9

9

Медики эвакуировали Тибора в полевой госпиталь, где врачи сообщили, что ранение достаточно сильное для того, чтобы его можно было отправить на лечение в Японию, а то и в Штаты. Но Тибор уговорил их позволить ему остаться в Корее. Как только он встал на ноги, сразу же запросил разрешения вернуться в расположение роты. После некоторых споров медик показал ему, как ухаживать за раной, и отправил обратно в 3-й батальон с приказом о необходимости «облегченного режима».

Нога только начала восстанавливаться, посему Тибора отправили в столовку. Но сержант Пейтон следил за ним даже там, пока он ковылял по кухне. С первого же дня, несмотря на ограничения врачей и рекомендации «облегченного режима», Пейтон отправлял рядового Рубина в патрули и на другие опасные задания. Сержант, назначенный следить за восстановлением Тибора, протестовал: совершенно же очевидно, что раненая нога мешала парню не то чтобы выполнять задания, но даже просто ходить. Но Пейтону было плевать, а Тибор сам горел желанием вернуться в роту. Когда он достаточно восстановился для того чтобы кое-как забраться и выбраться из окопа, Тибор вернулся на фронт и занял свое место среди других метких стрелков.

Северокорейцы бросили на Пусанский периметр более семидесяти тысяч солдат, и войскам ООН пришлось занять последнюю линию обороны за рекой Нактонган. Коммунисты знали, что если они займут южный берег реки, весь полуостров станет их. Днем их сдерживала авиация США. Только ночью северокорейская пехота могла перейти реку вброд, ценой огромных потерь.

Генералу Уокеру не хватало личного состава, но он был хитер и умел импровизировать. Используя небольшие, высокомобильные резервные отряды, он быстро затыкал людьми, транспортом и артиллерией дыры в оборонительных линиях. Пока его усталые, но решительные войска заполняли берега реки, роты греков, турков, бельгийцев и американских пехотинцев прибывали сначала в Пусан, а затем продвигались вверх по реке, обеспечивая такую долгожданную подмогу. В середине сентября северокорейская атака застопорилась – всего в восьми милях от Тэгу.

На следующий день после успешной высадки генерала Дугласа МакАртура на пляже в Инчхоне, войска генерала Уокера начали прорывать Пусанский периметр. Неделю спустя инмингун бежали на север. По предварительным подсчетам, северокорейцы потеряли от тридцати до сорока тысяч человек. Впервые КНА не смогла компенсировать собственные потери.

ООН победа досталась ценой пяти с половиной тысяч убитых и шестнадцати тысяч раненых американских солдат. Еще примерно две с половиной тысячи человек либо пропали без вести, либо оказались в плену.

Как только периметр был прорван, полк Тибора рванул на север, наступая на пятки разбитого и деморализованного врага. Получив задание «очистить» район, рота Тибора подбирала усталых и пораженных корейцев пачками. Стреляли редко и жертв было мало, но то, что Тибор и его напарники видели вдоль дорог и в полях, вселяло в них отвращение.

Отступая, инмингун увлеклись массовыми убийствами. Вырезали целые деревни. Пленных не брали. Пленных американцев связывали, жестоко казнили и оставляли на дорогах в качестве предупреждения наступающим солдатам.

Продвигаясь на север, БТРы роты часто проезжали мимо подпирающих деревья мертвых американских пехотинцев, державших в руках собственные головы. Когда грузовики останавливались, чтобы солдаты могли сходить в туалет, парни находили товарищей в канавах со связанными проволокой за спиной руками и отстреленными лицами.

В пылу боев американские солдаты часто нарушали кодекс военного поведения, убивая врага до того, как он успевал сдаться, или выжигая его из пещер огнеметами. Смерть становится случайной и быстрой, когда люди действуют из страха, неуверенности или злости. Нескольких северокорейцев в форме казнили сразу после того, как они бросили оружие и подняли руки вверх. Рота наблюдала абсолютно бессмысленное варварство. Они боялись попасть в плен почти так же, как боялись умереть.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.