У 62-ГО КИЛОМЕТРА
У 62-ГО КИЛОМЕТРА
На Западной станции, у Шейдека, тем временем закончили строительство и оборудование зимнего дома. В нем было тепло и уютно. Участники экспедиции могли теперь без помех заниматься научными исследованиями.
Трое гренландцев, расставшиеся с Вегенером у 151-го километра, привезли начальнику Западной станции Вейкену письмо Вегенера. В нем Вегенер сообщал: «Вспомогательную экспедицию прошу отправить с Шейдека 10 ноября».
10 ноября вспомогательная экспедиция тронулась в путь. Вместе с Вейкеном поехали радист Краус и брат Расмуса Виллумсена — Иоханн.
Погода стояла холодная, по нескольку суток не прекращались снежные бури. 16 ноября люди в последний раз видели на горизонте полуденное солнце. Наступила темнота.
Вскоре вспомогательная экспедиция подошла к месту, указанному Вегенером — к складам, расположенным у 62-го километра. Здесь разбили лагерь, построили снежную хижину и стали ждать.
Каждый день отправлялись из лагеря собачьи упряжки — на юго-восток и на северо-восток. А вдруг Вегенер и его спутники сбились с пути, бродят где-то и не могут их найти?
Собачьи упряжки доезжали до 80-го километра. На всем пути было расставлено множество новых черных флагов. Каждый день над лагерем зажигали керосиновый факел. Он горел по нескольку часов и был виден далеко.
Но дни шли, а Вегенера и его спутников не было.
Краус старался наладить радиосвязь с Западной станцией. Нелегко было заставлять работать передатчик и приемник. Атмосферные возмущения мешали установить связь.
В конце концов Краусу все-таки удалось соединиться с Западной станцией.
- Вегенер не появлялся? — спросил Краус.
- Нет, — отвечал Шейдек.
- У нас его тоже нет…
Вот тогда-то и полетела с Западной станции на материк радиограмма, которая встревожила весь научный мир: «О судьбе Вегенера ничего неизвестно. Вегенер и его спутники затерялись в ледяной пустыне».
Поразительно равнодушие, с каким отнеслось к этому известию тогдашнее германское правительство. Ему бы немедленно послать самолеты, организовать поиски. Но правительство не обратило никакого внимания на тревожные вести из Гренландии.
У него были другие заботы. Немецкие монополисты уже тогда вынашивали планы реванша. Их поддерживали реакционные круги США, Англии и Франции, рассчитывавшие использовать Германию, как ударную силу против Советского Союза. В то же время страну все с большей силой поражал мировой экономический кризис. Правительству было не до затерявшегося во льдах ученого…
В своем письме Вегенер просил ждать его у 62-го километра до 1 декабря. Наступило 1 декабря. Но участники вспомогательной экспедиции не трогались с места. Они тревожились, строили догадки и предположения: достигла четвертая санная партия Айсмитте или нет? А если достигла, то осталась там на зиму или вышла назад? Что с Зорге и Георги? Дождались они товарищей или, как обещали, ушли с Айсмитте 20 октября? Даже здесь, у 62-го километра, люди успели отморозить себе руки и ноги. Каково же Вегенеру и его спутникам, ведь они уже два с половиной месяца в пути.
Только 7 декабря 1930 года вспомогательная экспедиция снялась с лагеря.
На Западной станции кипела работа. Вегенер собирался провести зимой исследование льда. Товарищи решили выполнить эту работу — рыли шахту, бурили лед — все по планам Вегенера. Они хотели собрать все необходимые наблюдения и данные, чтобы, вернувшись, ученый мог продолжить и закончить исследования.
Летом люди мечтали о спокойной зимней жизни, когда можно будет заняться научной работой. Сейчас они получили такую возможность. Все, что обещал Вегенер, сбылось. Не было только спокойствия. Участники экспедиции волновались за Вегенера и его спутников. Конечно, вероятнее всего было предположить, что они решили перезимовать на Айсмитте. Ведь возвращаться обратно было чрезвычайно опасно. На Западной станции подсчитали, что при строгой экономии пятеро человек смогут прожить на Айсмитте до начала мая. Керосину, правда, будет маловато. Но и его хватит для поддержания жизни.
Так утешали себя люди на Западной станции.
И все же спокойствия не было. Все ждали дня, когда они смогут отправиться на Айсмитте. Это можно было сделать только в апреле! А раньше апреля они ничем не могли помочь своим товарищам, ничего не могли узнать об их участи.