Моя ветеранская семья

Моя ветеранская семья

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

Алексей Фатьянов

Не раз пытался я, и довольно энергично, разыскивать Васю Воскобойникова, с которым последний раз встречался в тюменском госпитале-1500. Но, увы, безрезультатно. Куда-то перебрался из своего Шадринска и затерялся среди складок и распадков Уральского хребта. А очень хотелось бы узнать: как сложилась у Философа его «одноногая жизнь»? На каком «жизненном рейде» и что он сейчас робит?

Поначалу мне удалось восстановить контакты только с двумя однополчанами-лыжбатовцами. Поиски были длительные и трудные. Расскажу коротко о них.

Новоильинские карбышевцы прислали мне около десятка адресов ветеранов-лыжников. К сожалению, это были однополчане только по 280-му полку, но не по 172-му лыжбату. Самым «близким» соседом оказался Иван Александрович Обухов из Верещагина Пермской области, ветеран 174-го ОЛБ. Напомню: в одном эшелоне ехали три маршевых батальона — 172-й, 173-й и 174-й.

Трижды ездил я в подмосковный город Подольск, работал в Центральном архиве Министерства Обороны СССР. Документов 172-го ОЛБ не сохранилось. Наш лыжбат фигурирует только в делах 8-го гвардейского стрелкового полка. Обычно это цифровые строевые сводки: убитых, раненых и обмороженных столько-то, осталось в строю столько-то. Лишь в двух случаях встретились имена моих лыжбатовцев — старшины Борули и санитара Вахонина.

Но и этим находкам я очень обрадовался. Особенно наградным документам на Сашу Вахонина, подписанным комполка-8 Никитиным. В них указан пермский домашний адрес Саши. Правда, адрес этот выглядел безнадежно устаревшим: СтройКам ГЭС, общежитие ИТР, номер корпуса. Но все же я ухватился и за эту маленькую зацепку.

Искали Александра Вахонина и его родственников красные следопыты пермских школ, военкомат, адресный стол. Ничего не нашли. Тогда я пошел на такую хитрость: послал в пермскую молодежную газету «Молодая гвардия» свои воспоминания «Санитар Вахоня». Надеялся, что среди читателей газеты найдутся родственники Александра или соседи, знакомые Вахониных. Воспоминания были опубликованы, но мои надежды не оправдались.

Делаю еще одну попытку, вовлекаю в поиск ветеранов-лыжников, проживающих в Перми. Тех, с которыми меня заочно познакомили карбышевцы. Наконец от одного из них, Сергея Ивановича Колесникова из 171-го ОЛБ, получаю радостную весть:

«Старался не только для вас, сам втянулся в поиск.

Появился настоящий спортивный азарт. Удалось разыскать древнюю старушку, бывшую соседку Вахониных. От нее узнал: Александр вернулся с войны, но уже давно живет в Камышине Волгоградской области».

Еще немного хлопот, и я узнаю точные координаты Александра. Написал в Камышин разведывательное письмо и с тревожным нетерпением жду ответа. Жив ли Александр? Ведь каждый год уходят и уходят ветераны…

Ответ пришел от самого Александра. Прочитал в его письме и такие строки:

«Получив от тебя весточку, я даже прослезился от радости. И так разволновался, что ночью долго не мог, уснуть. Столько всего всякого вспомнилось! А вторую половину ночи снился мне сплошной бой… Просто удивительно, как мы все это вынесли и остались живы!»

В июне 1942 года Александр с остатками батальона вышел из окружения. Лечился в госпитале, учился на курсах младших лейтенантов и опять воевал. Освобождал Новгород и Прибалтику, Польшу и Чехословакию, форсировал Одер и штурмовал Берлин. Командовал ротой и батальоном. Сейчас майор в отставке. Свой первый лыжбатовский орден получил уже после войны.

Летом 1984 года Саша Вахонин гостил у меня в Эстонии. За мной ответный визит на берега Волги.

Ответы на мои запросы я получаю самые разнообразные. В одних случаях это куцые формальные отписки на стандартных бланках: «Не числится», «На учете не состоит», «Такими сведениями не располагаем»… Особых претензий к авторам подобных канцелярских эпистол не имею. Понимаю, что они по горло заняты текущими делами и не обязаны тратить слишком много времени на кропотливые поиски.

Но в моей переписке бывали и такие случаи, когда официальные должностные лица выходили далеко за рамки своих служебных обязанностей: рылись в архивах, куда-то ходили, кого-то опрашивали, присылали мне адреса интересных людей, вырезки из газет, карты местности.

Получив мою просьбу поискать среди ветеранов войны лыжников, работник Верещагинского военкомата капитан Кирьянов тщательно просмотрел списки бывших фронтовиков и обнаружил троих лыжбатовцев. Более того, он сходил к ветерану Обухову на дом и подробно побеседовал с ним. И ответил мне обстоятельным неофициальным письмом.

Такое чуткое отношение к просьбам ветеранов войны помогло мне разыскать второго однополчанина-лыжбатовца — Владимира Фунина. Его невьянский адрес сохранился у меня с военных лет. Но все попытки установить с ним связь заканчивались безрезультатно. Учреждения, которые я запрашивал, тоже ответили: «Фунин В. Ф. в Невьянске и районе не проживает».

Я прекратил поиски и внес было Владимира в скорбный поминальный «синодик» фронтовых друзей. И вдруг спустя довольно длительное время получаю письмо из Невьянска. Заведующая райсобесом Склянухина В. Г. сообщала мне: «Ветеран ВОВ капитан в отставке Фунин В. Ф. до ухода на пенсию работал инженером на Салдинском прииске объединения Уралзолото. Сейчас проживает в городе Красноуральске Свердловской области…» И подробный адрес Владимира. Представляете, какой это был для меня радостный сюрприз!

Товарищ Склянухина тоже сделала намного больше, чем это вытекало из ее служебных обязанностей. Получив из Красноуральска письмо от Фунина с просьбой выслать ему какие-то справки о рабочем стаже, она вспомнила о другом письме, присланном три года назад из Эстонии фронтовым товарищем Фунина. Разыскала в архивах это письмо и порадовала меня.

В один из моих приездов в Подольск получилась такая история. Заказываю дело с документами 8-го гвардейского полка — отвечают: в работе; прошу другое дело — тоже занято; пришлось ждать два-три дня и других заказов. Что за оказия, думаю. Кто утаскивает у меня из-под носа документы моей части? Выяснилось, что одновременно со мной в архиве работают еще два исследователя, которых интересует 4-я гвардейская дивизия, — бывший артиллерист этой дивизии Назиб Зарипович Кадыров и журналист из Николаева Петр Дмитриевич Мущинский. Первый из них изучает боевой путь 4-й гвардейской от начала войны и до Победы, второго в основном интересует тот период, когда дивизия воевала на юге и освобождала Николаев.

От Кадырова я узнал, что созданы Советы ветеранов нашей дивизии, 2-й ударной армии и Волховского фронта. Вот в какую великую семью ветеранов влилось наше трио из 172-го ОЛБ.

Обнаружилось еще несколько однополчан по 172-му ОЛБ: Захар Игнатьевич Гладышев из Перми, Дмитрий Яковлевич Ознобишин из города Дятьково Брянской области, Василий Артемьевич Добровлянин из Пермской области, Аверьян Савельевич Шашов из Ленинграда, Иван Степанович Бессонов из Свердловской области.

Более сотни писем получил от однополчан по 280-му запасному лыжному полку, по 4-й гвардейской стрелковой дивизии, по Любанской операции, от лыжников, действовавших по соседству со 172-м ОЛБ. Шлют ветераны свои воспоминания, ищут затерявшихся в вихрях войны фронтовых друзей, рассказывают о своем нынешнем житье-бытье.

Некоторые ветераны вспоминают бои, те или иные фронтовые эпизоды, в которых, оказывается, мы вместе и одновременно принимали участие. Помните, например, мой рассказ о том, как мне удалось выклянчить у артиллеристов кусок свежей конины? Так вот, откликнулись: из Казани — Герой Советского Союза гвардии майор Александр Моисеевич Коваль и из под-московского города Павловская Слобода — гвардии подполковник Валериан Андреевич Крылов. Первый из них во время Любанской операции был командиром 4-й батареи (той самой!), второй — комиссаром артдивизиона (того самого!) — ныне оба в отставке.