ПОЦЕЛУЙ ОТ «МЕРСЕДЕСА»
ПОЦЕЛУЙ ОТ «МЕРСЕДЕСА»
Теперь, когда битва проиграна, и «трупы» валяются там и тут — вроде бы и не слышался там никогда лязг стали, не гудело пламя, не грохотали взрывы… Теперь претендент на российский престол В.А. Брынцалов со своим «мерседесом» на листке выглядит даже трогательным, даже забавным. Но тогда, весной-летом девяносто шестого…
— Нет, ты погляди какой наглый, — зазвучали очумелые голоса. — Не постыдился выставить свою роскошную машину! Он думает — нас, избирателей, этим купишь! Мы тут же возлюбим этого нувориша и побежим за него голосовать!
— А что? Мужик, видать, азартный, хулиганистый, — ухмылялись другие. — Взял да и продемонстрировал — во какой я богатый! Во какой смелый! Никого не боюсь — ни государства, ни киллеров! Это чего-то стоит! Надо бы за ним понаблюдать… Этот так просто дорогу не уступит…
«Поцелуй» всем-всем-всем от шикарнейшего «мерседеса» шестисотой модели — это, действительно, не хухры-мухры… Как, впрочем, и сама претензия безызвестного «нового русского» на пост президента великой страны. И побежали заинтересованные людишки глазами по печатным полосам, стали выискивать и в окошечке телевизора этого самого ни на кого не похожего В.А. Брынцалова. А так как большинство было, как это водится, хоть и из любознательных, но малоимущих, разоренных «перестройкой» дотла, то хотелось им, естественно, увидеть некоего беспредельщика, сумасброда.
Ну как же обмануть ожидания, так сказать, трудящихся! Как не выставить-подставить новоявленного миллиардера! Чтоб тотчас превратить в шелуху.
Вот образчики.
«Отвечая на вопрос „Московского комсомольца“, Брынцалов сообщил, что готов поддержать Бориса Николаевича, не мыслящего себя вне кремлевского трона. Но! Для этого нынешнему президенту надо всего лишь взять на вооружение простые, как мычание теленка, идеи лидера „Русской социалистической партии“: поднять всем до нескольких миллионов целковых минимальную зарплату, освободить от налогов предпринимателей, дать людям землю. Пока же нынешний президент занят строительством Римской империи, где патрициям хорошо, а все остальные остаются в рабстве.
Увы, ничего другого, по мнению богатейшего человека России, не предлагают и друзья тов. Зюганова, которые за полгода хозяйничанья в Думе палец о палец не ударили для принятия справедливых законов. Коммунисты даже не решились отправить правительство в отставку, хотя президенту деваться было некуда, и отставку эту он как миленький бы принял. А вот после выборов главы государства нынешней госдуме — хана, разгонят ее, не задумываясь, и поделом».
Из «Комсомольской правды»:
«Как утверждают представители московской налоговой полиции, столичный филиал фирмы „Ферейн“ — президентом которой является Владимир Брынцалов — не уплатил налогов на сумму в 40 миллиардов рублей. Этот милый факт выяснился в результате проверок, проведенных в „Ферейне“ налоговой полицией. Инспектора особо отмечают не слишком гостеприимное — вплоть до физического сопротивления — поведение хозяина „Ферейна“. Не исключено возбуждение уголовного дела».
Потом, правда, выяснится, что не крал Брынцалов миллиарды у государства… Но это потом, потом… А если крал — сначала докажите…
Протестовал Владимир Алексеевич против подобных «ходов»? писал ли опровержения? Бегал ли по судам?
Нет, оказывается. А почему? Да потому… Кто сообразительный тот, небось, уже догадался. А для тех, кто не очень, я ответ приберегу. Тем более я и сама была не шибко смекалистой, когда президентская гонка набирала обороты…
Эвон как занимательно подавала «АиФ» претендентов в президенты в размышлениях под названием «Политическая проституция». Сначала, стало быть, забористый анекдотик, хотя и с бородкой:
« — Владимир Ильич, заработались вы что-то! Бросайте все, пойдем на Волгу, возьмем лодку, водочки, девочек…
— Девочек? Вот именно, Алексей Максимович, именно девочек, а не этих политических проституток Тг’оцкого и Бухаг’ина!»
Отменно! Клев должен быть! А далее уже ликбез:
«Как и многое другое, оборот „политическая проституция“ ввел в наш обиход Владимир Ильич Ленин. Ввел с присущей ему решительностью и излишней категоричностью — как некое очень обидное ругательство. Впрочем, Ленин и его соратники очень многие обычные слова употребляли в качестве ругательных, причем куда более страшных, чем „политическая проституция“.
Но сегодня «капитал», «торговля», «частная собственность» и другие подрасстрельные ругательства революционных лет прижились в нашей повседневной речи в качестве обычных терминов. В отличие от «политической проституции» (далее сокращенно — ПП), ругательством так и оставшейся.
Как можно в двух словах определить сущность ПП? Советский энциклопедический словарь определяет проституцию (от латинского prostituo — «позор, бесчещу») так: «продажа своего тела (главным образом женщинами) с целью добыть средства к существованию». Очевидно, что отличие ПП от просто П соответствует замене «продажи своего тела» на «продажу своего дела». Ну и, разумеется, никакого «главным образом женщинами». У нас давно в ПП мужчины на первом месте.
… И вот тут-то и выясняется, что на сегодняшний день ПП — чуть ли не единственная форма существования подавляющего большинства политиков. Судите сами — об очень немногих из них можно сказать, что целью их политической деятельности является что-то другое, а не «добыча средств к существованию».
Надо отдать должное автору — он не оробел включить в категорию ПП Б. Ельцина, и Г. Зюганова, и М. Горбачева, занимающего по определению остроумца, «третью позицию»…
Но кому досталось так досталось — это В.А. Брынцалову в главке «Проблемы сексуально-политической революции»! Вот как автор разделал всех этих миллионеров-миллиардеров, желающих получит власть:
«Не следует путать ПП с другим явлением — назовем его „политической нимфоманией“. Речь идет о получении удовольствия в чистом виде, вне материальных стимулов. Правда, лидеры в этой области быстро теряют общественный статус и оказываются на обочине политики. Ярчайший пример последних дней — г-н Брынцалов. Построив себе дворец и получив все мыслимые материальные блага, он захотел народной любви. Жизненная драма таких людей состоит в том, что даже будучи очень богатыми, они не могут стать массовыми политическими лидерами. Их не любят, как Паниковского не любили женщины. И тогда приходится самому кому-нибудь отдаться. Обратите внимание на еще одного настоящего коммуниста-миллиардера — депутата В. Семаго. По чисто внешним наблюдениям, он получает удовольствие не от денег, а от одной только близости к Г. Зюганову.
Но основная проблема у нас остается — народ пока что к ПП не пристрастился. А ПП, в отличие от просто П, нуждается в первую очередь в массовой поддержке избирателей. А те предпочитают — вослед Владимиру Ильичу — брать с собой на Волгу именно девочек. А не этих…»
Ну казалось бы — все, Владимир Алексеевич размазан по стенке очень-очень тонким слоем! Никакой надежды на оживление!
Ан нет и нет! Жив курилка и вроде безо всякой хитрости, без оглядки, напропалую дает возможность журналисту из очень-таки «опасненькой» газетки «Совершенно секретно» рассматривать себя со всех сторон, трогать, щупать:
« — Владимир Алексеевич, признайтесь, почему вас, миллиардера, в президенты баллотироваться потянуло?
— Послал бы я всех с этим вопросом! Личное это мое дело. Имею право… Что еще отвечать? За державу, мол, обидно? Накормлю всех, одену-обую? «Обувают» давно уже. Дело надо делать, а не болтать. Первым кандидатом в президенты должен быть человек безусловно состоятельный, реально что-то создавший, грамотный, умеющий работать. А то смотрю я на всех этих идеологов-бессребренников, которые там наверху болтаются… Тошнит меня от них.
— А кто сейчас самый богатый человек в России?
— Я, наверное.
… рядом с ним тускло отсвечивает старинная шпага с золотым эфесом. Сзади — огромный портрет жены работы Александра Шилова. На столе, помимо семейных фото, его яркий снимок. Стоит он на лугу в ковбойской шляпе и, слегка прищурившись, смотрит в объектив. И я никак не уловлю, кого он мне напоминает: старшину техасских рейнджеров или дона Карлеоне.
— Нет, — качает он головой, — «дон» у нас один — Ельцин. Хотя сейчас еще Зюганов, тоже «дон».
— Что вы думаете о своих политических соперниках?
— Пускай они думают. А я что? Вы, небось, ждете, когда я Ельцина поливать начну? Меня с детства старших уважать учили. Более того, коль не удается нам встретиться, я его портрет из другого кабинета сниму и в своем повешу. Буду глядеть и вдохновляться… Зюганов? Иго Избирком первым кандидатом зарегистрировал, а это говорит о многом. Жириновский — хитрый лис, бизнесмен от политики. Лебедь мечется туда-сюда, видимо, надеется в Кремль на коне въехать… на троянском. Наблюдал я за Явлинским — помятый какой-то, неухоженный. На личном фронте у него, что ли, не клеится?
Он сделал жест рукой, как бы отмахнувшись от них, и посмотрел на фотографию, которая еще раньше привлекла мое внимание.
— Кстати, это не Америка, — пояснил он, — Швейцария. Купил я там замок, землю, вбухал деньги огромные. Было время, многие вкладывали деньги в западную недвижимость, здесь боялись оставлять. Ну и я, как баран за стадом. В Штатах тоже немало приобрел. Думал, тамошние богатеи целоваться ко мне полезут… А они как не знали меня, так и знать не хотят. Клали, в общем. Аж зло меня разобрало».
А далее прямо по голове малоимущего избирателя бутылками неведомого заморского «Шато-Марго»:
« — Почему не пью? Бывает. После кутерьмы с Избиркомом десять бутылок вина один выпил. „Шато-Марго“ по две тысячи долларов бутылка — отличное вино. И голова наутро не болит. Только переедать не надо. Устричку, креветочку пососал — и достаточно.
— Как я понял, Владимир Алексеевич, вы гурман, — терпеливо деликатничает автор в отличие от тех, кто успел «послать» хвастливого разбогача к праматери. — Есть у вас в жизни другие увлечения?
— На свете много интересного. Но всего попробовать невозможно, да и некогда. Раньше, бывало, охотился. Потом жалко стало птичек, зверушек. Мало их осталось. Это в правительстве по выходным не застанешь никого. Все лосей мочат.
Напоследок я попытался все-таки выяснить, кто он — красный, белый, зеленый, левый, правый, коммунист, демократ?
— Человек, — ответил он. — Трудяга. Я не стесняюсь этого слова. Все, чем я владею, я создал своими руками и головой. Я умею трудиться и могу научить этому других. Не заставить, как это было раньше, а заинтересовать. Дать возможность заработать. Я не собираюсь пересказывать вам свою предвыборную программу. Если интересно — сами прочтете. Если говорить нормальными словами, я хочу дать людям возможность встать на ноги. Уверен, что большинство из них тоже этого хотят.
Кстати, о голове. Из его бурной молодости. Он стал лидером в тогдашнем Черкесске. Занимался боксом, верховодил молодежью. И вдруг из тюрьмы выходит авторитет. Уголовник. Что делать? Отступить? Нельзя. Договорились драться без оружия и даже без кулаков. Только головами! Он плохо помнит концовку драки. Его оттащили, когда он победил и уже в исступлении бил головой асфальт. Что удивительно, на голове не нашли ни одной ссадины.
Сейчас, когда разговор заходит о власти, мы часто слышим ностальгические воспоминания о твердой руке, железном кулаке, ежовых рукавицах. И, по-моему, незаслуженно забываем крепкую голову».
Насчет «крепкой головы» — это что, однако? Шибко комплиментарно или так себе? И тогда, при первом чтении, споткнулась с ответом, спотыкаюсь и сейчас…
А ежели взять, так сказать, художественное оформление этого материала под интригующим названием «Брынцалов снимает Ельцина» с подзаголовком «Откровения русского миллиардера…» Ну ладно, «съела», почти не подавившись, смеющегося героя с оголенным торсом, со шпагой в руке перед портретом жены, где на первом плане ее как бы невзначай, как бы безвольно, как бы изысканно повисшая вдоль шелков рука, увешанная перстнями… Но, словно бы не доверяя качеству этой фотографии и сообразительности читателя, здесь же наличествует еще один фотопортрет Натальи Геннадиевны, где она по-бальному в декольте, в сложной прическе с цветами и в таком изобилии драгоценностей, что, право, оторопь берет… Но, видимо, она сама тоже не шибко рассчитывает на догадливость простого рядового и прилагает некое добавочное усилие, чтобы он не проморгал главную драгоценность — бриллиантовое колье, и потому слегка как бы раздвигает края декольте руками, в перстнях, естественно… А там еще, если приглядеться, и браслет сияет, и брошь сверкает…
— Ну как это проглотить и не подавиться? Ну на кого рассчитывал В.А. Брынцалов?! Ну зачем он уж так подставляется и свою жену подставляет?! — поражались знакомые представители интеллигенции. — Такая бездна дурного тона! Такая наивная вера в то, что все это может кому-то понравиться, привлечь… Махровый провинциализм! Этой молодой женщине, видно, некому сказать, что она вовсе не похожа во всех своих изумрудах-бриллиантах на светскую даму. Видно, окружение льстит, подыгрывает…
Но ведь — заело? Вывело из себя? Запомнилось все это, скажем так, представление?
А кто-то был в восторге. И заспешил даже давать советы Владимиру Алексеевичу на предмет, как он должен вести теледебаты в эфире, чтобы разом «уложить» своих соперников В. Жириновского, А. Лебедя и Ю. Власова.
Вот вам этот сценарий бескорыстного поклонника В.А. Брынцалова:
«Брынцалов должен выйти и сесть на свое место после всех и сразу же сказать:
— Добрый вечер, господа избиратели! Я, Брынцалов Владимир Алексеевич, напоминаю вам неписаное правило спортивной борьбы: тот борец, который уверен в победе, приводит с собой на соревнования свою любимую девушку. А я сегодня здесь, на политическом татами, политическом борцовском ковре с женой и тремя моими детьми. Мое дело правое и победа будет за мною!
Господа противники! Я сегодня принес в студию вам подарок — четверо шахматных часов, чтобы каждый из нас честно отвечал на вопросы одинаковое время, а то горлопан Жириновский будет тут болтать не умолкая. А вы, господа избиратели, будете спортивными судьями нашего поединка. Так цените же то, что это будет поединок на ковре, а не под партийным коммунистическим ковром, цените то, что вы имеете право выбирать и право решать — а именно: что я лучше всех вместе взятых. А вы, мои противники, не откажите в любезности выслушать вопросы к вам моих детей и ответить на них и принять их скромные подарки.
Это моя старшая дочь.
Она спрашивает у Власова:
— Почему вы, Власов Юрий Петрович, не бреете бороду? Неужели вам это запрещает тайно исповедуемый вами иудаизм? Примите, пожалуйста, в подарок от меня самую лучшую в мире бритву марки «Жилетт». А когда мой отец станет президентом — вот тогда в России будут выпускать лучшие в мире безопасные бритвы.
Брынцалов:
— А теперь мой сын задаст свои вопросы и подарит свои подарки.
Сын Брынцалова говорит Жириновскому:
— С кого вы копируете свою одежду? С Керенского или с Мао Цзэдуна или Ким Ир Сена? Или у вас денег на костюм нет? А папа говорил, что перед выборами в Думу у вас, дядя Вова, было десять миллиардов рублей на банковском счете вашей партии. На всякий случай я упросил папу подарить вам 1000 долларов на костюм, чтобы вы не прибеднялись и не носили эту диктаторскую спецовку. Возьмите, пожалуйста! А когда мой папа станет президентом, лучшие в мире костюмы будут шить у нас.
Не беда, если мальчик прочитает это по бумажке и скажет: «А Брежнев по бумажке читал, а мне почему нельзя?» Деньги он должен передать через охранника со словами: «Передайте, пожалуйста! А то для меня дядя Вова опасен!»
И продолжает (Лебедю):
— Я прочитал в газете ваши, дядя Саша, слова о том, что «воля начальника творит чудеса». Но вы же в главные начальники не годитесь — у вас же нет воли даже на то, чтобы бросить курить. И вы пьете, а всем врете, что совсем не пьете. И я уговорил папу подарить вам целый ящик таблеток для отвыкания от курения, чтобы вы не отравляли табачным дымом дома ваших детей и внуков, если они у вас есть. Примите мой подарок, пожалуйста. — И телохранитель Брынцалова подносит Лебедю ящик таблеток.
Брынцалов-старший говорит: «Мои заводы в России пока такие таблетки не выпускают, но в будущем мы обязательно будем их делать, и они будут обязательно дешевле импортных, как и все лекарства нашей фирмы!»
И тут жена Брынцалова говорит:
— Володя! Можно, я потребую у Лебедя ответы на мои вопросы?
— Да!
— Александр Иванович! Из газет я знаю, что курсант Лебедь четыре года ухаживал за своей будущей женой. Не опозорили ли вы тем самым всех бравых десантников, всех воздушных генералов? Не кажется ли вам, что будущий генерал и будущий кандидат в президенты должен быстрее разбираться в людях и вообще думать быстрее? Как говорит мой любимый муж — «умными не становятся с годами, умными рождаются. Это богатыми становятся». Правда ли, что вы усиленно занимались боксом? Утверждаете ли вы, что это не сказалось на ваших умственных способностях? Правду ли сказала ваша жена, что вы говорили ей: «Я генерал-лейтенант, но дома ты для меня генерал-полковник!»? В таком случае, у меня к вам вопросов больше нет.
Брынцалов:
— Господа! Вас много, а я один. Я немного потанцую перед боем с вами. — И он включает магнитофон и танцует с женой под хорошую музыку — медленный танец, с объятиями и поцелуями, а потом, если можно, берет жену на руки и хотя бы немного танцует с ней на руках.
Далее — свои приветствия или вопросы говорят они.
Нужно держать этот сценарий накала дебатов в тайне.
Очень важно с самого начала морально подавить и дискредитировать соперников и сразу завоевать всеобщие симпатии телезрителей-избирателей».
Если учесть, что сын Владимира Алексеевича имел от роду меньше четырех лет, то, сами понимаете, сколько времени он должен был потратить на усвоение текста своей роли…
Впрочем, странноватые доброжелатели — непременный «гарнир» любого соискателя на президентскую или иную должность. И, кстати, их бывает не так уж мало. Подчас именно такого толка народец «поджигает» толпу…
И ах, как же беспробудно наивны не только эти малообразованные люди, но и все мы, простецы с дипломами, которые видят лишь фасад явления, плохо представляя себе, а что там внутри! Нам-то казалось, будто уж такому, как В.А. Брынцалов, миллиардеру и сам черт не брат, раз он влез в эту «драку» за президентство, уж он-то найдет способы пропагандировать свою программу… И средства для этого.
Но — посмотрите печать тех последних предвыборных месяцев! Посмотрите, о ком шла основная речь! Какие бешеные деньги тратились на Б. Ельцина! С каким остервенением СМИ запугивали обывателя до судорог зоологическими ужасами «проклятого коммунистического» прошлого!
Вот «ужастики» той поры из «Комсомольской правды»:
«Вообразим себе: то, о чем беспрестанно твердили большевики, свершилось. Коммунисты выиграли сражение за все руководящие посты. Попробуем предсказать, что изменится в России при воцарении в ней новой старой власти. Ах да, чуть не забыли: всякое совпадение с реальностью будет совершенно случайным…
В ГУМе перестанут торговать рубашками от Версаче по 200 долларов. За 200 долларов нормальный товарищ лучше купит с рук талон на распродажу джинсовых косовороток — в свободной торговле они будут висеть разве что в глухом сельпо. Еще джентльменский наряд будет включать галифе, шейный платок и командирские часы с монограммой генерального секретаря и швейцарскими стрелками…
Начальственный вид спорта из тенниса с последующей баней превратится в баню без предшествующего тенниса…
… Водка будет выдаваться передовикам производства за полезность, прямо на рабочих местах. В результате победителя соцсоревнования можно будет сразу отличить по характерному запаху и нетвердой походке. Остальным пить будет некогда, потому что для преодоления развала в промышленности придется объявить семидневную рабочую неделю. Профсоюзам будут возвращены профилактории и дома отдыха для хронических передовиков производства.
Поездки граждан в Европу не прекратятся, но в основном будут происходить во время переподготовки на краткосрочных военных сборах. «Голос Америки» ни глушить, ни слушать не станут — из боязни второго пришествия Горбачева.
Жизнь народной интеллигенции снова переместится на кухню. Но поскольку все романы Джойса интеллигенты уже прочитали, а все ножки Буша — уже обглодали, им, наконец, придется определиться в жизни и занять свое почетное место между серпом и молотом. Антинародная интеллигенция займет точно такое же положение, но в местах с более суровым климатом.
Никиту Михалкова снова запустят в космос с прямой трансляцией по телевизору. Обозревая, как прекрасна сверху куйбышевская земля, он сочинит на орбите сценарий фильма «Одобренные солнцем». Басни Сергея Михалкова переиздадут вместе с третьей частью трилогии классика «Дядя Степа — прокурор».
Что все это значило для претендента на президентское кресло В.А, Брынцалова? А то, что его в расчет никто не брал. Главная схватка «Б. Ельцин — Г. Зюганов» все ярче, все дымовитей разгоралась на страницах газет и журналов. А тут еще как чертик из табакерки появляется во всей красе своей супермужественности и супернесгибаемости генерал Лебедь — и пошел гулять по первым страницам, отчеканивая свое неприятие существующего под Б. Ельциным порядка.
— Какую проблему должен решить человек, занявший в июне пост президента? — спрашивают его.
— В стране нет элементарного порядка — нормального, правового. Нужен цивилизованный, но порой очень жесткий подход к решению всех проблем. Жесткий, потому как разгул преступности просто устрашающий.
— В своих выступлениях вы постоянно говорите о проблеме пьянства. Как вам удалось самому решить эту проблему?
— В 1993 году я сказал себе, что больше не пью и что я — самый трезвый человек в стране. Я решил — и этого достаточно. А в России пьют от безысходности. Мы не знаем, куда идем, что строим, строим ли вообще… Я убежден: если дать людям цель — выпивать будут, но умеренно, по праздникам, не более того.
И портреты, портреты, один крупнее другого.
И самые умные начинают догадываться — оплачено теми же, кому во что бы то ни стало надо довести до престола Б.Н. Ельцина.
А самые доверчивые опять же с восторгом ухватываются за свежую, душеспасительную мысль — надо поддержать бравого, решительного, принципиального генерала, он же явно за народ!
Ну, а теперь и дураку будет (как всегда, с большим опозданием!) ясно, что без доли нахальства, без резко бьющей эпатажности ты в этих условиях «битвы гигантов», поставленных в эпицентр СМИ, — ну никак не привлечешь к себе внимания! Да будь ты хоть трижды миллиардер!
Это первым понял, конечно же, Владимир Жириновский и пошел чудачить. А пресса так, кстати, принялась им запугивать и без того дрожащего обывателя, мол, вовсе неуправляем, готов всю нашу армию выстроить в колонну и повести к Индийскому океану, чтоб там все могли сапоги и портянки простирнуть на глазах у изумленных Востока-Запада.
На вопрос журналиста, мол, а не сумасшедший ли Жириновский, психотерапевт В. Леви изрек:
« — Жириновский не сумасшедший. Жириновский — ярко выраженная демонстративная личность. Тираж актерствующего манипулятора.
… У Жириновского — дар политклоуна, это коверный, раздающий направо и налево громовые оплеухи и получающий пинки. Очень нужное амплуа, для эмоциональной разрядки зрителей — просто сокровище. Остальных претендентов слушают, а на Жириновского идут — смотреть, что он еще отчебучит».
— Можно как угодно относиться к клоунаде Владимира Вольфовича, но первый, кто понял, что это способ влиять на людей наиболее эффективным образом, был, как ни странно, Владимир Алексеевич Брынцалов, — говорит мне Александр Толмачев — верный помощник миллиардера в «беге» за президентским креслом.
А дальше у нас с Александром идет ну вовсе забавный по-своему разговор, ну вовсе даже смешной, хотя начало вполне серьезное. Он объясняет:
— Владимир Алексеевич однажды назвал его так — «политический разовик». Ни для кого не секрет, что фракция Жириновского может неожиданно проголосовать «против» или «за» потому, что там какой-то экономический интерес замешан. Как ты думаешь, лоббирование каких-то законов делается бесплатно?
— Неужели за счет этого?
— Не за счет же членских взносов! Это же смешно! Но спеси у них… Жириновский сюда, на «Ферейн» приехал для встречи с Брынцаловым для того, чтобы оговорить кое-что перед эфиром «Один на один». Брынцалов сказал заранее, что я не буду обливать тебя грязью. Жириновский приезжает. И так получилось, что несколько тележурналистов, и отечественных, и зарубежных, находились вот тут, в ресторане, в это время, обедали. Увидали кортеж — выбежали с телекамерами. «Зил» подъехал правительственный, в нем сам Владимир Вольфович да еще плюс охрана такая, навороченная, в «мерседесах». А Брынцалов пошел домой — рубашку переодеть со штанами, он здесь, в тридцати метрах от офиса, живет. Жириновский приехал, все вышли, мы с его пресс-секретарем поздоровались. Они приехали раньше на полчаса. Жириновский из авто не выходит. Я говорю: «Владимир Вольфович, что же вы не выходите?» «Я не привык, чтобы меня не встречали! Где Брынцалов?» Я говорю: «Он пошел переодеть сорочку». Жириновский думал полминуты, потом как заорет: «Ну-ка, блин, на хрен отсюда все! Уезжаем!» Никто ничего не понял. Охранники: «Почему? Мы же приехали в гости! Такой стол Брынцалов накрыл!» Жириновский не привык, понимаешь, быть человеком ожидающим, он привык быть всегда в центре внимания. А тут оказывается, ему надо еще на ступенечках постоять…
Брынцалов оказался радушным хозяином, который ждал-ждал гостя… Вот он уже выскакивает из дверей квартиры и бежит: «Владимир Вольфович, дружище, дорогой!» В этот момент Жириновский уезжает. Обиженный. Представляешь? В семь часов вечера мы приехали в Останкино. Жириновский не разговаривал с Брынцаловым до эфира, очень был обижен. И поэтому, если ты видела эту программу «Один на один», там он постоянно хотел уколоть Брынцалова.
— Богачеством?
— Не только этим… Ну, мол, Брынцалов, вы же наверняка сделали деньги на наркотиках, которые производите попутно с лекарствами. И наверняка вы приватизировали что-то там нелегально. Было две трибуны. За Брынцаловым сидела трибуна, и за Жириновским трибуна. Но перелом наступил, когда подняли вопрос о русской идее. Жириновского раздражало название «Русская партия». А Брынцалов говорит: «Вы знаете, я вот люблю русских и хочу быть лидером русских людей, а другие авось потом и присоединятся». А Жириновский всегда говорил о том, что именно он является носителем русской идеи. И тут вдруг Жириновский попал впросак. Он стал говорить о какой-то общей России, о том, что надо как-то всем вместе… И после этого две трибуны стали аплодировать только Брынцалову. Потому что программа, которую излагает Брынцалов, — более внятная, экономическая. Что главное преступление государства и заключается в том, что оно ворует наш труд. Наш труд стоит, как во всем мире — примерно тысячу-две долларов в месяц. А нам платят пятнадцать долларов. Это просто насмешка над человеком. Вспомни, как он говорит о войне, о преступности. Подход Жириновского: мол, возьму одну банду, натравлю ее на другую банду, и все будет хорошо. Понимаешь, Брынцалов более серьезный человек, и он относится к Жириновскому по-серьезному только как к человеку, возглавляющему фракцию. Ведь в Думе «игра» идет не в персон, не в личности, а во фракции. Будь ты там хоть семи пядей во лбу гениальный, но если ты вне фракции — тебе даже не дадут слова с трибуны сказать, тебя туда никто не пустит.
— Брынцалов, получается, в Думе один?
— Да, ты знаешь… Но эта избирательная кампания позволила ему надергать, можно сказать откровенно, сторонников и из фракции ЛДПР. Приезжали, втайне от Жириновского, только чтобы не говорили папб, сюда, к Брынцалову. «Владимир Алексеевич, — уверяли, — именно вы являетесь сейчас носителем русской идеи, национальной идеи возрождения русского народа, и мы вас поддерживаем».
— А что коммунисты?
— Зюганов? Брынцалов с ним общался полтора часа. И знаешь, как он описывает эту историю? Он говорит, что в течение десяти минут Зюганов… слушал… вернее, «он слушал, как я излагаю свою программу…»
— Это до выборов?
— Это было перед известной демонстрацией девятого мая. «Дальше Зюганов взял бумаги побольше, ручку и стал записывать все то, что я говорил». Ты знаешь, он разочаровался в Зюганове. Он говорит, мол, да, это человек умный, но ему еще учиться и учиться. А уж практик — извините меня…
— Денег не просил?
— Нет, гордый. Нм не дали выступить на демонстрации самостоятельно, мы попросили у коммунистов разрешения пристроиться в хвост их колонне. То есть после их флагов и транспарантов шли бы мы. Нас было шесть тысяч человек. Русская соцпартия. Они ушли раньше. Мы повернули на Тверской бульвар, у Есенина небольшой митинг организовали… По-разному нас принимали. Были отмороженные…
— Кто входит в вашу партию, известные имена есть?
— Нет, какие известные? Все новые, молодые, я в том числе. Брынцалов возглавлял колонну, супруга была его… Примерный состав социальный: где-то семьдесят процентов делегатов с высшим образованием. Рабочих было мало, семь процентов, не больше. В основном это научные работники, либо военные бывшие, либо чиновники. Если говорить о возрастном составе, то были всякие. Но некоторых не принимали принципиально. Вот Василия Ивановича не хотят принимать в партию, говорят, что у него идеи народовольческие какие-то. Слишком вольчески народные. А если говорить о среднем возрасте — наверное, где-то тридцать пять — тридцать семь лет средний возраст. Именно организаторов этого съезда, я имею в виду депутатов, делегатов.
— Откуда?
— были из Хабаровска, из Новосибирска, из Владивостока, Архангельск, Краснодарский край, Ростовская область. Вообще, из многих регионов приезжали люди.
— Богатые или бедные?
— Нет, это небогатые люди. Их даже нельзя отнести к среднему классу.
— А как же они издалека приехали? Билеты стоят сколько!
— Они просили, они звонили, говорили — «мы организовали ячейки, мы что-то знаем, что-то слышали, просим оплатить наш проезд». Мы оплачивали их проезд сюда. А съезд проходил в гостинице «Орленок».
— Это в основном все-таки интеллигенция?
— Да, подавляющее большинство все-таки интеллигенция.
— Чем привлекла их ваша партия?
— Привлек сам Брынцалов и вера в него… Это ведь субъективный фактор, то есть сама личность пробивная, это видели все, особенно после телепрограмм, когда показывали, что он борется и не дает себя в обиду.
Очевидец описывает так случившееся событие, то есть «учредительный съезд очередной социалистической партии России», как он выразился:
«Итак, еще одна, теперь уже — Русская социалистическая партия 9РСП), председателем оргкомитета которой предстал Владимир Брынцалов.
Все действо изначально походило на массовое народное гуляние в фойе гостиницы «Орленок» — под звуки духового оркестра и марширование длинноногих, по всем статьям упругих гренадерш. Затем все мирно перетекло в конференц-зал, где и обратилось в подобие вялотекущего профсоюзного собрания.
Эмблема РСП — цветной треугольник, в основании которого лежит народ, а сверху, смыкаясь в вершине, на него навали… простите, опираются капитал и правительство.
Тактика Брынцалова-предпринимателя достаточно хорошо известна: капитал приобрести и невинность соблюсти. Отсюда и сквозной рефрен устава и программы партии, которые можно коротко сформулировать так: «И овцы сыты, и волки целы».
Отчего-то тон очевидца весьма игривый, но что есть, то есть. Других свидетельств я не обнаружила. Вряд ли все присутствующие именно в таком опереточном ключе воспринимали происходящее, но вряд ли, однако, и не было сторонников у нашего «очевидца». Стало быть, не оборву его, пусть говорит.
«Организованные выступления звучали неинтересно по причине исключительной своей неоригинальности. Эдакий аттракцион, когда человека обмазывают кремом, а потом, расталкивая друг друга локтями и восторженно закатывая глаза, старательно с „помазанника“ тот крем слизывают, мы видели уже не раз. Так и тут: чуть-чуть о политике, и… долгие-долгие ле-е-та-а-а Владимиру Алексеевичу Брынцалову. Гурманы, однако.
Пресс-секретарь Брынцалова, определенный ныне на пост главного идеолога партии, Александр Толмачев, предложил избрать босса лидером РСП, причем лет на десять — не менее. Только что испеченный министр попросту озвучил на публике категорическое условие российского капиталиста, слышанное от него прессой еще раньше: «Я им сказал: избирайте на 10 лет! Буду финансировать. Вот когда всего насоздаем, тогда и всякие перевыборы, может быть, станут дозволительны».
Председателем Русской Социалистической партии избран Владимир Брынцалов. В правление вошли все сидящие в президиуме люди. Возможно, по недоразумению или занятости там в этот раз не оказалось известной певицы Вики Цыгановой, которую Брынцалов страстно приглашает на многие свои представительские акции.
Делегаты съезда из регионов автоматически сделались представителями партии на местах.
С учетом того, что РСП заложила в свой устав широчайший спектр финансово-хозяйственной деятельности, партийная программа представляется великолепно замышленным коммерческим проектом, в структурах которого самого председателя РСП правильнее было бы называть генеральным директором партии, а региональных ее представителей — дилерами.
В воздухе конференц-зала крупно пахло деньгами.
Достаточно интересными представляются некоторые толкования-откровения самого Брынцалова, прозвучавшие в его докладе и в ответах журналистам:
«О президентстве… Если человек богатый — он должен иметь право выдвинуться, не собирая голосов. Ну, заложит 10-15 миллионов долларов — и достаточно…»; «Должен быть безусловный приоритет отечественных производителей. С транснациональными корпорациями легкого поведения — никаких сношений… Нужно руководствоваться инстинктом размножения. Будем делать все, чтобы наш русский народ размножался».
Позвольте, так это партия социалистических племенных производителей, что ли?
«Членство в партии — дело ответственное. И не будет так: расхотел — билет на стол бросил… За измену партии будем гоняться за таким по всему миру!..»
Значит, и в Мексике достанут. О-хо-хо…
Не правда ли, от этакого «тоста» можно впасть в глубокую меланхолию? Можно отчаяться, потому что мимо скользнул многообещающий поцелуй от «мерседеса»? Не увлек, не завлек, увы…
Но Владимир Алексеевич «держит удар». Более того — идет на «вы», разодрав на груди рубаху, то есть дает рассматривать-расспрашивать себя и тем и этим, по обыкновению, в «ответном слове» не очень подбирая выражения:
« — Владимир Алексеевич, расскажите, пожалуйста, об особенностях молодежной политики, провозглашаемой РСП.
— А особенностей никаких нет! Мы будем учить молодежь в рамках нашей молодежной организации. Мы будем брать сильных тренированных ребят, способных одерживать победу на ниве идеологии, на ниве руководства.
— С кем из действующих политиков вы могли бы сотрудничать?
— Да не хочу ни с кем — надоели все уже. Бесполезно все это. Воевать я с ними не собираюсь, но и сотрудничать тоже. Буду сотрудничать со своими братьями по Русской Социалистической партии.
— Чем ваш социализм отличается от социализма Зюганова?
— Это социализм бедных людей, и менталитет у них бедный, они получают зарплату в Госдуме, а у меня социализм богатого человека, я знаю, что надо выпускать качественные предметы, что успех — это запланированная закономерность, я знаю все, потому что я прошел через все… Жаль, что моей партии не три-четыре года. Тогда бы я взял власть шутя. Сейчас я могу взять власть случайно, когда у меня будет партия — такого не будет…
Владимир Алексеевич режет без ножа возможных — да что там! — уже изготовившихся поизгаляться всякого рода скептиков-циников и недоброжелателей:
— У меня было семь палаток. Торговали там разными делами. Я отказался от них. Каждый день на встречи нужно ездить с бандитами! Откуда они появляются, не пойму. Это с ума сойдешь, нужно содержать армию огромную. Поэтому пришлось оставить те крепости, которые можно оборонять, а остальное… Ну, конечно, торговля под надзором находится. И милиция рэкетирует, и бандиты, и кого только нет. Как могут все нападают на этот источник.
Многие люди спиваются. Пьет народ не от того, что у него много денег. Многие люди безработные, дети брошенные… Бегают пацанята, просят денег на хлеб… Я знаю, что мама ему сказала: «Не принесешь двадцать тысяч — я выгоню тебя из дому». А ребенку-то всего пять лет! Каким он вырастет? Он вырастет бандитом. Ему прямая дорога в тюрьму. Вот возьмите молодежь, которая школу заканчивает. Даже институты заканчивают. Дают им свободные дипломы. Кому они нужны? Правильно, сейчас вся молодежь «качается», хотят быть здоровыми, сильными, их дяди хорошие, крутые, подберут, и — прямая дорога в тюрьму. Это мое мнение. Это не то что мое мнение, а у молодых мнение такое. Только не каждый это скажет.
Вот в Чечне почему столько оружия? Почему чеченцы имеют право иметь «стингеры»? Это террористы, а против террористов есть одна мера. Никаких договоров с ними нельзя заключать. Значит, я вам говорил насчет чеченской войны, как ее решить. Законы о чрезвычайном положении принимает Государственная Дума и регламентирует все там. Первое — эвакуируем мирное население, размещаем, даем работу работающим, платим пенсию пенсионерам, дети идут в школу. Призываем двести пятьдесят тысяч чеченцев в армию, и они в течение пяти лет служат уже в нашей армии. А диаспора, которая в Москве находится, — ни один чеченец в армию не пошел. Значит, двести пятьдесят тысяч призываем, то есть ликвидируем подкормку террористов. Понимаете, почему нужно это сделать? Вводим войска на основании закона о чрезвычайном положении. Вне закона объявляем всяких бандитов, то есть законы на них не действуют, только законы о чрезвычайном положении действуют. Военно-полевые суды, то есть обеспечить неотвратимое наказание. Армия применяет все виды вооружения для борьбы с террористами. Все виды вооружения! Наши самолеты туда полетят, стратегическая авиация все сметет. И армия все это приведет в порядок за две-три недели. И поставить задачи нормальные — на уничтожение противника, а не переговоры бесконечные, выяснения, кто прав, а кто виноват. Армии же не видно — мирное население или кто. Ей нужно врага видеть, перед ними враг. Им нужно уничтожить все живое — все, закон войны. Уничтожили спокойненько, восстановили за счет бюджета, вернули их туда спокойненько, референдум попутно провели всенародный — достойны ли чеченцы государственности собственной. Я думаю, что народ — 85 процентов русских — ответит «нет».
Если я буду президентом, то каждому гражданину России обеспечу безопасность».
А как раздухарился Владимир Алексеевич в «Былом», приложении к газете «Деловой мир», как ярко, сочно повествовал о своих преимуществах в президентской гонке!
Его спрашивают:
— Зачем вам, человеку, который обился столь крупных успехов в предпринимательстве, который имеет все для спокойной и счастливой жизни, взваливать на себя такую ответственность, связанную с невероятным напряжением сил и, как это ни прискорбно, с неимоверной нервотрепкой?
Он отвечает:
— Бес попутал, как говорится. Не собирался я, откровенно говоря, в президенты России идти. У меня уже все есть — красивая молодая жена, семья, быт налажен, за рубежом даже собственностью владею. Но уговорили меня мои ближайшие друзья и помощники, сыграли на моем честолюбии. Вот и решил я бороться с уважаемыми людьми за высокое кресло…
— Давайте допустим, что вы стали президентом. Куда пойдем под вашим руководством? Вперед к победе капитализма? Вы ведь крепкий капиталист, если не капиталист номер один на Руси.
— Да, я — капиталист в экономическом плане. Но по политическим убеждениям — социалист. Поэтому, если я или кто-нибудь из моих друзей победит на выборах, то будем строить в России общественно-экономическую формацию, которая называется социалистической. Наш социализм предполагает равноправное существование всех форм собственности, которые находятся под защитой государства, но решительно провозглашает: все, что произведено в рамках социалистического государства, принадлежит всем членам общества. Поэтому результаты труда будут распределяться под надзором государства. Оно должно давать людям бесплатное образование, заботиться о медицинском обслуживании, обеспечивать безопасность граждан. А для справедливого распределения труда есть только один путь — регулирование на государственном уровне заработной платы людей. Как конкретно? Мировой опыт такую систему уже отработал — это установление разумной минимальной зарплаты, разумной, а не такой, как нынче у нас.
И на самые-самые острые, едкие вопросы В.А. Брынцалов отвечает с напористой, почти обескураживающей энергией:
— Известно, чтобы стать зарегистрированным Центризбиркомом в качестве кандидата в президенты, необходимо собрать и предъявить в комиссию минимум один миллион подписей в поддержку той или иной кандидатуры. Не будет ли у вас проблем с этим миллионом?
— Уверен, не будет. По всем 89 регионам России сейчас работают наши люди, с которыми мы заключили соответствующие контракты, собирают подписи в мою поддержку. Не скажу, что все быстро и хорошо идет. Но миллион подписей как минимум мы соберем. А после этого начнем мощную пропагандистскую кампанию, направленную на то, чтобы народ привыкал к моему образу. Соперники у меня, повторюсь люди уважаемые, бороться с ними будет трудно. Но я все ж верю в себя. Верю, что буду первым.
— Ну, положим, «Ферейн» за вас дружно проголосует. Но ведь этого не достаточно. На кого вы еще рассчитываете?
— Прежде всего на молодежь. Надеюсь на людей среднего возраста, которые понимают, что назад хода нет. Да и старшее поколение не исключаю. Смог же я уговорить своих стариков уйти на пенсию. Мы, кстати, с ними связи не теряем, всячески их поддерживаем.
Вообще мне кажется, россиянам импонируют люди, которые сами всего добиваются. А я сам себя сделал, сам создал свое богатство. И хотя мне мешали, запрещали, не разрешали, я шел к своей цели, не воровал, бандитам не подчинялся. Хочу свой опыт распространить по стране, сказать: «Делай, как я!»
Могут ли так сказать, например, Зюганов, Жириновский, Лебедь или Явлинский?
У меня есть еще одно преимущество. Мне не нужны президентские дачи, лимузины, оклады — у меня все это есть.
— Командовать предприятием, согласитесь, — это одно. А руководить целой страной, да еще такой огромной, как наша, — это совсем другое. Масштабы и ответственность несравнимые.
— Я думаю, что работа президента не очень трудна. Самое трудное, для меня по крайней мере, — это подчиняться и выполнять нудную работу. Поэтому я всегда стремился к свободе, чтобы не было надо мной начальников. Потому и рвусь в президенты, чтобы по собственному усмотрению претворять в жизнь свои идеи. Кому-то это покажется самомнением. Пусть. Но я хочу, чтобы мой народ был весел, смеялся, размножался и чтобы ему завидовал весь мир. Иначе я сам не смогу здесь жить. Несмотря на свое богатство, сегодня я чувствую себя ущемленным.
— Известно, куда выстлана дорога благими намерениями. Помните: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек…»?
— Вот я и хочу, чтобы он вольно дышал, но не только на словах, а на деле. Я воспитывался в социалистической стране, и по-другому, не по-социалистически, уже не могу смотреть на мир. Но я в отличие от ортодоксов увидел и иные стороны жизни на Западе. Я считаю, что все хорошее, что у них есть, надо соединить с нашим хорошим, и тогда будет еще лучше. А мы на это способны. Я в том числе. У меня один недостаток — я неподкупен. И все же я с удовольствием сейчас бы отказался от своего будущего поста президента, если бы нынешнее правительство и нынешний президент признали приоритет внутренней политики над внешней, занялись бы внутренним устройством, а не поучали мир, как нужно жить. Давайте сейчас, до выборов, уже займемся делом — примем, например, закон о минимальной зарплате, хотя бы на уровне средней по стране. Чего мы позоримся?..
— Ну что ж, Владимир Алексеевич, семь футов под килем, — пожелали Владимиру Алексеевичу».
И я бы наверняка пожелала ему того же. Ведь сколько толковых мыслей, превосходных обещаний… О «чеченских» позициях претендента на высокий пост ничего не говорю… Там столько крови, грязи, долларов в этом мятущемся клубке «Чечня», столько бед народных, нераспутанных… Но словечко «неподкупный» пленило меня, как выражается В.В. Жириновский, «однозначно».
И тем удивительнее было узнать, что после выборов, после того, как Владимир Алексеевич не набрал даже процента своих сторонников, он… говорят… подал заявление, чтобы его приняла в свою семью… «неумеха» НДР.
Почему? Отчего? Опять же как представитель рядового строя обывателей честно признаюсь — и этого не могу схватить своим, видно, закостенелым умком. Не могу и все…
Что случилось? Почувствовал ли слабость позиции «волка-одиночки»? задумался в один прекрасный час заката о возможных удовольствиях, которые грядут от «супружества» со всесильным Газпромом? Или что?
Но возвращаюсь в «предреволюционные» дни, когда Владимир Алексеевич шел в бой под собственным флагом.
Еще одно письмецо из тех времен, но по-своему злободневное и вечное:
«Уважаемый Владимир Алексеевич, здравствуйте!
Я восхищена Вами, мне импонируют все Ваши выступления, Ваша предпринимательская деятельность. Вы очень энергичный, деятельный, всегда приятно видеть Вас в телепередачах. Вы выгодно выделяетесь среди всех кандидатов. У Вас хороший, тонкий вкус, Вы всегда элегантны, со вкусом и модно одеты.
Я Вам от всего сердца желаю ПОБЕДЫ. И она будет обязательно!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.