Паруса

Паруса

Вместо вечерних платьев жене яхтсмена светит «непромоканец», в лучшем случае — тельняшка.

Меня неудержимо тянуло в море. Школьник мог пойти в яхт-клуб и освоить азы парусного спорта на «оптимисте» — маленьком шверботе размером с чемодан. Молодому специалисту такая дорога была заказана. Оставалось байдарка. Она была доступна по цене, да и путешествия по рекам и озерам при советской власти не возбранялись. А вот моря были наглухо закрыты. Власть боялась, что россияне сбегут по волнам от социализма, как немцы бежали от него через берлинскую стену.

В комиссионном магазине я набрел на настоящую микрояхту. Польская, разборная, с покрытием из прорезиненной ткани, длиной 3,5 м. Называлось это чудо «Мёва» (чайка). Я увидел ее и запал. Оплатил, привез домой. Через пару дней мы с другом ушли на ней на просторы Ладожского озера, так как после войны оно стало внутренним водоемом, отход от берега пограничники не пресекали.

С той поры парус прочно вошел в мою жизнь. За «Мёвой» последовали виндсерфинг, катер на Ладоге, маленький фанерный швербот «Микки Маус». Потом пришла очередь «финна» — лодки олимпийского класса. «Финн» рассчитан на одного, но это не мешало плавать на нем вдвоем с женой. Наконец я приобрел разборный алюминиевый тримаран — парусную стрекозу длиной 8 м, производства одного из калининградских оборонных заводов. Когда железный занавес был снят, отправились под парусом осваивать мир.

Коренные жители Гавайев изобрели широкую доску — серфер, на которой скользили на волне прибоя. В начале 1970-х годов в США два чудака, калифорнийский авиационный инженер Джим Дрейк и его друг Хойл Швайцер, приладили на такую доску парус. Получился виндсерфер. Он вызвал большой интерес у пляжников. Вскоре в США и Европе началось массовое производство виндсерферов.

Будучи аспирантом Ленинградского кораблестроительного института, я случайно узнал, что кафедра физвоспитания пробила через Министерство внешней торговли закупку такого виндсерфера, и он вот-вот прибудет в Россию. Это был первый и единственный образец виндсерфера в СССР. Мы с рвением стали его осваивать — как удержать равновесие, как крутить парус вокруг оси мачты при поворотах … Но одного виндсерфера нам было явно недостаточно.

Сделали матрицу по оригинальному экземпляру. Арендовали у дворников подвал, купили пару бочек эпоксидной смолы, стеклоткань и стали по матрице выклеивать копии. Скоро у нас образовалась маленькая флотилия виндсерферов. Одно плохо: вода в Финском заливе холодная.

Летом, водрузив пару виндсерферов на багажник своего «Запорожца», мы с женой поехали к Черному морю, к теплой воде. В Геленджике я заявился на погранзаставу: мол, хочу опробовать новый спортивный снаряд. Пограничники мне популярно объяснили, что даже если я выплыву за флажки на надувном матраце, то меня арестуют. Может, потом и отпустят, но штраф придется заплатить. А уж виндсерфер, на котором, по мнению начальника погранзаставы, можно сбежать в Турцию, в море они точно не выпустят.

Графа Астольфа де Кюстина, посетившего Россию в конце 1839 года, поразило обилие мельчайших и совершенно излишних мер предосторожности, которые свидетельствовали о том, что российская империя объята страхом. Он писал: «Здесь можно дышать не иначе, как с царского разрешения… Русский государственный строй — это строгая военная дисциплина, вместо гражданского управления это перманентное военное положение, ставшее нормальным состоянием государства»[2]. Через полтора века в советской империи все оставалось по-прежнему.

Так как Черное море для парусной доски оказалось запретным, решили двинуть на Каспийское. Рывок в 500 км — и мы в Махачкале. На пляж набегают огромные волны прибоя, тепло. Наши виндсерферы в центре внимания. Палатка стоит у самой линии прибоя. Ее охраняет прибившийся к нам чудный маленький щенок кавказской овчарки, Он присвоил себе звание старшего по хозяйству и гавкает на всех, кто приближался к палатке. А мы все носимся с парусом по морю…

Позже мне пришлось участвовать в первенстве СССР по виндсерфингу под Тарту. Призового места завоевать мне не удалось, но сообщество фанатиков нового вида спорта надолго впечатлило меня своей одержимостью.

Виндсерфер научил меня держаться на ногах в любой ветер, при любой волне. Доска летит по волнам, ветер вырывает из рук парус, но ты стоишь. Надо! Прекрасная психологическая тренировка, она помогла мне во многих жизненных передрягах.