Глава 6 Незамерзающий Ленин

Глава 6

Незамерзающий Ленин

«Сейчас можно с полной уверенностью сказать, что Бога нет», – таким заявлением Фредерик Паулсен озадачивает своих гостей в центре Антарктиды.

Восемь мужчин из разных стран находятся внутри маленького металлического вагончика, который тянет к Южному полюсу недоступности со скоростью 10 километров в час гусеничный транспортер. Фредерик Паулсен любит провоцировать споры. Он только что прочитал книгу «Бог как иллюзия» английского биолога Ричарда Докинза и подзадоривает собеседников. Существует ли Всевышний? Путешественники определенно склоняются к доводам Докинза, которого журналисты прозвали «ротвейлером Дарвина». Но тут слышится замогильный голос одного из гостей: «Бог существует. И я нашел тому подтверждения!» Мгновение замешательства. О, 62-летний Владимир Фортов не пророк, он академик, специалист в области высоких энергий, бывший руководитель советской гражданской ядерной программы и будущий президент Российской Академии наук. Он с явным удовольствием вступает в словесные поединки с миллиардером, только что открывшим в России свою первую клинику по лечению бесплодия. Еще три дня назад двое мужчин не были знакомы. Присутствие в этих местах физика, бывшего вице-премьером российского правительства, в сущности, случайность. Один немецкий ученый, заболев, остался на Южном полюсе со своим соотечественником, освободив место для представителей российской науки: Фортова и другого академика – геолога Юрия Леонова. Близкий к российскому руководству Леонов – «климато-скептик», помимо прочего искусно обосновывающий принадлежность Северного полюса к российскому континентальному шельфу через хребет Ломоносова. Это вера особого рода, и за нее его ценят в Кремле, но она не мешает ему плохо переносить высоту. В поставленной на полозья бытовке, которую тянет вездеход, слышен главным образом голос Фортова.

Ледовый щит Антарктиды – самая высокая, самая большая, самая холодная и самая безжизненная из пустынь планеты.

«Подобные встречи – как раз то, что я так люблю в экспедициях, – рассказывает Фредерик Паулсен. – С возрастом друзья появляются реже. Мой отец говорил, что настоящими друзьями становятся во время учебы: потом люди просто поддерживают старые отношения, а общаются в основном с семьей. Это верно лишь отчасти. Во время экспедиций меня ждало много необычных знакомств. В них нас связывают не профессиональные цели, а общие интересы. Все гораздо проще, естественнее».

С легкой улыбкой на губах Фредерик Паулсен пересказывает продолжение метафизического поединка посреди Антарктиды: «Владимир Фортов сказал нам, что во время развала СССР он принимал делегацию из Ватикана, которая просила его найти научные, физические подтверждения существования Бога. Работая на Папу римского, он обустроился в Ватикане и нашел, по меньшей мере, два доказательства. Первый – с точки зрения математики развитие нашей Вселенной шло слишком быстро, чтобы его можно было объяснить рациональным путем. Второе – атомное равновесие кажется поразительным. Для меня же поразительным было услышать рассказ бывшего советского ученого, которого Папа попросил доказать существование Бога!»

В январе 2008 года Фредерик Паулсен и его гости словно путешествуют в прошлое через антарктическое плато. Пятьюдесятью годами ранее другой гусеничный транспортер пересекал этот же ледяной простор, где только круговой ход солнца напоминает, что время еще не остановилось. Он перевозил то, что считалось официальным символом веры советских людей: бюст Владимира Ильича Ленина.

Была холодная война, время противостояния двух сверхдержав. Соединенные Штаты принялись строить станцию на Южном полюсе, Советский Союз не мог отстать: нужно было проникнуть еще дальше, туда, где никто не был, достичь центра материка – Полюса относительной недоступности. Это место расположено на вершине вечных снегов, и присущие ему климатические условия малоизучены, но при этом явно более суровы, чем где бы то ни было на нашей планете.

Январь 2008 года. Скандинавские блюда и философские споры, инициированные Фредериком Паулсеном (справа от окна).

Чтобы тракторы добрались до Полюса недоступности, от советских граждан требовалась упорная работа в поистине адских условиях. В октябре 1957 года колонна огромных механизмов на гусеничном ходу с красными флагами движется к центру Южного континента. Это переделанные из артиллерийских тракторных тягачей (АТТ) монстры в 420 лошадиных сил, которые без груза весят по 22 тонны. Их «старшие сестры», «Харьковчанки» (они используются до сих пор), еще чудовищнее: 34 тонны на 8 метров длины и 5 метров высоты. Изрыгая клубы черного дыма, они перевозят топливные баки, ящики с продовольствием и материалами, а также вагончики-бытовки, нареченные долганским словом «балок». Нужны часы, чтобы разогреть двигатели, обойти препятствия, трещины или сугробы. Конвой иногда продвигается только на десять километров за день.

Первая цель – построить станцию под названием «Восток» (в честь одного из двух кораблей Беллинсгаузена, русского первооткрывателя континента). На мгновение можно подумать, что выбор названия вносит конфронтацию Восток-Запад в Антарктиду. Но на деле происходит обратное: Третий международный полярный год[48], в преддверии Договора об Антарктике (1959), знаменует начало научного сотрудничества на Белом континенте. Холодная война остановилась у его ворот.

К февралю 1958 года станция «Восток» построена[49], но Полюс недоступности еще не достигнут. Четыре человека зимуют на маленькой временной станции «Советская», оторванные от мира на шесть месяцев в 1400 километрах от берега. На высоте более 3000 метров суровые мужчины, хоть и привыкшие к грозным сибирским зимам, сталкиваются с ужасающим, абсолютным холодом. «Это был дикий, беспощадный мороз, – рассказывает один из первых зимовщиков, Вениамин Игнатов. – Его тонкие ледяные пальцы проникали в домики, пробирались под теплую одежду, душили все живое. Холод пробирал до мозга костей, как ни кутайся. Стоило только снять варежку – и кисть моментально белела. Если ты дотрагивался до чего-нибудь голой рукой, эффект был как от удара электрическим током. Суставы болели, словно переломанные стальными тисками».

Обутые в толстые валенки, укутанные в самые теплые одежды, первые люди, зимовавшие так далеко в сердце Антарктиды, изучают возможности организма: снаружи они могут продержаться восемь минут, затем обжигающе-ледяной воздух вызывает неудержимый кашель. Мороз проникает в самые легкие, железо становится хрупким как стекло, топливо густеет так, что хоть топором руби. «Мороз –60 °C – вот как ласкала нас Антарктида».

Пятьюдесятью годами ранее советские гиганты, «Харьковчанки», установили бюст на Полюсе относительной недоступности.

В декабре 1958 года группа из 17 человек, руководимая Евгением Толстиковым, выходит к станции «Советская» и встречает четырех продрогших зимовщиков. Но «Харьковчанки» идут дальше, к настоящему сердцу Антарктиды. Караван достигает Южного полюса относительной недоступности 14 декабря 1958 года, преодолев 2200 километров от базы «Мирный». Согласно советским расчетам, точка материка, наиболее удаленная от побережья, находится на 82°06’ ю. ш. и 54°58’ в. д. Экспедиция оборудует на ней небольшую метеостанцию под названием «Полюс Недоступности». В течение десяти дней, до кануна Рождества 1958 года, ученые снимают наблюдения, затем гигантские тракторы удаляются и место снова становится абсолютно безлюдным. Но теперь его осеняет бюст Ленина, надежно зафиксированный на вершине похожего на гроб короба более чем двухметровой высоты, в свою очередь установленного на крыше станции. Под небом Антарктики вождь Советской России празднует эту позабытую советскую победу, торжествующе глядя в сторону Москвы.

Оранжевый антарктический трактор 2008 года, обутый в широченные гусеницы, как две капли воды похож на ратраки, работающие по ночам на горнолыжных трассах. Издалека он напоминает детскую игрушку. Этот полярный ратрак тащит двое больших саней: на первых красный контейнер – жилой модуль с восемью кроватями и маленькой кухней, в котором Фредерик Паулсен и его гости проводят время, дискутируя о существовании Бога; вторые нагружены запасами топлива. Снегоход на буксире в хвосте конвоя завершает живописную сцепку. На большой белый баннер нанесен логотип организатора, ALE – Antarctic Logistics and Expeditions. Эта компания, «Антарктическая Логистика и Экспедиции», купила ANI, «Международную Сеть Приключений» и отныне царствует на Белом континенте. Каждый год агентство привозит сюда 400 человек, половина из них альпинисты, пытающиеся взойти на гору Винсон (4897 метров). Один из собственников ALE находится на борту конвоя: речь идет о Майке Макдауэлле, друге Фредерика Паулсена, который только что делил с ним риск погружения к Северному полюсу.

Для путешествия к Полюсу недоступности Макдауэлл и эксперты ALE выбрали метод наземного конвоя, обеспечивающий максимальные шансы на успех. Почему не самолетом? Пилот «Твин Оттера» опасается, что после приземления на Полюсе недоступности на неподготовленную площадку он не сможет вновь подняться в воздух с восемью пассажирами на борту.

Гусеничный транспортер неисправен (вверху и следующий разворот). Он ожидает специально обученного техника, который должен прилететь из Канады. Путешественники же продолжают маршрут на самолете «Твин Оттер».

На первую половину пути в 1100 километров, лежащих между базой «Пэтриот Хиллс» и Южным географическим полюсом, ушла неделя. Приглашенные чилийские гляциологи смогли осуществить отбор проб по дороге. Осталась еще неделя, чтобы достичь Полюса недоступности. Фредерик Паулсен и его гости[50], присоединившиеся к конвою на станции «Амундсен-Скотт», на Южном полюсе, проводят время за разговорами и чтением. Иногда кто-то соскабливает иней со стекла и погружается в созерцание бесконечно белого пейзажа.

Эдди Грей, водитель-маори, старается быть как можно осторожнее. Это его первый сезон в Антарктиде, но он знает, что однообразность ледникового щита обманчива: склоны могут скрывать трещины непредсказуемой глубины. А когда обнаруживаются крупные заструги, нужно остановить машину и отцепить буксир. Тем не менее ничто, кажется, не способно прервать монотонное продвижение гусеничного транспортера к Полюсу недоступности. Но вот одна из остановок затягивается: двигатель вышел из строя. Одна из шести форсунок больше не работает, и бортовой компьютер пребывает в замешательстве. Нужно, чтобы приехал технический специалист из Канады: восемь дней пути ради четырех часов ремонта! «Если бы тягач был русским, – рассказывает Фредерик Паулсен, – над этим, вероятно, просто посмеялись бы. Два или три удара гаечным ключом или молотком, и мотор бы заработал! Западная техника очень точная, но если она выходит из строя, то нужно, чтобы приехал тип с другого конца света с компьютером для перезагрузки системы…»

Только бюст Ленина, установленный в 1958 году, возвышается над советской базой «Полюс недоступности».

Призванный на помощь «Твин Оттер», принадлежащий ALE, приземляется в стороне от маленького конвоя. В итоге именно на самолете завершится это путешествие к Полюсу недоступности, где поджидает гостей призрак из прошлого: бюст Ленина, парящий над снегами.

Во внутренних частях Антарктиды выпадает только 3–5 сантиметров осадков за год – в виде снега, разумеется. Климат здесь такой же сухой, как в Сахаре. Снег накапливается уже миллионы лет, не тая, и нисходящие ветры переносят его по бесконечному кругу. За пятьдесят лет маленькая станция «Полюс Недоступности», которую люди занимали всего двенадцать дней, была погребена под трех– или четырехметровыми сугробами. Выступает только вершина короба с бюстом Ленина, слегка потемневшим за полвека адского холода.

Еще несколько лет, и снег, нагоняемый ветрами, похоронит этот последний след торжества Советского Союза.

4 января 2008 года Фредерик Паулсен стоит в своей оранжевой флюоресцирующей куртке перед скульптурой, шлющей привет из прошлого. Гости присоединяются к нему, чтобы сделать общую фотографию. Ибрагим Шараф, предприниматель из Дубая, иногда сопровождающий Фредерика Паулсена в экспедициях, как всегда в торжественные моменты надевает белоснежную джеллабу.

А вот норвежский повар Рунэ Финсаас, большой мастер по сноукайтбордингу, пускается в путь, влекомый воздушным змеем по направлению к Южному полюсу, а затем к «Пэтриот Хиллс». Всего за три дня он достигнет первой точки и еще за пять доберется до второй, побив рекорд для кайтеров по преодолеваемому за 24 часа расстоянию: 502,73 километра!

История Антарктики с самого начала отмечена соперничеством, а в середине XX века оно вышло на новый виток. В 1957 году, в то время как советские тракторы двигаются к «Востоку» и Полюсу недоступности, американцы строят станцию «Амундсен-Скотт» на географическом Южном полюсе (они перезимуют здесь на год раньше, чем россияне на «Востоке»), а две партии англо-новозеландской экспедиции стартуют с двух разных сторон континента навстречу друг другу. Эдмунд Хиллари, человек, первым поднявшийся на вершину Эвереста, возглавит колонну из трех гусеничных тракторов «Масси-Фергюсон». 4 января 1958 года его экспедиция станет третьей после партий Амундсена и Скотта, достигшей полюса наземным путем.[51]

В точке, где по версии Британского центра антарктических исследований (BAS) находится Полюс относительной недоступности, путешественники оставили свои имена, написав их на бамбуковом шесте.

Коридор, идущий от входа в жилой блок станции «Восток», проложен под сугробом глубиной в несколько метров.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.