Что спас Горбачев

Что спас Горбачев

К концу своего президентства М С. Горбачев вынужден был снова и снова объяснять, ради чего затевалась перестройка. Парадоксальность ситуации заключалась в том, что инициатор и архитектор перестройки стоял среди рухнувшего здания и воодушевленно рассказывал, как это было важно — укрепить его фундамент, переложить, пересыпать стены…

А между тем было, есть нечто, что он действительно перестроил и спас (не он один, разумеется, но его заслуги особенно значительны). Но об этом почему-то говорил редко, мимоходом, без привычной увлеченности. А именно: как спасено было здание планетарное, возможно, будущее всего человечества. На путях той самой, вроде бы неудавшейся, горбачевской перестройки.

Так уж устроено наше сознание. О близкой болячке думаем и заботимся куда больше, чем о неизбежной катастрофе, поджидающей каждого, — о собственной смерти. А уж о смерти всего рода человеческого — об этом и вовсе не привычны задумываться.

Но вспомним то, доперестроечное время: советские СС-20, угрожающе нацеленные «на древние камни Европы» — на Париж, Лондон, Рим. Пять — семь минут подлетного времени, и американские «Першинги-2» обрушатся на Минск, Киев, Москву. Черные шуточки президента США, от которых американцы холодеют: «Пять минут назад я приказал бомбить Москву». И не менее жуткие «успокаивающие» заявления тогдашнего вице-президента Джорджа Буша: нет, 5 % американцев все-таки выживут…

Уже становившееся привычным безумие, когда ученые-футурологи спорили: 60 или 70 процентов зато, что ядерная война не начнется в этом году. Соглашались, сходились на сорокапроцентной вероятности всеобщей погибели.

Ну а что происходило за пропагандистским шумом о мире и разоружении, организуемым нашей стороной, тоже известно. За счет жизненного уровня трехсотмиллионного народа и разорения природы наклепали ракет и ядерных подводных лодок чуть не вдвое больше, чем Запад, едва не спровоцировали ядерную войну с кастровского «острова Свободы» и в Тайваньском проливе, упрямо двигая таран «социалистического выбора» в направлении всех континентов. А как же, нам отступать было нельзя, марксистско-ленинские законы «исторического прогресса» предписывали коммунистическое покраснение всей планеты. Даже если кто-то и выкрикивает: лучше быть мертвым, чем красным!

А уж как отзвук этих московских забот, но на минском уровне, можно рассматривать мой, еще доперестроечный разговор в ЦК Белоруссии. Специально вызвали туда пацифиста, — вправить мозги. Что вы, мол, пугаете народ всеобщей погибелью? Совсем работать перестанут. И откуда вы взяли, что ядерная война загубит всех? И дальше бессмертная фраза — квинтэссенция номенклатурной мудрости ядерной эры: «Если от всего нашего народа останется десять человек, важно одно: чтобы они оставались советскими людьми».

Не думаю, что собственными мозгами сварили вы это, Иван Иванович. (Это я к Антоновичу И. И. обращаюсь, которого до путча страна не раз видела на телеэкране, изворотливо отстаивающего позиции полозковской РКП.)

Признайтесь, Иван Иванович, не ваша это, а по меньшей мере Михаила Андреевича Суслова[172] формула. Не по чину она была для вас в те времена. (И не «по бункеру».) Другое дело, когда вы стали членом полозковского политбюро, приобщились к московскому супербункеру, — тут бы я поверил, что сами дошли до столь людоедских рассуждений. Кстати, а сколько в сусловско-брежневские времена было членов и подчленов политбюро? Не удивлюсь, если ровно десять.

Что всё это было всерьез, несмотря на смертельный риск для самого рода человеческого, свидетельство тому — огромные атомные бункеры, которые номенклатура для себя готовила во всех наших республиках, ну и прежде всего в Москве. В десятки (если не сотни) миллиардов рублей обошлась система оповещения, позволявшая рассчитывать, что члены Политбюро успеют-таки захлопнуть за собой дверь супербункера.