Глава 4. «Должности Командующего ракетными Войсками и артиллерией соответствует вполне»
Глава 4. «Должности Командующего ракетными Войсками и артиллерией соответствует вполне»
Такой вывод был сделан Главкомом сухопутных войск Маршалом Советского Союза В.И. Чуйковым 14 декабря 1962 года в аттестации на С.С. Варенцова. С полным основанием заслуживал такую оценку С.С. Варенцов. Однако пройдет всего лишь три месяца, и, по словам самого Сергея Сергеевича, он в течение двух недель «был в повержен в прах, опозорен на всю Советскую армию, если не больше». 12 марта председатель Президиума Верховного Совета СССР Л.И. Брежнев подписал указы о снижении С.С. Варенцова в звании до генерал-майора и о лишении его звания Героя Советского Союза с формулировкой «за потерю политической бдительности и недостойные поступки». 13 марта приказом министра обороны С.С. Варенцов был уволен в отставку.
Но мы слишком забежали вперед. Будем последовательны и отдадим должное послевоенной деятельности прославленного военачальника.
10 июня 1945 года в соответствии с соглашениями, выработанными союзными державами для контроля за выполнением требований, вытекающих из Акта о капитуляции вооруженных сил фашистской Германии, была создана Центральная группа войск (ЦГВ). Основные силы ЦГВ размещались в советской зоне оккупации Австрии, а часть войск, предназначавшаяся для обеспечения ее коммуникаций, — на территории Венгрии. Управление ЦГВ было сформировано на базе полевого управления 1-го Украинского фронта. Сергей Сергеевич Варенцов назначается командующим артиллерией ЦГВ.
24 июня 1945 года на Красной площади состоялся исторический Парад Победы. В составе сводных полков, представляющих каждый фронт, торжественным маршем проходили доблестные воины-победители: солдаты, офицеры, генералы, адмиралы и маршалы. Они шли гордо, стройными шеренгами под боевыми знаменами, овеянными славой минувших сражений.
«В завершение торжественного марша воины-победители под барабанный бой бросили к подножию Мавзолея двести захваченных в боях знамен разгромленной немецко-фашистской армии. Этот символический акт навеки закрепил в памяти народов великую, всемирно-историческую победу Советского социалистического государства и его Вооруженных Сил над фашистской Германией»[213].
После Парада Победы состоялся прием в Кремле. Когда был произнесен тост за славных советских артиллеристов, вместе с Главным маршалом артиллерии Н.Н. Вороновым вышли и представились все командующие артиллерией фронтов. Громом аплодисментов и бурными овациями сопровождались слова И.В. Сталина об огромных заслугах артиллеристов генерал-полковника С.С. Варенцова.
По приезде из Москвы Сергей Сергеевич посетил многие части, вручал награды, передавал артиллеристам поздравления правительства с Великой Победой.
В соответствии с решением правительства страны во второй половине июля началась демобилизация старших возрастов солдат и сержантов. Торжественные проводы ветеранов войны, трогательные минуты расставания с ними навсегда остались в памяти Сергея Сергеевича, а также у всех, кто оставался в армии или уезжал на родину.
Войска переводились на штаты мирного времени. Сокращалось количество артиллерийских соединений и частей. Ритм воинской службы перестраивался. Приходило новое пополнение, не познавшее суровых испытаний боевой службы военных лет. Одной из главных задач, стоящих перед командованием ЦГВ, была задача обобщения накопленного на войне опыта, чтобы сделать его достоянием науки, всемерно использовать в практике обучения и воспитания нового поколения артиллеристов.
Следует отметить, что еще в ходе войны опыт проведенных боев, сражений и операций обобщался в директивах Ставки Верховного главнокомандования, в сборниках и информационных бюллетенях Генерального штаба, штабов видов вооруженных сил и родов войск, а также в материалах штабов фронтов, армий и соединений, в периодической печати и сборниках трудов академий. Безусловно, все командующие артиллерией фронтов, в том числе и С.С. Варенцов, прекрасно понимали, что теперь, в мирные дни, представилась возможность глубже взглянуть на проведенные ранее фронтовые и армейские операции, выявить в них все полезное для теории и практики, вскрыть причины допущенных ошибок.
В начале 1947 года С.С. Варенцов, назначенный командующим артиллерией Прикарпатского военного округа, вернулся в хорошо знакомый ему Львов. Огромный фронтовой опыт, неизменное трудолюбие помогли ему на хорошем уровне организовать боевую подготовку артиллерии округа. Округом в те годы командовал Герой Советского Союза генерал-полковник К.Н. Галицкий.
Вот как характеризовал служебную деятельность С.С. Варенцова командующий войсками округа: «Чувство ответственности за порученное дело развито высоко. Генерал Варенцов провел большую и плодотворную работу по подготовке офицерского состава артиллерии округа, а также частей и соединений. Опытный, хорошо подготовленный, всесторонне развитый и способный генерал. Много работает над совершенствованием своих знаний».
Командующий артиллерией Советской армии Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов нанес следующую резолюцию на аттестации, написанной К.Н. Галицким: «Согласен. Пользуется большим авторитетом. Много работает над собой и всегда старается выдвигать новые вопросы по боевому применению и подготовке артиллерии. Должности вполне соответствует»[214].
В 1950–1951 годах С.С. Варенцов в течение почти полутора лет учится на высших академических курсах при Военной академии Генерального штаба, возглавляет Главное артиллерийское управление. Трудно сказать, какие именно причины побудили опытного военачальника такого масштаба учиться на академических курсах. Чему могли научить преподаватели академии Генерального штаба командующего артиллерией фронта, прошедшего войну от начала и до ее завершения? Академией для С.С. Варенцова была война. И как совершенно справедливо утверждал бывший начальник Сергея Сергеевича маршал И.С. Конев: «Война сама выявляет и отбирает кадры»[215]. Уместно добавить — «и готовит кадры». По всей видимости, определяющее значение здесь имела формальная сторона, необходимая для дальнейшего карьерного роста. На взгляд автора, было бы логичнее, если бы сам Сергей Сергеевич читал слушателям Академии Генерального штаба лекции по боевому применению артиллерии фронта в операциях.
По окончании курсов С.С. Варенцов назначается командующим артиллерией Закавказского военного округа, но спустя три месяца возвращается в Москву, чтобы принять новое назначение, на этот раз на должность начальника Главного артиллерийского управления Советской армии.
В 1950 году было принято решение сменить командующего артиллерией Вооруженных сил СССР Н.Н. Воронова. Из Германии вызвали командующего артиллерией ГСВГ В.И. Казакова. «Три дня обрабатывали, пытаясь уговорить сменить Н.Н. Воронова (втайне от того), — вспоминает сын Василия Ивановича Казакова. — Отец не согласился, во-первых, потому, что подобная постановка дела вообще была противна его характеру, во-вторых, они с Вороновым были настоящими старыми друзьями. В-третьих, отец не считал себя сильным в специфике работы центрального аппарата, который требует, как известно, совсем иных качеств, чем в войсках. Согласился М.И. Неделин»[216].
Не исключено, что эту должность предлагали и С.С. Варенцову и он поступил точно так же, как и В.И. Казаков.
С.С. Варенцов возглавил Главное артиллерийское управление (ГАУ) в сложный период в истории этого военного ведомства. В начале 1950-х годов началось зарождение ракетных войск, и ГАУ принимало активное участие в разработке первых образцов ракетного оружия для вооруженных сил. Многих усилий требовало внедрение нового зенитно-ракетного вооружения. На сотрудников ГАУ отрицательное влияние оказали репрессии против бывших руководителей ведомства маршала артиллерии Н.Д. Яковлева и генерал-полковника артиллерии И.И. Волкотрубенко. В 1951 году они были обвинены во вредительстве, выразившемся в принятии на вооружение якобы неудачного образца зенитного артиллерийского орудия[217].
В этих условиях новый руководитель ГАУ не растерялся. С.С. Варенцов сумел правильно направить работу большого коллектива на выполнение важных задач по обеспечению войск новыми видами вооружения. В этой работе С.С. Варенцову очень помогло умение найти контакт с людьми, завоевать их доверие и поддержку. Сергей Сергеевич работал с каждым офицером ГАУ. На листах ватмана он расписывал, кому что надо делать. Всегда внимательно выслушивал доводы и аргументы своих подчиненных. Если они были достаточно обоснованными, умел признать их правоту. Сергей Сергеевич находил общий язык не только с офицерами своего управления, но и с работниками государственных учреждений.
Вспоминает ветеран Главного ракетно-артиллерийского управления МО СССР Виктор Викторович Шматков:
«Вызывает меня С.С. Варенцов и сообщает:
— Сегодня мы с вами поедем в Госплан, к одному маленькому начальнику.
В госплановском кабинете удобно устроится в кресле или на стуле. Расскажет эпизод из фронтовой жизни, скажет что-то приятное о ведомстве, куда привели его дела. Пепельные волосы, генеральская форма, звезда Героя, доверительные интонации в голосе — все это располагало хозяина кабинета к посетителю. Работник Госплана соглашается на все, готов уже душу отдать генерал-полковнику.
— Вот тут прибавьте циферку… ну, вот спасибо, выручили.
Выходим из Госплана, С. Варенцов мне говорит:
— Ну, вот видите, все вышло, как мы хотели. А пошли бы к большому начальству — ничего не получили бы»[218].
Три года руководства ГАУ многое дали его начальнику: он накопил опыт службы в центральном военном аппарате, значительно расширил знания в области ракетно-артиллерийского вооружения и техники, стал признанным специалистом в этой области, приобрел большой авторитет у командования вооруженных сил.
Один из бывших подчиненных по службе в ГАУ пишет в своем письме:
«Уважаемый Сергей Сергеевич!
…Когда встречаемся на периферии с офицерами ракетных служб, военной приемки, баз и войсковой службы — все вспоминают период вашей работы в ГАУ как один из хороших этапов деятельности ГАУ и все выражают надежду, что придет время и горизонт снова развеется от тучек и работа пойдет так же дружно и с должным взаимопониманием, как это было в те времена.
Еще раз желаю вам успехов.
Прошу передать привет Екатерине Карповне.
С приветом (подпись неразборчива. — Ю. Р.).
15.02.62 г.»[219]
В марте 1955 года С.С. Варенцову присваивают звание маршала артиллерии и назначают на должность командующего артиллерией Советской армии.
«Отцу это не понравилось, — вспоминает сын В.И. Казакова, — ибо он был невысокого мнения о Варенцове и не считал его способным управлять артиллерией Советской армии в целом. Был его открытым и непримиримым противником.
Так, на одном из совещаний по поводу разбора учения произошел их публичный спор с Варенцовым в присутствии многих военачальников. Жукова тогда уже не было. Неделин в то время уже стал главнокомандующим ракетными войсками стратегического назначения. Все конечно же поддержали отца, в частности В.И. Чуйков и многие другие. Спор шел об отделении войск ПВО от артиллерии. Но ПВО все-таки выделили в отдельный род войск, и отцу пришлось стать их первым командующим, так как под началом Варенцова он служить не хотел»[220].
Вероятно, из-за давней неприязни у обоих военачальников при решении многих вопросов преобладали эмоции, никто не хотел уступать ни в чем, и, по всей видимости, даже тогда, когда оппонент был прав и надо бы его поддержать, а приходилось поступать наоборот. Приходится сожалеть, что два самых прославленных артиллерийских военачальника не могли объединить свои усилия в деле совершенствования и дальнейшего развития рода войск. Однако надо отметить, что Василий Иванович Казаков глубоко заблуждался в отношении способностей С.С. Варенцова руководить прославленным родом войск. Трудно сказать, как бы происходило поступление на вооружение сухопутных войск ракетного оружия. Факты со всей очевидностью показали, что во многом благодаря Сергею Сергеевичу, его целеустремленности, организаторскому таланту и волевым качествам происходило становление качественно нового рода войск — ракетных войск и артиллерии. На это мы и обратим внимание в ходе дальнейшего повествования.
Как уже говорилось, в 1950-х годах интенсивно развивалось ракетное оружие различного назначения. Войска ПВО получили первые зенитные ракетные комплексы, ВМФ и ВВС — крылатые ракеты, сухопутные войска (СВ) — дальнобойные РСЗО, а за рубежом были разработаны первые противотанковые ракетные комплексы (ПТРК)[221]. Особое же внимание уделялось ракетно-ядерному оружию, и с его появлением в этот период завершилось формирование ракетных войск (РВ).
Коренные изменения во взглядах на характер будущей войны вызвали повышенные требования к вооружению ракетных войск. Считалось возможным применение ядерного оружия в военных действиях любого масштаба, и оно разделялось на стратегическое и тактическое. Стратегическим оружием оснащалась дальняя, тактическим — фронтовая авиация, но у них имелись существенные недостатки по его применению, в частности большое время реагирования от подачи заявки до нанесения удара.
К тактическим ядерным средствам относилась и так называемая атомная артиллерия. Отметим приоритет США: в 1950-х годах они создали 280-мм пушку, а затем 203-мм ядерные снаряды. В СССР опытные образцы атомной артиллерии (406-мм пушка и 420-мм миномет) были показаны в 1957 году на военном параде в Москве, но на вооружение они приняты не были. Ядерные боеприпасы наши артиллерия получила лишь в начале 1970-х годов[222].
Поэтому ракетные войска должны были стать главным ядерным средством в войне, операции и бою. Не исключалось участие их и в огневом поражении противника.
С.С. Варенцов одним из первых увидел необходимость появления в составе общевойсковых объединений и соединений ракетных войск, смело поставил вопрос перед руководством МО СССР о практических мерах по их созданию. Именно на маршала артиллерии С.С. Варенцова руководство страны возложило ответственные обязанности по формированию первых соединений и частей оперативно-тактических и тактических ракет, обеспечению их необходимым вооружением и техникой.
Сергей Сергеевич с головой окунулся в новое и интересное для него дело. Внедрение и освоение сухопутными войсками ракетной техники стало ведущей стороной его служебной деятельности, главной причиной его тревог и переживаний, нередких конфликтов с высокими должностными лицами.
Как подтверждают документы, воспоминания ветеранов РВиА, в строительстве ракетных войск С.С. Варенцов уделял главное внимание четырем проблемам: подготовке офицерских кадров, созданию ракетного вооружения и боевой техники, совершенствованию организационно-штатной структуры ракетных частей и соединений, повышению эффективности их боевой учебы.
В 1958 году на основании директивы Генштаба ВС инженерные бригады РВГК[223] перешли в подчинение командующих группами войск и войсками военных округов и с этого времени стали именоваться ракетными бригадами.
Директивой ГШ ВС предписывалось в военных округах и группах войск с 1958 года начать поэтапное формирование армейских и фронтовых ракетных бригад. Во исполнение этой директивы маршал артиллерии С.С. Варенцов в марте 1958 года провел установочные сборы командующих артиллерией округов и групп войск при 233-й ракетной бригаде, которая обеспечивала эти сборы. Участникам сборов показали «живую» бригаду, ее ракетное вооружение, провели занятия по ракетной технике и ракетам, по организации бригады и ее боевым возможностям, особенностям ее жизни и быта.
При подведении итогов сборов С.С. Варенцов отдал указания о порядке и сроках поэтапного формирования армейских и фронтовых бригад.
По мнению ветеранов 233-й ракетной бригады, С.С. Варенцов «за короткое время обеспечил формирование фронтовых и армейских ракетных бригад. Командир и начальник штаба бригады много раз встречались с этим замечательным военачальником в период проведения Сборов командующих артиллерией военных округов при 233-й ракетной бригаде в марте 1958 года и в ГСВГ при неоднократном посещении им бригады»[224]. Ветераны ракетной бригады свидетельствуют: Сергей Сергеевич Варенцов «пользовался большим авторитетом в войсках».
В эти годы С.С. Варенцов постоянно возглавляет Государственную комиссию по приему новых ракетных комплексов (РК) на вооружение. В значительной степени с его именем связан процесс оснащения вооруженных сил тактическими и оперативно-тактическими комплексами, первыми ПТУРСами, крылатыми ракетами двух модификаций, другим вооружением и техникой. Он хорошо знал и поддерживал постоянный контакт с конструкторами оборонных научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро: А.Н. Ганичевым, В.П. Макеевым, А.Д. Надирадзе, В.Н. Челомеем и др.
Первым в 1961 году на вооружение был принят РК «Луна» на базе плавающего танка (дальность 45 километров). Другие РК были созданы на колесной базе: тактический РК «Луна-М» (с 1964 года, дальность 67 километров), оперативно-тактический РК «Темп» (с 1962 года, дальность 300 километров), активно велись работы по разработке «Темпа-С» (принят на вооружение в 1966 году, дальность 900 километров). Данные ракетные комплексы превосходили зарубежные аналоги и оставались на вооружении по 20–30 лет.
С появлением ракетных формирований в сухопутных войсках появился качественно новый род войск — ракетные войска и артиллерия сухопутных войск как главное средство ядерного и огневого поражения противника в бою и операции. В этот род вошли армейские и фронтовые ракетные бригады военных округов и групп войск, ракетные дивизионы тактических ракет мотострелковых и танковых дивизий и артиллерия.
Свое название ракетные войска сухопутных войск получили летом 1960 года на первом стратегическом учении с их участием. В связи с этим с 1 января 1961 года изменилось название должности командующего артиллерией Советской армии. Он стал именоваться «командующий ракетными войсками и артиллерией сухопутных войск», а командующие артиллерией округов, групп войск, объединений и соединений — начальниками РВиА. 6 мая 1961 года С.С. Варенцову присваивается звание Главного маршала артиллерии. Таким образом, первым командующим ракетными войсками и артиллерией сухопутных войск стал Главный маршал артиллерии С.С. Варенцов.
С появлением ракетных бригад оперативно-тактического назначения сухопутных войск появилась необходимость создания для них учебного ракетного центра. Сергей Сергеевич добился, чтобы на Государственном центральном полигоне Министерства обороны Капустин Яр было выделено место (площадка 71). Ветераны 233-й ракетной бригады, которая положила начало ракетным войскам сухопутных войск, вспоминали, что в июле 1960 года маршал артиллерии С.С. Варенцов сам забил кол и сказал, что здесь будет штаб учебного ракетного центра СВ[225]. Основной задачей учебного ракетного центра СВ была проверка готовности и допуск ракетных соединений оперативно-тактического назначения к учениям с пусками ракет, оценка учений и переподготовка офицеров на новой ракетной технике. Через учебный ракетный центр проходили много раз все фронтовые и армейские ракетные бригады СВ.
По инициативе С.С. Варенцова было принято решение о формировании в составе мотострелковых и танковых дивизий ракетных дивизионов тактических ракет. В этом решении чувствуется почерк С.С. Варенцова — делать все возможное для усиления огневой мощи общевойсковых соединений, в целях повышения их самостоятельности.
Таким образом, Сергей Сергеевич стоял у истоков зарождения и становления ракетных войск и артиллерии как нового рода войск, оснащенного ракетно-ядерным оружием. Несомненно, ракетные войска сухопутных войск — это детище С.С. Варенцова.
С.С. Варенцов на протяжении всей своей службы всегда очень внимательно относился к офицерским кадрам. «Берегите кадры, — наставлял он своих подчиненных, — и выращивайте молодые»[226]. Так, выпускник Ростовского высшего артиллерийского инженерного училища 1957 года выпуска лейтенант А. Г. Ташевский показал себя хорошим специалистом в области эксплуатации ракетного вооружения. Сергей Сергеевич сумел разглядеть в молодом военном инженере-ракетчике будущего ученого и порекомендовал направить его в адъюнктуру Военной артиллерийской академии. После окончания адъюнктуры и успешной защиты диссертации А. Г. Ташевский получил ученую степень кандидата технических наук, стал преподавателем, затем старшим преподавателем кафедры ракетного вооружения, получил ученое звание доцента, написал и защитил докторскую диссертацию, стал заместителем начальника кафедры, получил ученое звание профессора. После увольнения в запас он работал начальником научно-исследовательской лаборатории академии при кафедре ракетного вооружения. Полковник А.Г. Ташевский принимал участие в испытаниях ракетного вооружения и ракетной техники, на протяжении четырех лет был членом Государственной комиссии по испытаниям нескольких ракетных комплексов в качестве председателя комиссии по их боевому применению. В настоящее время доктор технических наук, профессор, академик Международной академии информатизации полковник в отставке А.Г. Ташевский продолжает работать профессором Санкт-Петербургского института машиностроения[227].
«Не надо забывать, — писал С.С. Варенцов, — за каждой фамилией генерала и офицера есть еще личная жизнь. И некоторые не виноваты, если их не пустили на учебу своевременно, а они боевые, с большим опытом, здоровые, их хорошо аттестуют, и даже на продвижение некоторых, вот тут и нужно найти решение… Надо организовать академическую подготовку и заставить сдать за академию. Каково же им слышать: «Вы не пойдете на продвижение, так как у вас нет высшего образования»[228].
Несмотря на большие заслуги, звезды и регалии, С.С. Варенцов не превратился в высокомерного военного сановника, оставался всегда доступным, внимательным, простым в общении человеком. Модное начальственное «тыканье» командующий не признавал и обращался к генералам и офицерам только на «вы». Строгость в общении с подчиненными он всегда подкреплял доброжелательностью, доверием, заботой о них. Сергей Сергеевич не допускал необоснованного наказания подчиненных офицеров и генералов, разбирался в причинах недостатков, давал возможность подчиненным командирам устранить недочеты в работе. Как правило, вера С.С. Варенцова в человека оправдывалась. Стиль работы С.С. Варенцова с подчиненными раскрывает один характерный случай.
Одна из ракетных бригад ГСВГ, признанная в 1961 году лучшей в сухопутных войсках, неожиданно показала низкие результаты на учениях в 1962 году. По этому поводу С.С. Варенцов направил письма командующему РВиА ГСВГ, командиру бригады и начальнику РВиА армии генерал-майору артиллерии М.Д. Сидорову, которому он написал: «Вам необходимо резко повысить требовательность, обязать командира бригады, офицеров Вашего штаба лично проводить занятия, в частности по техническим темам. Рекомендую и Вам лично включиться в это дело. Я глубоко уверен, что перед Вами блестящая служебная перспектива. И то, как Вы сумеете поднять свою ракетную бригаду, должно быть важным показателем Вашей работы и Ваших возможностей. Я уверен, что эта задача Вам по плечу и вы с ней с честью справитесь. Что Вы делаете для этого — напишите мне»[229].
Написанные С.С. Варенцовым с большим уважением слова в адрес М.Д. Сидорова оказались пророческими. Этот военачальник вырос до генерал-полковника артиллерии, начальника штаба РВиА СВ, внес большой вклад в совершенствование своего рода войск. Впоследствии генерал-полковник в отставке М.Д. Сидоров вспоминал: «С.С. Варенцов знал толк в технике, боевой подготовке, оперативном искусстве и в воспитательной работе. Ему принадлежит колоссальная заслуга в создании ракетных войск сухопутных войск. Не будь Варенцова, не было бы в сухопутных войсках ракетного вооружения».
Бережное, человеческое отношение С.С. Варенцова к людям — молодым и опытным кадрам — находило отклик со стороны подчиненных. Высокий профессионализм, деловитость командующего снискали ему большой авторитет. Многим запомнилась фраза, которую любил повторять С.С. Варенцов: «Мы должны действовать в рамках офицерской чести и достоинства». Живым примером именно такого честолюбивого, высоконравственного подхода к исполнению служебного долга являлся сам Сергей Сергеевич Варенцов.
Надо полагать, что С.С. Варенцова в эти годы не могла не тревожить одна проблема, решить которую он при всем своем желании не мог без непосредственного участия главнокомандующего С В и министра обороны.
Обратим внимание, что появление ракет с дальностями в десятки и сотни километров, с одной стороны, позволяло увеличить глубину огневого поражения противника, с другой — порождало другую проблему, без решения которой нельзя в полной мере реализовать заложенные в грозное ракетное оружие возможности. Проблема заключалась в следующем: кто надежно обеспечит разведку объектов поражения для ракетных комплексов?
Артиллерийская разведка по совокупным возможностям обеспечивает достаточную точность определения координат, приемлемую полноту разведывательных данных, но ограничена ее глубина. Расширить ее возможности по дальности значит включать в ее состав практически те же силы и средства, которые уже имеются или предполагается иметь в составе тактической, оперативной и частично стратегической разведки, но возможности большинства которых по точности определения координат целей (объектов) не удовлетворяют требованиям РВиА. Это направление по экономическим, организационным, управленческим и другим соображениям не могло быть приемлемым, поэтому и была предложена новая концепция: «Единая автоматизированная система разведки от дивизии до фронта».
Эту концепцию выработал старший преподаватель кафедры разведки Военной артиллерийской академии полковник Гордон Юрий Александрович и предложил в 1958 году при написании в артиллерийской академии труда «Проблемы развития артиллерии и ее применение в современной войне». Труд разрабатывался под руководством начальника академии Главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова.
Суть концепции — система должна обеспечивать всех потребителей в каждой войсковой инстанции из одного центра с учетом их специфических запросов, РВиА — с учетом их требований по достоверности и полноте разведывательных данных, срокам их выдачи и высокой точности координат вскрываемых объектов (целей).
Следует отметить, что самыми жесткими в сравнении с требованиями других родов войск, видов вооруженных сил и специальных войск, участвующих в операции, являются требования РВиА, что и закладывал в основу предлагаемой концепции Ю.А. Гордон. Каждый род войск, вид вооруженных сил традиционно имеет свои средства разведки, ведет разведку на себя и для себя. Не раз приходилось слышать, вспоминал Ю.А. Гордон: «Раз вам [РВиА] нужны такие разведывательные данные, о которых говорите, вот и добывайте сами», а иногда на некоторых конференциях в оскорбительной форме звучало: «Не вторгайтесь не в свои сферы»[230].
Заметим, что Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов (в то время начальник артиллерийской академии) с пониманием отнесся к этой концепции, одобрил ее, но сказал, что потребуется огромная работа по перестройке всей существующей разведки, ее техническому перевооружению и вряд ли возможно будет уложиться в 25–30 лет.
Однако в 1962 году в войска поступила директива Генерального штаба ВС СССР, в которой, кроме других вопросов, было указано, что командующие РВиА докладывают общевойсковому командиру (командующему) объекты для поражения ракетами с их координатами. Можно только представить себе меру ответственности командующих РВиА всех уровней, когда своих сил и средств для решения этих задач они не имеют, а другие виды разведки с необходимой полнотой и точностью для РВиА эти задачи также не способны выполнить. Есть все основания предполагать, что командующий РВиА СВ С.С. Варенцов был заинтересован в том, чтобы Ю.А. Гордону было предоставлено право выступить по проблеме разведывательного обеспечения РВиА и путям ее решения с 30-минутным докладом перед министрами обороны стран Варшавского договора на их сборах в июне 1962 года. И вероятно, приложил немало усилий, чтобы этот доклад состоялся. Сборы проходили в Прикарпатском военном округе. На сборах присутствовали также начальники Генеральных штабов и командующие РВиА вооруженных сил этих государств. Кстати сказать, проблема надежного разведывательного обеспечения боевых действий РВиА актуальна и сегодня. Вот где было широкое поле деятельности для командующего РВиА СВ Главного маршала артиллерии С.С. Варенцова! Он это прекрасно понимал и непосредственно этим старался заниматься. Однако нельзя было оставлять без внимания и другие вопросы, связанные с дальнейшим развитием ракетных войск и артиллерии.
Несмотря на то что в эти годы основные усилия ученых-артиллеристов были сосредоточены на решении проблем, связанных с пусками ракет, нанесением ракетных ударов, оценкой и прогнозированием их результатов, С.С. Варенцов уделяет достаточное внимание проведению дальнейших научных исследований по совершенствованию стрельбы наземной артиллерии.
В связи с тем, что С.С. Варенцов в полной мере ощутил на себе все недостатки предвоенной подготовки артиллерийских командиров и начальников в области управления огнем крупными массами артиллерии, он, с присущей ему целеустремленностью, стремится разрешить проблему управления огнем артиллерии во всех звеньях. Для решения этой проблемы С.С. Варенцов, во-первых, организовывает разработку соответствующих уставных документов, во-вторых, создает систему приобретения практических навыков артиллерийскими командирами и начальниками в управлении огнем. С этой целью были изучены результаты успешных операций минувшей войны и установлены уровни эффективности поражения различных целей. Это позволило определить нормы расхода боеприпасов и решить другие важные практические вопросы.
Одновременно определялись и разграничивались функциональные обязанности командиров и штабов при управлении массированным огнем, вырабатывались способы целеуказания для сосредоточения огня любого количества артиллерии, устанавливались нормы привлечения артиллерии для решения различных огневых задач, определены были размеры участков огня, рекомендован порядок подачи команд для управления огнем и др.
В 1956 году издано первое в истории отечественной артиллерии «Наставление по управлению огнем наземной артиллерии». В пособии по изучению «Наставления», изданном в 1957 году, давались теоретические обоснования практических рекомендаций по управлению огнем.
Одновременно были переработаны и «Правила стрельбы наземной артиллерии». Первое послевоенное издание «Правил стрельбы наземной артиллерии» вышло в свет в 1954 году (ПС-54).
Идея создания единых «Правил стрельбы» получила завершение в 1957 году изданием «Правил стрельбы наземной артиллерии» (ПСНА-57), в которые полностью вошли существовавшие отдельно правила стрельбы минометов, реактивной артиллерии, по надводным целям и прямой наводкой[231]. ПСНА-57 рассматривала полную подготовку как основной способ определения установок для стрельбы на поражение ненаблюдаемых целей и упрощала пристрелку по наблюдению знаков разрывов.
Сергей Сергеевич много работает над обобщением опыта применения артиллерии в годы Великой Отечественной войны (приложения 4, 5). В своих выступлениях и публикациях с убежденностью утверждает, что «массированное применение артиллерии и решающая роль ее огня повысили значение артиллерии в минувшей войне и превратили ее в фактор оперативного значения». При этом Сергей Сергеевич подчеркивает, что «в решении столь важного вопроса, как массирование артиллерийских средств на участках прорыва, важнейшее значение приобретало подлинное творчество командующих общевойсковыми соединениями, армиями и фронтами и их командующих артиллерией».
Под руководством Сергея Сергеевича развитие огневого поражения противника характерно изучением, осознанием опыта войны и дальнейшим совершенствованием приемов и способов его подготовки и ведения с целью повышения боевой эффективности рода войск. Так, в 1950-х годах благодаря высокому уровню профессиональной подготовки командиров и штабов на существовавших тогда средствах поражения, разведки и управления были достигнуты феноменальные результаты по управлению сосредоточенным и массированным огнем больших масс артиллерии. Например, сосредоточение огня артиллерийской группы на основе полной подготовки по любой цели осуществлялось за 50–55 секунд[232].
С.С. Варенцов часто бывал в Военной артиллерийской академии имени М.И. Калинина, в военных училищах РВиА. Со знанием дела он разбирался в постановке учебной и воспитательной работы в вузах, с большим удовольствием общался с преподавателями, слушателями и курсантами. На базе академии часто проводились показательные занятия для руководящего состава РВиА. Так, 13 декабря 1962 года ракетный полк академии под руководством полковника А.А. Носича провел показательное занятие на сборах начальников ракетных войск и артиллерии военных округов и групп войск. Содержанием показательного занятия была подготовка по новой методике ракет при переводе ракетной бригады из постоянной в полную боевую готовность. Новая методика позволяла резко сократить перевод ракетной бригады в полную боевую готовность. Занятие высоко оценил С.С. Варенцов[233].
Накануне своей отставки 3 февраля 1963 года С.С. Варенцов указывал своим подчиненным: «Особое внимание надо уделять Академии и всем вузам. Академия за 1962 г. выполнила с полдесятка важных мероприятий, что ей позволило находиться на уровне современных задач. А наши занятия помогли двинуться вперед и… сделать первые наметки в нанесении первого атомного удара в начальном периоде войны. Надо всемерно вузы укреплять кадрами, стажировать преподавателей. Брать лучшие кадры для них из войск»[234].
Бывший заместитель начальника Военной артиллерийской академии имени М.И. Калинина генерал-лейтенант в отставке СЕ. Попов вспоминал: «С.С. Варенцов разбирался в людях. В его бытность был создан очень сильный аппарат управления командующего. Сергей Сергеевич знал свой предмет, по многим сложным вопросам мог выступать без подготовки. Внимательно осмысливал то, о чем говорили. И этим выгодно отличался от ряда других военачальников».
Многих усилий со стороны командующего и его управления потребовало формирование новых ракетных частей и соединений. Промышленность нередко не успевала производить запланированное количество пусковых установок, транспортных машин, топливозаправщиков, метеостанций и другой техники. В войсках сказывалась нехватка подготовленных офицерских кадров. К объективным трудностям добавлялись и причины субъективного характера. И главным здесь было непонимание места и роли ракетных войск в бою и операции со стороны отдельных высокопоставленных военных руководителей. Не раз случалось, что сложные организационные и технические вопросы развития ракетных войск подолгу не рассматривались руководством Министерства обороны. В таких ситуациях С.С. Варенцову приходилось обращаться непосредственно к министру обороны, в ЦК КПСС и лично к Н.С. Хрущеву, которого хорошо знал еще по 1-му Украинскому фронту, поддержкой и доверием которого пользовался. В декабре 1960 года С.С. Варенцов писал Н.С. Хрущеву: «Вызывает горечь и недоумение — насколько прочно старые понятия господствуют в умах некоторых больших военных руководителей. Достаточно сказать, что вопрос об организационных формах наших танковых и мотострелковых дивизий, их боевой подготовки, жизни и быта разрешены в этом году во всех деталях, учтены все малейшие просьбы и пожелания… Когда же встает вопрос о ракетных войсках, то многие облеченные высокими полномочиями начальники пытаются уйти в сторону от острых проблем, подчас решают дело формально, приравнивая ракетные части чуть ли не к обычной ствольной артиллерии…»[235]
Вопросы развития ракетных войск С.С. Варенцов всегда принципиально и остро ставил на заседаниях Главного военного совета, Военного совета сухопутных войск, давая зачастую при этом нелицеприятную оценку деятельности военных органов, тормозивших внедрение ракетного оружия.
Конечно же столь настойчивая позиция командующего РВиА многим военачальникам, мягко говоря, не нравилась. Довольно натянутые по этой причине установились отношения С.С. Варенцова с начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза М.В. Захаровым, его заместителем В.Д. Ивановым. Но особенно не сложились взаимоотношения между С.С. Варенцовым и главкомом сухопутных войск Маршалом Советского Союза В.И. Чуйковым. Дважды Герой Советского Союза Василий Иванович Чуйков был признанным полководцем, видным военным деятелем. Однако В.И. Чуйков не мог терпеть от подчиненных возражений по многим вопросам, считая свое мнение истиной в последней инстанции. Единственным человеком в аппарате сухопутных войск, который мог спорить с В.И. Чуйковым и отстаивать свое мнение, был С.С. Варенцов. Суть была не только в сложных характерах обоих военачальников, но и в разном понимании меры соотношения ракетных войск и артиллерии в современной войне.
Сергею Сергеевичу претило нежелание облеченных большой властью военачальников глубоко вникать в существо новых проблем военного дела, возмущали их некомпетентность, поверхностный скептицизм, переоценка своих знаний и прошлых заслуг. А у него, образно выражаясь, болела душа за подчиненный ему род войск.
«Наши полководцы отстали, — считал С.С. Варенцов, — ракетное вооружение не изучают… не осознают всей сложности нового. Культ личности полководца у нас создан очень высокий, что ему не позволяет сесть за парту и учить ракетное оружие… У нас в Министерстве обороны пущена тов. Захаровым М.В. и принята к исполнению тов. Чуйковым В.И. крылатая фраза: «А вы там специалистов не слушайте, мало ли что они будут доказывать и говорить»[236].
Главный маршал артиллерии С.С. Варенцов, выступая на Президиуме ЦК, резко говорил о необходимости омолаживать командный и начальствующий состав ракетных войск и артиллерии, садиться за парты.
— А кто не может — пусть не мешает![237]
Командующий РВиА ввел боевые офицерские расчеты. Безусловно, некоторые старшие офицеры и генералы возмущались: что, и мы станем бегать?! «Ничего, — говорил Главный маршал артиллерии, — это пригодится». А ведь был прав! Его правоту подтверждает в своих воспоминаниях маршал артиллерии В.М. Михалкин.
Во время ведения боевых действий ограниченным контингентом Советских войск на территории Республики Афганистан командующему РВиА СВ генерал-полковнику В.М. Михалкину часто приходилось там бывать в командировках. «Приведу эпизод, — вспоминает маршал артиллерии В.М. Михалкин, — который при своей казусности мог бы привести к тяжелым последствиям. Меня постоянно сопровождал полковник А. Козин — офицер нашего управления, который давно находился в группе генерала В. Варенникова, был отлично подготовлен и хорошо знал группировку артиллерии в Афганистане. Когда мы проезжали мимо бывшего городка ООН на окраине Кандагара, он предложил заглянуть на огневую позицию батареи 122-мм гаубиц мотострелковой бригады. У нас был запас времени, к тому же мне было интересно пообщаться с артиллеристами, заодно проверить их боевую готовность и обустройство. Батарея воевала надежно и была на хорошем счету. Но…
У шлагбаума часового не оказалось. Когда мы подъехали к огневой позиции, увидели такую картину: орудия находятся в окопах, приборы расставлены, боеприпасы разложены, но личного состава нет. Вышел из домика сержант (оказался старшим), доложил, что батарея на завтраке, команд на открытие огня не поступало. На мой вопрос, где офицеры, он ответил: «Старший офицер батареи вызван в штаб дивизиона, командир 2-го огневого взвода поехал в госпиталь, а старшина батареи убыл за продуктами».
Когда появился личный состав, полковник А. Козин скомандовал: «К бою», и мы начали проверять готовность огневых взводов. Вдруг с КНП батареи поступила команда на открытие огня. А, как известно, подготовка исчисленных установок, наводка и ведение огня осуществляется непосредственно на огневой позиции. И вот командующий ракетными войсками и артиллерией сухопутных войск генерал-полковник В. Михалкин вступает в должность старшего офицера на батарее, полковник А. Козин — в должность командира 2-го огневого взвода, а адъютант майор Э. Желтов помогает вычислителю готовить исчисленные данные. Огонь мы открыли вовремя. Пришлось командовать до полного выполнения огневой задачи.
Примерно через час на огневую позицию батареи наехало много начальников, которым я доложил о выполнении боевой задачи, а затем провел с ними «разбор полетов». Артиллеристы действительно были подготовлены хорошо, и мне было легко и приятно ими командовать»[238].
Некоторые могут возразить:
— Это довольно редкий случай, когда должностному лицу высокого ранга пришлось выполнять обязанности командира взвода.
Возможно. Но люди военные всегда должны быть готовы воевать. Особенно это относится к подготовке офицеров РВиА, их взаимозаменяемости в ходе боевых действий. Поэтому требования С.С. Варенцова по введению боевых офицерских расчетов были вполне справедливы и обоснованны. И основывались эти требования на богатом фронтовом опыте.
Постоянный поиск и отстаивание нового в военном деле, непримиримость и настойчивость в решении принципиальных вопросов, способность взять ответственность на себя — эти качества военного профессионала С.С. Варенцов демонстрировал в своей повседневной работе, этого же требовал и от своих подчиненных. На одном из партийных собраний в Управлении начальника РВиА сухопутных войск он говорил: «Многие авторы указаний дорожат местом. Нам надо браться за дело, за глубокие убедительные доказательства. Нельзя признать нормальным, когда в результате того, что кто-то «цыкнул» на вас, вы сдались, а от этого страдает дело и нарушается боевая готовность»[239].
Не выпускал из поля зрения С.С. Варенцов и взаимоотношения начальников РВиА всех уровней с общевойсковыми органами управления. «В данное время, — с тревогой писал С.С. Варенцов в президиум ЦК КПСС, — в округах и армиях выросли молодые способные ракетчики-артиллеристы. Они, конечно, еще не все обладают высокими организаторскими способностями в масштабе армия — фронт, кроме того, у них нет еще и опыта в умении себя держать в общевойсковом штабе. А там специалисту надо иметь и положение и «громкий голос» и большую пробивную способность, иначе «забьют» и хорошее предложение не получит разрешения. Положение же начальника ракетных войск и артиллерии округа и армии пока остается обычным, оно существует на правах начальника службы, ведь у командующего войсками каких только зам и пом нет. Вот если наш начальник думает что-либо провести… с успехом для дела, он должен обговорить с большинством из них, убедить малосведущих своих начальников в правоте и необходимости этого мероприятия, иначе он не гарантирован за провал самого хорошего предложения»[240].
В 1961 году на XXII съезде КПСС С.С. Варенцова избрали кандидатом в члены ЦК КПСС. За большой вклад в укрепление боевой готовности вооруженных сил он получил четвертый орден Ленина. Сергей Сергеевич вел депутатскую работу, являясь депутатом Верховного Совета РСФСР 4-го созыва, 5-го созыва и Верховного Совета СССР 6-го созыва.
Несмотря на определенные успехи, драматически для рода войск складывалось положение вокруг наземной артиллерии. В конце 1950-х — начале 1960-х годов она была значительно сокращена. В обращении к министру обороны С.С. Варенцов выступил против расформирования артиллерийских дивизий, бригад, пушечных артиллерийских полков. Р.Я. Малиновский отчасти согласился с командующим РВиА, однако никакого конкретного решения не принял, ограничился ничего не значащей резолюцией: «Всю артиллерию нельзя расформировать»[241].
Неоднократные повторные усилия со стороны командования РВиА привлечь внимание главкома сухопутных войск, министра обороны к вопросам развития артиллерии желаемых результатов не дали. Это произошло оттого, что в правительственных, военных органах возобладало мнение о том, что развивать ракетные войска сухопутных войск необходимо за счет значительного сокращения артиллерии. Когда же обнаружился явный просчет в боевых возможностях отечественной артиллерии в бою и операции, некоторые военные руководители, слабо знакомые с артиллерией, стали всячески пропагандировать лозунг, что танки — это те же артиллерийские орудия и они должны огнем с закрытых огневых позиций восполнять поражающие действия недостающей артиллерии.
Примечательно, что попытки обучить танкистов стрельбе с закрытых огневых позиций ни к чему не привели и особого стремления и желания научиться «стрельбе с ЗОП» (так танкисты ее называли) у них не было. Очень часто эту аббревиатуру танкисты произносили с другой первой буквой. Как правило, это происходило в тех случаях, когда они понимали тщетность своих усилий по овладению этой стрельбой. И дело не в том, что «умный в артиллерии». Причины проблемы обучения, на взгляд автора, находятся в области профессиональной психологии. Ведь не случайно даже артиллеристы, воевавшие (служившие) в противотанковой артиллерии, с немалым трудом на первых порах выполняли огневые задачи с закрытых огневых позиций.
Когда появились гладкоствольные танковые пушки, проблема сама собой разрешилась, так как нецелесообразно было вести огонь с закрытых огневых позиций из гладкоствольных пушек из-за большого рассеивания снарядов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.