Глава 33 Жизнь в подвешенном состоянии

Глава 33

Жизнь в подвешенном состоянии

В Бельгии было два часа ночи, и голос Пэтси был сух и невыразителен. Ее удивительный, потрясающий муж Уолтер внезапно потерял сознание и умер, так и не приходя в себя.

Уолтер был крепким, здоровым мужчиной чуть за сорок. Он только что вернулся из похода. Там он подхватил ужасную инфекцию, убившую почти все его органы. Пэтси плакала.

Я хотела вылететь ближайшим рейсом в Бельгию, но Пэтси настояла на том, чтобы я повременила.

– Давай ты приедешь попозже, когда я останусь совсем одна. Ты первая, кому я об этом сказала, потому что знала наверняка, что мы поймем друг друга. Я только что вернулась из больницы, и скоро здесь будут все остальные. После похорон, когда они уедут, вот тогда и прилетай в Амбли.

Мы с Биллом разговаривали с Уолтером всего пару недель назад. Теперь, услышав новость, Билл сделался мертвенно-бледным. Они подружились с Уолтером благодаря Интернету, были во многом похожи и часто подкалывали друг друга.

Мельбурн охватила спортивная лихорадка. Весь город занимался организацией Игр Содружества, прибыли лучшие спортсмены со всего мира. Одновременно с этим открылся фестиваль искусств, настоящий праздник цвета и формы. Город купался в осенних лучах солнца, градусник показывал тридцать пять градусов в тени, и люди высыпали на пляжи и в парки Мельбурна.

В этот чудесный день повсюду слышался радостный шум. Уличные певцы вносили свою лепту в общую какофонию, где звуки джаза переплетались со смехом и криками детей, строящих песочные замки на искусственном пляже, устроенном на время возле арт-галереи. Небо было голубым и безоблачным, а солнце ярким и жарким.

На прогулке мы встретились с лучшей подругой Верити – Лавинией, ее старшей сестрой Кьярой и их матерью Андреа Таларико. Лизандр и девочки хихикали, с удовольствием возясь в песке, а мы с Андреа сидели и наблюдали за всеобщим весельем. Девочки сдружились за два года в детском саду, а теперь пошли в одну школу.

Я почувствовала вибрацию в кармане брюк и не сразу сообразила, что это звонит мой мобильный. Нащупав его и вытащив, я увидела на экране номер Шахиры.

Со дня неудавшегося побега мы почти не общались. Лишь через несколько дней после этого события я узнала, что с Шахирой все в порядке, но ее положение очень шатко. С тех пор прошло уже несколько недель, и я успокоилась.

Шахире как-то удалось скрыть от отца всю правду, и он до сих пор находился в неведении по поводу того, что они с Аддином тайно поддерживают со мной отношения. Бахрин счел задуманную Шахирой поездку за покупками капризом, прихотью глупой и непослушной девчонки. Он не имел ни малейшего представления о том, кем была наша дочь и что ей было нужно. Сомневаюсь, что, глядя на нее, он видел что-нибудь еще, кроме собственного отражения.

– Привет, мам! А когда дни рождения Верити и Лизандра? Да и Пасха тоже? Когда? – спросила она ни с того ни с сего.

Я встала, жестами показала Андреа, что хочу отойти в более тихое место, чтобы поговорить.

Я назвала даты, оглянулась на Верити и Зана, а потом спросила, как у нее дела.

– Марми, у меня все прекрасно! Я приеду к тебе в следующую субботу! Аба покупает мне билет!

Так, сейчас среда. «Пристегнись, – предупредила я себя, – все начинается снова».

– Мам, ты меня слышишь? На этот раз я точно приеду. Я сказала аба, что хочу тебя увидеть, и он разрешил мне съездить ненадолго.

Как же мне хотелось закричать! Это дурацкое «разрешил»! Ей же двадцать лет! Ей не нужно было никакого разрешения, особенно чтобы навестить свою мать, у которой ее похитили. Эта поездка, разумеется если она произойдет, будет лишь на три месяца раньше ее двадцать первого дня рождения. Это возраст совершеннолетия даже в Малайзии.

Каким-то образом мне удалось изобразить сдержанный энтузиазм, чтобы не разочаровывать Шахиру, которая казалась такой счастливой. Меня обуревало двойственное чувство относительно развивающихся событий, слишком уж все было хорошо, чтобы оказаться правдой. Если только Бахрин не собирался подразнить Шахиру, чтобы потом, в самом конце, спутать все карты.

– Ты рада? Я успею на день рождения Верити! – снова сказала Шахира.

– Конечно, милая, но как это все могло случиться? Что знает о нас твой отец?

– Немного. Он думает, что я только пару недель назад начала с тобой разговаривать.

– Ну что ж, это прекрасная новость, милая, поблагодари за меня своего отца!

Мы еще немного поболтали, и она повесила трубку.

Я не могла не заметить, что следующая суббота приходилась на первое апреля, День дурака. Что это, жестокая шутка Бахрина?

На следующий день я снова прошла через процедуру рутинных телефонных звонков в Министерство иностранных дел, составила новый план действий с помощью замечательной Трейси Уандер, обладавшей прекрасным чувством юмора и ясным умом. Я боялась, как бы эта поездка снова не оказалась ложной тревогой, поэтому объяснила ей все сложности ситуации и на всякий случай извинилась.

Если Шахира действительно приедет сюда через два дня, то меньше всего нам нужно провоцировать суету в средствах массовой информации. Иммиграционный контроль дал добро и позволил ей не проходить регистрацию в общем зале со всеми остальными пассажирами. В схему был вовлечен даже управляющий аэропортом Мельбурна. Он организовал мне разрешение на парковку в конце терминала, подальше от любопытных глаз. Я могла подождать Шахиру в правительственной комнате ожидания, где нас не увидел бы никто из тех, кто мог догадаться, что к чему. Офицеры таможенной службы проводят Шахиру от трапа самолета прямо в эту комнату. Для того чтобы меня никто не узнал, было решено, что я приеду за два часа до прибытия самолета Шахиры и обоснуюсь в комнате ожидания для VIP-персон.

Чтобы добраться до аэропорта к нужному времени, мне следовало встать в полпятого утра, и мы с Биллом решили, что не станем будить Верити и Зана. Билл останется с ними дома, а в аэропорт со мной поедет наш друг Питер Уоллес. Верити и Зану было лучше оставаться в неведении о возможном приезде Шахиры. На субботу было назначено празднование дня рождения Верити, и ранний подъем мог осложнить и без того наполненный событиями день. К тому же если Шахира не приедет, а Верити будет ее ждать, девочка расстроится, и это испортит ей праздник. Вот мы и решили не менять своих планов.

Друзья семьи должны были прийти к началу праздника, и с них было взято клятвенное обещание хранить тайну. Тем, кто придет позже, Шахира будет представлена как не говорящая по-английски студентка, приехавшая по программе обмена. Итак, в моем распоряжении было двадцать четыре часа для организации праздника для двадцати пяти детей, для которых следовало приготовить угощение. Я засучила рукава и принялась за работу. Если Шахира действительно прилетит этим рейсом, у меня не будет времени на приготовления, а для Верити было очень важно, чтобы все удалось как намечено. С точки зрения психологии, если мы отменим ее праздник, это не будет ассоциироваться со старшей сестрой, с которой она еще ни разу не виделась, однако появление которой навсегда изменит ее жизнь. Но все же чем меньше поводов для ревности и ссор, тем лучше.

В пятницу вечером я с трудом уложила в кровати Верити и Зана и позвонила Шахире. Когда она сказала, что держит в руках билет, я чуть не заплакала.

В семь сорок пять служба австралийского иммиграционного контроля подтвердила наличие у Шахиры действительной визы, зарегистрированной в их системе.

В восемь тридцать я снова поговорила с Шахирой: она все еще паковала вещи и никак не могла решить, что взять с собой.

В восемь сорок пять начали звонить наши друзья. Хитер позвонила, чтобы уточнить, все ли остается в силе. Она сказала, что не сможет уснуть до тех пор, пока не узнает, что Шахира села на самолет, и заставила меня пообещать, что я позвоню ей, перед тем как лечь в кровать.

В восемь пятьдесят позвонила Сью с вопросом о том, не было ли каких-нибудь известий.

В девять вечера я разговаривала с Джудит из Новой Зеландии, которая стала уговаривать меня не волноваться.

В девять десять Деб захотела знать, добралась ли Шахира до аэропорта. Я сказала, что нет и что я все еще жду новостей.

С нервным смешком я поняла, что вся эта суета сильно напоминает приближение родов, срок которых известен друзьям. Все звонили, чтобы узнать, не отстает ли природа-мать от графика. В этом же случае мы все были заложниками отца Шахиры и того, не помешает ли он ей в последний момент сесть на самолет.

К девяти тридцати Шахира закончила укладывать вещи и уже собиралась отправиться в аэропорт. Я сказала, что следующий раз позвоню только в одиннадцать вечера по моему времени.

В девять сорок семь я разговаривала с Аддином. «Не волнуйся, мама, Шах вылетит сегодня. Люблю тебя, очень. Я скоро тоже приеду, мам, обещаю».

В десять часов позвонил дежурный управляющий аэропортом, чтобы уточнить кое-какие детали для оформления пропуска на мою машину. Он был очень услужлив и тоже радовался за нас.

Я села к компьютеру и начала рассылать письма с благодарностью всем тем, кто помогал нам с «доставкой посылки». Мне хотелось дать им понять, что я признательна им за их усилия и помощь, независимо от результата.

В письме, которое я отправила в тот вечер Барри, сказано все:

Что ж, в эту субботу все может случиться… Я не буду знать об этом наверняка до полуночи. Лучше один раз увидеть, как говорится, и это случится в восемь утра в субботу!!!!!!!!!!!! Меня то сковывает, то мутит от волнения.

А пока занимаюсь приготовлениями к празднованию дня рождения Верити, назначенного на тот же день на два часа дня. Погружена по самую макушку в медовые сладости и шоколадное печенье! А еще мне надо испечь торт «Русалка»!

Буду держать тебя в курсе.

С любовью,

Жак ***.

Все мои мысли и чувства находились в смятении, и я снова и снова повторяла Биллу:

– Она не приедет, нет, ей просто не дадут сесть на самолет.

Все механизмы моей психологической адаптации включились в режим защиты.

Билл тоже очень волновался, но больше говорил о Уолтере.

– Я всегда думал, что, когда наступит этот момент и вернутся взрослые дети, я все обсужу с Уолтером и спрошу у него совета. Он бы обязательно сказал мне, что делать дальше, потому что прошел через то же самое. Больше я таких людей не знаю.

Когда я позвонила Пэтси, она сказала, что Уолтер смотрит на всех нас сверху и делает все для благополучного исхода нашей истории.

Но моя паника никак не желала униматься.

– Она не приедет. Она не сядет на этот самолет.

Время подошло к одиннадцати тридцати, и я снова позвонила Шахире.

– Мам, привет! Я только что зарегистрировалась! Это действительно происходит!

– Скорее, – заторопилась я, – назови мне номер своего места. Я должна передать его знакомым в аэропорту, а ты не выходи до тех пор, пока за тобой не придет офицер из таможенной службы. Хорошо, милая?

Я записала номер ее места и сказала, что очень ее люблю.

– Я тоже тебя люблю, – ответил радостный голос. – Мамочка, милая, я скоро буду с тобой! Увидимся утром! Верити ведь не знает о моем приезде? Я очень хочу, чтобы это было для нее сюрпризом на день рождения!

Я уверила Шахиру в том, что так оно и будет, и отключила связь. Только тогда поняла, что вся дрожу. Да, для Зана и Верити ее приезд действительно станет сюрпризом, но доживет ли мое несчастное сердце до утра?

Я набрала номер телефона, специально выданный мне в Министерстве иностранных дел.

– Посылка будет ожидать курьера на месте 7С. – Получив ответ, подтверждающий принятие информации, я повесила трубку.

Мы с Биллом сели смотреть кино, но мне было никак не расслабиться, и, чтобы как-то отвлечься, я решила заняться восковой эпиляцией. Я пристроилась на кухонном табурете и начала мазаться обжигающе горячим воском, а Билл морщиться, когда до него стали долетать мои сдавленные стоны. И все это время я чуть слышно бормотала: «Она не полетит в этом самолете. Он ссадит ее в последнюю минуту».

После полуночи я получила эсэмэску:

До встречи утром! С любовью, Йо ***.

Усталые, мы потащились наверх. Завтрашний день обещал быть либо очень плохим, либо очень хорошим. Как бы то ни было, у нас точно будет празднование дня рождения Верити и целая банда детей, бегающих по дому. Дел будет по горло, а там будь что будет.

Поцеловав в щечку Верити и в лобик Лизандра, я поправила их одеяла и тихо закрыла дверь. Если утром все пройдет хорошо, то их жизни тоже навсегда изменятся – отношения внутри семьи и каждый из нас, но мы все примем эти изменения с любовью. Я молча помолилась о том, чтобы у меня наконец появилась возможность совершить эти перемены.

Но сначала, как ребенок в канун Рождества, я должна заставить себя немного поспать, чтобы утром увидеть, что принес мне Санта-Клаус.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.