Два нежных имени

Два нежных имени

На исходе дня 20 сентября 1966 года в посольство Кубы в Москве поступила телеграмма:

«Из Темиртау Кемеровской. Дорогие товарищи, имею честь предупредить вас опасности появления очень сильного урагана Карибском море конце третьей декады сентября. Начальник метеостанции Горной Шории Дьяков».

Работники посольства были озадачены: что это — шутка или предвидение ученого?

На подробной карте Советского Союза, среди горных кряжей Кузбасса, едва видна крапинка, обозначающая поселок Темиртау. По самым скромным подсчетам, от крапинки до Кубы добрых пятнадцать тысяч километров. Может, этот Дьяков самостоятельно запускает метеорологические спутники Земли, которые докладывают ему о состоянии атмосферы на всем земном шаре?

Да если бы он и располагал подобной возможнрстью, разве установленная на спутнике аппаратура в состоянии была бы 20 сентября «засечь» какие-то признаки урагана, который должен разразиться лишь в конце месяца?..

Кубинские товарищи были бы еще больше озадачены, если бы им стало известно, что в тот же день не менее тревожная телеграмма от того же Дьякова поступила во Владивосток, в Приморское управление гидрометслужбы СССР — на имя начальника управления:

«Из Темиртау Кемеровской. Предупреждаем опасности появления сильного тайфуна Японском море подъемом его берегам СССР».

Знай кубинцы об этой телеграмме, они окончательно поняли бы, с кем имеют дело: без малого половина длины экватора лежит между Японским и Карибским морями, и одновременно предсказывать тут и там стихийные бедствия, находясь в Темиртау, может взять на себя смелость лишь человек, склонный к чудачествам.

Но так как о «посягательстве» Дьякова на Японское море им известно не было, кубинцы решили все же запросить Гидрометцентр СССР. В отделе долгосрочных прогнозов сказали, что пока не располагают данными, которые свидетельствовали бы о приближении урагана. Что касается станции в Горной Шории, то она ведомственного характера: подчинена не Гидрометцентру, а Кузнецкому металлургическому комбинату и обслуживает его нужды, прогнозируя, если можно так выразиться, микропогоду в районе, где находится рудная база комбината. Увлечение же начальникастанции Дьякова долгосрочными прогнозами погоды, да еще за пределами страны, — это его личное дело. Строит их он на основании какого-то своего метода, об эффективности какового Гидрометцентр судить не берется. Так же, как не берется подтвердить или опровергнуть прогноз относительно урагана в Карибском море в конце сентября. Тут уж товарищи из посольства должны сами решить: предупреждать своих метеорологов о надвигающемся урагане или махнуть на телеграмму Дьякова рукой.

Предупреждение было послано. На случай, обусловленный известной формулой: «Чем черт не шутит!» На этот же случай кубинские метеорологи удвоили свою бдительность, хотя ничто не предвещало урагана. Да что урагана — даже на депрессию намека не имелось…

Кубинские синоптики удвоили бдительность, но небо по-прежнему оставалось чистым. Минуло двадцать пятое — все без перемен. Только 28 сентября служба радарного обнаружения циклонов зафиксировала над Карибским морем характерное сгущение облаков, этакий нарыв в атмосфере, ничего хорошего не предвещавший.

Нарыв прорвался над Малыми Антильскими островами, и прежде всего над Гваделупой: проливной дождь и ветер на скорости шестьдесят метров в секунду смели на Гваделупе урожай сахарного тростника, бананов, кофе, какао, ванилина, более пяти тысяч крестьянских жилищ.

После Гваделупы ураган, получивший к этому времени имя «Инес», пронесся над Пуэрто-Рико и затем обрушился на Гаити, где полностью уничтожил урожай кофе и бананов, разрушил десятки населенных пунктов, унес более тысячи человеческих жизней.

На Кубе первыми приняли удары стихии восточные районы страны. Пройдя из конца в конец по провинции Ориенте, ураган разрушил в ряде мест жилые дома, нанес ущерб плантациям сельскохозяйственных культур. И, вроде бы удовлетворившись этим, повернул в сторону Флоридского пролива. Однако уже через день какая-то неведомая сила вновь низринула его на Кубу — теперь на западное побережье. Больше суток, не прекращаясь ни на минуту, шел дождь в столице страны. На каждый квадратный километр городской территории вылилось в среднем по 30 миллионов ведер воды. В Москве, например, такое количество осадков выпадает за… полгода.

6 октября 1966 года в «Известиях» сообщалось:

«Внезапно обрушившийся на Гваделупу, Санто-Доминго и Гаити ураган „Инес“ оставил после себя более тысячи убитых и материальный ущерб на сотню миллионов долларов. В то же время в результате своевременного оповещения кубинской метеослужбы и мер по борьбе с циклоном, предпринятых кубинским правительством, последствия этого урагана на Кубе удалось свести до минимума».

Зная о приближении циклона, правительство эвакуировало из затопляемых районов в общей сложности более 150 тысяч человек, позаботилось об укреплении хозяйственных построек, различных сооружений, мобилизовало отряды помощи.

«Эти меры позволили, — писала в те дни „Правда“, — нейтрализовать стихию, ураган не застал страну врасплох».

Ураган не застал страну врасплох… Кто знает, может быть, этому в какой-то мере способствовала и телеграмма из Темиртау.

Подтвердилось предвидение Дьякова и по поводу тайфуна в Японском море, которому присвоили имя — «Ида». Вот что рассказывалось об этом стихийном бедствии 27 сентября 1966 года в «Правде»:

«Тайфун „Ида“ ушел от берегов Японии на северо-восток, оставив за собой широкую полосу разрушений и самое большое число человеческих жертв со времени тайфуна „Исе“ в сентябре 1959 года… Особенно пострадал от обвалов и оползней район пяти озер, прилегающий к горе Фудзи… Произошло 668 крупных обвалов, разрушено около 14 тысяч и затоплено почти 60 тысяч домов».

О телеграмме, посланной из Темиртау в кубинское посольство, я впервые услышал от новокузнецкого литератора Геннадия Емельянова.

— Презанятнейший факт, а? И человек, должно быть, за таким фактом тоже презанятнейший…

Я и сам это понимал, но прошло немало времени, прежде чем собрался побывать в гостях у горношорского «провидца».