ЛЕТАЮЩАЯ ДОСКА ПОЧЕТА
ЛЕТАЮЩАЯ ДОСКА ПОЧЕТА
Утром следующего дня генерал Образцов, по кличке Образец, он же начальник Факультета, топал в свой генеральский кабинет. У генерала был роскошный повод выпить с замполитом - эту ночь он провёл в клинике Гинекологии, где стал дедушкой. Точнее это его дочка во всем виновата - она там рожала, ну а дед своими генеральскими эполетами лишь смущал персонал. В десяти шагах позди генерала на свой "чилийский" курс шёл капитан Ольшанский, по прозвищу Пиночет. Неясно, чего ему от бедных "чилийцев" в воскресный день понадобилось - скорее всего просто в очередной раз своих питомцев потерроризировать захотел. Как обычно перед актами садизма, настроение у Пиночета было возвышенно-приподнятым, и глаза горели праведно-маниакальным блеском укрепления дисциплины. Вдруг из окна Факультета вылетает плоский объект, в воздухе совершает несколько фигур высшего пилотажа, потом какое-то время планирует, как фанера над Ленинградом, и втыкается под ноги генералу. Генерал от неожиданности аж подпрыгнул, и похоже от страха чуть не наложил в штаны. Затем стал невротически оглядываться. Тут он заметил Пиночета и истошно завизжал. На вопль из Факультета сразу выскочил Рекс, все вместе они подшли к неизвестному летающему объекту. И правда - фанера. На обороте фанеры написано "Доска Почёта 4-го курса".
У генерала начала нервно подёргиваться щека. Он бесцеремонно ткнул указательным пальцем снанала в грудь Пиночета, потом в Рекса. А затем раздул свою грудь, что чуть орденские планки с мундира не поотлетали, и визгливым фальцетом заорал: "Р-р-разобраться и наказать!!!" В этот раз на генеральский вопль прибежали Тромбоз, Мерзота и Каловый Завал. Вся эта ответственная братия, беспрерывно козыряя, залепетала, что непременно через пять минут виновник будет изловлен и наказан. Но тут остановилось такси, из которого за огромной охапкой цветов выползла полковничья папаха. Это весьма кстати подъехал Вася Кононов (он же Серпомолот). Надо же, какой редкий случай - замполит кстати. Увидив фанеру, замполит изрек: "Вот дожили, уже почётными курсантами раскидываются", а потом вручил цветы генералу и многозначительно постучал по дипломату. Образец с досадой махнул рукой, и высшее командование удалилось обмывать новорожденную внучку.
Вообще-то чтобы определить этаж, откуда вылетел стенд, большого ума не требовалось - написано же, что четвёртый курс. Но Ольшанский задрал голову, и водя пальцем в небе и медленно шевеля губами, показывал нижним чинам, что проводит немыслимые по сложности логические расчёты. Наконец Пиночет изрёк: "Видать с четвёртого этажа, с третьей от угла, комнаты". Ну да, единственная комната, где окно открыто. Капитан, прапор и сержанты со всех ног бросились на Факультет и уже через секунды загрохотали сапогами по лестницам к месту преступления. Если обычний вид комнат нашего общежития именовался бардаком, то тут были последствия ядрной войны. Стол перевернут, тумбочки на боку, на полу разбросаны сигаретные окурки. Две кровати сдвинуты и на них спит не соответствующее регламенту количество человек - поперёк лежат трое. А вот матрас с третьей кровати пуст, но почему-то стянут на пол.
Грозный вопль Рекса, истошный визг Пиночета и тяжелое сопение сержантов нас разбудили в секунду. Рассудок от остаточного алкоголя, в наших организмах уже порядком перебродившего в ацетальдегид, соображал плохо, голова расскалывалась. Самое интересное, что ни Ксюжены, ни Сива, ни пустых бутылок в комнате не было. Кое-какую информацию сразу выдал старшина "чилийцев" по прозвищу Клитор: "Товарышш капытан! У ци хлопци, шо з четвэртого, усю ничь туды-сюды бигалы, та й писни спывалы. Я йим говорыв, алы им усё до сраци - мабуть пьяни булы". Пригрозив военным трибуналом за дачу заведомо ложных показаний, Пиночет начал допрос. Имея фамилию весьма польскую, выговор у него был почему-то татарский, а склад ума вообще каких-то народов севера. Вообще-то он был ужасно глупый капитан и допрашивал нас всех сразу. Мы глядели друг другу в рот и говорили самые безопасные варианты.
- Почему на подоконнике пыл?!
- Какой такой пыл, товщ капитан?
- Ни "какой", а "какая"! Пыл это гряз!
-А-а-а... Э-э-э... За ночь налетела, товарищ капитан! (Вот уж действительно актуальный вопрос по ситуации).
- Почему окно открыто?
- Виноваты, товарищ капитан, нарушив Устав и "Правила Проживания" мы вчера курили в комнате. Ну и как положено после этого открыли окошко,чтобы проветрить. Стало холодно, вот мы и сдвинули койки! Нет, мы не голубые, просто втроём на двух койках да ещё поперёк намного теплее.
- Почему матрас валяется?
- М-м-м... Вымораживали возможных клопов!
- У кого вчера был праздник?
- Шутите, товарищ капитан - ни у кого не был.
- Из вашей комнаты стенд вылетел? И не врать мне - свидетели свидетельствуют факт открытого окна!
- А-а-а, стенд вылетел... Какой такой стенд? Ах "Доска Почёта"... Что, правда вылетела? Ей богу ничего не знаем, ничего не не видели и не слышали!
А мы и вправду не видели и не слышали, хотя конечно, догадались, что это Сив с бодуна в наше окно стенд выбросил. А вот зачем, поди ты разберись теперь! Может потому что сам там отродясь не висел? В самом деле, не закладывать же Сива, не рассказывать тут Пиночету про Ксюжену и про водку.
Короче, влудил нам Пиночет по три наряда. Вот уж испугал - да на чевтёртом курсе наряды уже совсем формальным наказанием были. Только рано мы радовались - сержанты поумней начкурса оказались. Они разбрелись по комнатам и устроили там перекрёстный допрос. Тех, кто особено запинался, выталкивали в коридор к Рексу, и тот к ним преступал уже как нацист-гестаповец к жертве-коммунисту. Вскоре пара таких "девочек" раскололась - да, видели, как утром курсант Сивохин снимал стенд со стены. Больше ничего не знаем. А больше ничего и не надо - виновник ясен!
В этот миг Сив спокойненько спал на лавочке в парке, что через дорогу от Кафедры Физиологии. Случилось вот что - мы все перепились, накурили и легли спать, а в Сивову комнату нежданно-негадано приперся кто-то из жильцов. Из тех, кто должен был быть в суточном увольнениии. А Сиву с Ксюженой опять приспичило. Тогда они здраво решили, что это безопасней совершить в комнате, где спят трое в трабадан пьяных мужиков, чем где один трезвый. Тогда они стащили со свободной кровати матрас на пол, чтобы не скрипеть и нас не будить. Утречком они еще раз совершили своё молодое дело, а потом Сив решил устроить Ксюжене экскурсию по расположению курса. Когда дошли до "Доски Почёта", Ксюжена заметила на ней портрет курсанта Хутиева - ну Хута, своего прежнего дружка. Сиву это не понравилось, вот он и выкинул этот стенд в окно. Ну правда, не знал же он, что в воскресное утро там генерал будет идти! Потом Ксюжена пошла умываться, а Сив взял свою канистрочку и отправился с утреца за пивом всем нам на опохмел.
Он всегда так за пивом ездил - у него был смешной велосипед "Десна" со здоровыми педалями и маленькими колесиками. На багажник Сив резинками привязывал канистру и ехал на "Яйца" или в "Очки". Перед ближайшией пивной точкой висела здоровая вывеска "Очки", а за ней сразу два пивных ларька, вот мы их и прозвали так. Чтобы не сильно нарушать воинский порядок, хранил Сив свой велосипедик в лыжной комнате, что в другом конце коридора. Получается, что когда он скатывал свой велосипед по одной лестнице, вся Пиночетовская команда неслась вверх по другой. Внизу в "будке-аквариуме" дежурного никого не осталось, вот он и вышел незамеченным. А Ксюжена в это время еще одно полезное дело сделала - собрала все пустые бутылки и выкинула их в мусорный бак, что в туалете стоял. Сив пива купил, ну и пару кружечек (а может и не пару) пропустил по случаю. На обратной дороге его с похмелья разморило, вот он и присел чутка вздремнуть на лавочке. А Ксюжена услышала шум в коридоре и тихонечко выглянула - видит к нам в комнату вваливаeтся куча злющих военных. Поняла она, что такое не к добру, и из туалета пробралась в первую попавшуюся комнату, открыла шкаф с шинелями и за ними спряталась. Потом уже, когда нас Рекс и Пиночет трясли, её тайком наряд через задний вход вывел - взяли ключи, якобы мусор выносить, и вывели.
Через часок приходит Сив. Мы на него в гневе - ты зачем, зараза, настенной агитацией в генералов кидаешься? Кстати, генерал сегодня дедом стал - может помилует. Поплёлся Сив к метро. У грузинов купил три гвоздики, пришел обратно на Факультет и стучится в кабинет к Образцу. А тот уже с Серпомолотом там прилично укушанные сидят. Заходит Сив, представляется. Ну генерал и вопрошает, чего там у тебя?
- Товарищ генерал, разрешите поздравить и повиниться! Я, как фотограф четвёртого курса, сегодня переклеивал курсовую "Доску Почёта". Клей был ужасно вонюч. Вынужден был отнести стенд на просушку в комнату, где было открыто окно. Курсанты в той комнате спали, я их не будил. Тихонько положил стенд на подоконник и вышел. Однако информирован сокурсниками, что из-за порыва ветра "Доска Почёта" вылетела из окна вам под ноги. Прошу считать меня единственно виновным в данном происшествии, и готов понести заслуженное наказание!
Генерал уже давно отошел от первоначального стресса, а после посиделок с замполитом и вовсе подобрел. Встал, по-отечески потрепал Сива по макушке, сказал, что уважает смелых, честных и сознательных, а потом отпустил его на все четыре стороны, даже никак не наказав. Правда нам наряды не отменили, ну ничего - Сив нам пива привёз и мы его тоже простили.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.