Часть 1. Чалдонбат

Часть 1. Чалдонбат

Быть под началом у старшин

Хотя бы треть пути.

Потом могу я с тех вершин

В поэзию сойти.

Семен Гудзенко

Размышления на солдатских нарах

Проснулся и не сразу сообразил: «то я и где я? Последнее время меня, привыкшего к оседлой и размеренной жизни учителя, так мотает по белу свету, попадаю в такие неожиданные переплеты, что подчас начинаю сомневаться в реальности происходящего.

А может — пытаюсь вспомнить, — со мной произошла какая-то катастрофа? Попал под машину? Избили до полусмерти грабители? Заболел тяжелой болезнью? Быть может, уже несколько недель подряд нахожусь между жизнью и смертью и все маловероятные злоключения, которые происходят со мной, — всего лишь игра болезненного воображения?

Загорается надежда: открою сейчас глаза — и увижу свою могилевскую комнату. На столе слева — недавно купленный радиоприемник, посреди — роскошный букет алых и белых пионов, которые мне преподнесли на выпускном вечере десятиклассники. И еще увижу: у кровати стоят в белых халатах моя жена Ася и ее коллеги — врачи. У Григория Петровича вырывается радостный возглас: «Наконец-то наш Геннадий приходит в себя! Теперь он будет жить!»

Но глаза пока не открываю, медлю. Еще не выйдя окончательно из состояния полудремы, шевелю головой, туловищем… подо мной шуршит солома. Значит, я не в своей постели в Могилеве — там были перяные подушки и мягкий пружинный матрац.

Прислушиваюсь. Да, обстановка явно не могилевская: там было тихо, разве что с легким присвистом посапывала Ася. А тут настоящий симфонический оркестр, вовсю храпят мои однополчане. Рядом со мной выводят рулады труба-геликон Авенира Гаренских и саксофон Гоши Одинцова.

Открываю глаза и слегка приподнимаюсь. Со своей верхотуры вижу длиннющие ряды двухъярусных нар. Вдали при слабом свете маломощной лампочки еле различаю у двери фигуру дневального.

До подъема еще часа два с лишним. Опять укладываюсь в свою солдатскую постель и обдумываю ситуацию. Теперь я полностью сориентирован в пространстве и времени. Начало октября сорок первого. Я — рядовой запасного лыжного полка. Бушующие ныне на нашей планете военные вихри занесли меня из Белоруссии в Пермскую область.

И все это — и мои однополчане, и барачного типа казарма, и Кама, и война — объективная реальность. Нет, не смогла бы моя фантазия сочинить те приключения и злоключения, которые я пережил за последние месяцы! Нет, не смог бы я придумать из ничего эти пермские края, моих однополчан Авенира Гаренских, Гошу Одинцова, Мусу Нургалиева и многих других…

Перебираю в памяти череду злоключений, которые обрушились на мою голову начиная с 22 июня. До этого моя жизнь текла по какому-то определенному плану, с большой степенью вероятности я мог предвидеть, что будет со мной через два-три года, даже спустя десятилетия. Каждый последующий этап жизни логично и закономерно вытекал из предыдущего. Вдруг началось нечто невообразимое, противоречащее здравому смыслу, и я уже не мог предугадать, что будет со мной через несколько дней, через два-три часа…