Глава 23 «МНЕ НЕЧЕГО СКРЫВАТЬ ОТ ПРЕЗИДЕНТА СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ!»
Глава 23 «МНЕ НЕЧЕГО СКРЫВАТЬ ОТ ПРЕЗИДЕНТА СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ!»
Биографы Уинстона Черчилля пафосно утверждают: «Как никто другой на Западе, он видел надвигающуюся угрозу новой войны. В то время как консервативное правительство Чемберлена проводило политику умиротворения нацизма, Черчилль единственный в Англии призывал к борьбе с гитлеризмом»; «Англия передала ему бразды правления и наделила его почти диктаторскими полномочиями. Черчилль – не только премьер, но и министр обороны и верховный главнокомандующий. Взоры всего мира устремлены на него»; «Теперь Черчилль оказался в одной лодке со Сталиным, другим „чудовищем“, с которым он боролся долгие годы. В 1941 году они противостояли общему врагу, и Черчилль протянул Сталину руку. Это был альянс без любви с обеих сторон».
Франсуа Бедарида пишет: «Напав на Польшу, Гитлер проигнорировал последнее предупреждение Лондона; третьего сентября 1939 года Великобритания объявила войну Германии. В этот день судьба Черчилля вновь круто изменилась. Вся страна обратила к нему взоры, видя в нем избавителя от надвигающейся угрозы.
Чемберлен вернул Черчилля в правительство и поручил ему старый пост Первого лорда Адмиралтейства. „Уинстон вернулся!“– гласили радиограммы, разлетевшиеся по всем кораблям английского флота. 65-летний Черчилль засучил рукава: война его окрыляла, и на этот раз он снова захотел взять в свои руки бразды правления. 10 мая 1940 года, когда вермахт начал наступление на Францию, Чемберлен, убедившись в собственном бессилии, передал пост премьера Уинстону Черчиллю.
„Когда я в эту ночь около трех утра лег спать, то почувствовал сильнейшее облегчение, – писал он. – Мне было не по себе, будто бы сама судьба указала дорогу, будто бы вся моя предыдущая жизнь была только подготовкой к этому мигу… Все мои опасения нашли подтверждение в такой ужасной форме, что никто не осмеливался мне перечить“. Он проснулся совсем другим человеком – символом сопротивления свободного мира и государственным мужем, подчинившим своей воле страну».
Через три дня Черчилль в парламенте произнес, пожалуй, самую известную в своей жизни речь. Она была краткой, но впечатляющей:
«Я хочу сказать парламенту то, что я уже сказал членам правительства: я не могу ничего предложить, кроме крови, тягот, слез и пота. Вы можете спросить: в чем заключается наша политика? Я отвечу: наша политика – вести войну всей мощью и всеми силами, которые может дать нам Господь; вести войну против чудовищной тирании, равной которой нет в мрачном списке преступлений человечества. Вы спрашиваете: какова наша цель? Я на это могу ответить одним словом: победа – победа любой ценой, какой бы длинной и тягостной ни оказалась дорога к ней. Поскольку без победы жизнь прекратится…».
Неизгладимый пафос в устах человека, который всю жизнь мнил себя на поле брани непременно героем-победителем. Напыщенная марионетка в роли мирового лидера.
Еще в 1941 году – задолго до окончания войны – британский министр иностранных дел Энтони Иден рекомендовал оккупировать Германию и разделить ее между союзниками на три зоны. Сразу же был учрежден правительственный орган, названный Комитет по перемирию и послевоенной политике под председательством заместителя премьер-министра Клемента Эттли, главы лейбористской партии. Группа Эттли разработала рекомендации по трехстороннему разделению; при этом Британии отводились промышленно и коммерчески богатые районы чужой страны. Как предполагалось, столица Германии Берлин будет оккупирована совместно тремя державами: Великобританией, Америкой и Советским Союзом.
Впрочем, исполнение своих державных мечтаний британская верхушка не торопила, выжидая, пока СССР будет истощен и обескровлен (а возможно, и разгромлен) в тяжелых битвах.Данный текст является ознакомительным фрагментом.