Вербовка «сотрудников»

Вербовка «сотрудников»

Зубатов обладал особым талантом на склонение революционеров к даче откровенных показаний и на их согласие сотрудничать с Охранным отделением (вновь сошлёмся на Александра Спиридовича):

«Зубатов не смотрел на сотрудничество как на простую куплю и продажу, а видел в нём дело идейное, что старался внушить и офицерам».

В работе с подследственными Зубатов предпочитал метод убеждения и очень часто, по словам Спиридовича, лично общался с задержанными:

«Это не были допросы, это были беседы за стаканом чая о неправильности путей, которыми идут революционеры, о вреде, который они наносят государству. Во время этих разговоров со стороны Зубатова делались предложения помогать правительству в борьбе с революционными организациями. Некоторые шли на эти предложения, многие же, если и не шли, то всё-таки сбивались беседами Зубатова со своей линии, уклонялись от неё, другие же совсем оставляли революционную деятельность».

Именно Зубатов придумал слово «сексот» – «секретный сотрудник».

От того, что Охранное отделение города Москвы свою работу улучшило, революционное движение в стране на убыль не пошло. В самом конце XIX века социалисты всех мастей развили бурную деятельность. Опираясь на рабочую массу, они обещали ей в недалёком светлом будущем всеобщее счастье и благополучие.

Зубатов предложил вырвать пролетариев из рук активизировавшихся революционеров. Спиридович пишет:

«Он понимал, что с рабочими нельзя бороться одними полицейскими мерами, что надо делать что-то иное, и решил действовать в Москве, как находил правильным, хотя бы то был и не обычный путь».

Зубатов считал, что пролетариям нет смысла гоняться за непонятными им революционными идеалами, у них должна быть другая (главная) цель – борьба за нормальные условия труда и за реальную «копейку», то есть за свою заработную плату.

В апреле 1898 года он подал об этом докладную записку своему непосредственному начальнику – тогдашнему московскому обер-полицеймейстеру Дмитрию Фёдоровичу Трепову. Тот направил полученные бумаги генерал-губернатору Москвы, Великому князю Сергею Александровичу, который зубатовскую идею одобрил.

И дело пошло! Сначала в Москве, а затем в других городах страны стали возникать легальные рабочие организации. Получив в 1902 году повышение и переехав в Санкт-Петербург, Зубатов (вновь сошлёмся на Александра Спиридовича) принялся проводить…

«… совещания с лицами, увлёкшимися идеей поставить рабочее профессиональное движение в России…».

В этих совещаниях принимал участие и…

«… окончивший в том году духовную академию священник Гапон, который должен был начать работу среди рабочих в Петербурге».

19 февраля 1902 года пятьдесят тысяч рабочих из созданных Зубатовым профессиональных союзов пришли возложить цветы к памятнику императору-освободителю Александру Второму. Великий князь Сергей Александрович даже прослезился, увидев это необыкновенное для той поры шествие.

Обер-полицеймейстер Дмитрий Трепов, приписывавший и себе честь учреждения рабочих союзов, заявлял:

«До введения системы Зубатова Москва клокотала от недовольства; при моём режиме рабочий увидел, что симпатии правительства на его стороне и что он может рассчитывать на нашу помощь против притеснений предпринимателя. Раньше Москва была рассадником недовольства, теперь там – мир, благоденствие и довольство».

Находившийся в эмиграции Владимир Ульянов назвал зубатовские деяния «полицейским социализмом», но именно они положили начало профсоюзному движению в России.

Впрочем, генерал от жандармерии Василий Дементьевич Новицкий, возглавлявший Киевское охранное отделение и с ненавистью относившийся к зубатовским нововведениям, в своих воспоминаниях перекликается с оценкой, которую дал Зубатову лидер большевиков:

«Во время состояния в должности начальника Московского охранного отделения Зубатова последний всецело был подчинён обер-полицеймейстеру Д.Трепову, которого Зубатое свободно обходил, пользуясь совершенным незнанием Трепова всех махинаций революционеров, революционного движения и даже полицейской службы, провокаторствовал вовсю, в особенности в Москве, сплочая и организуя рабочих, подобно попу Гапону в Санкт-Петербурге, в кружки, знакомя рабочих с забастовками и стачками, каковые кружки впоследствии обратились во вполне готовые революционные организации, ставшие кадром Московского вооружённого восстания».

Приписывая Зубатову склонность к «провокаторству», генерал Новицкий явно клеветал, так как тогдашние законы строжайше запрещали вести борьбу с революционерами недозволенными методами. Запрет касался и провокаций, то есть любых подталкиваний подпольщиков на противозаконные шаги. Чрезвычайная комиссия, специально учрежденная Временным правительством в 1917 году для выявления «перегибов» царского режима, не обнаружила ни единого случая политической провокации.

А вот как охарактеризовал движение, организованное Зубатовым, Владимир Джунковский:

«Большое возбуждение среди рабочих в Петербурге возникло на почве так называемой „зубатовщины“, которая началась в Москве, но с тою разницею, что в Москве эта „зубатовщина“ была скоро ликвидирована, вернее обезврежена, как только оказалось, что переходит должные границы, переходя в провокацию».

Как бы там ни было, но в 1902 году тогдашний министр внутренних дел Вячеслав Константинович Плеве достижения Зубатова оценил и поставил его во главе Особого отдела Департамента полиции. Началась реформа всей системы политического сыска России.

Однако с Плеве Сергей Зубатов не сработался, и его карьера прервалась резко и внезапно. 19 августа 1903 года он был уволен со своего поста – с повелением в 24 часа покинуть Петербург и отправиться в ссылку во Владимир.

Александр Спиридович пишет:

«Что же сталось с Зубатовым? Ненавидимый революционерами, непонятый обществом, отвергнутый правительством и заподозренный некоторыми в революционности, Зубатов уехал в ссылку. И во Владимире и после, живя в Москве, Зубатов продолжал оставаться честным человеком, идейным истинным монархистом».

Как только Зубатова ни называли: и «гением политического сыска», и «великим провокатором», и «великим реформатором», и даже «злодеем». Но в наши дни спецслужбы чуть ли не всех стран мира ведут сыск, пользуясь зубатовскими методами.

А теперь вернёмся в Сущёвский полицейский дом, где по методике, введённой Сергеем Зубатовым, полиция принялась знакомиться с юным революционером Владимиром Маяковским. Следователи, которые допрашивали его, наверняка хорошо помнили те наставления, которые Зубатов любил давать своим подчинённым:

«– Господа! Помните, что каждый задержанный может стать вашим будущим сотрудником! Поэтому смотрите на него, как на любимую женщину, с которой вы находитесь в нелегальной связи. Берегите её, как зеницу ока! Один неосторожный ваш шаг, и вы её опозорите. Помните это, относитесь к этим людям так, как я вам советую, и они поймут вас, доверятся вам и будут работать с вами честно и самоотверженно».