Неизвестная

Неизвестная

Среди бесконечных портретов сановников, художников, литераторов, крестьян особняком стоит загадочная «Неизвестная» (1883 год) – изысканно одетая молодая женщина в коляске посреди Невского, против Аничкова дворца.

Искусствоведы долго ломали головы, пытаясь выяснить, кто прототип, хотя какое это имеет значение, с кого рисовал художник (с баронессы JI. или с госпожи М.), тем более что в процессе своей работы Крамской далеко ушел от своего первоначального замысла. Уже в наше время в Чехословакии был найден в одной из частных коллекций этюд женщины, отдаленно напоминающей «Неизвестную». На этом пражском этюде изображена женщина некрасивая, грубая и развязная – женщина с улицы. В дальнейшем Крамской ее облагородил, притушил продажную чувственность, окутал флером загадочности, придал ей черты обаяния и красоты. «Неизвестная» – это уже не «исчадие больших городов», а вполне порядочная женщина из общества, но при этом чаровница и обольстительница. Суровый критик Стасов определил ее социальный статус веско и коротко: «Кокотка в коляске».

Примечательно отношение Крамского к женщине: «Всегда, где бы я ни был, где много публики, мне как-то грустно именно потому, что мне женщины тут кажутся такими подлыми, каждая одевается именно так, как мне не нравится, старается выставить как будто напоказ то, что она считает в себе самым лучшим, та показывает плечи, та грудь, а та еще что-нибудь, одним словом, гнусно…»

Это было сказано Крамским в молодые годы, позднее в Берлине и Париже он еще раз убедил себя в упадке нравственности и крушении человеческих идеалов. Вот почему его не удовлетворил первый этюд, и он, образно говоря, вытащил женщину из грязи. Порок отринут. У «Неизвестной» закрыто все: и плечи, и грудь. Она – женский иероглиф, который надобно еще разгадать. Но Крамской не был бы Крамским, если бы не только не одел ее самым тщательным образом, но и, так сказать, не декорировал ее духовно, и она стала «непостижима, как Леонардова Мона Лиза», как выразился в пафосном раже кто- то из советских критиков.

Спустя 23 года после «Неизвестной» в русскую культуру с легкой руки Александра Блока войдет «Незнакомка», «дыша духами и туманами».

И веют древними поверьями

Ее упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями,

И в кольцах узкая рука…

И все же задолго до Блока в «очарованную даль» звал Крамской. В статье «Художник А. А. Иванов и его значение для русского искусства» Крамской писал: «Для того, чтобы остановить глаз зрителя и приковать его внимание, необходима обворожительная внешность, вслед за которой является уже и содержимое, трогающее человеческое сердце…»

Вот эту обворожительность и придал Крамской своей «Неизвестной». И не потому ли картина Ивана Николаевича очень приглянулась идеологам и культурологам советской эпохи: ни намека на разврат и очень приятно для глаза, а посему «Неизвестная» с помощью различных массовых изданий типа «Огонька» и «Работницы» обрела поистине всенародное признание и любовь, как медведи в лесу с картины Шишкина.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.