Сто бомбардировочных дивизий Сталина: армада, которая не взлетела

Сто бомбардировочных дивизий Сталина: армада, которая не взлетела

Как сейчас помню тот далекий день 1952 года. Главком ВВС маршал авиации П. Ф. Жигарев проводит срочное совещание. Среди его участников – начальники ведущих управлений, их заместители. Главком выглядит озабоченным. Он сообщает, что только что получил указание товарища Сталина приступить к формированию ста дивизий реактивных бомбардировщиков фронтовой авиации.

«Запомните, сто!» – подчеркнул он.

Помолчав, добавил: «А откуда взялась эта цифра, никто не знает. В Генштабе лишь руками разводят. Не могут объяснить, на основании каких расчетов, соображений нужно формировать такую армаду. Да и с нами ведь никто не советовался, не интересовался, под силу ли ВВС решить поставленную задачу…»

Всем стало ясно – столь важное решение принял лично Сталин. Причем принял без какой-либо его предварительной проработки со специалистами. В тот же день главком вызвал к себе руководство оперативного управления.

«Разберитесь, почему именно сто дивизий? – приказал он. – К чему нам столько? Сегодня ведь и так каждая воздушная армия имеет до трех соединений бомбардировщиков. В общем, просчитайте по всем параметрам. В том числе и на случай войны, с учетом действий бомбардировочной авиации на всех операционных направлениях».

Приказ главкома мы выполнили в кратчайшие сроки. Оперативные расчеты показали, что на случай войны нам необходимо иметь не более 60 авиационных бомбардировочных дивизий, причем с учетом уже имеющихся. А тут целых сто! Спрашивается, к чему такая армада?! Ведь за этой цифрой чередой тянулись другие. Если формировать те самые 100 авиадивизий бомбардировщиков, то одновременно для обеспечения их действий нужно создавать порядка 30 авиационных истребительных дивизий, а также примерно до 10 авиационных разведывательных полков.

Но расчеты расчетами, а Сталин требовал формирования только авиационных бомбардировочных дивизий. Без всяких там вспомогательных и обеспечивающих частей. Как тут быть? Что предпринять? Главком решил со всеми нашими выкладками поехать к министру вооруженных сил Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Доложил что надо, показал расчеты, а в ответ: «Это приказ самого товарища Сталина – выполняйте!» Да и разве можно было услышать что-то другое? Кто бы рискнул ставить под сомнение указание вождя, высказать по нему собственное мнение?

Вскоре из Генерального штаба к нам пришла директива. Она предписывала срочно подготовить различные варианты будущего базирования бомбардировочных авиадивизий, а также соответствующие предложения по оргштатному расписанию. Таким образом замысел И. В. Сталина стал воплощаться в реальные дела. Многогранная, масштабная работа стремительно набирала обороты. Ею руководили заместитель главнокомандующего ВВС и созданное для этой цели управление. Этот ответственный участок возглавил генерал-полковник авиации И. М. Соколов.

Предстояла поистине титаническая работа по развертыванию военно-учебных заведений. В минимальные сроки требовалось не только создать добротную учебно-материальную базу, но и подготовить не менее 10 тысяч летчиков, столько же штурманов, а также стрелков-радистов, не говоря уже о многочисленной армии инженерно-технического состава, другого обслуживающего персонала, комплектации специалистов связи, тыла. А где было брать штабных работников? Как решать массу других задач организационного характера? Над этими вопросами трудились в Главном штабе ВВС – основном исполнителе указания И. В. Сталина.

Вспоминается такой эпизод. Два часа ночи. Из Генштаба возвращается начальник Главного штаба ВВС генерал-лейтенант П. Ф. Батицкий (штабы работали по распорядку Сталина – до двух – четырех часов ночи). Не заходя в свой кабинет, он спешит в оперативное управление. Все свое внимание сосредоточивает на карте дислокации вновь формируемых и существующих штатных авиадивизий. Тщательно рассматривает предлагаемые варианты по размещению каждого соединения, полка. Принимается во внимание все: есть ли вблизи будущего аэродрома подъездные пути, свободные жилые фонды для личного состава… И так день за днем.

География поиска мест базирования авиадивизий расширялась с каждым днем. Все чаще оперативные группы специалистов вылетали в районы будущего базирования, в том числе и на северное побережье, Чукотку, Камчатку. Цель – изучение возможностей размещения авиации, подготовки ледовых и стационарных аэродромов, создания надежных баз.

Оставаясь за начальника управления, я докладывал Павлу Федоровичу Жигареву предполагаемую дислокацию этих дивизий. Один из районов за Уралом начальник Главного штаба ВВС заменил на другой, а это ведь бомбардировщики. Он ответил, что там хорошая охота. Он начал говорить по телефону, а я стер означенный им район и восстановил прежний. Павел Федорович возвратился к карте и увидел, что его «яйцо» стерто. Строгое лицо его выражало недовольство. «Ты что стираешь мои яйца?» Я ответил, что это невозможно, надо учесть затраты. Он согласился.

При докладе дислокации П. Ф. Жигареву мне был задан вопрос: «А нужно ли нам формировать сто дивизий?» Я ответил, что нужно добавить к имеющимся не более двадцати и пропорционально формировать для их обеспечения истребительные дивизии и разведполки. «Вы можете подготовить оперативный расчет с учетом существующего состава и с учетом вероятного противника?» – спросил Жигарев.

На следующий день я представил такой расчет. Возвратившись от министра вооруженных сил маршала Василевского, он отдал расчет и сказал: «Спрячьте его подальше». Василевский согласился с таким расчетом, но решил продолжать выполнение указаний И. В. Сталина.

Лихорадочные дни наступили для военных строителей. Срочно созданному специальному стройуправлению предстояло построить сотни аэродромов. Нелегкие времена переживала и авиапромышленность. Чтобы сформировать столько дивизий, был необходим огромный самолетный парк. По расчетам получалось, что сверх плана нужно было выпустить свыше десяти тысяч бомбардировщиков. Подчеркну, выпустить в кратчайшие сроки. Словом, жизнь вновь входила во фронтовой ритм.

Разумеется, решение Сталина рождало у нас огромное внутреннее сдерживаемое любопытство. Мы все хотели понять, чем было вызвано такое решение и на что нацеливало. Больше склонялись к тому, что с нашей стороны разворачивается активнейшая подготовка к новой войне. Эти предположения находили и свое косвенное подтверждение. Достаточно вспомнить, какой была в то время международная обстановка. Вчерашние союзники по антигитлеровской коалиции стали врагами. Наличие ядерного оружия обостряло и без того сложную военно-политическую ситуацию. Холодная война была в полном разгаре. В США шло интенсивное освоение авиационного атомного оружия. В СССР лишь приступили к решению этой задачи, понимая, что отставание недопустимо. Видимо, это обстоятельство и побудило И. В. Сталина в кратчайший срок создать громадный парк бомбардировочной авиации и быть готовым к войне с применением ядерного оружия.

В те годы в газетах все чаще стали появляться публикации, прозрачно намекавшие на то, что скоро истекает срок продажи Аляски американцам, что некоторыми нашими южными районами Закавказья в недалеком прошлом незаконно овладела Турция. Словом, исподволь шла обработка общественного сознания, целенаправленно велась подготовка страны к грядущим испытаниям, а точнее – к войне. Во всяком случае, мы именно так расценивали ситуацию, работая над выполнением сталинского приказа. Бесспорно, приказа во многом странного. Им предусматривалось лишь однобокое развитие ВВС, что носило ярко выраженный авантюрный характер. Не учитывались и другие реалии. Более того, нашему народу, еще не оправившемуся от тяжелейших последствий Великой Отечественной войны, навязывались новые, ничем не оправданные затраты. К слову сказать, только что появившиеся у нас реактивные бомбардировщики были еще далеко не совершенны как самолеты-носители ядерного оружия. А следовательно, вскоре встал бы вопрос и об обновлении громадного парка авиатехники.

Сыграло свою роль, полагаю, и такое обстоятельство. Сталин серьезно относился к военной политике Запада. Хорошо помня о просчетах накануне Великой Отечественной войны, он боялся повторения собственных ошибок. Именно стремление не опоздать, сработать даже с опережением в плане повышения оборонного потенциала страны, во что бы то ни стало добиться военного превосходства, в сжатые сроки произвести перевооружение ВВС и послужило главной причиной появления сталинского приказа, о котором столько ходило домыслов. Жаль лишь, что это решение не прошло предварительную проработку в военных кругах.

Кстати, желающих поэкспериментировать с армией у нас всегда хватало. Как тут не вспомнить «лихого» экспериментатора Н. С. Хрущева, по инициативе которого были значительно ослаблены армия и флот. Особенно досталось от него авиации. Лишь через четверть века мы с величайшим трудом смогли восстановить, к примеру, штурмовую авиацию. А все потому, что Хрущев был убежден, что в современной войне авиация ничего не значит. Ее вполне успешно могут заменить ракеты. Опыт последующих локальных войн опроверг утверждение «великого реформатора». Свежий тому пример – действия американской авиации в ходе войны в Персидском заливе в 1991 году.

Возвращаясь к сталинскому приказу, отмечу, что он так и не был выполнен. После марта 1953 года все мероприятия по созданию гигантской армады бомбардировщиков стали свертываться и вскоре совсем прекратились.