Ha грани паники!

Ha грани паники!

Время было тревожное, и российский Государственный банк мог в любую минуту отказать товариществу в кредите. При создавшихся обстоятельствах нечего было и думать о новой эмиссии. Ho в 1897 г. берлинский банк «Дирекцион дер дисконто-гезельшафт» дал Нобелям заем в 21 600 тыс. рейхсмарок, с рассрочкой на 20 лет.

Эмануэль и Ханс Ольсен отправились в Берлин и начали переговоры о новой ссуде, когда пришло сообщение об убийстве московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича. Они ужаснулись, решив, что теперь банк едва ли станет ссужать их деньгами, однако им обещали 32 400 тыс. рейхсмарок сроком на 20 лет под 6 %, что было несколько дороже условий предыдущего кредита.

Накануне перевода денег на счета товарищества стало известно о забастовках, волнениях и резне в Баку. B последнюю минуту банк отказался от сделки. Ханс поехал дальше, в Лондон, вести новые переговоры, а Эмануэль ринулся в Петербург – следить за развитием событий. Возможно, он слишком занят и не выбирает времени ответить на испуганное письмо Алины Форстен, свояченицы Карла Нобеля.

«Так как положение и России, судя по всему, становится опасным, мы хотели бы перевести наш капитал в более спокойное место, то есть сюда, в Финляндию. Поскольку ты не любишь, чтобы паи попадали в чужие руки, мы решили без обиняков спросить: как ты думаешь, найдется ли в Петербурге охотник до наших акций, которого бы ты рекомендовал? Ho меньше чем по 10 тысяч рублей штука плюс дивиденд за 1905 год мы не хотели бы с ними расстаться».

Время действительно крайне неспокойное. Кризис шведско-норвежской унии достиг своего апогея 7 июня 1905 г., когда стортинг объявил об одностороннем ее расторжении. Ханс Ольсен посчитал такой ход со стороны Норвегии своенравным и безрассудным.

Захворала Хансова жена, Мина. У нее случился выкидыш, и она едет в Германию на курорт. Осенью 1905 г. с Кавказа приходит еще одна порция дурных новостей. Буровые вышки горят, везде происходят стычки с человеческими жертвами – одним словом, сплошной хаос. Рабочие хотят взять управление «Товариществом бр. Нобель» в свои руки. Когда власти начали затягивать переговоры с представителями рабочих, чтобы потом предъявить ультиматум, промыслы практически встали. Эмануэль обращается к правительству с просьбой принять меры, однако на все нужно время. Европейские сбытчики не уверены, дождутся ли очередных поставок.

Под серьезным нажимом правительство решается на созыв первой Думы. Норвежские и шведские войска выстроились вдоль обшей границы.

Нервы Ханса Ольсена натянуты до предела, боли в животе вынуждают его слечь в постель, но он встает, чтобы присутствовать на совещании, устроенном в большом зале тещиного особняка. По зову Ольсена на совещание съехались предприниматели из Баку, в том числе иностранные. И тут из Москвы сообщают о начавшихся забастовках. B Петербурге закрывают завод Людвига Нобеля и контору бакинского товарищества. Георгий Олейников попадает в тюрьму за участие в политическом митинге. Эмануэль сердит на зятя: тот усугубил положение, провоцируя жандармов. Вызволить Георгия удается лишь через два месяца.

Когда Финляндия закрывает границу с Россией, дети оказываются отрезанными от Петербурга в заново отстроенной вилле Кирьола, на Карельском перешейке. После переговоров границу вновь открыли, но вес уже на грани паники. Алина Форстен повторяет свою просьбу к Эмануэлю найти покупателя на акции: «Сам понимаешь, мы встревожены: неизвестно, что еще может произойти в несчастной России!»

20 ноября 1905 г. Ханс Ольсен везет детей на пароходе «Борей» в Стокгольм – он хочет быть спокоен за них. Помимо других семей с детьми, тем же пароходом едет ювелир Телландер: он намерен положить часть своих ценностей в шведский банк. Ханс тоже обращается в банк: «Я зашел к Маркусу Валленбергу, которого знал по его кратким наездам в Петербург, и он помог мне провернуть кое-какие операции».

B Стокгольме Ханс посещает и врача, который наконец-то определяет, чем вызваны боли в животе. Ha дне рождения у Яльмара Круселля подают устрицы, и Хансу снова делается худо. Впрочем, его быстро ставит на ноги диета, и он едет с детьми в Германию, к Мине: они не виделись больше года! Супругов Ольсен изрядно напугали волнения последнего года, и Мина продает часть своих акций Товарищества, которые практически не упали в цене. Ханс переводит свыше миллиона крон в Швецию, Норвегию и Данию, затем вкладывает их в облигации. Супруги все чаще заводят речь о том, где им теперь поселиться.