Роман с американским кино
Роман с американским кино
«Если бы я только имела силу воли порвать с кино и стать серьезной театральной актрисой»[34], — написала Роми Шнайдер в своём дневнике летом 1965 года. Однако сил не хватило. Вероятно, самому типу её личности, импульсивной, быстро загорающейся и так же быстро потухающей, кино соответствовало больше. Чем интенсивнее снималась Роми в фильмах, тем сильнее в её дневнике ощущалась тоска по театру. В её представлении сцена осталась высшим бытием актёра, вносящим элемент настоящего творчества в хаотичную актёрскую жизнь. Её роман с театром ограничился двумя спектаклями. После «Чайки» с ней вели переговоры несколько французских театров, однако она приняла предложение Орсона Уэллса сыграть роль служанки Лени в фильме «Процесс». На сцену театра она не вернулась, хотя и страстно мечтала об этом.
«Процесс» Орсон Уэллс снимал в Европе, и Роми приехала в Париж представиться ему. «Мы не были знакомы с Орсоном, никогда не встречались прежде. Я проводила время в кафе Матиньон, когда увидела человека-гору, поднимавшегося по лестнице. Рядом с ним шла Марлен Дитрих, казавшаяся от этого соседства особенно стройной, изящной и молодой. Моё сердце ёкнуло, я слышала об этом человеке много ужасного и хотела сбежать. Но друзья стали надо мной смеяться: «Не будь идиоткой! За три дня до съемок! Лучше пойди представься ему! Скажи, кто ты». Вместо этого я, как девочка-подросток, которая хочет привлечь внимание мужчины, подчеркнуто медленно прошла к туалету. На обратном пути я заметила, что Орсон меня откровенно разглядывает. Сомнений не было — он флиртовал, а Марлен Дитрих его жутко ревновала. Как он мне рассказывал позднее, она ему бросила: «Кончай заглядываться на детей!»
Уже на следующий день мы встретились на примерке костюмов. Человек-гора подошёл ко мне и сказал: «Привет, Лени...» Он ни разу не назвал меня Роми, только Лени. С первого взгляда мы почувствовали друг к другу большую симпатию.
Тони Перкинс играл Йозефа К., Аким Тамиров — Блоха. А на роль адвоката не было актера, так что на репетициях его пришлось изображать самому Орсону.
Я прочитала несколько реплик и остановилась, чтобы перевести дух. Этого Орсон не выносил и набросился на меня: «Не останавливайся! Я сам тебя остановлю». Когда он читал текст, мне показалось, что он был бы идеальным исполнителем Хастлера. Я сидела и размышляла, сказать или нет. А если он опять раскричится? И вдруг неожиданно для себя самой выпаливаю: «Орсон, на свете только один человек может сыграть эту роль — вы!» «Закрой рот, — кричит он мне, — и читай дальше!» Я тоже обозлилась и говорю: «Орсон, я хочу, чтобы вы сыграли эту роль». Аким и Тони проглотили языки, а по их взглядам можно было прочитать: малышка рехнулась, кто же так разговаривает с Орсоном Уэллсом? А он обращается ко мне и таким сладким голосом объясняет, что не может играть эту роль, потому что несёт ответственность за весь фильм. И потом: «Кончай сходить с ума, Лени, читай дальше!»
Мы ещё дважды прошли наши сцены, и в конце он говорит: «Ты права, Лени, я так и сделаю! » Сначала я не поняла, о чём это он. А потом стала прыгать вокруг него и кричать: «Победила! Он будет играть...»
За мою идею он заплатил мне доллар. Это были лучшие деньги, когда-либо заработанные мною. Я гордилась тем, что имею влияние на такого великого человека. Продюсер, услыхав об этом, схватился за голову. «Боже мой! Это же ужасно...» — стонал он. Он и без того намучился с Орсоном, который, как все гении, был ужасно недисциплинированным.
Орсон стремился сделать из меня что-то абсолютно новое. Я играла совсем незагримированной, непричесанной, и когда увидела себя на экране, то вначале просто опешила. Трудно описать подробно, что со мной происходило в то время. Я вдруг сразу поднялась на новую ступень»[35].
Фильм Орсона Уэллса «Процесс» снят по знаменитому роману Франца Кафки. Йозефа К., банковского служащего, арестовывают по приказу некоего учреждения и приговаривают к смерти. В романе остаётся неясным, что же это было — государственная ли организация, независимый карательный орган или тайный верховный суд. Эта неопределенность и помогла писателю создать устрашающую картину функционирования бюрократического аппарата, безраздельно властвующего над судьбами людей. Важным элементом в этой системе подавления выступает адвокат Хастлер. Загадочная болезнь приковала юриста к постели, но это не мешает ему терроризировать подопечных, годами держать в неизвестности, наслаждаясь их беззащитностью.
Служанка Лени, роль которой и досталась Роми, — одна из главных исполнительниц злой воли Хастлера. В «Процессе» много женских персонажей. Жанна Моро играет соседку Йозефа К., певичку из кабаре Бурнстер. Мадлен Робинсон — фрау Грубах, влюбленную в своего жильца и ревнующую его к певичке. Эльзе Мартинелли выпала роль жены сторожа Хильды, являющейся также любовницей верховного судьи.
Каждая из этих женщин, встречаясь с Йозефом К., стремится показать ему свое расположение и добиться взаимности. Так что Иозеф К. не удивляется, когда в квартире адвоката к нему прикасается горячая женская рука и тянет вглубь заваленной бумагами огромной квартиры. Это — служанка Лени. Она отдаётся ему быстро, страстно и, сунув на прощание ключ от входной двери, успевает дать совет: «Признайся во всём». Когда на следующий день Иозеф К. приходит к Лени, то с изумлением узнаёт, что она принадлежит всем клиентам Хастлера, хотя и любит только своего хозяина.
Адвокат имел обыкновение принимать посетителей в своей огромной спальне. Сгрудившись вокруг, они подобострастно ловили его реплики, пытаясь разгадать их тайный смысл. Он был для них оракулом, беспощадным и грозным. Только Лени не боялась Хастлера. На глазах у собравшихся она прыгает к нему в постель и начинает растирать грудь одеколоном. Эта сцена больше похожа на ласки двух любовников, нежели на безобидную медицинскую процедуру, и буквально завораживает клиентов и зрителей одновременно.
Задача Лени — околдовывать и совращать. Как ведьма, она носится по огромной квартире, легкая, неотразимая, сексуальная. Она даже сочувствует обречённым, пытается скрасить последние часы их пребывания на воле, ибо знает, что для них нет пути в нормальный мир. Недаром Хастлер говорит, посмеиваясь, что Лени влечёт ко всем обвиняемым.
Как некогда Висконти, Орсон Уэллс был увлечён открывшейся перед ним возможностью представить немецкую актрису в новом качестве. Под его руководством героиня Роми стала воплощением животной силы и необузданности. Без зазрения совести она вовлекает Йозефа К. в ловко расставленные сети, неотвратимо приближая час его гибели. Образ Лени занимает далеко не главное место в структуре фильма, но играет существенную роль в создании той общей атмосферы безнадёжности, двусмысленности, недоговоренности и предательства, в которой в конечном счёте и пропадёт Йозеф К.
В начале творческого пути каждая последующая роль Роми Шнайдер повторяла предыдущую. Отступление от стереотипа не только не поощрялось, а даже наказывалось. Сейчас же режиссёры словно заключили между собой пари, стремясь открыть в ней что-то совершенно новое, невиданное прежде. И она была увлечена этой игрой, радостно шла навстречу любым новациям. Школа мастерства, пройденная на съёмочной площадке под руководством Висконти и Уэллса, кардинальным образом изменила не только её облик, но и отношение к профессии.
В феврале 1963 года в связи с премьерой «Боккаччо 70» Роми поехала в Америку. Её помнили там молоденькой девушкой, путешествующей под надзором матери. А сейчас перед всеми предстала молодая дама в костюмах от Шанель, увешанная драгоценностями, неотразимо привлекательная и уверенная в себе. Предложения сыпались со всех сторон, став своеобразной компенсацией за поражение, испытанное в Голливуде пять лет тому назад. Роми решила остановиться на ролях в фильмах «Победители» Карла Формана и «Кардинал» Отто Преминджера, предложенных компанией «Коламбия пикчерз».
Фильм «Победители» рассказывает о судьбах молодых американских солдат во Второй мировой войне, их ратном труде, трусости и доблести, желании выжить и познать счастье даже в этих жестоких условиях существования. Действие фильма происходит на Сицилии, в Бельгии, Франции, Голландии. В нём снимались многие знаменитые актеры — Джордж Хэмилтон, Джеймс Мичем, Питер Фонда, Морис Роне. Для участия в съёмках была приглашена целая плеяда талантливых европейских актрис — Жанна Моро, Мелина Меркури, Сента Бергер, Элька Зоммер. Но Роми не затерялась в этой блестящей актерской компании. Созданный ею образ скрипачки Регины запомнился многим. Гибель молодой, неокрепшей души, соблазнившейся перспективой легкого избавления от тягот военного времени, была показана актрисой с удивительной наглядностью и драматизмом. Полк американских солдат прибывает в бельгийский город Остенде. Военнослужащие заполняют огромный бар, чтобы за рюмкой спиртного забыть об ужасах военного времени. Трудится оркестр, в сизых клубах дыма едва различимы фигуры сидящих за столами людей. Слышится брань, пьяные выкрики, заглушающие звуки оркестра. Музыканты уходят со сцены, их место занимает юная скрипачка Регина, одетая просто и в то же время с вызовом — ослепительная белая блузка с чёрным бантом и обтягивающее ноги чёрное трико. Скрипачка начинает играть «Юмореску» Дворжака. Она отдается музыке, но никто не слушает её. Только двое — Троуэр и Чейс, занимающие столик прямо перед сценой, обращают на девушку внимание. Регина кончает играть, обречённо обводя глазами зал, и видит двух аплодирующих солдат. Они приглашают её за столик, она соглашается, но делает это с таким достоинством, что парням становится просто не по себе. Она похожа на принцессу, согласившуюся посидеть минуточку с солдатами своей охраны. Старательно выговаривая английские слова, рассказывает о семье, угнанной в Германию, о своих занятиях в консерватории. Один из солдат, Троуэр, берется проводить девушку домой. Она выглядит такой возвышенной и недоступной, что он останавливается у порога и, сгорая от стыда, суёт ей в руку деньги и сигареты.
Боевые действия продолжаются. Американские солдаты направляются в Брюссель. Воспоминания о чудесной скрипачке не дают Троуэру покоя, и он возвращается в Остенде. С замиранием сердца входит в бар, устраивается за стойкой, ищет взглядом девушку со скрипкой в ослепительно-белой блузке с чёрным бантом. Его внимание отвлекает разбитная бабенка. Энергично протолкнувшись через толпу, она требует бокал вина и жадно осушает его. Её тело пышет жаром, грудь вываливается из низкого выреза кружевного платья. Высоко поднятые волосы открывают маленькое ухо, увенчанное фальшивым бриллиантом.
Напившись, дама начинает прихорашиваться на глазах у сотен мужчин. Её губы плотоядно движутся, когда она любуется на себя в зеркало. И вдруг к своему ужасу Троуэр узнаёт в этой разбитной вульгарной девке прелестную скрипачку, вдохновенную исполнительницу «Юморески» Дворжака. Его охватывает ярость, в отчаянии он бьёт по лицу Элдриджа, самодовольно показывающего окружающим, что именно он хозяин этого роскошного тела. Троуэру обидно за девочку, превратившуюся в солдатскую шлюху, за самого себя, за свою идеальную любовь, робость и нерешительность. А Регина, кажется, довольна произошедшей потасовкой, она визжит, отталкивает Троуэра, обнимает Элдриджа, демонстрируя всему миру свою ярость и страсть.
Нетрудно понять, что произошло с девчонкой, скатившейся в пропасть продажной любви. Голод, нищета, отсутствие работы и панель как единственная возможность уцелеть, не погибнуть в хаосе военного времени. Роми Шнайдер воплощает драму своей героини, почти не прибегая к помощи слов. Она играет броско, вызывающе, даже слегка аффектированно, как того и требует суть характера героини. Нельзя не увидеть, насколько выросло профессиональное мастерство актрисы. Как умело всего несколькими точными мазками она научилась обрисовывать индивидуальность героинь.
Роль в фильме «Кардинал» Отто Преминджера тоже была небольшой, но существенной в раскрытии замысла. В нём рассказывается о судьбе молодого священника Стивена Фермойла, ставшего кардиналом. История начинается вскоре после окончания Первой мировой войны и кончается накануне Второй. Режиссёр показывает жизнь Стивена в тесной связи с миром людей, забывших Бога и живущих греховными страстями. Особенно много горя приносит ему сестра Мона. Вначале она собирается замуж за еврея, а потом сходится с испанским танцовщиком, который бросает её на произвол судьбы. Одинокая, больная Мона ждёт ребенка. Роды оказываются тяжёлыми, и священник вынужден решать дилемму: кто должен жить — мать или дитя? Исходя из церковных догматов он приговаривает свою грешную сестру к смерти во имя её дочери.
Вскоре церковное руководство посылает Стивена в Вену преподавателем в католическую школу. И снова Бог посылает ему испытание на прочность веры — молоденькую ученицу Анну-Мари Ледебур (Роми Шнайдер). Она любит его самозабвенно, священник отвечает ей тем же. Но в конечном счёте любовь к Богу перевешивает любовь к женщине. В последний раз Стивен встречает Анну-Мари вскоре после оккупации Австрии немецкими войсками. Однако теперь его волнуют судьбы всего человечества, оказавшегося под пятой фашизма, а не собственная судьба…
Хотя оба фильма были американского производства, снимались они в Европе. На съёмках «Кардинала» Роми ждал сюрприз. На съемочной площадке она встретилась со своим отцом, Вольфом Альбах-Ретти. Знаменитый венский шармёр и на этот раз был приглашён исполнить роль австрийского аристократа. Впервые за долгие годы Роми получила возможность увидеть своих родителей вместе. Они никогда не встречались и вспоминали друг о друге только во время праздников.
Эти два фильма побудили продюсеров «Коламбии» предложить западногерманской актрисе семилетний контракт на семь фильмов. Роми согласилась не раздумывая, ведь мечта о Голливуде пронизывает жизнь всех европейских актеров. За каждый фильм ей полагался гонорар в миллион долларов.
В Голливуд она уезжала с тяжёлым сердцем. Помолвка с Аленом так и не увенчалась браком. Теперь они встречались урывками. У каждого была своя собственная жизнь и творческая судьба. Время, когда Роми покорно сопровождала Делона, ушло безвозвратно. Сотрудничество с Висконти, Уэллсом и Преминджером придало уверенности в собственных силах, и ничто не могло остановить её. Пятнадцатилетним подростком Роми сформировала весьма четкую творческую программу. «Мне бы хотелось делать каждый год по три фильма. Один — целиком ориентированный на кассовый успех. Второй — острореалистический, посвящённый современности. И третий фильм — что-нибудь весёлое, может быть мюзикл или что-то в этом роде»[36]. В мюзикле ей сыграть не довелось, но в остальном она свою программу выполнила. Делать по три фильма в год стало для неё привычкой. Только болезнь или беременность могли оторвать её от съемочного процесса. Приступая к фильму, она отбрасывала все личное.
В Беверли-Хиллз Роми был отведён роскошный особняк с большим штатом прислуги. В западногерманских журналах сохранилось много фотографий той поры: Роми на краю бассейна, под шелестящими пальмами, среди великолепия дорогого жилища. Но выражение лица усталое и грустное. «Эти три месяца в Голливуде я ничего не видела, никуда не ходила, только работала. В пять часов утра звонил телефон: «Роми, вставай! » В Париже время съемок более приемлемое — с 12 дня до 8 вечера. Эти ранние пробуждения ужасающи. Как может выглядеть женщина, просыпающаяся в 5 часов утра!»[37].
Плохое настроение, конечно, заключалось не только в раннем пробуждении. Причин было много: одиночество, неопределенность в отношениях с Аленом, разрыв с семьёй, но главное — нелады в работе.
В комедии «Хороший сосед Сэм» она исполнила роль француженки Жанет, которая приезжала в Америку, чтобы получить пятнадцать миллионов долларов, доставшихся в наследство от богатых родственников. Их единственное условие — Жанет должна сойтись со своим мужем Говардом, в противном случае наследство перейдет в руки других родственников. Сосед Жанет, работающий в рекламном агентстве, берётся помочь неопытной девушке. В связи с этим в действие вклинивается масса несуразностей и приключений. Роль Сэма исполнил знаменитый американский комик Джек Леммон.
Проницательные американские критики сразу заметили, что продюсеры «Коламбии» пытались сделать из европейской актрисы подобие Дорис Дэй — актрисы тех лет, возглавившей десятку самых кассовых звезд Голливуда в 1961—1963 годах. Кинокомедии с её участием «Вернись, любимый» и «Прикосновение норкового меха» пользовались у зрителей необыкновенным успехом. Всегда аккуратно причесанная, улыбающаяся, по-спортивному подтянутая, напористая и решительная, Дорис Дэй без труда преодолевала сложности, встающие на пути. Вот что писал о феномене этой актрисы критик Холис Олперт в журнале «Сатэрдей ревью»: «Это — девушка, на которой хотел бы жениться каждый парень. Она была бы верной, понимающей, честной и притом не лишенной сексуальной привлекательности спутницей жизни. Такой жене можно довериться во всём»[38].
Карьера Дорис Дэй закончилась в конце 60-х годов, когда в американском кино появилась плеяда талантливых исполнительниц — Джоан Вудворд, Элен Берстин, Джейн Фонда, Фей Данауэй, открывших новую страницу в исполнительском искусстве Голливуда.
Итак, американские продюсеры предложили Роми Шнайдер вернуться к амплуа славной, решительной девушки, с которым она упорно боролась после отъезда из ФРГ. Пойти у них на поводу значило перечеркнуть роли, созданные под руководством Висконти и Уэллса. К тому же она могла стать лишь бледным подобием Дорис Дэй, потому что не обладала её комедийным талантом. Это отчетливо бросалось в глаза, ибо Роми приходилось выступать рядом с таким выдающимся актером, как Джек Леммон. Невыразительной была она и в комедии «Что нового, киска?», хотя сам фильм снят на высочайшем профессиональном уровне.
Здесь она исполнила роль школьной учительницы Кэрол Вернер, обручённой с репортёром Майклом Джеймсом (Питер О’Тул), отличающимся неумеренной страстью к прекрасному полу. По его собственному признанию, «секс для него тот же спорт». Стоит ему оказаться рядом со смазливой девицей, и между ними возникает притяжение. Пригласив на танец хорошенькую партнершу, он тотчас начинает срывать с себя одежду. Такой уж легко воспламеняющийся нрав был у этого англичанина. И даже когда он давал слово держаться подальше от женщин, они падали на него прямо с неба. Так случилось с парашютисткой Ритой (Урсула Андрес), которая приземлилась прямо на переднее сиденье его автомобиля. Майкл был вынужден пригласить её в отель, чтобы она немного отдохнула и пришла в себя. Рита тут же начала расстёгивать многочисленные молнии на своём комбинезоне и даже заказала в номер бутылку шампанского.
Такая поспешность не понравилась Майклу, и он покинул бравую парашютистку.
Из-за любвеобильности Майкла на экране царит жуткая неразбериха. Она достигает накала в сцене в отеле, куда волею судеб стягиваются все персонажи — многочисленные любовницы, их мужья и женихи, а также родители Кэрол, которые хотят уличить Майкла в неверности. Обманутые мужчины жаждут крови обольстителя. Один из них приносит с собой настоящую бомбу и устраивает взрыв в парке. Отель окружает полиция. Однако герои вырываются из окружения, спасаясь бегством на маленьких самоходных тележках. Эта смешная, динамичная сцена завершает кутерьму, бушующую на экране.
Фильм поставлен по сценарию замечательного американского комедиографа Вуди Аллена. Он же исполнил одну из ролей, рассмешив зрителей своим озорством. Кроме того, в фильме снялся знаменитый английский комик Питер Селлерс, сыгравший психоаналитика Фрица Фассбендера. Узнав, что Майкл решил жениться, он смотрит на него с откровенным сожалением. Действительно, заводному журналисту трудно справиться со своей любвеобильной натурой. Весёлый, улыбающийся, раскрепощённый, он создает вокруг себя атмосферу всеобщей сексуальной раскованности. Питер О’Тул изображает своего героя с юмором и изяществом. Он подобен вихрю, в эпицентр которого втягиваются все новые герои.
Ну а Кэрол? Она осталась на самой периферии действия, ибо её задача сводилась к тому, чтобы стыдить своего жениха, наставлять его на путь истинный. Впрочем, и это оказалось для неё непосильным. Ибо в тот самый момент, когда, обменявшись кольцами с любимым, она в душе праздновала победу над его распущенностью, он начинал флирт с очередной девицей.
Урсула Андрес, снявшаяся в роли парашютистки Риты, завоевывала международную славу одновременно с Роми Шнайдер. И хотя её творческие достижения оказались более скромными, в этом фильме она смотрится куда выразительнее, чем Роми.
Сотрудничество немецкой актрисы с американским кинематографом оказалось не столь плодотворным, как можно было предположить поначалу. Отношения с «Коламбией» закончились значительно раньше предусмотренного контрактом семилетнего срока. После провала в прокате фильма «Хороший сосед Сэм» руководство дало понять, что актриса не может рассчитывать на главные роли. Нечто подобное уже произошло прежде с Джиной Лоллобриджидой, Вирной Лизи, Мелиной Меркури, Катрин Денёв и многими другими европейскими звездами, стремящимися закрепиться в американском кинематографе.
И тем не менее пребывание в Голливуде не прошло для Роми Шнайдер бесследно. Хотя метод работы, принятый там, противоречил её собственному, интуитивному подходу к роли, дисциплинированность и организованность американских коллег произвели на неё глубокое впечатление. Жан-Клод Бриали вспоминал эпизод, приключившийся на съёмках ленты «Христина». Роми не понравился фасон платья, и она, швырнув его на пол, начала топать ногами на костюмершу. Жан-Клод Бриали, невольный свидетель этой сцены, пожурил Роми, сказав, что во Франции актрисы никогда не капризничают, если они позволяют себе такое, то их никогда не приглашают в кино.
Положение любимицы немецкой публики способствовало становлению личности себялюбивой и тщеславной. «В то время я была невыносимым маленьким монстром», — вспоминала актриса. За прошедшие годы её поведение на съёмочной площадке изменилось кардинальным образом. Однако отношение к фильму как к ответственному предприятию, от которого зависят судьбы многих людей, занятых в кинобизнесе, пришло именно в Америке. Поработав там, она могла утверждать: «Кинематографисты знают, как я пунктуальна. Я никогда не опаздываю, не позволяю себе на людях показывать дурное расположение духа. Даже смертельно устав, я, как цирковая лошадь, бросаюсь на зов трубы, не разрешаю себе расслабиться»[39].
Так постепенно, от фильма к фильму, под воздействием разных творческих влияний происходило формирование индивидуальности актрисы, какой она предстанет перед зрителями в 70-е годы.
Незадолго до окончания съёмок фильма «Хороший сосед Сэм» в Голливуд приехал театральный агент Жорж Баум и передал Роми прощальное письмо Делона. В августе 1964 года он женился на актрисе Натали Бартелеми, а 1 октября 1964 года родился их сын Энтони.
Роми не сомневалась в подобной развязке. Куда невыносимее оказалась возня, затеянная прессой. Западногерманские журналисты объявили ей настоящую войну, выставляя на обозрение публики самые интимные подробности жизни. Невозможно без внутреннего стыда читать пассажи, появившиеся в то время на страницах желтых журналов «Бунте иллюстрирте», «Бильд-цайтунг», «Квик». Самым печальным было то, что в травлю включился отчим, которого в детстве она ласково называла Дэди, а сейчас ограничивалась официальным «господин Блацхайм». В жёлтой газетке он поместил статью под заголовком «Между Роми и Аленом ничего нет», где унизился до передачи подслушанного им телефонного разговора. В нем Роми сообщала матери, что уехала из парижской квартиры Делона.
Да и в профессиональной жизни было больше разочарований, чем удач. В 1963 году Роми познакомилась с режиссером Анри-Жоржем Клузо, который предложил ей роль в фильме «Ад». Она с нетерпением ждала начала съемок. В 1960 году Клузо поставил фильм «Истина» с Брижит Бардо в главной роли. К чести Клузо, он сумел посмотреть на феномен Бардо не только объективно, но с сочувствием и пониманием. Эта картина стала вершиной в творческой биографии Брижит Бардо, точно таким же произведением, судя по сценарию, мог стать для Роми Шнайдер «Ад».
«С Клузо всё происходило, как с Висконти, я влюбилась в этого темпераментного интеллектуала-диктатора, умеющего выжать из актера всё.
Когда начались пробы, он задался целью уничтожить мой легкий немецкий акцент и в течение двух недель сделать из меня превосходно говорящую по-французски актрису. При всем желании это было невозможно. После долгих дискуссий он решил, что я буду играть эльзаску.
Уже во время пробных съёмок я поняла, что Клузо — один из самых трудных режиссеров, с которыми мне приходилось встречаться. Трудный не в плохом смысле. Нет! Этот человек одержим манией совершенства во всем — в звуке, в освещении, в жестах актеров. Я спрашивала себя, смогу ли выдержать восемнадцать недель съёмок. Увы, мое мужество не понадобилось. Несчастья начались с того, что заболел Серж Реджани. Это спутало все карты. Потом у меня упало кровяное давление. И наконец, спустя три недели после начала съёмок свалился сам Клузо. Сердечный приступ! Врачи сказали, что он нуждается в длительном отдыхе после болезни. Работа над фильмом была прервана на неопределенный срок. Я повисла в воздухе. Прекращение съемочных работ значило для меня не просто «лопнувший фильм». Я всей кожей и волосами сконцентрировалась на работе и растерялась, не зная, что делать.
Тогда, осенью 1964 года, я впервые поняла, что должна учиться строить жизнь за пределами съемочной площадки. Нужно было снова учиться приводить работу и жизнь в правильное соотношение»[40].
Как раз в это время Лукино Висконти задумал экранизацию романа Ханса Хабе «Мария Тарновская», рассказывающего о похождениях знаменитой авантюристки русского происхождения, ставшей виновницей множества убийств и самоубийств, совершенных её поклонниками. Висконти увлек Роми этой романтической историей. Вместе они совершили паломничество к могиле Тарновской в Венеции. Однако найти достаточных средств для постановки не удалось, а их требовалось немало, поскольку Висконти планировал снимать во многих странах среди великолепного декора начала XX века. Роми выкупила права на роман и приготовилась ждать, когда появится продюсер.
Жизнь казалась безотрадной. Не случайно сама актриса назвала 1964 год самым суровым испытанием.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.