Снова Москва. Радзинский

Снова Москва. Радзинский

Но почему же она все-таки оказалась во МХАТе, почему ей пришлось идти на прием к Фурцевой? Ведь работа в БДТ Татьяне Дорониной не просто нравилась, она считала счастьем трудиться под руководством лучшего режиссера страны, которым тогда был Товстоногов, мало того, она была его любимой актрисой, играла главные роли… Всю жизнь она будет говорить о том своем шаге как главной ошибке жизни, даже как о предательстве, хотя сам Товстоногов ее так жестоко не обвинял. Он вообще ее не обвинял, хотя и уговаривал сначала остаться, потом возвратиться, специально для этого приехав в Москву. В БДТ Доронина проработала всего шесть сезонов — совсем небольшую часть своей профессиональной жизни, которая практически вся прошла в Москве. И все же в сознании многих и многих ее поклонников она осталась ленинградкой и товстоноговкой. Этот театр и этот режиссер сделали ее великой актрисой, может быть, лучшей театральной актрисой страны. Так почему же она ушла от него?

В 1966 году Доронина уехала в Москву с драматургом Эдвардом Радзинским, который стал ее мужем.

Очевидно, в тот, может быть, единственный раз в своей жизни она поставила личную жизнь выше профессии — она уехала в Москву с молодым драматургом Эдвардом Радзинским, который стал ее мужем. Шел 1966 год. С Басилашвили они расстались еще в 1963-м. О причинах расставания со своими мужчинами Татьяна Доронина говорить не любит, тем более, никогда не говорит о них, бывших, плохо — напротив, она заявляет журналистам, что ее «законными мужьями были талантливые, красивые и лучшие мужчины на свете». Басилашвили, по ее словам, был самым интеллигентным, Радзинский до сих пор остается самым близким и родным, Химичев — самым нежным, внимательным и «хозяйственным». То, что «самый интеллигентный» Басилашвили просто банально изменял ей, читателям рассказывали другие. Правда, оправдывая неверного мужа тем, что Доронина всю свою страсть отдавала театру, сцене, так что муж вроде бы и не мог не искать радостей и земных утех на стороне. Удобная, как говорит современная молодежь, «отмазка». Впрочем, современные мужчины в грехе неверности греха, как правило, не видят, часто даже считают его особым видом мужской доблести. К тому же, возможно, Басилашвили, в те годы сильно уступающему жене в артистической славе, хотелось хотя бы этим доказать самому себе свою значимость и интересность. Труда это ему не составляло, он был весьма красив и привлекателен. Но что интересно: одна из статей, вполне хвалебных и благожелательных, посвященных его очередному юбилею, называлась… «Ласковый мерзавец» — оказывается, таким было «киношное» амплуа актера, на которое чаще всего его приглашали режиссеры.

Словом, увидев (или застав) однажды мужа с его пассией, Доронина, говорят, просто сказала ей: «Бери своего… И чтобы я вас больше не видела». С тем они и расстались навсегда, не поддерживая сегодня между собой никаких связей. К тому же теперь их разводят и разные взгляды на состояние страны и современного общества. Басилашвили, как известно, с начала перестройки встал на сторону ярых демократов-перестройщиков, его связывали личные дружеские отношения с Собчаком. И даже сегодня, когда многие из того лагеря свои взгляды все же скорректировали, убедившись в разрушительности для страны западной либерально-демократической доктрины, он остается верным этой идеологии. Доронина же оказалась по другую сторону баррикад. Для поклонников ее таланта и ее театра она — русская патриотка, отстаивающая своей жизнью и своим искусством нетленные ценности духовности и любви к Родине, к подлинной культуре. Для других она — ретроградка, приверженная всему «замшелому, отсталому, косному, вчерашнему», чего нынешние «мастера культуры» не приемлют. Но об этом споре «западников» с «почвенниками» речь еще впереди, пока же — об уходе Дорониной из БДТ и переезде в Москву.

Было в том домосковском периоде жизни Татьяны Дорониной и еще одно замужество, закончившееся расставанием. Правда, на сей раз брак был гражданским — эта форма совместной жизни, как ни покажется кому-то странным, существовала и тогда, даже встречалась нередко, хотя и не афишировалась особо. Вторым мужем Дорониной, уже известной и любимой ленинградской актрисы, стал также известный театральный критик Анатолий Юфит. Он заведовал кафедрой истории русского театра в Ленинградском театральном институте. Его обожали студентки и сотрудницы за остроумие, веселость, импозантность. Юфит был старше Дорониной почти на десять лет (сегодня его нет в живых).

Теперь говорят, что точку в отношениях Дорониной и Юфита поставил случай: Юфит не смог встретить Татьяну с гастролей. Возможно, внешне так все и обстояло, но на самом деле такой финал был предопределен всем ходом событий — отношения Анатолия Юфита и Татьяны Дорониной к тому времени себя просто изжили.

Надо сказать, что и «высокие официальные лица», как мы помним по эпизоду с Фурцевой в банкетном зале после заграничных гастролей БДТ, хотели, чтобы такая актриса, как Доронина, блистала именно в Москве.

Так что Радзинский, который тогда прибыл в Ленинград в Большой драматический на репетиции своей пьесы «Сто четыре страницы про любовь» и ради Дорониной, в которую был уже без памяти влюблен, оказался в нужный момент в нужном месте. Их роман сразу стал предметом всеобщего внимания. В те годы на кухнях Москвы и Ленинграда разворачивались настоящие дискуссии в поисках ответа на один вопрос: «За что?» За что такого вот человека странноватого вида полюбила всенародно признанная красавица, недосягаемая мечта тысяч советских мужчин и предмет поклонения и подражания миллионов женщин? Пожалуй, многие нашли для себя ответ лишь годы спустя, когда завораживающая магия его обаяния пришла в каждый дом с экранов телевизоров, когда Эдвард Радзинский своими рассказами о великих просто околдовывал слушателей непревзойденным даром слова. Какая женщина устоит перед Мастером? Тем более Мастером, который так понимает женщин.

Ведь это он сказал однажды: «Есть женщины, у которых есть клеточка под названием «Талант Любить». Чаще всего они бывают несчастны, но, как ваньки-встаньки, тут же поднимаются и открывают свое сердце навстречу новой любви. Каждый раз они клянутся, что это их последняя любовь. Это иллюзия. Для них любовь никогда не будет последней, потому что они рождены для этого, и эта клеточка занимает очень большое место в их мозгу». Не к Татьяне ли Дорониной относилось его высказывание?

Писатель Сергей Есин в одной из своих статей о Дорониной вспомнил такой эпизод: «Это было году в 68-м или 69-м. Большой интуристский автобус уходил в эксклюзивное плавание по городам Европы, от Хельсинки до Ниццы. Устраивало все это Бюро международного туризма «Спутник»… Для меня это первая зарубежная поездка, я сижу смирно у окна автобуса, а напротив, у стены гостиницы, в которой жил Ленин после переезда в Москву, вижу рыжую голову Эдварда Радзинского… Рядом с Радзинским — красивая золотоволосая женщина. Конечно, Доронина. Ее узнают. Она в темных очках, оправа разрисована в шахматную клетку. Они три с половиной часа говорят. Боже мой, какая удивительная ревность к этому нескончаемому разговору! Это идет «сто пятая» страница…»

Радзинский написал жене множество пьес, продолжая писать их для Дорониной и «под Доронину» и после их развода. Год за годом они появлялись на московских сценах: «Приятная женщина с цветком и окнами на север», «Она в отсутствии любви и смерти», «Беседы с Сократом», «Спортивные сцены 1982 года»… Одна из них, и сегодня идущая с неизменным успехом на сцене доронинского МХАТа — «Старая Актриса на роль жены Достоевского», — впервые была поставлена во Франции, в Театре Европы. Французская пресса назвала ее одной из самых странных пьес Радзинского, «в которой вымысел становится реальностью и где даже после окончания пьесы мы так и не знаем, кто были ее герои». Сам автор признался, что у него эта пьеса вызывает ощущение чего-то, что вот-вот поймешь, но так никогда до конца и не поймешь.

Есть женщины, у которых есть клеточка под названием «Талант Любить».

Они разошлись после семи лет совместной жизни. Почему? Об этом можно только догадываться. Во всяком случае, сам Радзинский говорить на такие темы не хочет, считая недостойным выносить личные тайны на всеобщее обсуждение. Не говорит об этом и Татьяна Васильевна. Они продолжают общаться, оставаться близкими людьми, разве недостаточно?

Но, между прочим, примерно в те же годы, когда распался их брак с Татьяной Дорониной, драматург Эдвард Радзинский перестал писать пьесы о любви и о своих современниках. «Человек, который не влюблен, ничего написать не сможет, — сказал он как-то в одном из своих интервью. — Его просто будет трудно читать. Гете все время был влюблен, постоянно находился в этом потрясающем состоянии опьянения, продолжением которого всегда будет литература. Встреча с любовью для каждого пишущего сулит взлет, и, думаю, отсюда происходят бесконечные романы людей искусства».