Анатолий Солоницын

Анатолий Солоницын

Анатолий Алексеевич Солоницын родился 30 августа 1934 года в городе Богородске Горьковской области. Его отец был журналистом — работал ответственным секретарём газеты «Горьковская правда».

Стоит отметить, что первые несколько лет своей жизни будущий актёр носил совсем другое имя — Отто. Дело в том, что в тот год, когда он появился на свет, страна с восхищением следила за подвигом героев-челюскинцев. Не был исключением и отец нашего героя. Поэтому, когда он узнал, что судьба послала ему мальчика, он назвал его в честь научного руководителя экспедиции Отто Юльевича Шмидта. Однако с началом войны это имя стало многими восприниматься как враждебное, и Отто стал Анатолием. Что касается младшего сына Солоницыных, то с его именем никаких трудностей не возникало — родители назвали его распространённым именем Алексей.

Сразу после окончания войны семья Солоницыных переехала жить на родину матери нашего героя — в Саратов. Поселились они в доме своих родственников на улице под названием «12-й Вокзальный проезд».

Сказать, что с детских лет Солоницын отличался какими-то выдающимися способностями, было бы неверно. Он был вполне обычным мальчишкой, в меру любившим и почитать интересную книжку, и похулиганить. В школе учился средне и мечтал поскорее её закончить. Поэтому, едва окончив семь классов, он подался в строительный техникум, где должен был получить специальность слесаря-инструментальщика.

По воспоминаниям Алексея Солоницына, всё свободное время они с братом проводили на улице. Развлечений у них тогда было множество. Можно было бегать в кино, где еженедельно крутили иностранные фильмы, такие, как «Индийская гробница», «Железная маска», «Мятежный корабль» и, конечно же, «Тарзан». Можно было играть в мушкетёров или на спор переплывать широченную Волгу. Кстати, один из таких заплывов едва не закончился для братьев Солоницыных трагически — они не рассчитали своих сил и едва не утонули.

Тогда же с Анатолием случилась ещё одна беда. Когда он с мальчишками бегал во дворе, ему в ухо залетела оса. Вытащить её он не сумел, лишь прихлопнул и загнал ещё глубже. А через несколько дней у него начались сильнейшие головные боли. Они были настолько сильными, что Анатолий на глазах у родителей несколько раз терял сознание. Спасла мальчишку его бабушка. Она закапала ему в ухо подсолнечное масло и заставила внука попрыгать. Вместе с маслом оса вскоре и вышла. С тех пор Анатолий стал испытывать панический страх во время купания — он никогда не окунал голову в воду и всегда плавал как поплавок.

Между тем, закончив техникум, Анатолий устроился на местный завод слесарем-инструментальщиком. Но проработал на нём относительно недолго — вскоре их отец был назначен собкором по Киргизии, и семья Солоницыных переехала во Фрунзе. Там Анатолий решил продолжить учёбу и пошёл в 9-й класс 8-й средней мужской школы. Именно тогда он и увлёкся по-настоящему искусством — стал активно участвовать в художественной самодеятельности. Начинал с чтения стихов, затем стал конферировать, выступать с куплетами, музыкальными фельетонами. Получалось у него это отменно, и вскоре его стали приглашать к себе с выступлениями самые разные учреждения.

Закончив школу летом 1955 года, Солоницын отправился в Москву — поступать на артиста. Документы он подавал в ГИТИС, однако, пройдя два тура экзаменов, на последнем провалился. Домой вернулся в подавленном состоянии. Осенью того же года Солоницын уехал из дома — он устроился в геологическую партию.

Летом следующего года Анатолий вновь предпринял попытку покорить ГИТИС. К тому времени он успел несколько месяцев поработать геологом, зимой вернулся домой и всё время до экзаменов занимался самообразованием. Например, каждый день он тренировал свою память — заучивал на ночь стихотворение и утром повторял его вслух. Результаты были блестящими.

Однако на экзаменах в ГИТИСе эти навыки Солоницыну не понадобились. Он вновь успешно прошёл всего лишь два тура и на последнем с треском провалился. Умудрённые опытом экзаменаторы никак не хотели разглядеть в нём будущую знаменитость. Сам Солоницын в письме брату так объяснял причину своей неудачи:

«Всю жизнь не везёт мне. Как печать проклятия лежит на мне трудность жизни.

Чтобы поступить в институт, нужны не только актёрские данные. Бездарные люди с чёрными красивыми волосами и большими выразительными глазами поступили… Комиссия поверила им. Мне не верят. Никто не верит. В этом моя беда. Для института нужна внешность, а потом всё остальное. Комиссии нужно нравиться…»

Провалившись на экзаменах, Солоницын решил не возвращаться домой. Сначала он предпринял попытку устроиться в какой-нибудь из столичных театров рабочим, а когда и эта попытка закончилась провалом, устроился рабочим по выкорчёвке пней в Кинешме. Проработал там несколько месяцев, до тех пор пока горечь поражения окончательно не забылась. После этого он вернулся к родителям во Фрунзе.

Между тем, в отличие от старшего брата, Алексей Солоницын поначалу был более удачлив в своих начинаниях. Решив пойти по стопам отца, он отправился в Свердловск и с первого же захода поступил на факультет журналистики Уральского университета. Поэтому, когда Анатолий вернулся домой из Кинешмы, его брат уже несколько месяцев «грыз гранит науки».

А что же Анатолий? На этот раз его устремления оказались далеки от геологических изысканий и заводских проблем — он решил испытать свои силы на общественной работе и стал инструктором райкома комсомола. К лету 1957 года его успехи на этом поприще были столь очевидны, что встал вопрос о переводе Солоницына на руководящую работу в горком комсомола. Наверное, если бы это произошло, советский комсомол, а затем и партия приобрели бы в его лице одного из талантливых своих руководителей. Но искусство потеряло бы актёра Солоницына. А этого Провидение явно не хотело. Поэтому летом того же года оно вновь отправило нашего героя в Москву, в ГИТИС.

К сожалению, и третья попытка Солоницына добиться успеха в стенах прославленного учебного заведения закончилась плачевно. Но тут на помощь старшему брату пришёл младший. В очередном письме он сообщил ему о том, что при Свердловском драматическом театре открылась студия, на экзамены в которую Анатолий вполне может успеть. Тот принял это предложение и оказался прав. В отличие от столичных педагогов, провинциальные оказались гораздо проницательнее, потому что углядели в молодом абитуриенте несомненный талант и приняли его в своё заведение.

Свердловская жизнь братьев Солоницыных была насыщена до предела. Несмотря на то что занятия отнимали у них массу сил и энергии, они вечерами вынуждены были работать грузчиками или сколачивать ящики на кондитерской фабрике. Кроме этого у Анатолия хватало сил выступать со стихами на различных молодёжных вечерах.

В конце 50-х из Фрунзе братьям пришло печальное известие — их отца исключили из партии и выгнали с работы. Причиной этого были следующие события. Под впечатлением 20-го съезда партии отец и несколько его приятелей в нерабочее время собирались на одной из квартир и устраивали жаркие дискуссии о культе личности. Видимо, один из участников этих дискуссий оказался стукачом, и вскоре об этих посиделках стало известно компетентным органам. Всех «заговорщиков» строго наказали. К счастью, длилось это недолго, и уже в 1960 году справедливость восторжествовала — Солоницына-старшего восстановили в партии.

Между тем в июне того же года Анатолий закончил театральную студию и был зачислен в труппу Свердловского драмтеатра. За год переиграл массу различных ролей, однако в основном это были маленькие роли, ни одна из которых не принесла ему настоящего удовлетворения. Исключением была лишь роль Героя в пьесе Н. Погодина «Цветы живые». Так продолжалось около четырёх лет.

1965 год круто изменил судьбу Солоницына. В том году судьба свела его с двумя режиссёрами, которые во многом определили его дальнейшую творческую судьбу. Речь идёт о Глебе Панфилове и Андрее Тарковском.

Первый тогда работал режиссёром свердловского телевидения и приступал к работе над телефильмом «Дело Курта Клаузевица». На главную роль — немецкого солдата Курта Клаузевица — он пригласил именно Солоницына. Это была первая роль актёра вне стен драматического театра.

С Тарковским Солоницын познакомился при следующих обстоятельствах. В журнале «Искусство кино» был напечатан сценарий будущего фильма «Андрей Рублёв». Прочитав его, Солоницын настолько загорелся желанием сыграть главную роль, что надумал немедленно ехать в Москву и самому проситься на роль.

Когда была сделана первая кинопроба с ним, единственным человеком, который увидел в этом актёре Андрея Рублёва, был Тарковский. Все остальные участники съёмок категорически отказывались верить в успех Солоницына. Чтобы переубедить их, Тарковскому пришлось сделать ещё две кинопробы, но даже после этого мнение его оппонентов не изменилось. Сам Михаил Ромм убеждал Тарковского отказаться от своего решения снимать Солоницына в главной роли, не говоря уже об остальных членах художественного совета «Мосфильма». Но режиссёр упрямо стоял на своём. Когда ситуация достигла критической точки, Тарковский решил использовать последний шанс. Он взял фотографии двух десятков актёров, снимавшихся в пробах к «Рублёву», и отправился к реставраторам, специалистам по древнерусскому искусству. Разложив перед ними эти фотографии, он попросил выбрать из них актёра, наиболее соответствующего образу великого художника. И все опрашиваемые дружно указали на Анатолия Солоницына. Так были рассеяны последние сомнения на этот счёт. В апреле 1965 года Солоницына официально утвердили на роль Андрея Рублёва.

Съёмки фильма начались 8 мая во Владимире и продолжались с перерывами около года. Солоницын настолько был увлечён ролью, что решил оставить театр — он написал заявление об увольнении. Многие тогда отговаривали его от этого шага, убеждали оставить для себя пути к отступлению (вдруг его кинематографическая карьера не удастся), но он не внял этим советам. И его можно было понять: в 1966 году к нему поступило сразу два предложения от кинорежиссёров: Г. Панфилов утвердил его на роль комиссара Евстрюкова в фильме «В огне брода нет», а Лев Голуб — на роль командира продотряда в «Анютиной дороге».

Тем временем судьба «Андрея Рублёва» складывалась драматично. Когда работа над ним была завершена и картину посмотрело высокое кинематографическое начальство, его охватила настоящая паника. По их мнению, фильм был чрезвычайно перенасыщен сценами жестокости и пропитан откровенным духом религиозности. Того же мнения были и партийные сановники из ЦК. Но финальную точку в этой дискуссии поставили не они, а руководитель ГДР Вальтер Ульбрихт. Он тогда приехал в Москву с официальным визитом, и на Воробьёвых горах ему устроили просмотр последних новинок советского кино. Среди них оказался и «Андрей Рублёв». После его просмотра Ульбрихт изрёк всего лишь одну фразу, однако её вполне хватило, чтобы на несколько лет положить фильм на полку. А фраза его звучала так: «Это — антирусский фильм!»

Между тем эпопея с запретом фильма заметно сказалась на умонастроении Солоницына. Он вдруг ясно осознал шаткость своего положения в мире кино, где у него уже появились первые противники. Причём не только в высоких киношных кабинетах, но и внизу — кое-кто из столичных актёров откровенно недолюбливал провинциала, перебежавшего им дорогу. Отсюда и итог: за последующие два года ему не поступило ни одного серьёзного предложения сняться в кино. Что касается фильма «Один шанс из тысячи», в котором Солоницын снялся в 1968 году, то отнести его к серьёзным работам никак нельзя — фильм по своим художественным качествам был откровенно слабый. Сняться в нём (а Солоницын играл главную роль — советского разведчика Мигунько) его подвигло только то, что создавали картину его друзья: художественным руководителем постановки был А. Тарковский, режиссёром — Левон Кочарян. В прокате 1969 года фильм занял 19-е место, собрав 28,6 млн. зрителей.

Солоницын решил вновь вернуться в Свердловский театр. (Стоит отметить, что к тому времени он уже был женат, у него родилась дочка Лариса.) Однако серьёзных ролей в родном театре ему не давали, поэтому в конце 1968 года он на время уехал в Новосибирск, где в театре «Красный факел» ему предложили сыграть пушкинского Бориса Годунова.

Тем временем с мёртвой точки сдвинулась судьба «Андрея Рублёва». 18 февраля 1969 года состоялась премьера фильма в Доме кино, а через несколько месяцев после этого картину отправили на Каннский кинофестиваль. Правда, выставили его не в конкурсе, а всего лишь на общественный просмотр и на кинорынок. Однако успех фильма был грандиозным. Международная организация кинопрессы сразу же присудила ему приз. После этого «Совэкспортфильм» сумел заключить ряд выгодных сделок по продаже фильма за рубеж.

Как это ни странно, но именно последнее обстоятельство сильно возмутило чиновников из ЦК КПСС. Как же, продать «антирусский» фильм за границу, — это ли не верх предательства! В расчёт не бралось даже то, что это сулило государству миллионы инвалютных рублей дохода. Главным тогда была идеология. Поэтому «Андрей Рублёв» был вынесен на обсуждение одного из секретариатов ЦК КПСС (вёл его сам Л. Брежнев). Решение было лаконичным: виновных наказать, фильм положить на полку.

Однако вернёмся к Анатолию Солоницыну.

Летом 1969 года о нём вспомнил его давний приятель по Свердловску режиссёр Владимир Шамшурин (они познакомились на местном ТВ ещё в середине 60-х) и предложил актёру исполнить роль казака Игната Крамскова в фильме «В лазоревой степи». Съёмки картины проходили на родине М. Шолохова в станице Вёшенская. Там Солоницын заработал воспаление лёгких и несколько дней провалялся в больнице. Но так как съёмки прерывать было нельзя, ему пришлось, так и не долечившись, вновь выйти на съёмочную площадку. В дальнейшем последствия перенесённой болезни ещё дадут о себе знать.

Следующим фильмом Солоницына стала картина молодого режиссёра с «Ленфильма» Алексея Германа «Проверка на дорогах». В этом фильме актёр сыграл одну из лучших своих ролей — майора-особиста Петушкова. К сожалению, увидеть фильм при жизни Солоницыну так и не довелось — его запретили к показу. Помощник министра кинематографии Б. Павленок заявил: «Даю честное слово, что, пока я жив, эта гадость на экраны не выйдет». И действительно, фильм вышел на экраны страны только в 1986 году.

Сам Солоницын так вспоминал об этой работе: «Была премьера „Проверки на дорогах“ в Доме кино в Ленинграде. После премьеры подходит ко мне режиссёр Суслович — театральный ленинградский режиссёр. В глазах слёзы, удивление. Спрашивает: „Послушайте, сколько вам лет? Вы же были мальчишкой во время войны, вы не могли знать таких людей, как Петушков. Как вы сумели его сыграть? Понимаете, именно такой человек меня арестовывал, допрашивал“. Для меня это была высшая похвала. Я думаю, что фильм положили на полку как раз потому, что там есть правда во всём — до мельчайших бытовых деталей…»

Между тем в 1971 году к Солоницыну наконец пришла настоящая слава — на экраны страны, после стольких мытарств, вышел «Андрей Рублёв». Несмотря на то что в прокат было выпущено всего лишь 277 копий этой картины, посмотреть её сумели миллионы зрителей.

Успех Солоницына в этой картине заставил обратить на него внимание многих режиссёров. Достаточно сказать, что в 1971 году он снялся сразу в пяти разных фильмах. Среди режиссёров, пригласивших его в свои работы, были: Сергей Герасимов («Любить человека»), Андрей Тарковский («Солярис»), Сергей Микаэлян («Гроссмейстер»), Вадим Гаузнер («Принц и нищий»).

Вот как сам актёр вспоминал о своей встрече с одним из этих режиссёров — С. Герасимовым: «Он пригласил меня к себе, я зажат, не знаю, о чём говорить. А он держится приветливо, шутит. Достаёт из стола фотографию и протягивает мне: „Посмотрите“. Смотрю — я. Видимо, моя фотопроба, потому что костюм дореволюционного покроя, совсем недавно мне предлагали одну такую роль… „Ну что? — спросил Герасимов. — Похож?“ — „На кого? На вашего героя?“ Он улыбнулся. Говорит: „Да ведь это мой отец“. Почему-то на меня это сильно подействовало, и я решил сниматься, хотя не был уверен, что роль Калмыкова — моя».

В 1972 году Солоницын вместе с женой и дочерью переехал в Ленинград — его пригласили в труппу Театра имени Ленсовета. Он тогда был преисполнен больших творческих надежд, но они, к сожалению, так и не сбылись. Серьёзных ролей и в этом театре ему не предлагали, и единственной своей удачей там он считал роль Виктора в «Варшавской мелодии». Для такого актёра, как Анатолий Солоницын, одна достойная роль — чрезвычайно мало.

Зато в кино ему тогда посчастливилось сыграть прекрасную роль — в фильме Н. Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих» Солоницын перевоплотился в секретаря губкома Василия Сарычева. Стоит отметить, что актёр, едва прочитав сценарий, сразу разглядел в нём задатки будущего киношедевра. Обращаю на это внимание потому, что, например, его брат Алексей посчитал этот проект провальным. Почему? Во-первых, режиссёр был дебютантом, во-вторых, фильмов о гражданской войне в те годы выходило огромное количество, и львиная доля из них была откровенной халтурой.

В период 1973–1976 годов кинематографическая карьера Солоницына складывалась гораздо интереснее, чем театральная. За этот период он успел сняться в 14 фильмах. Самыми известными среди них были: «Агония», «Зеркало», «Свой среди чужих, чужой среди своих» (все — 1974), «Восхождение», «Легенда о Тиле» (оба — 1976).

В 1976 году удача улыбнулась Солоницыну и на театральной сцене. А. Тарковский пригласил его в Москву, чтобы на сцене Театра имени Ленинского комсомола поставить «Гамлета» с Солоницыным в главной роли. Премьера спектакля состоялась через год. По свидетельству очевидцев, Солоницын был недоволен своей игрой, после премьеры даже плакал. «Если бы у меня были хоть какие-то условия… Хоть какой-то свой угол…» — объяснял он причину своей неровной игры.

Действительно, быт не баловал. С первой женой он развёлся несколько лет назад, а приехав в Москву, получил лишь тесную комнатку в общежитии. Его личная жизнь вновь изменилась в 1977 году, когда он познакомился со Светланой — гримёром одной из столичных киностудий. Вскоре он переехал к ней в Люберцы, а через год на свет появился сын Алексей.

После шумной премьеры «Гамлета» театральная судьба Солоницына не сложилась. Вскоре в декретный отпуск ушла исполнительница роли Гертруды Инна Чурикова, и спектакль сошёл на нет. В других постановках Ленкома М. Захаров Солоницына не занимал, поэтому в театре актёр появляться перестал, целиком переключившись на съёмки в кино.

В 1978 году Солоницын принял предложение киношных чиновников перейти в труппу Театра-студии киноактёра. Вызвано это было тем, что за этот переход актёру была обещана квартира в столице. Однако, соглашаясь на это, Солоницын отдавал себе отчёт, что отныне он должен будет подчиняться любому диктату чиновников от кино. И вскоре (буквально через неделю) ему действительно пришлось с этим столкнуться. Когда на съёмках фильма «26 дней из жизни Достоевского» исполнитель главной роли Олег Борисов отказался работать с режиссёром Александром Зархи, руководство «Мосфильма» обратилось к Солоницыну. Отказаться от роли он, естественно, не мог.

Стоит отметить, что, несмотря на то что эта роль актёру была навязана, проходной в его творческой биографии она не стала. На фестивалях в Западном Берлине (1981) и Гуаякиле (1983) фильм был удостоен почётных призов.

В 1981 году Солоницыну было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.

В том же году состоялась одна из последних значительных работ Солоницына в кино — в фильме В. Абдрашитова «Остановился поезд». Он сыграл журналиста Малинина. Однако на момент съёмок фильма Солоницын был уже тяжело болен. Что же произошло?

Во время съёмок очередного фильма, которые проходили в Монголии, Солоницын упал с лошади и ушиб грудь. Его поместили в больницу, и во время обследования врачи обнаружили у него рак лёгких. Актёру об этом диагнозе, естественно, не сказали, объяснив, что у него обыкновенный нарыв. Ему была проведена операция, во врёмя которой часть одного лёгкого была удалена. На какое-то время Солоницыну стало легче.

В декабре того же года он получил обещанную квартиру на одиннадцатом этаже в кооперативном доме «Мосфильма». Он был чрезвычайно счастлив, так как в душе был глубоко семейным человеком. Всю сознательную жизнь он мечтал о собственном доме, любящей жене, детях. Когда же всё это у него наконец появилось, судьба не дала ему вдоволь насладиться этим.

Весной следующего года он снимался на «Беларусьфильме» в картине режиссёра Б. Луценко «Разорённое гнездо» в роли Незнакомого (это была 46-я по счёту роль актёра в кино). В самом конце съёмок ему внезапно стало плохо. Срочным рейсом Солоницына из Минска отправили самолётом в Москву и положили в клинику Первого медицинского института. Врачи из лучших побуждений сказали ему, что произошло защемление нерва. На самом деле метастазы смертельной болезни ударили в позвоночник. Солоницын был обречён. По словам очевидцев, внешне он держался молодцом и ни разу не проговорился о том, что ему известен настоящий диагноз его болезни. Многим даже показалось, что он уверен в своём выздоровлении. Но эти люди не учли одного — Солоницын был актёром и мог прекрасно скрывать свои истинные чувства.

11 июня 1982 года Солоницын скончался. Похороны актёра состоялись через несколько дней на Ваганьковском кладбище. Вскоре на его могиле было воздвигнуто надгробие — фигура монаха, выходящего из церковного портала.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.