2. ГИБЕЛЬ ЧАПАЕВА
2. ГИБЕЛЬ ЧАПАЕВА
Предстояло очистить от белых войск большое пространство Арало-Каспийской низменности по обоим берегам реки Урала до самого Каспия. Эта задача лежала на 4-й армии Туркестанского фронта, той самой, с командования которой Фрунзе начал свой путь полководца.
Основной силой 4-й армии по-прежиему была прославленная 25-я стрелковая дивизия под командованием Чапаева. В составе ее оставались и иваново-вознесенцы.
Заняв Лбищенск и другие населенные пункты, Чапаевская дивизия оказалась на пороге дикой и безлюдной прикаспийской степи, где на сотни километров, до самого Калмыковска, не было ни одного значительного населенного пункта, встречались лишь казахские степные аилы возле редких колодцев.
2 сентября Чапаев расположился в Лбищенске, готовясь к дальнейшему походу на юг.
Белоказачье командование выследило расположение штаба 25-й дивизии и решило совершить налет на Лбищенск.
В ночь на 5 сентября 1919 года конный казачий отряд численностью около пяти тысяч сабель, с пулеметами и орудиями напал на спящий город.
Всегда бдительный, искушенный в особенностях степной войны, на сей раз Чапаев почему-то не проявил должной осторожности, не развернул достаточно широкой линии надежного сторожевого охранения.
Охрана города и штаба оказалась недостаточной. Сил для сопротивления было мало.
Комиссар 25-й дивизии Дмитрий Фурманов незадолго до этой трагедии получил назначение в штаб фронта и уехал. Вместо него комиссаром дивизии остался другой иваново-вознесенец, тот самый Павел Степанович Батурин, который помогал Фрунзе выбраться из Читы в Москву, а затем — под новым именем — в Минск.
Против вооруженных до зубов казаков, знавших каждую улицу и дом в этом городке, оказались в основном только работники штаба дивизии да отряд охраны с небольшим количеством пулеметов и ручных гранат. Застигнутые врасплох, Чапаев и его соратники упорно защищались, но исход был предрешен внезапностью нападения и численным превосходством противника.
Чапаев в бою был ранен в голову и руку. Отходя к реке Уралу, ординарцы бережно спустили Чапаева с крутого берега к воде. Чапаев был хорошим пловцом, он поплыл, а ординарцы на берегу отстреливались, привлекая огонь врага на себя. Они погибли, но погиб и легендарный герой Василий Иванович Чапаев. Пули белогвардейского пулемета настигли его на середине реки. Погиб и Павел Батурин.
Долго потом ходила народная молва, что спасся легендарный Василий Иванович Чапаев и, уйдя в Уральскую степь, снова, ведет свои полки в бой, снова громит вражеские силы. Народ не хотел верить гибели своего любимого героя. Он и сейчас живет в памяти народной.
Скорбным, траурным вставанием почтило память Чапаева экстренное заседание Реввоенсовета Туркфронта. В увековечение славной памяти героя Реввоенсовет по предложению Фрунзе постановил:
«1. Присвоить 25-й дивизии наименование дивизии имени Чапаева.
2. Переименовать родину начдива Чапаева гор. Балаково в гор. Чапаевск».
Новый начдив, далеко не обладавший качествами легендарного Чапаева, вместо решительного отпора врагу отвел части дивизии из района Сахарной и Лбищенска к северу и поставил фланги под удар врага, в результате чего Сломихинская также была оставлена, а на Уральском направлении противник продвинулся к городу Уральску на 20–25 километров.
10 сентября взволнованный и возмущенный Фрунзе дал два телеграфных приказа командарму 4:
«Отвод частей 25-й дивизии к северу за линию Лбищенска считаю преступным и не вызывающимся обстановкой деянием. Приказываю объявить врид начдиву… строгий выговор… Ближайшей задачей армии ставлю выдвижение на линию Лбищенск — Джамбейта и прочное закрепление на ней».
«В связи с катастрофой, постигшей штадив 25. вновь обращает на себя внимание факт неисполнения моих указаний об укреплении всех стоянок войсковых частей и строжайшем несении службы охранения.
Приказываю проверить состояние укреплений всех указанных мест и в случае обнаружения небрежности и халатности в этом отношении с чьей бы то ни было стороны виновных расстреливать».
В связи с недостаточными успехами на фронте 4-й армии и гибелью Чапаева Фрунзе обратился с приказом к войскам Туркестанского фронта и в нем особо к войскам 4-й армии:
«Я ожидаю от всех войск 4-й армии строгого и неуклонного исполнения их революционного долга. Ожидаю, что их мощный, сокрушительный удар разобьет все надежды врага… Теснее смыкайте ряды, товарищи, крепче сжимайте винтовки в руках и смело вперед на полуиздыхающего, но все еще дерзко сопротивляющегося врага».
Ленин, озабоченный задержкой наступления 4-й армии, дал Фрунзе директиву:
«Реввоенсовет Туркфронта. Фрунзе.
Все внимание уделите не Туркестану, а полной ликвидации уральских казаков всяческими, хотя бы и дипломатическими мерами. Ускоряйте изо всех сил помощь Южфронту…» [22]
Фрунзе в точности выполнял указания Ильича. Почти вся 4-я армия была брошена им на разгром летучих конных сил генералов Толстова и Савельева в приуральскую степь. Станица Сломихинская, Джамбейтинская ставка, Ханская ставка, Калмыковск, Гурьев — таков был путь, который предстояло совершить 4-й армии. Ей надо было пройти более пятисот километров по грунтовым дорогам, по очень редким разоренным селениям, при недостатке продовольствия, фуража в суровую зимнюю стужу.
* * *
Тем временем Красная Армия в упорных боях одерживала большие победы и на других фронтах.
Одним из важнейших мероприятий, направленных на разгром Деникина, была организация Первой Конной армии под командованием товарищей Ворошилова, Буденного и Щаденко. В октябре — ноябре 1919 года белым были нанесены весьма ощутительные удары под Орлом, Воронежем и Касторной. Первая Конная армия врезалась в деникинский фронт на главном Донбасском направлении.
В начале декабря 1919 года Фрунзе выехал в Москву на VII Всероссийский съезд Советов. Здесь, в Кремле, перед открытием съезда снова состоялась волнующая встреча с Лениным.
Неоценимые подробности этого свидания сохранила для истории живая запись С. А. Сиротинского, сопровождавшего Фрунзе в этой поездке:
«Михаил Васильевич хотел сразу же доложить о всей проделанной работе. Но Ленин не позволил ему: спрашивал о здоровье, о настроении; даже о таких мелочах, которым Фрунзе никогда не придавал значения. Постепенно беседа перешла на вопросы о положении на фронтах, о голоде, разрухе. Разговаривая, они подошли к карте, и Михаил Васильевич принялся рассказывать Владимиру Ильичу о борьбе с Колчаком, показывая на карте положение армий, фронтов, объясняя маневры отдельных операций. Владимир Ильич слушал и внимательно следил за движением руки Фрунзе.
— Молодцы! — выслушав Фрунзе, произнес он. — Герои! Такую армию, как армия Колчака, разбили, а? Историки изучать потом будут ваши операции, товарищ Арсений. А нас ведь здесь запугивали: фантазия, мол, бред — контрнаступление, ничего-де не выйдет, отступать надо. А вот и вышло! — Ленин подошел блинке к Фрунзе и, смотря на него сияющими глазами, повторил: — Вышло! И еще выйдет! — Он широким взмахом руки провел по карте.
Вернулись к столу. Опять и опять Ленин заставлял Фрунзе рассказывать о боях, о состоянии армии. Слушая, Владимир Ильич время от времени отмечал что-то у себя в блокноте. Потом, как бы спохватясь, сказал:
— Не устали? Может быть, вам отдохнуть надо немного, а?
— Что вы, Владимир Ильич!
— Верно, потом отдохнем. Хорошо отдохнем! Ведь вы туркестанец?
— Да. В юности жил в Семиреченской области.
— Видите, как удачно, — оживился Ленин. — Замечательно. Вы хорошо знаете этот край?
— Знаю, даже язык знаю, правда — больше киргизский.
— Это совсем клад, — усмехнулся Владимир Ильич. — А молчите, скромничаете.
Они снова вернулись к карте.
— Вот видите, — показывая на карту, продолжал Владимир Ильич. — Наши города — Москва, Петроград, Тула, Иваново, Ярославль… Промышленные центры, а заводы и фабрики стоят. Нас бьют блокадой, голодом. Мы отрезаны от хлебных районов, от угля, от нефти, от хлопка. Открыв дорогу в Туркестан, мы еще не очистили его от врагов Советской республики; еще предстоит серьезная и упорная борьба. Контрреволюционные банды в Туркестане опираются на помощь англичан…
— А ведь мы можем их прищемить, Владимир Ильич, и сильно прищемить! — сказал Михаил Васильевич.
— Вы так думаете? Уверены?
— Безусловно. Туркестан мы очистим от контрреволюционной нечисти. Заверяю вас в этом. А здесь, — Фрунзе показал на линию границы… — отсюда можем пугнуть интервентов, да так, что в Лондоне слышно станет…
Когда беседа подошла к концу и Фрунзе начал прощаться, Владимир Ильич сказал ему:
— Ждем от вас добрых вестей, товарищ Арсений. От души желаю удачи!..»
На съезде, в отчетном докладе правительства Ленин отметил огромное значение побед, одержанных на Восточном фронте.
На съезде выступал и Фрунзе. Восторженно приветствовал съезд скромного, но славного советского полководца.
После съезда Фрунзе заехал в Иваново-Вознесенск. а Кострому, в Шую. Во всех этих городах он выступал перед широкими собраниями трудящихся, как бы отчитываясь перед ними в своей деятельности за истекший год. Всего лишь год прошел с момента его выезда на фронт, а какой обильный событиями путь был пройден.
На этот раз Фрунзе приехал сюда уже прославленным советским полководцем, но, как и прежде, сразу же узнавали ивановские, шуйские, костромские ткачи своего былого товарища — Трифоныча-Арсения — в коренастом, одетом в кожаную куртку человеке. Только отпущенная за это время бородка отличала его от прежнего голубоглазого, румяного юноши.
Рабочие горячо откликнулись на призыв Фрунзе помочь фронту окончательно расправиться с белогвардейцами.
«…Приветствуем товарища Фрунзе, как одного из талантливейших и самоотверженнейших руководителей нашей Красной Армии, выдвинутых после Октябрьской революции. Просим передать привет Иваново-Вознесенскому 220-му полку и всем мобилизованным иваново-вознесенским рабочим и крестьянам, находящимся в рядах Туркестанского фронта… Рабочие и крестьяне тыла пребудут крепкими и твердыми до конца…» — так сказали иваново-вознесенскне рабочие и бойцы гарнизона.
Возвратившись на фронт, Фрунзе с утроенной энергией продолжал руководить боевыми действиями войск.
5 января 1920 года была одержана окончательная победа на Урало-Каспийском направлении. Войска 4-й армии освободили порт Гурьев.
Покидая этот важнейший после Астрахани пункт на северном побережье Каспийского моря — в устье реки Урала, белоказаки подожгли Ракушечную пристань Доссорских нефтяных промыслов, но огонь был погашен самоотверженными бойцами-победителями. Было спасено 12 миллионов пудов нефти.
«Сердечно поздравляю, — телеграфировал Фрунзе 5 января Реввоенсовету 4-й армии, — геройские войска 4-й армии и их доблестное командование. Ни недочеты снабжения, ни ужасающие условия борьбы в пустынных и безводных местностях, ни страшное действие тифа, уносившего из наших рядов сотни и тысячи честных борцов, не удержали их стремительного удара. Гурьев взят, и красное знамя смотрится в волны Каспийского моря. Полкам, первым вступившим в Гурьев, полкам и командованию славной 25-й дивизии, всем частям и полкам 4-й армии и их доблестному командованию — ура!»
Тысячи белоказаков сдались войскам Фрунзе. Остальные были вынуждены бежать к берегам
Аральского моря, где их добили голод и зной, песчаные бури и безводье сплошных солончаков.
— Расплатились и за Василия Ивановича! — сказал Фрунзе в штабе, подписывая в тот же день, 5 января, телеграмму Ленину:
«Уральский фронт ликвидирован. Сегодня на рассвете кавалерия Н-ской армии, пройдя за три дня 150 верст, захватила последнюю вражескую базу — Гурьев и далее до берегов Каспия. Подробности выясняются. В глубине киргизской степи между Уилом и Калмыковском взят в плен штакор Илецкого».
За весь период боевых успехов войсками, руководимыми Фрунзе, было взято огромное количество трофеев. По приблизительному подсчету, со времени Бугурусланской операции и кончая взятием Гурьева было захвачено у противника около 100 тысяч пленных, 600 пулеметов, 150 орудий, миллионы снарядов, более 10 тысяч винтовок, 6 аэропланов, десятки легковых и грузовых автомобилей, паровозы, громадное количество вагонов, технические и санитарные поезда, бронепоезда, броневики, радиостанции и прочее.
В феврале была одержана новая победа в Закаспии. Войска 1-й армии освободили главный среднеазиатский порт на Каспийском море — Красноводск. Огромный Закаспийский край (ныне Туркменская ССР и часть Узбекской ССР), находившийся почти два года под гнетом интервентов и белогвардейцев, был очищен от захватчиков.
Освобождение Закаспия в целом и в частности его главных городов — Ашхабада и Красноводска — войсками 1-й армии проводилось под руководством члена Реввоенсовета Туркестанского фронта В. В. Куйбышева и заместителя командующего Туркестанским фронтом Ф. Ф. Новицкого — ближайших помощников Фрунзе по разгрому Колчака.
Куйбышев лично осуществил с одним из отрядов Красной Армии очень трудный поход через Кара-Кумскую пустыню. Пройдя через пески, он вышел в тыл врага. Отступление для отряда было невозможно, так как отряд не располагал ни продовольствием, ни водой, для того чтобы вновь идти по раскаленным пескам. Только полный успех, победа — такова была задача!
«Условия пути были кошмарные, — писал позднее Куйбышев, — особенно днем. Стояла невыносимая жара, температура доходила до шестидесяти градусов, воды мало, на каждого полагалось в день лишь по три стакана, — нельзя было не только освежиться водой при этой температуре, но даже полностью утолить жажду. Особенно в кошмарных условиях была пехота: несмотря на большие обозы, мы не могли разместить всего по вьюкам на лошадях и верблюдах, и многие вещи красноармейцы несли на себе».
Удар этого отряда, вышедшего через пески на станцию Айдын, был настолько неожиданным, что на донесении, которое было доставлено белогвардейскому генералу Литвинову, тот наложил резолюцию:
«Арестовать паникеров. Чтобы в 4 километрах могли очутиться красные — это исключено!»
Тем не менее через несколько часов все силы белогвардейцев и интервентов, расположенные в районе станции Айдын, вместе с генералом Литвиновым в панике бежали, бросив склады и значительную часть своего оружия.
С освобождением Ашхабада и Красноводска одна из главных задач войск Туркестанского фронта была выполнена. Однако Туркестан еще кишел крупными бандами басмачей, активно действовали отряды белогвардейцев. Кроме того, огромную территорию юго-восточного Туркестана — от Бухары до Памира — контролировал крупнейший феодал, эмир бухарский, непримиримый враг Советской России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.