Величайший в истории России государственник-строитель

Величайший в истории России государственник-строитель

«Михаил Сергеевич, кажется, сам глубоко уверовал в то, что он был и остается одним из величайших в истории России государственником-строителем. И уверовал так глубоко, что это заблуждение, очевидно, с ним и умрет. 22 октября 1998 года, находясь в США в штате Теннесси и получая очередные по счету тридцать сребреников – престижную премию Свободы, он произнес до слез трогательную речь о том, что до сих пор испытывает ностальгические чувства по временам «перестройки» и порой даже не верит, что все это было: подлинная демократия, подлинная гласность, подлинное счастье народное – все подлинное! Кто после этого посмеет упрекнуть бывшего Генсека и Президента великой державы, что он плохо учил в школе отрывок из романа «Как закалялась сталь»: «Чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое». Михаил Сергеевич прожил жизнь по завету Николая Островского – в этом можно не сомневаться: его не жжет позор, ему не бывает мучительно больно за бесцельно прожитые годы, а, умирая, он скажет, даже не заглянув при этом в книжку: «Вся жизнь и все силы отданы за…»

Вот за что – до недавних пор было некоторой загадкой. Например, 2 ноября 1987 года в юбилейном докладе, посвященном 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции, Михаил Сергеевич, сорвав бурные и продолжительные аплодисменты, сказал итоговую фразу – как «серебряный костыль» вбил в последнее звено на трассе Байкало-Амурской магистрали: «Мы идем к новому миру – миру коммунизма. С этого пути мы не свернем никогда!»

Прав был, однако, Антон Павлович Чехов, который сказал однажды: «Каждый человек что-то прячет». Правда, один человек прячет это «что-то» довольно безалаберно, другой – вполне надежно. Михаил Сергеевич – из второй породы. Пока народ сокрушался и недоумевал: «Что же ты наделала, голова с заплаткою?!» – он без всяких там ГПУ-НКВД-КГБ-МБ-ФСК-ФСБ сам раскололся «до пупка» и даже ниже, честно и добровольно (но вряд ли бескорыстно!) поведав «мировому сообществу», что же он всю сознательную жизнь прятал.

«Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма, невыносимой диктатуры над людьми».

Жулик, предатель, болтун, политический игрок, международный мухлевщик («целью всей моей жизни» – ой ли, ой ли?..), в загробную жизнь не верящий, прекрасно понял, что пока он жив и в шляпу кидают золотую монетку, можно и раком постоять – что ж тут зазорного?.. Кто-то – всего лишь печатно и малотиражно! – «целился в коммунизм, а попал в Россию», за что искренне покаялся, а кто-то, держа палец на «кнопке», утопил ее по обрез фаланги, помышляя при этом только о себе – но отнюдь не об 1/6 части суши, не о людях, населяющих Державу, не о геополитических последствиях в масштабах планеты – и т. д. «Сегодня вы у меня в заложниках, а завтра будет – весь земной шар», – говорил киношный Фантомас. Михаил Сергеевич, наверное, чувствовал себя равным Богу, поняв, что от принятых им решений перевернется и вся жизнь на планете!.. Чем не Демиург?

Правильно воскликнул в порыве восторга президент США Дж. Буш (старший): «Горбачев добился выдающихся результатов!» Эх, Жора, Жора, да и мы в России многие так думаем, однако чувства и эмоции при этом нас переполняют совсем иные: Вы там в свое время давали ему престижные клички (подкрепляя их долларо-пудовыми премиями) – «исторический деятель», «гуманист столетия», «лучший немец» и пр., а у нас народ, слава Богу, не безмолвствовал в эпоху его предательского правления и успел сказать – о «глубокоуважаемом» (сперва), а затем и о «сукином сыне» (попозже) – то, что думал».

В. Морозов

Анафема «лучшему немцу» СССР и «лучшему другу израильтян»

На лбу с отметиной кровавой,

Захваченный всемирной славой,

Он строит «европейский дом».

И, превратив страну в Содом,

Ее залил речей отравой.

Три кресла подпирает задом,

Народным управляя стадом

В угоду мировым дельцам

И нашим левым подлецам[1],

Пропахшим русофобским смрадом…

Идет торгаш походкой бравой,

Довольный рыночной расправой

Над обворованной страной:

Смеется за его спиной

Последний Михаил Кровавый.

Валерий Хатюшин. 1990 г.