30

30

Почти год сражаясь на стороне чешского Сопротивления, Миклош Рубин, сводный брат Тибора, получил завидное место в новой армии. Офицер личного состава интендантской службы, он имел доступ к продуктам, которые сложно было достать в послевоенной Праге. Два года все шло хорошо, но проблемы начались, когда Миклош отказался принимать участие в организации черного рынка, как это делали другие офицеры, имевшие доступ к продовольствию. Вскоре сослуживцы Миклоша стали относиться к нему с подозрением. Он слышал, как некоторые офицеры говорили, будто евреям нельзя доверять руководящие должности. Затем отклонили письменную просьбу Миклоша вступить в коммунистическую партию. Он почувствовал, что в рядах военных завелся антисемитизм, и как с ним бороться, он не знал.

Догадавшись, что его могут уволить из армии, Миклош вместе с семьей переехал в единственную страну, в которой принимали всех евреев независимо от их статуса – Израиль. Но страна только начинала свое становление: условия для жизни были тяжелыми, хорошо оплачиваемых работ было крайне мало. Миклош, Маркета и их маленькая дочь Вера первые несколько месяцев провели в кишащем вшами лагере для беженцев, и хотя Миклош нашел работу, платили крайне мало. Поинтересовавшись о возможности эмигрировать в США, Миклош получил ответ: шансов мало.

Имре отчаянно хотел помочь. Он работал день и ночь, чтобы овладеть английским, особенно письменным английским. Он старался, как мог, чтобы выглядеть, звучать и писать, как коренной американец. И больше всего он хотел заработать уважение.

Узнав о проблеме Миклоша, он обратился к государственным представителям за помощью. Он объяснил, что его младший брат, Тибор, добровольцем отправился на военную службу, не пробыв в Америке и полгода, и теперь он военнопленный в Северной Корее. Имре задал простой вопрос: разве жертвы Тибора не заслужили его семье возможность попытать счастья в Америке? В течение года Миклош и его семья вновь увидели Рубиных в Нью-Йорке.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.