Начало

Начало

Моя первая юмористическая выходка связана с моим появлением на свет: родители ждали девочку, а тут – я!

Потом были школьная агитбригада, студенческий театр эстрадных миниатюр, КВН. Я, как нынче говорят, «зажигал»: писал сценарии, режиссировал, брал гитару – и мы пели, плясали, веселили.

Помню, при поступлении в Латвийский государственный университет имени Петра Стучки сочинение по русскому языку и литературе – о Пушкине! – написал в стихах. Думаю, был принят за смелость, а может, за наглость.

* * *

По распределению попал в латвийскую глубинку, где русский вообще не употребляли, и стал сеять – «разумное, доброе, вечное». Придумал являться на уроки с гитарой, и мы пели Окуджаву, Дольского, известные русские романсы.

Коллеги, существа незлобивые, но завистливые, заподозрили меня в дешёвом авторитете и наслали на мой урок методическую проверку. Директора и завучи районных школ, во главе с инспекторами районо, расселись по периметру моего кабинета, прозвенел звонок, ученики заняли свои места, и начался урок.

Но пели-то мы на каждом уроке только последние десять минут, а в ходе урока учебная программа соблюдалась должным образом. Причём ученики, благодаря поэзии, отвечали на вопросы, пользуясь изысканным русским языком, какого никто от них не ожидал.

Прозвенел звонок, школьники вышли из кабинета, а мне предстояло отвечать на вопросы понаехавших гостей. И тут вместо задуманного нашим завучем разноса моей методы раздались аплодисменты.

Не погрешу против истины, сказав, что эти овации перевешивают многие будущие.

Кажется, Ломоносов написал: «Надежды юношей питают», а мне бы хотелось продолжить: «И в зрелом возрасте надежды нам жить спокойно не дают».

Это меня теребит одна из моих не сбывшихся до сих пор надежд – чтобы латышам было всё равно, на каком языке вокруг них говорят.

И чтобы латышские правители не применяли геноцид против нелатышей.

Самое доходчивое объяснение к творящемуся в Латвии дал недавно известный художник Юрис Димитерс: «Моему младшему сыну 14 лет. Когда он был совсем маленьким, рисовал латышские и русские танки, а я в его возрасте – русские и фашистские». Ну что тут добавить?

* * *

Профессиональная моя продюсерская деятельность началась с международного фестиваля сатиры и юмора «MORE SMEHA».

В 1989 году мне посчастливилось выйти в финал одесской «Юморины», причём сразу в двух номинациях: «писатель-сатирик» (тогда так величали всех писавших смешное) и «шоу-группа» (мы выступали с моими песенными пародиями и даже взяли приз зрительских симпатий).

Окрылённый каким-никаким признанием, я стал возить в Москву авторские монологи, показывал их Владимиру Винокуру, Евгению Петросяну, Кларе Новиковой, Илье Олейникову. А мой земляк Боря Розин, победитель той «Юморины», передавал мои тексты Геннадию Хазанову, с которым тогда плотно работал, и заверял, что мэтр пробует их в своих концертах. Так ли это, не знаю: ни одного своего монолога в исполнении Геннадия Викторовича я не видел.

* * *

И вот однажды… В поезде «Москва-Рига»… Меня настигла мысль…

А почему только Одесса? Ригу, конечно, с Одессой не сравнить, но чувством юмора и она не обделена.

Иначе зачем здесь родились и жили Аркадий Райкин, Михаил Задорнов, Ефим Шифрин, да и непрофессиональные острословы: Михаил Таль, рижский бальзам?

Так появилось «MORE SMEHA», фестиваль имени великого Аркадия Райкина. Заручившись одобрением детей Аркадия Исааковича, Екатерины и Константина, мы превратили фестиваль в регулярный, или в «РИГУлярный», с ударением на первом слоге.

Фестиваль затевался как конкурс, с вершиной «Кубок Аркадия Райкина», проводился в Риге с 1991 по 2002 год и демонстрировался латвийским и российским телеканалами.

Первые обладатели Кубка – киевляне Владимир Моисеенко и Владимир Данилец.

* * *

В 1993 году Фестиваль добился от рижских властей установления памятного знака (в народе – «мемориальной доски») на доме, в котором родился Райкин, по адресу: Рига, улица Авоту, 4.

Лауреатами «MORE SMEHA» в разные годы становились Илья Олейников, Юрий Гальцев, Виктор Шендерович, Никита Джигурда, Андрей Ургант, Андрей Данилко.

С 1994 года конкурсная основа отпала и на Фестиваль стали съезжаться матёрые звёзды смеха, а также те, кто матерел на глазах: Максим Галкин, Верка Сердючка, «Чай вдвоём».

Кубок Аркадия Райкина стал вершиной для самих корифеев жанра, и первый флаг на этой вершине поднял Михаил Жванецкий.

Более поздние восхождения совершили Клара Новикова и Ефим Шифрин (1995), Ян Арлазоров (1995 и 1999), Владимир Винокур (1996), Михаил Задорнов (1997), Роман Карцев (1998), Юрий Гальцев (2000), Семён Альтов (2001).

Главные идеи фестиваля – освятить жанр именем Аркадия Исааковича Райкина, дать возможность молодым актёрам пробиться на сцену к мэтрам и прямо на сцене спросить у них о секретах истинного мастерства и обеспеченной старости

Семён Альтов, Ефим Шифрин, Марк Дубовский, Илья Олейников на открытии мемориального знака на доме, в котором родился Аркадий Райкин

Данный текст является ознакомительным фрагментом.