Умереть, убегая…

Умереть, убегая…

Думаю, я не зря столько времени уделил отношениям Дианы с прессой. Теперь, надеюсь, образ принцессы стал более объемным. И сейчас, когда мы начнем внимательнейшим образом смотреть на последние дни жизни Дианы, на саму автомобильную катастрофу, многие места будут понятны вам, читателям, без дополнительных объяснений.

Кем и чем была Диана в 1997 году?

По сути, женщиной, вокруг которой одна за другой случались скандальные истории. И только своими историями она была интересна прессе и публике. Ее последняя шокирующая связь с сыном египетского миллиардера аль-Файеда стала достоянием уже порядком уставшей от личной жизни принцессы Англии. Опять волна обсуждений и споров в прессе: может или не может позволить себе такую связь мать наследного принца? И главное: а что будет для всей Англии значить тот факт, если вдруг принцесса Диана, как уже разведенная женщина, выйдет замуж за Доди аль-Файеда?

Нужно признать, что если этот вопрос обсуждался обывателями на уровне любопытства, то для Англии как государства он был головной болью. Нюанс заключался в том, что хотя принцесса и не получила при разводе титул «Ее королевское высочество», тем не менее она считалась членом королевской семьи.

И вот теперь, заимей она такого мужа, как Доди, королевская семья оказалась бы в весьма щекотливом положении: признавать и Доди членом королевской семьи? Но этого мало: сближение королевской семьи с имеющим не самую лучшую репутацию египтянином аль-Файедом вовсе не входило в перспективные планы. Это уже, извините, политика.

Кем еще была Диана после развода с мужем?

Женщиной, сумевшей порвать практически все свои бывшие дружеские связи. Причем во многих случаях инициатива разрыва шла от самих друзей, не могущих больше терпеть выходки Дианы.

Диана вконец разругалась с матерью, обвинив ее в том, что она неправильно высказалась в одном интервью. Диана не однажды и раньше, а теперь уже куда увереннее говорила, что ненавидит мать.

Диана порвала отношения с сестрами Джейн и Сарой. Отношения с братом Чарльзом были также безнадежно испорчены.

Та самая целительница Симона, ставшая одной из самых близких подруг, была выброшена из памяти и из сердца.

Диана разорвала отношения с известным модельером Джанни Версаче.

Прекратилась дружба между ней и Элтоном Джоном, самым известным британским рок-певцом, композитором, настоящим кумиром миллионов. А ведь один из своих синглов Элтон Джон ранее посвятил Диане. И этот сингл вошел в историю как самый продаваемый, он был занесен в Книгу рекордов Гиннесса.

В число виновных в ее судьбе и ставших врагами попадает тот самый журналист Мартин Башир, который сделал то злополучное интервью на «Панораме». Диана обвинит его, как и журналиста Эндрю Мортона, автора книги о ней, в том, что он испортил ей жизнь.

И еще — большая часть из ее собственного персонала была нещадно изгнана. Неважно, что некоторые работники отдали службе у Дианы по 8–10 лет. Она выгоняла, иной раз даже не заплатив жалованья.

Весьма показательна в этом плане история с увольнением горничной Сильвии Макдермотт, которая, что называется, верой и правдой прослужила у Дианы 10 лет. Когда Сильвия обратилась к Диане за расчетом, та выставила ее за дверь. Но Сильвия не сдалась. Она обратилась в суд.

Что было противопоставить бедной женщине той своре обученных адвокатов, которых наняла Диана? В этой ситуации, позволю себе отступление, я отказываюсь понимать Диану даже как стерву. Стерва ты — но ты же и женщина! Неужто так тяжело было заплатить горничной заработанное ею? Это уже даже не сволочность, это идиотская упертость: а вот не заплачу, и все тут!

Так вот, против Сильвии эти адвокаты выставили претензии, дескать, ее работа выполнялась из рук вон плохо, она не убирала как следует. Горничная готова была предоставить свидетелей, что ни разу за все время Диана не сделала ей замечаний по поводу уборки. А что касается уборки в спальне…

И тут адвокаты резко попросили перерыва. И попытались выяснить, что хотела сказать Сильвия по поводу уборки в спальне? Правду, ответила Сильвия. Она не могла в последнее время убирать в спальне, потому что там присутствовал любовник Дианы Хаснат. И Сильвии было запрещено входить в спальню ее хозяйки в любое время.

Дело приняло такой оборот, что в суд могли пригласить Хасната для подтверждения слов Сильвии. А Хаснат после истории со снимками принцессы Дианы в объятиях Доди аль-Файеда сказал бы безусловную правду. Это Диана понимала. И предложила Сильвии сумму, настолько превышающую требуемую через суд, что не соглашаться было бы смешно. Как говорила сама Сильвия позже, такую сумму нереально выиграть даже в лотерею.

Это еще одно доказательство того, что жизнь Дианы состояла из тех частей и кусочков, которые в определенные моменты кто-то мог продать или купить. Когда тебе есть что скрывать — другим есть что у тебя выведать. И либо продать обществу, либо вернуть за деньги тебе. Ложь принцессы Дианы была столь объемлющей, что все ее личное оказалось запутанным в этой лжи. И потяни за одну веревочку — непременно придешь к узелку, от которого потянутся новые скрытые ниточки…

Кем еще стала принцесса Диана?

Ранее (вам это наверняка известно, поэтому я не стал акцентировать на этом внимание) Диана якобы вела большую общественную работу. Она заключалась в том, что Диана числилась в учредителях или советах самых разных общественных организаций. Их было более ста, больших и маленьких. Имя Дианы в различных фондах придавало им вес и значение, выступления Дианы там и тут давали ожидаемые результаты, скажем, в сборе пожертвований и так далее. Так вот, после развода с Чарльзом Диана перестала участвовать в деятельности практически всех этих организаций. Из ста осталось только шесть, с которыми Диана еще поддерживала связь. Остальные были вынуждены либо принять отказ Дианы, либо сами отказаться от ее услуг: Диана стала настолько непредсказуемой в своем общественном поведении, что рассчитывать на нее в деятельности было опасно. И одной из причин этого была отставка личного секретаря Патрика Джефсона, который ранее не просто курировал эти вопросы, но и руководил ими.

Тут я должен остановиться и услышать ваше негодование: как же так, ведь Диана создала один из самых известных фондов, деятельность которого была направлена против применения противопехотных мин! Это движение уже после смерти Дианы получило Нобелевскую премию мира. Оно само — лучшее, что смогла сделать за свою жизнь Диана, это ее лебединая песня в буквальном смысле. Как же о нем умолчать?

А я не умалчиваю. Единственное, я хочу вот что спросить: а кто был инициатором этого движения на самом деле? Кто подтолкнул Диану к мысли о том, что сейчас самое время обратить внимание на эту проблему, поскольку она насколько человечна, настолько же и политична: тему противопехотных мин использовали в своей предвыборной деятельности политики Англии.

Симона. Тот самый медиум, та самая подруга Дианы, которая вскоре попадет в опалу. Мне сейчас думается, что «вывод» Симоны из друзей произошел еще и по причине создания этого самого фонда: Диана ни с кем не хотела делить лавры.

Так вот, именно Симона побывала однажды в поездке в Боснии. Она привезла с собой сотни фотографий — женщин, детей, стариков, которые пострадали от противопехотных мин. Фотографии были страшными. И она, Симона, сказала принцессе, что сейчас, в тот момент, когда Диана буквально выброшена своими действиями за борт общественной жизни, деятельность, направленная на запрещение противопехотных мин, — единственная ниша, в которой сохранилась живительная влага для принцессы.

Диана послушалась совета Симоны. Но при создании этого фонда она будет утверждать, что к этому ее подвигли ее личное истинное сострадание и ее же личный опыт общения с пострадавшими от противопехотных мин.

Да, фонд имел успех, и было сделано немало. Но повторюсь здесь: если уж и рассматривать заслугу принцессы без учета Симоны, то она состояла в том, что принцесса выступила как катализатор общественного мнения. Во многих странах общество реально созрело для того, чтобы прийти к запрету этого варварского оружия.

Для Дианы же сам фонд и деятельность в нем действительно стали живительными источниками. Пресса до этого гонялась за ней как за обыкновенной самкой — все, что попадало на страницы газет, касалось только частной жизни принцессы: новые любовники, новые места отдыха, новые скандальные истории. Диана понимала, что в таком образе она станет вскоре ненавистна всему миру, что она неудержимо катится вниз в своей популярности, а сама популярность давно обрела краски секса и скандалов. И поэтому новая миссия — миссия человеколюбия, миссия защиты — была на редкость удачной и обернута совсем не в бутафорскую одежку. Фонд поддержали в десятках стран, главное — он получил поддержку Международной организации Красного Креста и Красного Полумесяца. Стоит заметить, что еще до создания фонда Диана порвала всякие связи с этой организацией, и там пошли на сотрудничество с Дианой только по той причине, что цели фонда имели исключительно большое значение в видении Красного Креста.

Знакомясь с деятельностью фонда, я часто ловил себя на мысли: могло ли так статься, что, проживи Диана еще пять-шесть лет, она бы стала другой? Ведь ей теперь приходилось лично посещать страны типа Анголы, бывшей Югославии, реально видеть людские беды, рядом с которыми ее собственные несчастья выглядели глупыми переживаниями. Неужто она бы не изменилась?

Нет, отвечаю я сам себе. И причиной для такого «нет» стали видеофильмы о посещении Дианой Москвы летом 1995 года. Принцесса Диана подарила тогда медицинское оборудование больнице, посетила школу. Как всегда в таких случаях, визиты затягивались. Вместо запланированных 20 минут Диана пробыла в больнице в два раза больше, а в школе вообще два часа. Конечно, москвичи рвались узреть эту принцессу, ставшую уже легендарной личностью даже в России. И, конечно же, был сделан «прогиб» перед этой персоной: в посольстве Великобритании Диане была вручена Международная Леонардо-премия. Учредили ее в Москве в 1992 году. И решили вручать тем людям, деятельность которых направлена на сохранение и развитие спорта, гуманитарных наук, искусства… Замечу, кстати, что такую премию получил и бывший мэр Москвы Юрий Лужков. И еще: премия не имеет денежного эквивалента.

Так вот… Я смотрел видео. Нет, не то, где с детьми. То, где со взрослыми, где Диана посещает Кремль.

И я видел полностью лишенное эмоций, одетое лицо. Именно одетое в нужную маску лицо. Не улыбка — застывшая гримаса. Здесь не было детей, здесь не нужно было проявлять какое-то внимание и сострадание. Здесь нужно было отбыть время.

Уверен, любовь англичан к Диане в Англии была чем-то сродни любви советских тогда еще людей к жене Михаила Горбачева Раисе. Это был практически тот же подход: народ вдруг посчитал своей номенклатурную жену. Она вышла к людям, улыбнулась им — и вот стала любимой и популярной.

Меня удивили англичане тем, что восхищались отдельными фотографиями, на которых Диана была с настолько явной для меня запрограммированной улыбкой, настолько отрежиссированным взглядом, что виделась кукла. А вот поди ж ты — англичане любили.

Найдите в Сети и посмотрите на фотографии, где улыбается Диана. Там хоть с линейкой подходи — настолько улыбка везде и всюду одинакова. Выученная, заученная, ненастоящая. Поставленная, одним словом, как «ставят» улыбку начинающим поп-звездам и топ-моделям. Я был свидетелем того, как учили улыбаться, и как потом улыбалась девочка 10 лет, певица. Как только на нее наводили объектив фотоаппарата, улыбка буквально прыгала на ее губы, и те растягивались, обнажая ряд зубов. А само лицо, глаза оставались безучастными…

Но наверняка англичане были так счастливы от этой улыбки потому, что редко, очень редко видели улыбающихся монарших особ. Такова английская традиция: королева и принцессы — не поп-звезды, им не пристало улыбаться безо всякой причины.

На видео в Москве в лице, походке, всем облике Дианы я увидел женщину, которая уверена в каждом своем шаге, уверена в себе. От нее исходит некое охранное поле, она ведет себя так, как будто говорит всем: я знаю, что я делаю, я делаю это лучше всех, и не стойте у меня на пути. И поэтому я уверен, что Диана не стала бы другой. Не тот возраст, увы. Дитя давно лежит вдоль лавки, а не поперек.

Итак, в 1997 году деятельность Дианы в различных фондах практически прекратилась, общественная активность наблюдалась только в новом фонде — за запрещение противопехотных мин. Но будем говорить серьезно, во все времена общественная деятельность для Дианы являлась лишь фоном. То есть той созданной сценой, на которой она реализовывала свои амбициозные планы по достижению своей популярности в обществе.

Главное, что было для Дианы во все времена, — она сама, ее личная жизнь. Такая жизнь, о которой она мечтала еще до замужества. Вспомните, как однажды, приглашенная на пикник, она счастливо раскинула руки и сказала, что вот такая жизнь ей по нраву. Такая: когда все вокруг служит для удовлетворения твоих самых больших и малых желаний.

Сейчас именно такой период и наступил — миллиардер Мохаммед аль-Файед через своего сына Доди создавал для Дианы поистине королевские условия. Диана проводила свое время с Доди аль-Файедом, ни на минуту не задумываясь о жизненных, практических вещах и вопросах. Она желала — и все получала. Она была ограждена от любых забот и хлопот. Главное — она не думала о деньгах, не задумывалась, откуда берутся деньги на такое ее существование, как и чем создаются условия. Она понимала, что сейчас находится в роли содержанки. А в глазах многих тысяч англичан, открыто через прессу высказывающих свое мнение, Диана стала просто очередной дорогой наложницей сына миллиардера.

Но Диану это не волновало. После публикации в прессе тех самых, по сути, эротических фотографий с Доди она уже ничуть не прятала свои отношения с сыном миллиардера. Это был вызов обществу, но у Дианы нашлось много защитников. Демократия — такая демократия. Имеет право — это главное. Вот и пользуется, если имеет.

Позже в прессе очень активно обсуждался вопрос: собиралась ли Диана замуж за Доди аль-Файеда? Насколько много было голосов «за», настолько много и «против». Как доказательство того, что Диана не собиралась менять свой статус разведенной принцессы, приводят тот факт, что Диана ни с кем из своих близких оставшихся друзей не говорила о будущем замужестве. И даже сын Уильям рассказывал прессе, что его мать Диана не собиралась выходить второй раз замуж. Во всяком случае, она с ним об этом не говорила.

Лично для меня такие аргументы не могут быть приняты во внимание. Вспомните историю с Хаснатом. Первый раз Диана попыталась женить его на себе втайне не только от всех, но и от него самого. Вначале дворецкий Пол убедил Диану, что такое в принципе невозможно, что ни один священник не благословит тайно брак протестантки и мусульманина. Потом Диана, опять же втайне от Хасната и всех остальных, вылетает для встречи с семьей любовника и пытается там получить разрешение на брак. Разве же это не доказательство того, что в свои планы Диана посвящала самый минимум особо доверенных людей? Что касается Доди аль-Файеда, то Диане не нужно было и предпринимать хоть каких-то похожих действий: одно ее согласие, полученное Доди, например, в интимной беседе, решало все. Так что тот факт, что Диана ни с кем не разговаривала о своем будущем замужестве, вовсе не говорит о том, что она этого не хотела или к этому не готовилась.

Во всяком случае, Диана практически все свое свободное время проводила в компании с Доди аль-Файедом. Они сменили немало мест отдыха. На собственном самолете аль-Файеда-отца Доди и Диана летали завтракать в одну страну, обедать — в другую, купаться в море — в третью.

И за ними неотступно следовала «крысиная стая».

Папарацци, как я уже писал, после развода Дианы с мужем приобрели практически полную свободу действий. Если раньше они стремились следовать за принцессой втайне от нее, то сейчас погоня за лучшими фотографиями стала открытой и дурно пахнущей работой. Все газеты Англии — от серьезных еженедельников до жалких желтых таблоидов — считали за необходимое помещать в каждый номер новую фотографию Дианы и новый факт из ее жизни. Была Диана в этом ресторане и сморщилась, отпив вино из бокала, — отличная фотография! Диана наклонилась и что-то шепчет в ухо Доди, а за ее спиной стоят ее сыновья — это уже сногсшибательный снимок. Все годилось для обывателя, все шло в меню информационного завтрака. И поэтому неотступно, открыто, бесцеремонно и нагло за Дианой и Доди следовали на автомобилях, мотоциклах репортеры. Единственное место, где Диана и Доди были уверены, что их не сфотографируют, — это самолет аль-Файеда в воздухе и дом аль-Файеда с его надежнейшей охраной. Но Доди и Диану караулили в аэропортах, на улице, при выходе из ресторанов и кафе, из гостиниц и отелей.

Вот такой и в такой обстановке вокруг себя Диана подошла к последним дням своей жизни.

Итак, 30 августа Доди и Диана на самолете аль-Файеда прибывают в аэропорт Ля-Бурже во Франции. Только пара выходит из самолета, раздаются первые щелчки фотоаппаратов — папарацци уже тут.

Не будем гадать, каким образом папарацци узнавали о маршрутах Доди и Дианы. Новые снимки — это деньги. Значит, купить любого из прислуги Доди или Дианы не являлось проблемой. Представьте себе, что простая горничная (не Севилья, а новая например) получает предложение от газеты: за приличную сумму в какой-то день позвонить и сообщить, куда направляется ее хозяйка. Если бы газета была одна, горничная, наверное, сохранила бы свое честное имя. А если газет десятки? А если еще в придачу горничная знает, что в любом случае вскоре будет вышвырнута Дианой, как и многие другие слуги? Я не могу согласиться с тем, что Диану стали продавать. Нет, просто она сама поставила себя в такие условия, когда на ней стало возможным заработать. И люди зарабатывали, как могли, как им предлагали.

Так вот, Диана и Доди сошли с трапа, уселись в подогнанную машину. Папарацци на мотоциклах и автомобилях двинулись за ними.

Это была настоящая гонка с преследованием. Скорость была превышена во много раз. Но личный водитель аль-Файеда Филипп Дорно был профессионалом. Он смог оторваться и сохранить контроль над своей машиной.

Позже он рассказывал, что принцесса Диана была очень довольна его работой. Она просто была в восторге. Свидетели этой поездки отметят, насколько она была возбуждена, но не зла, нет. Адреналин чуть ли не выступал капельками пота на ее лице. А вот Доди был очень нервным. Похоже, его бесили эти неотвязчивые репортеры. Интересно, что и сам Филипп Дорно, и личная охрана Доди аль-Файеда (которая всегда была при нем) воспринимали эти гонки с папарацци как рискованную, но весьма интересную игру.

Диана, согласитесь со мной, так и не поняла, что с прессой нельзя играться, навязывая ей свои правила. Она была уверена, что это она дергает за ниточки, но не понимала, что зачастую она больше играет роль куклы, нежели кто другой рядом с ней.

Доди аль-Файед многое взял от своего отца. Главное же то, что он был точно так же властолюбив и считал свое слово истиной в последней инстанции. Своим охранникам и водителю он часто отдавал такие приказы, которые противоречили логике безопасности. Доди вмешивался в профессиональную работу охранников и зачастую допускал такие вольности, которые разумный человек допускать не должен.

Еще один охранник аль-Файедов, проработавший у них более десяти лет, Анри Поль, роль которого в гибели Дианы самая очевидная, позволял себе выпивку, будучи за рулем.

Но вернемся к Диане и Доди. Сумев оторваться от папарацци по пути из аэропорта, они поехали не в отель «Ритц», как было запланировано раньше, а на виллу в Булонский лес. Вскоре на виллу приехал другой автомобиль, на котором привезли кое-какие вещи, приехала прислуга. Это была машина высокого класса. За рулем сидел Анри Поль, что немало удивило других сотрудников службы безопасности миллиардера — не с его мастерством водителя было водить автомобили подобного класса. Мало того, Анри Поль был крайне возбужден. От него пахло спиртным.

Диана и Доди осматривали практически пустую виллу. Зачем они приехали сюда? Здесь, в частности, кроется и ответ на вопрос, собиралась ли Диана замуж за Доди. Так вот, эта вилла когда-то принадлежала королю Эдуарду, который в свое время отрекся от английского престола из-за перипетий в личной жизни. Это было когда-то имущество, принадлежавшее королевской семье! И вот теперь вилла была у аль-Файеда. Все имущество с виллы он выставил на аукцион. А саму виллу решил отреставрировать. И подарить Диане и Доди. Вот вам и ответ. Таким образом, пара осматривала свое будущее жилье.

Как я уже написал, осмотр этой виллы расходился с предварительным планом посещения Доди и Дианы Парижа. Позже вы увидите, что вся поездка пары в Париж и план ее были составлены отцом Доди. И именно он потребовал от службы безопасности максимально оградить Доди и Диану от папарацци в этот приезд. Доди и Диану не должны были сфотографировать вместе. Почему?

Ответ, мне кажется, очевиден. Досужие репортеры наверняка бы задали главный вопрос: чего ради Доди и Диана прилетали в Париж? Просто убегать от вспышек фотоаппаратов? Посидеть в апартаментах Доди? Пообедать в ресторане? Нет, это слишком просто и очевидно. А вот неожиданный поворот на виллу в Булонском лесу дает ясный ответ: приезд Доди и Дианы был связан непосредственно с будущей реставрацией виллы. И это значит, будущее Дианы и Доди было предопределено Мохаммедом аль-Файедом: он готовил свадьбу. И ему было очень важно укрыть эту поездку своего сына и будущей невестки как можно большей полосой тумана. Главное, чего добивался аль-Файед, — чтобы в прессу не просочились слухи о его личной подготовке виллы к реставрации и причастности Дианы к этой вилле.

На тот осмотр виллы в Булонском лесу ушло чуть более получаса. Диана, как отметят потом охранники, была не особенно впечатлена. Может быть, она чувствовала себя уставшей.

Затем Диана и Доди сели в свой «Мерседес» и поехали в отель «Ритц». За их автомобилем, как того требовали правила службы безопасности, поехал другой, за рулем которого сидел выпивший Анри Поль. Было около половины пятого дня.

Одно только это изменение заранее запланированного маршрута не на шутку заставило нервничать работников службы безопасности аль-Файеда. Ведь в их главную обязанность входило не только обеспечение безопасности Доди и Дианы, но и ограждение их от назойливых папарацци. Как правило, такая работа требует тщательно выверенных действий всех сотрудников, предельной четкости исполнения составленного плана действий. Меняя же, как ему захочется, маршрут поездки, Доди разрушал всю предварительную работу сотрудников, заставляя их лихорадочно составлять новые планы по обеспечению безопасности. Следует отметить, что с появлением в его жизни Дианы работа сотрудников безопасности стала для них крайне напряженной и нервной. И многие из них стали задумываться об уходе.

Так было и в тот день, 30 августа 1997 года. Доди и Диана приехали в отель «Ритц». Диана потребовала отдыха. Не шутка — еще утром она нежилась на пляже в Сен-Тропе, перелет, гонка с папарацци… Она устала и нервничала. Но немного времени отдыха — и она уже звонит своей подруге в Лондон и заявляет, что безмерно счастлива. Было от чего: пока она отдыхала, Доди заказал для нее у известного ювелира бриллиантовое кольцо. Не обручальное ли?

Было семь часов вечера. Отдохнувшая и повеселевшая Диана отправилась с Доди в его апартаменты. За ними следовал автомобиль с охраной и — неотступные репортеры. Правда, работники службы безопасности провели упредительную беседу с папарацци, убедительно попросив последних не лезть под колеса автомобиля Дианы и Доди. Все пока обходилось.

Но следовало учесть то, что первые газеты с фотографиями этой самой известной на тот день в Париже пары уже вышли. И остаться другим газетам без фотографий значило потерять тиражи. Поэтому количество репортеров непосредственно перед апартаментами Доди возросло в разы. Если бы в данной ситуации Диана не стала играть роль убегающей кошки, все могло бы быть иначе. Но она упрямо решила, что может управлять прессой, и наотрез отказалась дать возможность репортерам сфотографировать ее с Доди.

Тут сделаем маленькое замечание: уже не только сама Диана принимала решение, как ей вести себя с репортерами — за ее спиной стоял миллиардер Мохаммед аль-Файед. И она была вынуждена, как содержанка, считаться с его требованиями.

Целая толпа папарацци ожидала, когда остановится автомобиль с Доди и Дианой у апартаментов. Охранникам Доди пришлось буквально отталкивать папарацци, которые напирали со всех сторон. Диана, пригнув голову, вместе с Доди скрылась в апартаментах. Папарацци остались на улице, возмущенные тем, что им не дают работать.

В апартаментах Диана и Доди пробыли почти до десяти часов вечера. Потом вышли. По плану они направлялись сейчас в ресторан. В какой конкретно — охранники не знали. И только уже на пути в машину Доди сказал название ресторана.

Папарацци не могли упустить этот момент — от них требовали фотографий. И опять Диана почти бегом спешит к машине, отдельно от Доди аль-Файеда. Она опять играется.

Это поведение для меня совершенно непонятно. Ведь всему миру уже известно, что вы вместе, что вы любовники. Выйдите же спокойно, пусть вас снимут эти ребята — у них ведь такая работа, у них задания редакций. В чем их вина? Неужели Мохаммед аль-Файед думал, что сможет обвести вокруг пальца целую армию репортеров, живя в центре Европы?

Автомобиль Доди и Дианы начинает двигаться, и за ним устремляются папарацци. Наученные дорожными пробками, большинство из них использует мотоциклы — весьма выгодный вид транспорта в городе. Один рулит, второй, сзади, снимает. Вся улица ожила в один момент. Репортеры прижимались к машине, обгоняли ее, выезжая на тротуар, распугивая редких пешеходов. Та еще была картина…

В другой машине тем временем охранники пытаются связаться со службой безопасности ресторана, в который сказал ехать Доди. Все уже почти договорено… Но тут Доди неожиданно меняет свое решение — они будут ужинать в ресторане отеля «Ритц».

А репортеры следуют неотступно. Личные охранники аль-Файеда не успели связаться со службой безопасности отеля. И специальная площадка для автомобиля Доди и Дианы подготовлена не была. Диана опять, наклонив голову, под прикрытием охранников бежит из машины внутрь здания, затем туда направляется Доди. Они ни за что не хотят, чтобы их сняли вместе! Ну что за дурацкое поведение! Ведь очевидно же, что это только провоцировало репортеров на отчаянные действия, на нарушение всяких этических норм.

Доди опять изменил свое решение — он заказал ужин в тот самый номер, Имперский, который был забронирован за Дианой. Он (или отец за его спиной) посчитал, что в ресторане им все равно не дадут спокойно поужинать.

Для охранников наступило два часа отдыха. Если ужин в номере, думали они, то и на ночь пара останется в нем. Зачем же куда-то еще переезжать?

Но у Доди аль-Файеда были свои планы. К охранникам внизу в отеле неожиданно приходит тот самый охранник, Анри Поль, и излагает им предстоящий план, который он только что получил от Доди аль-Файеда. План таков: Доди и Диана выходят из отеля через другой выход, садятся в машину Анри Поля, которая будет подана дополнительно. В это время сами охранники стоят у главного входа, нервно поглядывают на часы и иными действиями демонстрируют, что готовы встретить Диану и Доди, которые вот-вот спустятся вниз. Это отвлечет папарацци, в то время как автомобиль Анри Поля со звездной парой спокойно покатит в апартаменты Доди.

Охранники были не просто в недоумении — услышанное повергло их в шок. По должностной инструкции им категорически запрещалось оставлять охраняемые персоны! Они не могли оставить без своего присмотра на улице Диану и Доди, за это не просто увольняют, за это лишают лицензии. Это называется должностным преступлением. Мало того, передвижение по городу Доди и Дианы в автомобиле было возможно только при наличии другого автомобиля, который бы сопровождал первый.

Охранники тут же попытались связаться со штаб-квартирой в Лондоне и доложить о том, что их вынуждают нарушать инструкцию в нескольких пунктах. Как им поступать?

Но Анри Поль не дал сделать этих звонков. Он авторитетно заявил, что этот план одобрен лично Мохаммедом аль-Файедом — отцом Доди.

Таким образом, стало предельно ясно, что вовсе не Доди «командовал парадом». Вся жизнь этой «сладкой парочки» не только всегда находилась под неусыпным взором старшего аль-Файеда, но и вся она была расписана под его диктовку. Аль-Файед принимал решения: где отдыхать паре, какой подарок покупать Диане, в каком ресторане ужинать и где, простите, заниматься сексом. Диане только казалось, что она — центр, но она была не центром, а только находилась в центре внимания миллиардера. Он умел так ловко дергать за ниточки, что у принцессы создавалось впечатление, будто она по своему желанию поднимает руки…

Когда охранники в холле застыли в нерешительности, появился Доди и сказал, что им необходимо выполнять тот план, который изложил Анри. Старший охранник принялся спорить, доказывая, что так поступать — безрассудно. Но единственное, в чем он сумел убедить Доди — так это то, что в машину с Дианой и Доди сядет еще один телохранитель.

Вообще, роль Анри Поля в этой истории настораживает больше всего. Он не имел звания старшего в личной службе безопасности аль-Файеда, не уполномочен был общаться с прессой, он всего лишь возглавлял охрану отеля. Но тут вдруг он стал выходить к репортерам, говорить им о том, что через сколько минут появятся Диана и Доди. Делал это несколько раз. Его игра, а это была, несомненно, игра, была настолько неуклюжа, что репортеры без труда ее раскусили. Часть из них засела вблизи всех возможных выходов из отеля.

Наступила полночь. Прошло еще четверть часа, Диана и Доди вышли из номера и спустились к одному из задних выходов из отеля. В 00.19 к этому выходу служащий отеля подогнал «Мерседес», новый автомобиль, незнакомый репортерам. Те насторожились. В это время Анри Поль выбежал навстречу автомобилю, забрал ключи у служащего, распахнул двери. Папарацци все поняли.

Доди аль-Файед, Диана и один из охранников быстро вышли из отеля и уселись в машину. Как и требовала инструкция, охранник сел рядом с водителем, Анри Полем. Позже будет доказано, что никто из севших в машину не пристегнулся ремнем безопасности.

Папарацци заводили свои мотоциклы и автомобили. Анри Поль, возбужденный и предстоящей гонкой, и спиртным, крикнул им, подзуживая, что пусть и не пытаются догнать. Этот выкрик был глупой шалостью с огнем.

Ровно в 0 час 20 минут ночи автомобиль с Доди и Дианой рванул от отеля «Ритц».

В это время к главному входу, пытаясь одурачить репортеров, были поданы два автомобиля, на которых приехали сюда Диана, Доди и охранники службы безопасности. Они постояли минуту, потом отъехали, в надежде, что папарацци последуют за ними. Но эта неуклюжая попытка провести профессиональных журналистов была провальной: никто даже взглядом не повел им вслед. Все репортеры уже знали, что в нарушение всех инструкций охраны Диана и Доди уехали в одной машине, без автомобиля сопровождения.

Замечу, что уже только этот факт, опубликованный назавтра в газетах, мог стать сенсацией. Если к нему еще и снимок одиночного автомобиля с Доди и Дианой внутри… И папарацци рванулись в надежде такой снимок заполучить.

Сейчас я уверен, что Доди аль-Файед получил от своего отца грозное указание: репортеры не должны снять Доди и Диану вместе. И тем более в автомобиле. Но если это могло быть выполнено в тех автомобилях, которые сейчас напрасно пытались дурачить репортеров, то в этом «Мерседесе», в котором ехали любовники, этого гарантировать было нельзя. Потому что в тех автомобилях были тонированные стекла. В этом — нет.

Анри Поль понимал это. Попасть в апартаменты Доди аль-Файеда можно было двумя путями: коротким и длинным. Короткий путь лежал по одной из оживленных улиц, со многими перекрестками, а значит, и светофорами. На светофорах для папарацци существовала возможность проявить свое мастерство и сделать вожделенные снимки. Анри Поль решил ехать длинной дорогой — без перекрестков. Здесь можно было развить большую скорость и оторваться.

Эта дорога шла по набережной Сены. На одном участке она ныряла в тоннель. Доди сделал выбор и свернул на набережную Сены.

Репортеры на мотоциклах и автомобилях неслись за ним.

Охранники Доди и Дианы на двух других автомобилях пытались догнать машину Анри Поля, понимая, что им во что бы то ни стало надо находиться рядом с охраняемыми персонами. Тем более в такой ситуации, когда папарацци буквально атаковали «Мерседес».

Скорость, с которой автомобилям разрешено ехать по улицам Парижа, — 50 км/ч. Анри Поль выжал в первые же секунды все 100 км/ч из своего автомобиля. Ехать с такой скоростью по городским улицам, пусть и в ночное время, было не просто нарушением правил дорожного движения — это было очень опасно. Поэтому-то, подъезжая к тоннелю, который проходил под площадью Альма, Анри Поль ликовал — он далеко позади себя оставил преследователей.

Ему бы сбросить скорость…

Потому что въезд в тоннель под площадью был достаточно опасным. Как и сам тоннель. Его проложили в 1956 году. За последние 15 лет его существования в нем произошло 34 аварии, большие и малые. Погибли 8 человек, еще столько же получили различные тяжелые травмы. Особенность тоннеля была в том, что дорога уходила вниз, на ней имелся небольшой бугорок у самого въезда. А дальше следовал достаточно крутой поворот.

Вместо того, чтобы сбросить скорость, Анри Поль добавил газу. Позже выяснится, что скорость автомобиля подскочила до 150 км/ч. Одновременно с «Мерседесом» с боковой дороги в тоннель въезжал еще один автомобиль, «Фиат», на небольшой скорости. Столкновение с ним было почти неминуемым. Чтобы избежать этого, Анри Поль резко повернул влево. Но все же зацепил «Фиат». В этот самый момент автомобиль Анри Поля подбросило на том самом бугорке. Будь его скорость меньше — все бы обошлось, но сейчас «Мерседес» буквально взлетел. Когда он встал на свои колеса, Анри Поль уже не мог управлять им.

«Мерседес» занесло вправо, и на всей скорости он врезался в колонну. От колонны — в стену.

Переда автомобиля практически не стало.

Это случилось в 00.23. Через три минуты после того, как автомобиль отъехал от отеля «Ритц».

Первым на место катастрофы подъехал на мотоцикле репортер Ромуальд Рэт.

Водитель-охранник Анри Поль был мертв. Шейные позвонки были сломаны, разорвана аорта. Рулевая колонка переломала ребра. Сломаны были кости таза и ног. Как позже покажет вскрытие, в крови Анри Поля содержался алкоголь, в три раза превышающий допустимую во Франции норму для водителей. Кроме этого, в крови обнаружатся транквилизаторы и антидепрессанты.

И этому человеку Мохаммед аль-Файед доверил безопасность и жизнь своего сына и потенциальной невестки. Охранники потом вспомнят, что, еще ожидая Доди и Диану в баре отеля, они видели Анри Поля со стаканом какой-то желтоватой жидкости. Он отшутился, дескать, сок, но это был алкогольный коктейль.

У охранника рядом с водителем лица не было — было плоское кровавое месиво.

Репортер Рэт лихорадочно стал вызывать полицию и «Скорую помощь», еще боясь открыть задние двери автомобиля.

Но открыл.

Тело Доди аль-Файеда было изуродовано таким образом, что сомнений не оставалось — он мертв. Его позвоночник был переломан так, что разорвало спинной мозг. Обе ноги были переломаны сразу в нескольких местах.

Рэт боялся опустить глаза — на полу лежала принцесса Диана. Непостижимым образом ее голова оказалась зажатой между спинками передних сидений и неестественно вывернута. Так же вывернута была и ее правая рука — она, очевидно, была сломана. Пол был усеян жемчужинами из ожерелья Дианы. Самым невероятным было то, что коврик с пола оказался не под, а над Дианой — она словно была укрыта им.

Рэт заметил, что грудь Дианы всколыхнулась, он взял ее за руку, стал нащупывать пульс. В этот момент Диана издала стон.

Тем временем, в туннель въезжали другие репортеры. Последовали вспышки многочисленных камер — каждый делал свою работу. Можно осуждать, негодовать, проклинать этих бесчеловечных папарацци, но такова их жизнь — снимать, забыв о своих человеческих чувствах.

Тем не менее среди репортеров нашлись те, которые пытались воззвать к состраданию и этике. Завязалась словесная перепалка и небольшая потасовка.

Останавливается автомобиль, который следовал из противоположной стороны тоннеля. В нем находится врач Фредерик Майлье. Он остановился, увидев страшную аварию, бросился к машине, даже не спрашивая, кто в ней. Быстро осмотрел всех пострадавших, обратил внимание на женщину — внешние повреждения были не очень заметны, кроме сломанной руки, кровотечений тоже не было. Врач взял из своего автомобиля кислородную маску и приложил к лицу Дианы — он заметил, что дышала она с трудом. Кислород подействовал. Диана открыла глаза и заговорила по-английски. Репортеры тут же перевели — принцесса говорила, что ей очень больно.

Через семь минут, в 00.30, подоспели полицейские. Еще через три минуты — специализированная группа пожарных. Диане сменили кислородную маску и укрыли специальным изотермическим одеялом. Она опять открыла глаза, и старший группы пожарных явственно услышал, как принцесса спросила, что случилось. Она еще выдохнула что-то вроде «боже мой». И замолчала.

Во Франции, действуя строго по правилам разработанной системы спасения в катастрофах всех типов, пострадавшего не станут вытаскивать из автомобиля или другого транспортного средства до приезда реанимационной группы, если ему, пострадавшему, ничего больше не угрожает. Поэтому никаких действий в отношении Дианы до приезда реаниматоров не предпринималось. Это может показаться странным, это может быть осуждаемо, но это очень правильно. Только врач может понять тяжесть травмы и решить, как извлечь человека из покореженного авто. Если, например, у человека сломан позвоночник, а он еще жив и кто-то начнет его поднимать — это может закончиться разрывом спинного мозга и смертью пострадавшего. Все, что можно было сделать до приезда специальной группы врачей, было сделано.

В 00.40 реанимационный автомобиль остановился около покореженного «Мерседеса». К этому времени в тоннель прибыла помощник государственного прокурора, которая распорядилась оградить место аварии.

Диане попытались поставить капельницу прямо в салоне автомобиля, но она вдруг стала отбиваться от прикосновений, размахивать уцелевшей левой рукой.

Пока достать Диану из автомобиля было невозможно. Ей измерили давление, стабилизировали дыхание. Пожарные отчаянно, с помощью инструментов, пытались освободить доступ к Диане. Наконец, когда стрелки часов показывали час ночи, Диану смогли достать из автомобиля. Когда ее положили на носилки, сердцебиение внезапно остановилось. Включили аппарат искусственной вентиляции легких, делали искусственный массаж сердца. Сердце забилось, но еще четверть часа были очень напряженные — состояние не было стабильным.

В половине второго ночи, после наступившего стабильного состояния, давление у принцессы стало резко падать. Врачи сделали нужный укол, но все указывало на тяжелое внутреннее кровотечение. Нужно было срочно оперировать Диану в стационарных условиях. Между тем любое сотрясение тела могло привести к непредвиденному исходу. Но реанимационный автомобиль все же повез Диану в больницу, медленно, стараясь избежать малейших толчков. В дороге давление принцессы стало опять резко падать, потребовались остановка автомобиля и еще один укол.

У больницы автомобиль с Дианой уже ожидали. Носилки взялись нести министр внутренних дел Франции и его помощник. Здесь же был посол Англии.

Сделали рентгеновский снимок. Он подтвердил худшие опасения — обширное внутреннее кровотечение в груди. Кровь, вытекая, тут же сворачивалась, обволакивая сердце и легкие, не давая им работать. Врачи сделали дренаж — стали выводить кровь наружу, одновременно делая вливание крови.

Но в 2.10 сердце Дианы остановилось. Экстренно была вскрыта грудная клетка, найден источник кровотечения. Оказалось, что от удара сердце Дианы сместилось со своего места. Это был страшный признак. Очищая грудную клетку от крови, делали прямой массаж сердца. Обнаружился разрыв вены на легком. Кровотечение остановили полностью, но сердце самостоятельно работать не хотело. Не помог и последний способ — дефибриллятор.

Прошло два часа реанимационных действий. Сердце остановилось ровно в 4 часа утра.

Врачи констатировали смерть принцессы Дианы.

Какой бы ни была жизнь человека, смерть всегда вызывает боль и сострадание. Я знаю, кем была Диана и какой она была. И мне все равно ее жаль. Потому что смерть уравнивает всех. Поэтому я описываю последние минуты жизни и саму смерть Дианы так подробно. Мне хочется, чтобы и у вас дрогнуло сердце. Не будем мстительны. Не будем циничны. Кто знает…

Мохаммед аль-Файед утром забрал своего сына из морга — мусульманский обычай требовал похоронить тело до заката солнца. Принцессой Дианой он особо не интересовался.

А в Париж из Англии спешили дворецкий Пол Баррелл, последний, кто оставался с принцессой Дианой, и еще слуги. В Париже Полу позвонил из Англии принц Чарльз и сообщил, что вылетает вместе с сестрами Дианы Джейн и Сарой. И попросил держаться.

Принц Чарльз узнал о катастрофе в тоннеле через час после произошедшего в своем поместье в Балморале. Его постоянно держали в курсе всего происходящего. О смерти своей бывшей жены принцессы Дианы он узнал через минуты после констатации ее врачами. Принц не ложился, он вышел из дома и до самого утра ходил в одиночестве по парку. Смерть Дианы не просто потрясла его — слуги вспомнят, что таким потерянным они принца никогда не видели. Чарльз ходил в одиночестве. О чем он думал? Это нам неизвестно. Принц Чарльз не выставлял своих переживаний на всеобщее обозрение.

Наступило утро, было уже больше семи часов. Принц знал, что ему нужно идти к детям — Уильяму и Гарри. И сказать им, что их матери больше нет в живых. Это были самые страшные минуты для него как для отца. Дети были безутешны.

Потом… Потом принцу Чарльзу предстояло решить вопрос похорон.

Да, вот так получилось: для принца Чарльза Диана стала никем, простой женщиной, бывшей женой. Но он видел в ней другое — мать своих детей. И он решил, что Диана должна быть похоронена со всеми королевскими почестями. Этот вопрос долго обсуждался с королевой и ее мужем. У Дианы после развода, насколько мы помним, не сохранилось титула «Ее королевское высочество», но принц Чарльз настаивал на том, что Диана — мать наследника. Чарльз хотел отдать все последние почести некогда любимой им женщине истинно по-королевски.

И королева согласилась.

Это значит, что тело Дианы из Парижа привезут не обычным коммерческим рейсом, а на самолете королевских ВВС. Потом гроб с телом будет доставлен в королевскую часовню. И, безусловно, на всем пути тело принцессы Дианы будет в сопровождении королевских гвардейцев. Королева предложила также похоронить Диану на кладбище Виндзоров — на своем семейном.

Англичане восприняли весть о смерти принцессы как о смерти кого-то близкого. Это неудивительно: столько лет вся личная жизнь принцессы проходила у них на глазах. Какая она ни была, эта жизнь, но она вызывала живой отклик, споры, пересуды. Смерть принцессы вылилась в национальное горе — тысячи людей шли к Кенсингтонскому дворцу, несли свечи, фотографии, цветы. 31 августа в Лондон ехали и ехали люди — каждый час в город прибывало до шести тысяч человек.

Вечером военный самолет доставил тело принцессы в Лондон. На военном аэродроме его встречали принц Чарльз, сестры Дианы, дворецкий Пол Баррелл.

Траурная процессия проследовала в центр города, на своем пути встречая замершие автомобили. В некоторых местах в городе улицы были устланы цветами.

У английской монархии, просуществовавшей сотни лет, на все случаи был свой распорядок. Даже на похороны. Но на этот раз королева уступила желаниям англичан и проявила свое сострадание целым рядом нарушений всех традиций.

Никогда, даже во время смерти монарха, над королевским дворцом не приспускался флаг — ведь если умирал один король, у него был наследник. Но в эти дни флаг над Букингемским дворцом был приспущен.

Никогда еще раньше королева Англии не выступала по телевидению с обращением к нации по случаю чьей-либо смерти. На этот раз она выступила. Она прервала свой отпуск. Отменила визиты.

И еще королева сделала то, что делала лишь тогда, когда перед ней были главы иных государств, — королева склонила голову перед гробом с телом принцессы Дианы.

Казалось, Диане простили все и простили все сразу.

В часовню, где стоял какое-то время гроб с принцессой, принц Чарльз принес букет белых лилий — любимых цветов принцессы. Какое-то время он находился один возле гроба. Впоследствии, когда его спросят об этих минутах, принц скажет, что он не видел Дианы той, которой она была после смерти. Он видел в гробу ту, с какой когда-то встретился и какой сделал предложение: юную и неунывающую, озорную, полную энергии и веселья.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.