Офицер погиб в госпитале

Офицер погиб в госпитале

Об этом человеке можно было бы написать интересный очерк. Мне бы очень хотелось встретиться с ним и о многом поговорить.

Но встречи не будет. Человека уже нет. Он погиб 15 января 2001 года в Тамбовском военном госпитале. В результате отключения электричества «за долги».

Приехав в Тамбов на следующий день после похорон, я даже проститься с ним не смог. Смог лишь приехать в квартиру, где он жил и откуда 4 января отвезли его в госпиталь.

До этого он был достаточно здоров, но вот случился инсульт. Однако постепенно дело, кажется, все-таки пошло на поправку. Врачи, хоть и осторожно, обнадеживали родных. Уже стали носить ему кое-что из еды. Возникло, правда, как сказали медики, осложнение, а в связи с этим — необходимость подключить к специальной дыхательной аппаратуре.

И вот именно в этот момент…

Больно говорить с самыми близкими ему людьми — с женой, дочерью, внуком. Тяжело находиться в стенах, где все наполнено свежим горем и все напоминает об ушедшем хозяине. Книга, которую он совсем недавно читал. Недавние газеты, где много его внимательных подчеркиваний. С особым каким-то чувством мысленно отмечаю, что это газеты, в которых и я печатаюсь.

— Он был коммунистом, — говорят мне. — С 1948 года и до конца. Не принимал эту власть. Так рад был, что вернулась музыка советского гимна! Успел все-таки услышать под Новый год…

А впервые, думаю я, услышал он эту музыку семнадцатилетним — в том самом 1944-м, когда из родной воронежской деревни уходил в Советскую Армию. Я видел фотографию в семейном альбоме: совсем юный солдатик с другом на фоне какой-то сопки. Опоздал с немцами повоевать, но с японцами — получилось. И не где-нибудь, а в разведке!

Фотографии — это отраженная жизнь. Вот он уже лейтенант, майор, полковник. Вот с женой на Красной площади. Вот рядом с Константином Симоновым, а вот со знаменитым советским министром атомной промышленности Ефимом Славским. Ведь после артиллерии он много лет прослужил в военно-строительных войсках — создавал ракетно-ядерный щит Отчизны.

Эти снимки сделаны в закрытом тогда забайкальском городе Краснокаменске, а эти — в казахстанском Степногорске, в Усть-Каменогорске… Места его службы определялись задачами, которые ставила Родина. И он вместе с товарищами эти задачи достойно решал!

Звали его Ледовской Александр Андреевич. А погиб как жертва необъявленной войны, которую определенные силы в нашей стране продолжают вести против народа.

Поклонимся памяти советского офицера.

Да, красивая, достойная жизнь оборвалась в результате трагического случая. Но случаен ли он? Кто виноват? Есть ли гарантия, что это же не произойдет с другими людьми?

По телевидению было сказано, что семидесятитрехлетний подполковник Ледовских, ветеран войны, находился в реанимационном отделении, где жизнь больного поддерживалась с помощью специальной аппаратуры. После того, как она оказалась выключенной, наступила смерть.

Очень коротко случившееся прокомментировал с телеэкрана представитель РАО «ЕЭС России». Резанула фраза, что отключения плановые и они будут продолжаться. Наверное, действительно будут, однако на фоне человеческой смерти и содержание этого заявления, и подчеркнуто твердый, вызывающе решительный тон прозвучали чудовищным диссонансом. Что же, выходит, пусть и еще умирают сколько угодно, а отключения все равно это не остановит? Нынче, конечно, время цинизма, но тут уж совсем нечто запредельное.

Хотя опять-таки — разве впервые? Разве не то же самое слышали мы по поводу замерзающего Приморья и сибирских городов? Да и смерть такая не первая. Вспомните хотя бы малыша во владивостокском роддоме, трех скончавшихся в больнице Прокопьевска. Уже забылось, названы ли были тогда по телевидению фамилии этих троих, а новорожденный скорее всего и имя-то получить не успел.

В данном случае фамилию умершего исказили. Не Ледовских он, правильно — Ледовской. И не подполковник, а полковник. Вот до чего равнодушным становится отношение даже к уходу из жизни! Привыкают к смерти как к обыденности, уже зачастую не всматриваясь в личность и конкретную судьбу.

Но нельзя привыкать. Потому я и поехал в Тамбов — на следующий день после сообщения о трагедии. Чтобы конкретнее представить и по возможности лучше понять, каким же образом происходит то, что в определенном смысле стало черным знамением нынешнего времени.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.