Комендант «долины смерти»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Комендант «долины смерти»

Там перепаханы поля

Войны жестокой страшным плугом,

И до сих пор еще земля

Болеет оспенным недугом.

Из стихов новгородского краеведа

Николая Орлова

У кого бы я ни расспрашивал о Любанской операции, о боях в районе Мясного Бора и Спасской Полисти, у Ольховки и Финева Луга, мой собеседник, как правило, в заключение рекомендовал:

— Вы обязательно повидайтесь с нашим главным следопытом — Николаем Ивановичем Орловым. От него получите исчерпывающие ответы на все ваши вопросы.

В залах Новгородского исторического музея-заповедника вижу интереснейшие экспонаты с припиской — «Дар краеведа Н. И. Орлова». Листаю подшивки «Новгородской правды» и наталкиваюсь на статьи, подписанные Орловым. В той же газете я прочитал большой, подвалов на восемь, очерк известного, ныне уже покойного, писателя С. С. Смирнова — «Комендант «Долины смерти».

Сергей Сергеевич, вызволивший из забвения имена сотен героев Великой Отечественной войны, много раз бывал в Новгороде, собирал материал о боевых действиях 2-й ударной в Любанской операции. Но преждевременная смерть помешала писателю довести эту огромную работу до конца.

И вот я в гостях у Николая Ивановича, знакомлюсь с его женой, Марией Андреевной, с детьми и внуками. Обширная семья живет вместе, и радостей и забот много…

Сын дорожного мастера Коля в годы войны был подростком, далеко от родных мест учился в железнодорожном училище. Затем работал слесарем, фрезеровщиком на заводе в Куйбышеве. Но вскоре после войны.вернулся в родные края, был путевым обходчиком на полустанке Мясной Бор, затем в Спасской Полисти.

Об этом периоде жизни Орлова за много лет до нынешней поездки в Новгород я прочитал в «Литгазете» очерк московского журналиста Михаила Цунца — «Человек живет на полустанке».

Итак, передо мной человек, досконально знающий Мясной Бор, Спасскую Полисть и их окрестности. Более того — он «комендант «долины смерти». Я, конечно, имел в- виду найти знающего краеведа, но о таком удачном сочетании, о таком универсале даже мечтать не смел. Рассказываю, например, Николаю Ивановичу о том, как в Мясном Бору из трубы водонапорки мы доставали воду подвешенной на проволоке артиллерийской гильзой, и спрашиваю:

— Восстановлена ли эта водонапорная башня?

— Сам в этом деле участвовал, — отвечает Николай Иванович. — Большие трудности были с очисткой подземного резервуара для воды. Оттуда мы таскали и портянки, и ушанки, и артиллерийские гильзы…

Надо же! Я вспомнил, что одна гильза-трехдюймовка сорвалась с проволоки у нашего Итальянца. Очень возможно, что именно ее держал в руках Николай Иванович.

По долгу службы Николай каждый день обходил свой участок дороги. А рядом на многие километры простирались полные тайн, неожиданностей и опасностей леса и болота, рядом лежала печально знаменитая «долина смерти». Эти дебри, эти неисследованные чащобы и топи пугали Николая и вместе с тем властно манили к себе.

В первые послевоенные годы проводилась большая работа по очистке новгородской земли от мин и разбитой военной техники. Саперные батальоны работали месяцами. Николай стал добровольным помощником саперов, постиг секреты и немецких и наших мин, на практике освоил приемы их обезвреживания, изучил всевозможные образцы трофейного и отечественного оружия. Лично нашел и обезопасил более тысячи мин.

У Николая нашлись последователи, вокруг него сгруппировался целый отряд самодеятельных саперов. Увлекся этим опасным делом и младший брат Николая — Валерий. Надев болотные сапоги, вооружившись миноискателями, щупами и лопатами, охотники за минами направлялись в заранее намеченный квадрат.

Рассказ Николая Ивановича прервала Мария Андреевна.

— Во время войны женщины ждали мужей, сыновей четыре года, — с душевной болью сказала она. — А я вот уже тридцать лет на положении солдатки. Как уйдет Николай в лес, особенно в «долину смерти», места себе не нахожу, разные мысли в голову лезут. Каждый раз будто на боевое задание идет. Думаешь-гадаешь: или живой-невредимый вернется, или калекой останется, или мина на шматы разнесет.

Очень скоро я убедился, что в словах Марии Андреевны не было ни капли преувеличения. Листаем семейный фотоальбом Орловых. Вот трое молодых людей.

— Это ядро одной из первых групп следопытов, — поясняет Мария Андреевна. — Учитель Федор, сборщик металлолома Яков и мой Николай. Из троих друзей он один остался в живых. Яков и Федор погибли на минах.

Еще одна давнишняя фотография, на ней младший брат Николая. Он тоже погиб. Николай Иванович рассказывает подробности гибели Валерия…

Вот почему Мария Андреевна с большой тревогой ждет мужа из очередного похода в «долину смерти».

И не только мужа. Когда подрос сын, — в память о погибаем дяде названный Валерием, — он тоже пошел по стопам отца, тоже стал одержимым следопытом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.