Глава 7 ЗАБАВНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Глава 7

ЗАБАВНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Так как у меня на руках было два билета, мне ничего не оставалось, как пригласить кого-нибудь с собой. Герберт получил приказ заняться организацией похорон Вальтера, поэтому он не мог сопровождать меня, но одному идти не хотелось. На горизонте появилась кандидатура Фритца Кельба, но, к моему удивлению, он сказал, что не может пойти со мной, потому что музыка Бетховена слишком тяжела для него. В конце концов у него возникла идея по поводу Хельги. Он сказал, что уверен на ее счет. Она наверняка не будет возражать, и он может позвонить ей в моем присутствии.

Уже несколько недель Хельга была девушкой Герберта. Она работала в Ольденбурге, и Герберт познакомился с ней на танцах. Теперь это был всего лишь вопрос времени. Герберт ждал отпуска, чтобы, наконец, отвезти Хельгу к себе домой, познакомить с родителями и получить их благословение на то, чтобы обручиться. Они были прекрасной парой. Это был один из тех случаев, когда оба строят счастливые планы на будущее.

Сопровождать Хельгу на концерт было настоящим удовольствием. Она выглядела потрясающе красивой в платье с высоким воротом, которое она носила с голубой бархатной накидкой. Я был очень рад, что мне представился случай надеть свою парадную форму. От дома Хельги до концертного зала было совсем недалеко идти, и я в отличном настроении направился к ней, на время забыв о взрывающихся истребителях и внезапной смерти.

Дирижер взмахнул палочкой, и концерт начался.

После короткого вступления зазвучал «Похоронный марш» – едва ли подходящая тема из всех, которые бы я хотел слышать в этот особенный вечер. Я не мог спокойно слушать эту музыку. Как будто чей-то голос твердил мне: «Живи так, как будто это последнее мгновение твоей жизни, Мано! Завтра может настать твой черед!» Я посмотрел на Хельгу, пытаясь отвлечься от навязчивой мрачной мысли, но это не подействовало. «Может быть, ты летишь в последний раз, Мано. Может, завтра в это время ты будешь жать руки Йозефу, Алоизу и Вальтеру».

Я собирался сразу же вернуться в Бад-Цвишенан, потому что хотел хорошенько выспаться, но в тот момент, когда я помогал Хельге набросить на плечи накидку, из громкоговорителя донесся голос, говоривший о том, что формирования вражеских бомбардировщиков приближаются к Ольденбургу. Мы поспешили из зала и, едва достигнув маленькой таверны, услышали завывающие звуки сирены. Вместе с несколькими другими посетителями хозяин заведения провел нас в подвал, который, к моему удивлению, оказался вполне уютной комнатой. Как гостеприимный хозяин, он не позволил сиренам помешать его планам и устроил нам настоящий пир, угостив красным вином и маленькими бутербродами с сыром. Мы будто сидели в баре какого-нибудь отеля в Палермо.

– Надеюсь, эти рейды закончатся, когда ваши самолеты будут готовы к ответным действиям, – вздохнула Хельга. – Как я хочу, чтобы это поскорее произошло!

– Так и будет, – ответил я, но, возможно, мои слова прозвучали не вполне убедительно, потому что она сразу же произнесла:

– Но вы и вправду верите в это чудодейственное оружие?

– Конечно, а как же? – ответил я. Но если бы мне велели поклясться на Библии, не уверен, смог бы я сделать это.

– Если только уже не поздно?

– Это никогда не поздно сделать, Хельга! – сказал я. – Только не всегда все получается так быстро, как бы мы хотели этого! Мы стараемся, делаем первую попытку, за ней – вторую, третью, четвертую!..

– Это так же, как Вторая мировая война последовала за Первой?

Чтобы сменить тему разговора, я предложил выпить за здоровье Герберта. Вой сирен стих, и мы засобирались домой. Я как раз успевал вскочить на последний поезд, отправлявшийся в Бад-Цвишенан, и Хельга поспешила на станцию вместе со мной.

– Спасибо за прекрасный вечер, – крикнула она, когда поезд тронулся, и я обнаружил, что нахожусь один в холодном и темном вагоне. Но выпитое вино не давало мне загрустить. Я стал смотреть в ночное небо, усеянное звездами. Да, завтра я буду там. Все будет отлично. Мой истребитель не даст сбоя, и ни одной лишней капли топлива не останется в баках. Через двадцать минут поезд дернулся и остановился. «Бад-Цвишенан», – раздался в темноте знакомый голос старшего по станции, и я устало побрел по дороге, ведущей к нашему закрытому миру, огороженному забором из колючей проволоки.

Когда я открыл дверь в комнату и включил свет, то испугался, как никогда в жизни. Постельное белье грудой валялось на полу. Пижама болталась на карнизе. Бритвенный станок был засунут в консервную банку, зубная щетка – в чернильницу, а носовые платки, воротнички и другие мелкие вещи кто-то приколол к потолку канцелярскими кнопками! На столе лежал большой картонный лист с надписью:

«Солдат должен запирать дверь в помещение, где живет, он обязан сдать ключ на охрану, он не должен пропадать так долго ни с какой девушкой, кроме своей невесты! Доброй ночи, лейтенант!

Герберт и Фритц».

Убедившись, что стул не измазан горчицей или кремом для бритья, я сел и весело рассмеялся. «Да, теперь мне придется отомстить!» – подумал я, но сейчас был слишком уставшим, чтобы строить планы и придумывать что-либо, и поэтому только привел в порядок вещи, которые мои непрошеные гости оставили совсем в непотребном виде, и лег спать.

Мне, наверное, приснился дурной сон, потому что проснулся я в шесть часов утра весь в холодном ноту. Я лежал какое-то время, не в силах отделаться от мысли, что через несколько часов наступит мой черед подняться в кабину «кометы».

Мне было не по себе. Господин Страх, собственной персоной, сидел у меня в изголовье. Я нервно поднялся в кровати и, вытерев с лица холодный пот, почувствовал небольшое облегчение. Затем я снова лег и заснул.

– Подъем! Вылезай из кровати. Твой 163-й уже готов к взлету!

Я вылез из-под одеяла, и Герберт поинтересовался:

– Ну, как концерт?

– О, да мы не дошли туда, – ответил я.

– А где же, черт возьми, вы тогда были?

– Знаешь, мы остались у Хельги. Ее родителей не оказалось дома, ну, понимаешь, и поэтому я купил бутылку вина, и мы вместе выпили ее. Мы провели отличный вечер!

– Ты врешь… – закричал Герберт.

– А потом прозвучали сигналы воздушной тревоги, и мы спустились в погреб. Там внизу, очень уютно. Там мы тоже были одни! Конечно, чтобы не скучать, открыли бутылочку ликера. Ах да, чуть не забыл. Хельга просила передать тебе, Герберт, что она не сможет сегодня встретиться с тобой!

Я упивался своим рассказом, хотя и знал, что Герберт не верит ни единому слову. В этот момент мой ботинок стукнулся о раковину, с невообразимым грохотом скинув на пол все предметы, мимо которых пролетал, а сам Герберт набросился на меня…

– И если ты не женишься на Хельге как можно скорее, значит, ты самый тупой увалень из всех, которых я встречал! – прокричал я, когда мы, вцепившись друг в друга, повалились на кровать.