Стадия третья: уход из родного клуба
Стадия третья: уход из родного клуба
Неукротимый «Арсенал» закончил сезон лиги 2003–2004 года, не проиграв ни одного матча. Пока игроки танцуют на поле, Эшли Коул думает (по крайней мере так он пишет): «Я хочу остаться в клубе и побить рекорд Дэвида О’Лири: 555 игр в лиге. И превзойти достижение самого опытного игрока Джона Лукича, играя до сорока лет… Когда девятилетним мальчишкой я оказался в знаменитом “Мраморном зале”, чтобы подписать контракт с “канонирами”, то чувствовал себя так, будто оказался в волшебной стране. Теперь мечта стала осязаемой». Он клянется, что всей душой любит «Арсенал».
Разрыв с клубом детства — главное драматическое событие в профессиональной жизни авторов-звезд. Кроме Джеррарда, хотя и он едва не ушел в «Челси».
Каждый подробно повествует о мотивах, повлиявших на решение, и личных переживаниях. Но все сказанное подтверждает известную истину. Пусть упорствующие в своих заблуждениях болельщики требуют от кумиров мыслить, как они. И пусть игроки когда-то сами были фанатами своих клубов. Но, став футболистами, они превратились в представителей другого биологического вида.
Тем не менее прошлое не забыто. Отцы Руни и Каррагера были почитателями «Эвертона». Пусть Уэйна в итоге не назвали в честь Адриана Хита. Но Джеймсу Ли Дункану Каррагеру присвоили имена двух представителей «ирисок»: Гордона Ли и Дункана Маккензи. Папа Джеррарда болел за «Ливерпуль». Но сын регулярно посещал стадион «Гудисон Парк» и даже представлял себя в форме «Эвертона».
Впервые Руни оказался на территории «Гудисон Парк» шестимесячным младенцем, в возрасте несколько юном, чтобы войти в резерв команды. А в девять лет он написал письмо поддержки центрфорварду Дункану Фергюсону, оказавшемуся за решеткой. «На всех моих детских фотографиях присутствует символика “Эвертона”», — замечает Уэйн. Он надел форму любимого клуба, даже проходя кастинг в «Ливерпуль». Не из дерзости — так он обычно одевался после школьных занятий. «Красным» молодое дарование понравилось, и ему назначили дополнительный просмотр. «Ириски» успели перехватить игрока, но Руни признается: «Если бы “Ливерпуль” не просил еще раз пройти пробы, я подписал бы с ним контракт». Уже тогда футболист мыслил не как болельщик. «Фанат» — не является доминирующей ипостасью его личности. Позже, оказавшись в «Манчестер Юнайтед», Уэйн будет говорить, как ненавидит «красных». Может быть. Как болельщик. Но не как игрок.
Каррагер, хотя и называет себя «самым “синим” во всем Бутле», ушел в «Ливерпуль». «Все просто, — объясняет он. — Молодежная академия этого клуба лучше, чем в “Эвертоне”». Его примеру последовали Робби Флауэр и Стиви Макманаман. Однако привязанность Джейми к «Эвертону» исчезнет не сразу.
В 1996 году футболист впервые выходит на поле в качестве запасного игрока основного состава «Ливерпуля». Разминаясь в перерыве, он обращает внимание на табло, где высвечиваются результаты других матчей. «Эвертон» выиграл у «Ньюкасла» со счетом 2:0. На трибунах Каррагер замечает отца и показывает ему большой палец. Тот, хотя и является болельщиком «синих», приходит в ярость от глупости сына. К счастью, фанаты «красных» не замечают жеста Джейми.
Пусть нашим героям свойственны эмоции болельщиков, но они не так сильны, как стремление добиться успеха. В каждой из книг присутствует момент, доказывающий, что футболисты руководствуются амбициями, а не преданностью. Комментируя переход Ника Бармби из «Эвертона» в «Ливерпуль», Джеррард говорит: «Яростные споры были совершенно дурацкими. Ему пришлось променять “Гудисон” на “Энфилд”, чтобы добиться славы. Больше говорить не о чем».
Но фанаты придерживаются иной точки зрения. Как замечает Каррагер, «им никогда не понравится, что футболист из “Ливерпуля” может покинуть клуб по профессиональным причинам. Они уверены, что их кумиры даже и помыслить не могут играть за другую команду».
Примерять личину фаната — священная традиция английского футбола. Футболистов побуждают публично идентифицировать себя с болельщиками. Поэтому Коул в своей книге признается в любви к «Арсеналу»: «Мои душа и сердце были связаны с клубом морским узлом. Думаю, развязать его не удалось бы даже Гудини». Почитатели верят таким признаниям. А потом, когда спортсмен поступает вопреки собственным заверениям (в случае Коула из-за того, что ему платили всего 55 тысяч фунтов в неделю), чувствуют себя обманутыми. И, в свою очередь, мстят футболистам, невольным жертвам собственного имиджа. Те считают, что болельщики их не понимают. Противостояние растет.
Окончательный эмоциональный разрыв Каррагера с «Эвертоном» происходит 24 января 1999 года. Футболист вернулся с «Олд Траффорд», где «Ливерпуль» выигрывал у «Манчестер Юнайтед» со счетом 1:0, но потом дважды пропустил мяч на двух последних минутах. И после матча отправился в местный паб, «чтобы утопить свое горе и в надежде встретить пару сочувствующих лиц». Но:
«Как я ошибся. Стоило войти, как надо мной стали смеяться. Люди, с которыми я вырос и путешествовал по Европе, болея за “Эвертон”, отнеслись ко мне так же, как к любому другому “грязному предателю”».
Даже друзья не хотели понимать Джейми. «Я перестал быть фанатом, я делал все что мог для своей команды. Как оказалось, для того, чтобы главную победу в моей карьере украли самым ужасным образом». Его терпение по отношению к «Эвертону» иссякает. Главная тема длинной, честной и основательной главы его книги, посвященная «синим», — критика болельщиков клуба.
Теперь его преданность достается «Ливерпулю». И книга Карры — очередной аргумент в постоянных дебатах с болельщиками «красных». Многих футболист знает лично и после завершения карьеры хочет оказаться на трибунах рядом с ними. И все-таки, как признается Джейми, если руководство клуба посадит его на скамейку запасных, он уйдет. Он прежде всего футболист.
Лэмпард, Руни и Коул поступили в свои первые клубы в качестве их яростных приверженцев. Но быстро превратились лишь в наемных работников. Эшли спрашивает: «Что там говорят? Не приближаться к команде, за которую болеешь? Это правда. Иначе узнаешь слишком многое, что уничтожает тайну, необходимую для слепого поклонения героям».
Когда Уэйн подписывал первый профессиональный контракт с «Эвертоном», то с ужасом обнаружил «сотню журналистов и двенадцать разных съемочных групп», готовых запечатлеть судьбоносный момент. Он схватил стоящую на столе бутылку и стал пить воду из горлышка. «Возьми чертов стакан!» — прошипел сидящий рядом Дэвид Мойес. Скоро футболист начал отдаляться и от тренера, и от команды.
Подростком, играя в «Вэст Хэме», Лэмпард еженедельно слышал оскорбления от тысяч болельщиков, потерявших благосклонность к его отцу и дяде. Как-то его, восемнадцатилетнего парня, с серьезной травмой уносили с поля «Вилла Парка» на носилках. И вслед ему неслось ликование некоторых зрителей. После матчей футболист боялся в одиночку возвращаться на машине домой. «Мне ни разу не удалось уехать так, чтобы не столкнуться со злостью высмеивавших меня фанатов, — признается он. — У этих придурков было ко мне столько претензий, что я начал считать, будто поток сквернословий, раздающихся в мой адрес, не что иное, как любительские упражнения в групповой психотерапии». Возможно, так оно и было.
Болельщиков не останавливал тот факт, что отец Фрэнка сыграл за «Вэст Хэм» более семисот матчей. Лэмпард посвятил давно ушедшим дням много страниц: «Мне важно, чтобы люди поняли, как близко к сердцу я принимал все происходящее». И добавляет, что больше не испытывает никаких чувств к клубу своего детства.
В профессиональном футболе царит более неприглядная атмосфера, чем можно себе представить, тем более в юности. Фанаты считают, что за кучу денег, которую платят игрокам, можно смириться с существующим положением вещей. Этика сомнительного толка. Богатые тоже плачут. Лэмпард, например, утверждает: «На самом деле я довольно ранимый».
Изучая автобиографии футболистов, начинаешь понимать, почему они так легко рвут связь с командами своего детства. Если бы только при этом они не лицемерили! «Я навсегда останусь приверженцем “Арсенала”, даже если перестану тут играть», — якобы думает Коул, последний раз аплодируя болельщикам после проигрыша в финале Лиги чемпионов в 2006 году.
Пытаясь изучить причины ухода футболистов, стоит обратить внимание на рассказ Коула о переходе в «Челси». Веселая история. Хотя автор явно преследовал другие цели. Следуя ходу событий, сначала раздался знаменитый телефонный звонок от агента Джонатана, который утверждал, что под видом зарплаты руководство «Арсенала» предлагает футболисту карманную мелочь. Далее следует пассаж, классический для литературы о футболе:
«Услышав, как Джонатан повторяет цифру 55 тысяч фунтов, я чуть не улетел в кювет. “Они ни фига не получат!” — кричал я в трубку».
В книге Каррагера присутствует на удивление похожая сцена. В 2005 году Рафа Бенитес сообщает миллионеру-футболисту, что он не получит прибавки к зарплате: «Я потерял дар речи. Кажется, никогда в жизни я не был так шокирован». В автобиографии Джейми это является незначительным эпизодом, а в опусе Эшли оскорбительное предложение — одной из главных тем. Складывается впечатление, что задетое самолюбие — основная мотивация, побудившая Коула написать книгу:
«Я лишь надеюсь, что фанаты понимают, откуда я пришел, почему ушел и почему написал книгу. Я не прошу сочувствия — просто хочу честно рассказать о произошедшем. Я не хотел уходить. Такую ситуацию создал совет директоров. Но не я».
«Я не самый глубокий мыслитель в мире», — в какой-то момент признается Коул. Кажется, он искренне верит: если читателям станут известны все факты, связанные с той историей, они наконец поймут, что его интересовали вовсе не деньги. Но его книга воспринимается как пародия, потому что футболист не способен видеть себя со стороны.
Однажды между ним и Дэвидом Дейном из «Арсенала» возникла дискуссия по поводу условий нового контракта. В завершение они пожали друг другу руки, и вице-президент клуба попросил игрока не распространяться о разговоре. Коул пишет: «Самый эффективный контракт в моей жизни не оформленный на бумаге, а когда я смотрю человеку в глаза и даю слово». Он обещал: «Мистер Дейн, я никому не скажу». Но позже переговоры зашли в тупик, и спортсмен дословно воссоздает их в своей книге.
Коул отвергает любую критику в свой адрес. Он написал автобиографию после ухода из «Арсенала», но любой, кто смеет усомниться в его преданности клубу, подвергается осуждению. Когда бывший игрок Питер Бигри осмелился нелицеприятно отозваться о нем за то, что не смог остановить шведского игрока, сделавшего удар головой на Кубке мира, Эшли тут же перечислил все бывшие клубы оппонента («Манчестер Сити», «Брэдфорд Сити» и «Сканторп Юнайтед»), не забыв упомянуть о размере его головы. Оправдания и обвинения составляют основную часть «Моей защиты». Тем, кто когда-то не дал игроку пас или не нашел слов для похвалы, не нашлось места на страницах литературного опуса.
Кроме того, много места футболист отводит пространным объяснениям, что «Челси» не «переманил» его незаконными способами. Однако, прочитав отчет Коула, я пришел к выводу, что так все и было. И именно так решила комиссия Премьер-лиги. Но кого это волнует? Если хотите написать судебный триллер, ставки должны быть выше. А здесь вопрос заключался в том: пытался спортсмен перейти из большого клуба в еще больший? В итоге Коулу пришлось заплатить штраф 75 тысяч фунтов. Я плакал. Неправда, что у всех футболистов коэффициент интеллекта не превышает 63 балла.
Тем не менее я могу сказать то же самое, что и о безумном творении «Еврабия» Бат Йеор. «Моя защита» Эшли Коула — самая худшая книга, которую я прочитал в своей жизни.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.