И. ЕФРЕМОВ На пути к роману “Туманность Андромеды”

И. ЕФРЕМОВ

На пути к роману “Туманность Андромеды”

Меня попросили рассказать о своем творческом опыте, о некоторых особенностях научной фантастики — жанра, в котором я работаю. Попытаюсь сделать это на нескольких конкретных примерах, связанных главным образом с “Туманностью Андромеды”.

Дело в том, что работа над последним романом, в котором была сделана попытка изобразить людей далекого будущего, наметив в связи с этим ряд социальных и научных проблем, оказалась для меня особенно трудной, сложной. И большинство трудностей шло, на мой взгляд, от специфики самого фантастического романа… Но сначала несколько слов о том, как я сделался писателем-фантастом.

* * *

В литературу приходят по-разному. Поэтов, как мне кажется, увлекает прежде всего сила и образность самого слова, его изобразительная, музыкальная сторона. Драматурга и прозаика, вероятно, приводит к литературе стремление запечатлеть психологический, душевный облик человека, интересные характеры, сложные жизненные конфликты, подмеченные в действительности…

Меня же привела в литературу совсем иная “внутренняя пружина”. Я пришел сюда от науки — научных проблем, гипотез, которые волновали меня. Существует понятие “интуиция ученого”. Вы — ученый. Вас волнует какая-то проблема, о которой вы постоянно думаете. Наконец, вы находите разгадку, объяснение тому, что вас занимало. Но ведь надо еще найти аргументы, факты, чтобы все это обосновать. И тогда вы идете от вершины к исходной точке — обратным путем. Но бывает и так, что для доказательства недостает фактов, и вы не можете четко обозначить весь путь, весь ход вашей мысли. В таком случае остается только отложить свою гипотезу “в долгий ящик” в надежде, что когда-нибудь будут найдены, наконец, недостающие факты.

Именно сознание в такие моменты своего бессилия как ученого и натолкнуло меня на мысль, что писатель-фантаст обладает здесь целым рядом преимуществ. Если фантаста озарила какая-то идея, он может написать рассказ или роман, представив самую дерзкую гипотезу как существующую реальность. Желание как-то обосновать и утвердить дорогую для меня мысль и явилось “внутренней пружиной”, которая привела меня к литературному творчеству.

“Пять румбов” — первый свой сборник научно-фантастических рассказов (“рассказов о необыкновенном”, как они назывались в подзаголовке) — я написал в конце войны, когда болезнь надолго вывела меня из строя, и я решил, наконец, осуществить давнее намерение — изложить несколько своих гипотетических научных идей в форме коротких новелл...

Конец ознакомительного фрагмента.