Глава седьмая. И вновь задание позвало в дорогу

Глава седьмая. И вновь задание позвало в дорогу

Сборы в дорогу были недолгими. Проблема была в том, куда пристроить Ширин. Ничего лучшего, чем определить ее к Агамемнону на время своего отсутствия, Аристотель не придумал.

— Дорогая, — обратился он к жене, — ты достаточно хорошо знаешь эту семью, и я уверен, что они окружат тебя любовью и заботой, которой ты никогда не получишь от Эльзы. А на случай экстренного вызова в посольство у тебя всегда под рукой мобильник. Кроме того, тебя ежеминутно будет сопровождать охранник из «Легионера», друг Ганнибала. Так что я, взвесив все «за» и «против», со спокойной душой оставляю тебя на два, максимум на три дня. Обо мне можешь нисколько не беспокоиться, ты же знаешь, что я — заговоренный! Более того, со мной мой неизменный телохранитель — Ганнибал! Ну что может со мной случиться?! Да, вот еще! Не забывай отзываться на имя «Тамара», договорились?

— Ари, ты мне врешь, что выполняешь спецзадание! Я беременна, и ты хочешь оторваться, чтобы погулять с продажными девками, я это чувствую!

— Тише, дорогая, тише! О спецзадании знаем только ты и я Нет! Спецзадание — это только для меня, для Ганнибала и… для тебя — все! Больше никто не должен знать об этом, даже под пытками! Ты готова к такому исходу?!

— Я-то готова! Но скажи мне, почему это спецзадание появляется именно в тот момент, когда мы не можем вести нормальной половой жизни?!

Аристотель исхитрился и привел самый действенный, по его мнению, аргумент:

— Душа моя, разве я не зачеркнул в своей жизни все ради тебя?

— Да, это так, но сейчас… Сейчас меня мучит сомнение. Обещай мне, Ари, что ты не будешь общаться с продажными девками во время своей спецкомандировки!

— Ширин, дорогая, у нас говорят: «У Бога добавки не просят». Зачем мне какие-то продажные женщины, если у меня есть ТЫ! Я тебе не просто обещаю — клянусь Аллахом, что никакого адюльтера не будет!

— Ари, милый, я так люблю тебя! — Ширин, рыдая, припала к груди мужа. — Я даже представить себе не могу, чтобы ты оказался в объятиях какой-нибудь нимфетки…

— Все будет в порядке, дорогая! Никаких нимфеток и никаких продажных женщин спецзадание не предполагает!

* * *

Выехали затемно, чтобы к утру быть в Страсбурге, — оттуда до Люденсдорфа рукой подать.

Аристотель покачал головой в знак неодобрения, узнав, что надо пройти более шестисот километров.

— Мы же приедем туда обессиленные и ни на что не способные!

— Успокойся, Ари, — произнес Ганнибал, нажимая на акселератор, — автобаны — это непересекающиеся шоссейные дороги, скорость движения по ним не ограничена, за исключением отрезков, где установлены специальные знаки. Идеальное покрытие обеспечивает настолько плавное перемещение по поверхности шоссе, что если ты не будешь следить за стрелкой спидометра, то о скорости забудешь напрочь, так как у тебя возникнет иллюзия, что ты стоишь на месте, до тех пор пока не врежешься во впереди идущую машину, понял? А если, не дай Бог, тебе не повезет и ты угодишь в так называемый «карамбуляж», это когда друг на друга наезжают сразу несколько десятков машин, то пиши пропало, ибо дорожная полиция будет растаскивать всех и составлять протоколы часов пять. Дольше, чем занимает весь путь от Страсбурга до Люденсдорфа… И хорошо, если ты выберешься из этой свалки без повреждений и физических увечий, иначе, попав в больницу, ты рискуешь уже там скончаться от инфаркта — счета за медицинское обслуживание в немецких больницах так велики, что не всякий карман и не всякое сердце пострадавшего в аварии выдерживает их…

— Ну, ты зря меня пугаешь, Ганнибал… В дорожных переделках я бывал не раз — шесть сломанных ребер в итоге… А потом, не профессионал ли у меня за рулем? Или я ошибаюсь?! Если сомневаешься в своих навыках вождения, — уступи руль мне. Уж я-то покажу тебе, как не въехать в «карамбуляж»!