МАЛЕНЬКИЙ ДИКАРЬ ИЗ СЕЛА ХАЙМАНАЛЕ
МАЛЕНЬКИЙ ДИКАРЬ ИЗ СЕЛА ХАЙМАНАЛЕ
Итак, 30 января, а точнее, в ночь с 29 на 30 января по старому стилю, в селе Хайманале у секретаря монастыря Мэржинень Луки Караджале и его супруги Екатерины Карабоа, на которой он не был официально женат, поскольку еще не развелся с мадам Калиопи, родился первенец. Случилось это счастливое событие в крестьянском домике за монастырской стеной, который был отведен для секретаря, или, проще говоря, писаря монастыря.
Однажды, много лет спустя, зимним вечером, И.Л. Караджале так рассказывал своему другу писателю Александру Влахуца о своем рождении:
«Как будто вижу… Вечер. Холод. Метет снег, начинается буран. В Плоешти. Пятьдесят с лишним лет тому назад… Бедная женщина мучается в нетопленной комнате, на соломенном тюфяке… На улице завывает ветер, а несчастная женщина в комнате корчится от сильных болей… И так всю ночь… Только к утру ей полегчало. Она рожает ребенка, которому не суждено в жизни счастья… Этим ребенком был я!..»
Возможно, что Караджале находился в тот вечер в особом настроении. Возможно, что Влахуца, известный своей сентиментальностью кое-что прибавил к рассказу своего друга. Комната роженицы, конечно, отапливалась. В тот год стояла очень суровая зима — это подтверждается документами. И жизнь начиналась в бедности — это тоже понято через много лет верно, хотя и несколько преувеличено. Жизнь была скромной, дом почти не меблирован. Пятнадцать булочек, присланных из Бухареста, были событием и вызывали горячую благодарность всей семьи.
Караджале не оставил нам описания своего детства. Вспоминая о нем в кругу друзей, он придерживался своего обычного шуточного тона. Караджале не был бы Караджале, если бы дал волю умилению при воспоминании о детстве, как все прочие смертные. И только такой чувствительный человек, как писатель Делавранча, уверяет, что однажды, когда он ехал с Караджале из Бухареста в Яссы и, взглянув в окно, сказал, что поезд приближается к Плоешти, Караджале прервал свою веселую беседу и произнес совершенно неожиданный монолог.
«Ах! вот они, рощи, в которых я бродил с головой, наполненной сказочными историями, — сказал он, показывая пальцем в окно. — Вот холмы, вот поля, по которым я блуждал, как маленький дикарь, на закате солнца. Как бы мне хотелось вернуться к тем сказочным дням».
В той же статье Делавранча нарисовал психологический портрет Караджале, выдержанный в лучших традициях французского романтизма. Соответствовал ли он действительности?
Нас интересует пока лишь начало жизни И.Л. Караджале и его собственное отношение к своему детству. Любопытно, что он никогда не вспоминал село Хайманале, и даже говорил, что родился в Плоешти. Тем не менее документально установлено, что родился он именно в Хайманале, где и провел первые годы своей жизни.
В 1952 году по случаю столетия со дня рождения писателя село это получило его имя. В наши дни Йон Лука Караджале довольно большое поселение, связанное узкоколейной железной дорогой с другими центрами уезда Прахова. Но когда там родился йон Лука, на месте нынешнего села стояло всего лишь несколько убогих избушек, в которых жили крестьяне-бедняки и нищие цыгане. Отсюда, по-видимому, и ироническое название «Хайманале», что по-румынски означает «бродяги». Леса, окружавшие бедные домики села, были сто лет назад сплошными, еще не проросшими дернами вырубок. Не было дорог, а только тропы через засеки. Местную речушку Рачила могли перейти вброд даже дети. Й можно с уверенностью предположить, что «маленький дикарь» рос среди дикой природы, ничем и никем не стесненный, что его первыми товарищами были крестьянские ребятишки и маленькие цыгане.
Екатерина, или, как ее называли в семье, Катинка Караджале, была очень красивой, умной и доброй женщиной. Если судить по ее письмам к мужу, маленький Ион отличался веселостью и неугомонным характером. Когда Иону было примерно четыре года, у супругов Караджале родилась девочка, которую окрестили Еленой, по бабушке с материнской стороны; в семье все звали ее Ленчи.
К тому времени Караджале-отец, несмотря на свою робость и неприспособленность к добыванию житейских благ, начал борьбу за переезд в город. Надо полагать, что дети сыграли в этом немалую роль, ведь если бы семья осталась в Хайманале, им негде было бы учиться. В 1859 году хлопоты Луки увенчались успехом. Он получил разрешение на адвокатскую практику в городе. Для этого не требовалось специального образования, нужно было только сдать легкий экзамен и обладать некоторым опытом ведения судейских дел.
И вот семья Караджале переехала в уездный центр Плоешти. Для мальчика, привезенного из глухого села, мир сразу же удивительно изменился и расширился. И сельские прелести быстро потускнели перед увлекательными зрелищами городской жизни.
Первую квартиру семья сняла в доме свечника Хаджи Илие из церкви святого Георгия. Какой это был огромный и вместе с тем уютный дом! Толстенные стены, большие комнаты, широкие подоконники, на которых стояли огромные банки солений. А рядом с домом — густой сад с персиковыми деревьями, айвой и старыми акациями.
Нет, Караджале все-таки изменил своему излюбленному ироническому тону, когда он вспомнил дом Хаджи Илие! В своем рассказе «Ищу квартиру», описывая, как он бродит по городу в сопровождении маклера, тщетно выискивая приличное жилье, автор вдруг прерывает юмористическое повествование: что-то напомнило ему дом свечника Илие. Какую нежность, какой поэтический тон, резко контрастирующий с ироничностью предыдущих страниц, обретает вдруг его перо!
Однако другой мир, лишенный поэзии, но тем не менее удивительный и красочный, неотразимо манил к себе мальчугана с первых лет его городской жизни.
Мир этот тоже начинался по соседству с домом свечника Илие. Он назывался «Страда Негусторь», то есть торговая улица, и был весь набит лавками, где вечно шумел и толкался народ. Здесь Ион впервые увидел почтенных негоциантов с пышными бакенбардами и закрученными кверху усами, ревностных защитников своих «принципов» и своей коммерции, которых он потом изобразил в «Бурной ночи» и других комедиях. Здесь он познакомился с приказчиками, цирюльниками, зубодерами, мелкими чиновниками, полицейскими — героями своих будущих рассказов. Здесь впервые услышал он тот пестрый, витиеватый и дерзостно соленый язык, который получил впоследствии название караджалевского.
Маленький Ион Лука обладал не только редкой наблюдательностью. Уже в детские годы проявилась в нем еще одна удивительная черта.
— Эй, сорванец! Ты кому рожи строишь? — кричит изумленный негоциант, наблюдавший за улицей с порога своей лавки.
Крик относится к мальчику, который преследует по пятам ничего не подозревающего тучного прохожего и смешно подражает его жестам. Целая ватага мальчишек следит за этим бесплатным представлением и держится за животы от смеха.
Вот уж воистину странная способность! Маленький Ион Лука — прирожденный мим? Или он уже успел побывать на спектаклях бродячей труппы своего дяди Иоргу, которая регулярно наведывается в Плоешти и дает представления на импровизированной сцене в летнем саду Липанеску?
По-видимому, оба предположения обоснованы. С уверенностью можно сказать, что Ион обладал прирожденным чувством юмора и талантом мима. А страсть мальчика к игре, несомненно, окрепла в результате знакомства с братьями отца — Иоргу и Костаке. Дядя Иоргу был уже в молодости знаменитым балагуром и шутником; из-за этого ему пришлось покинуть военную школу, куда его устроили с большим трудом. Иоргу, однако, ничуть не огорчился — он стал актером, а потом и директором бродячей труппы, для которой сам писал иногда смешные сценки и монологи. В Плоешти труппа Иоргу Караджале разыгрывала в саду Липанеску водевили и фарсы с песнями и плясками. Маленький Ион, конечно же, видел эти представления. Не могла же Катинка запретить своему сыну посещать своего родного дядю.
Ион обладал удивительным музыкальным слухом и, возвращаясь домой, напевал и насвистывал услышанные в театре мелодии. А на другой день, выйдя на улицу, тут же демонстрировал своим товарищам всякие театральные «номера». Можно предположить, что родителей не очень-то беспокоила эта страсть своего первенца. Скорее всего, что она казалась им совершенно безобидной по сравнению с выбиванием стекол в соседних домах, лазаньем через заборы за яблоками и другими проделками, закрепившими за Ионом репутацию неугомонного сорванца. Но, несмотря на свой темперамент и своеволие, Ион хорошо учился, и это, наверное, примиряло с ним родителей.
Первым учителем Иона был дьякон Хараламбие из церкви святого Георгия. Он выучил мальчика церковной азбуке, то есть кириллице, которая была первым алфавитом румынских княжеств. Потом восьмилетнего Иона определили в казенную школу; она называлась Школа Домияска № 1. Там учили детей катехизису, чтению, географии и чистописанию. Ион был среди первых учеников. Красивый каллиграфический почерк, усвоенный в школе, будет потом вызывать восхищение у всех тех, кто имел дело с рукописями писателя.
Школьные впечатления тоже не прошли даром. Бессознательно Ион накапливал большой запас наблюдений.
Вот его первый учитель Захария Антинеску. Это был очень важный господин, обладатель множества дипломов, удостоверяющих его членство в самых разнообразных культурных ассоциациях Румынии и других латинских стран. Визитная карточка этого учителя вызывала почтительное изумление — в ней перечислялись все комитеты и президиумы, в которых состоял Захария Антинеску. Пройдут годы, и на сцену румынских театров выйдет почтенный Захария Траханаке из караджалевской комедии «Потерянное письмо», который гордо объявит о себе, что он состоит председателем «уездного комитета, выборного комитета, помещичьего собрания, школьного комитета и многих других комитетов и собраний».
А вот другой учитель — Базил Дрэгошеску. Он полнотелый, рыжеватый, с большой черной бородой. Он хороший преподаватель и успешно обучил Иона орфографии и синтаксису. Но у него есть и другая черта, оставившая неизгладимый след в душе юного ученика. Базил Дрэгошеску — страстный патриот. Это к нему в класс пришел первый господарь Объединенных румынских княжеств Александру Ион Куза. Дрэгошеску произнес тогда речь, тронувшую до слез всех присутствующих, в том числе и самого А. И. Кузу.
Прежде чем рассказать об этом интересном событии, нам придется разъяснить, кто был Александру Ион Куза и что случилось в Румынии в те годы, когда маленький Ион посещал плоештскую школу.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
Покидать земледелие, не уходя из села
Покидать земледелие, не уходя из села В Поднебесной на душу населения приходится всего по 10 соток пашни — втрое меньше среднемирового показателя. Имея лишь 7 процентов пахотной земли, надо прокормить 22 процента человечества. Хорошо хоть, что Китай вступил в XXI век, доведя
Дикарь в Париже
Дикарь в Париже И Диего, и Фрида, каждый в свое время и каждый по-своему, в решающий для их творчества момент поддались соблазну новых веяний в западноевропейской культуре. Диего подпал под их влияние всецело и надолго; он провел во Франции и в Испании четырнадцать лет,
Камило Хосе Села
Камило Хосе Села Две девушки и много битых тарелокКамило Хосе Села (1916–2002) – испанский писатель и публицист, лауреат Нобелевской премии по литературе.Эту историю рассказала Лидия Артигас, сеньора Риус, барселонская «мамочка», девушки которой обслуживали Сальвадора
У села Новая Слобода
У села Новая Слобода Затишье в Спадщанском лесу, наступившее после 4 июня, продолжалось недолго. Немецкое командование, готовясь к большому летнему наступлению 1942 года, в обход Москвы на Волгу, перебрасывало на восток все свои свободные резервы. Мы стояли на пути их, держа
«Дикарь с большим кинжалом»
«Дикарь с большим кинжалом» В кружке лермонтовских друзей велся «точный учет» всех приключений. Пикники, кавалькады, балы, поездки — все зарисовывалось. Рисовались и портреты действующих лиц. Васильчиков подробно описывает одну такую картинку: «Помню и себя,
XIX. "Взятие" Царского Села.
XIX. "Взятие" Царского Села. В 2 часа мне доложили, что отряд готов. На площади перед дворцом в резервной колонне стоял казачий полк, батареи вытянулись по улице. Я объехал ряды. Все было в порядке. Головная сотня по моему приказанию вытянулась вперед, бойко застучали копытами
I. Паренек из села Печенеги
I. Паренек из села Печенеги Дороги — бесконечные, иссушенные зноем, пыльные дороги, уходящие за край земли. Дороги, что сливаются с небом у горизонта, зовут и манят и обещают что-то. Дороги старой России. Сколько людей топтало их — не перечесть и не рассказать. Сколько
Глава 9. Первый дикарь Африки
Глава 9. Первый дикарь Африки Не глядя один на другого, мы побежали вниз.Близкий вечер уже смягчил резкие краски и звуки дня: это был час золотисто-розовой тишины. Все вокруг нежилось в сладком ожидании покоя, и если бы я остановился полюбоваться чудесным видом, то одно,
ИЗ ПРОШЛОГО РОДНОГО СЕЛА
ИЗ ПРОШЛОГО РОДНОГО СЕЛА Если вам приходилось бывать на Урале в Челябинской области, то вы, наверное, слыхали об озере Увильды, славящемся, впрочем, как и многие озера Урала, красотой берегов своих и удивительной прозрачностью воды. Вблизи этого большого озера раскинулось
Четверо из одного села
Четверо из одного села Мы приехали в Николаевскую область, чтобы найти Василия Егоровича Миронова, участника марухских боев, и поговорить с ним. Ведь он остался единственным живым свидетелем последних дней человека, чей комсомольский билет № 14Р96295 нашли на Марухском
ЧЕТВЕРО ИЗ ОДНОГО СЕЛА
ЧЕТВЕРО ИЗ ОДНОГО СЕЛА Мы приехали в Николаевскую область, чтобы найти Василия Егоровича Миронова, участника марухских боев, и поговорить с ним. Ведь он остался единственным живым свидетелем последних дней человека, чей комсомольский билет № 14Р96295 нашли на Марухском
Традиції села
Традиції села Попри всі воєнні буревії, зміни влади, протиборство, докорінних змін у світогляді наших селян не сталося. Їхня психологія пристосовувалась до нового, погане воно було, чи зовсім несприятливе. Та Осташівці залишалися Осташівцями. Попередні покоління, слава
М. Мерзабеков ПАРЕНЬ ИЗ СЕЛА КУТЛУЕВО
М. Мерзабеков ПАРЕНЬ ИЗ СЕЛА КУТЛУЕВО Герой Советского СоюзаЯгфар Ахметшин — Ягфар! Жми сильнее!— Держись, Наиль, догоняют тебя!— Палками лучше работай!— Последний круг, не жалей сил!Такими возгласами подбадривала толпа мальчишек своих товарищей, которые на лыжах