Глава первая ДУХОВНАЯ РЕКОГНОСЦИРОВКА

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава первая ДУХОВНАЯ РЕКОГНОСЦИРОВКА

В индусском мире авторитет духовного лица недосягаемо высок. С давних времен древнеиндийское определение гуру относится к брахману, который ответствен за духовное возмужание человека, который закладывает в его сознание нравственные понятия. В переводе с языка санскрита на русский язык гуру означает «тяжелый», «весомый», то есть авторитетный. В древнеиндийском обществе гуру был учителем в брахманских школах. Ученики обучались у него и одновременно были заняты в его хозяйстве: пасли коров, косили траву и делали другую тяжелую работу. Как у православных послушание. Гуру полагается для трех высших варн — брахманов, кшатриев и вайшьев и воспринимается индусами как духовный учитель, наставник. Титулом свами (санскр., букв. — хозяин, владыка) и по сегодняшний день удостаиваются те индусы, которые обладают безупречной нравственной репутацией как духовные и религиозные деятели. К такому же по значимости неформальному титулу принадлежит и махатма (санскр., букв. — великая душа). Этим неформальным титулом отмечают в индусском мире харизматические фигуры, с которых обожествляющие их поклонники пытаются делать собственную жизнь. Такие же распространенные в индусской среде обозначения людей, как садху (санскр., букв. — аскет, отшельник, святой), «вратья» (санскр., букв. — послушный, верный), йогин (санскр., букв. — аскет), сиддха (санскр., букв. — провидец, волшебник, маг) лишь в малой степени очерчивают круг авторитетных в Индии лиц, многие из которых становятся еще при жизни легендой. Они, бесстрашные и упорные в своей фанатической цели вырваться из круга обыденности, преодолевают, как не устают повторять их поклонники, с помощью ментальных упражнений физические законы природы и возвышаются своими духовными подвигами и сверхъестественными способностями над простыми смертными. Культ этих людей широко распространен в Индии с незапамятных времен, существует он и в наши дни, давно преодолев географические границы. Махатмами, великими душами, называют в Индии всех крупных религиозных деятелей, которые воплощают собой доброту и сострадание к людям. Они отличаются глубокими знаниями фундаментальных основ жизни и безупречным нравственным поведением. В буддийском мире таких людей называют также бодхисаттвами. Это те просветленные, кто остается в круговороте сансары до тех пор, пока не спасены все живые существа. Вероятнее всего, понятие махатмы возникло в Индии в Средние века и было связано с движением бхакти. Это реформаторское в индуизме движение признавало единство и реальность Бога и природы. Оно провозглашало необходимость любить Бога всем сердцем и помыслами для того, чтобы спастись от горестей жизни; считало Бога одинаково милосердным ко всем людям из высших и низших каст. Уже одно это ставило под сомнение справедливость кастового разделения общества. И что было наиболее важным: путь любви к Богу до известной степени устранял стоящего между верующим и Богом посредника — жреца-брахмана[363]. Своей духовно-религиозной деятельностью, всей своей жизнью махатма — образец святости, как ее понимают в Индии. В XX веке Мохандас Карамчанд Ганди стал первым политическим лидером, получившим от индийского народа этот духовный титул.

Блаватская была хорошо знакома с основами индусской жизни.

Традиционная жизнь индуса строго регламентирована и укладывается в четыре последовательные ступени (ашрамы). Само же традиционное индусское общество разделено на четыре эндогамные социальные группы, варны (санскр., букв. — цвет, окраска). Это брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры. Каждая из этих групп разбита в свою очередь на многочисленные касты и подкасты. Принадлежность к варне определяется рождением и наследуется по отцовской линии. Следует иметь в виду, что члены каждой варны представляли определенные традиционные профессии. Так, брахманы составляли жреческое сословие, кшатрии были воинами, вайшьи — торговцами, ремесленниками и земледельцами, а к шудрам относились те, кто обслуживал более высокие варны. Понятно также, что каждый вид названной деятельности требовал разнообразной специализации. Отсюда и появилась необходимость деления варн на множество каст и подкаст. Через инициацию, повязывание священного шнура проходят мальчики из трех варн: брахманы, кшатрии и вайшьи. Затем ребенок из семьи брахманов имеет возможность в восьмилетием возрасте из отчего дома переселиться в дом своего наставника (гуру) для заучивания древних текстов и получения предписанных традицией знаний. Впрочем, большинство родителей-брахманов предпочитают приглашать учителя на дом. Как предполагается, мальчик должен вести жизнь размеренную, наполненную умственным трудом. Он приобретает навыки медитации, изучает различные религиозно-философские школы, не прельщается мирскими радостями. Словом, весь погружен в учебу, постигая через изучение священных текстов и бесед с наставником основные правила нравственной жизни индуса.

Первый этап жизни молодого человека продолжается лет десять-двенадцать. А затем наступает второй этап — более ответственный и не такой интеллектуально напряженный. Он женится и становится домохозяином — грихастха. Теперь на его плечи ложатся заботы о семье, он возлагает на себя отцовские обязанности по воспитанию детей, трудится не покладая рук, чтобы в его доме появился достаток. Поставив детей на ноги, выдав замуж дочерей и женив сыновей, он согласно традиции уходит с женой в лес. Там он очищается от скверны бытия, уходит от мирской суеты. Этот третий этап жизни известен как ванапрастха. В лесу он и его жена приуготовляют себя к последнему четвертому этапу — полному разрыву с миром преходящего. Он становится странствующим аскетом, саньясином, а жена, если она еще жива, возвращается к кому-то из детей или в поисках пропитания бродит от храма к храму. Чтобы объявить себя саньясином, он совершает девять жертвоприношений предкам и самому себе, как уже умершему человеку. В последний раз он разжигает костер, проглатывает золу, вдыхает в себя дым, избавляется от тех немногих вещей, которые его сопровождали в лесном затворничестве. Наконец, отбрасывает в сторону самое ценное, что находилось на нем с детских лет, — священный шнур, демонстрируя этим жестом свой окончательный разрыв с привычной социальной средой. Потом он наголо выбривает голову, оставляя на ней только небольшую прядь волос, окунается с головой в воду — в реку, озеро или пруд и, выйдя на сушу, делает несколько шагов, произнося три раза священную мантру (заклинание): «Ом, бхух саньястам майя» (Мною сотворена саньяса). С этого момента он утрачивает все связи с миром.

Трудно себе представить, чтобы большинство людей, принадлежавших к самой высшей варне — брахманам, неукоснительно следовали всем предписаниям, которые содержались в этом своеобразном кодексе брахманской чести, в этом индусском домострое. Очевидно, что в современном мире третий и четвертый этапы жизненного пути подавляющим большинством индусов не соблюдаются. Но не в этом дело, важно другое: существование идеала как такового, как высшей правды. И пусть на практике ему следуют немногие, но признают и духовно переживают абсолютно все. Вместе с тем индусская традиция не возбраняет в виде исключения перейти сразу от периода ученичества к стадии саньясина.

Знала Блаватская и о четырех жизненных принципах индусов: дхарме, артхе, каме и мокше. Эти принципы непосредственно соотносятся с четырьмя жизненными этапами. Известный специалист по индуизму и его реформации, наш современник Ростислав Рыбаков, точно и доходчиво формулирует такое сложное понятие индуизма, как дхарма:

«Дхарма человека — это нескончаемый перечень его обязанностей: по отношению к предкам, к богам, к окружающим, ко всему живому и неживому. Дхарма — это не только порядок, но и качество жизни. Это правило нравственного поведения, возведенное в долг. Нравственность не рекомендуется, нравственность жесточайшим образом предписывается. Нарушение дхармы есть преступление космическое»[364].

Готовясь к путешествию в Индию, в страну сохранившегося древнего знания, Елена Петровна задумывалась также и над важными для любого индуса вопросами: что такое земная жизнь, насколько она реальна или иллюзорна и что такое смерть? Идея реинкарнации, метемпсихоза была ей знакома из прочитанных книг о философских представлениях древних греков. У индусов многократное, эволюционное (от низшего к высшему) перевоплощение души в различные телесные оболочки происходит через смерть отдельного живого существа. Это многократно повторяющаяся трагедия, бесконечно длительный процесс. В этом смысле смерть не единична. Двигаясь вверх, душа «очеловечивается» и «взрослеет» и уже в человеческой ипостаси через сугубо нравственное существование и через правильное следование религиозным обычаям постигает свою истинную сущность. Просветленной душе открывается мир чистого бытия, сознания и радости — «сат», «чит», «ананда», и она освобождается от перерождений.

Артха и кама представляют основные принципы традиционного индусского жизнеустройства и связаны с двумя первыми этапами жизни: как правильно в нравственном смысле получать жизненные блага (артха) и до какой степени возможно наслаждаться красотой жизни, получая удовольствие (кама), чтобы опять не скатиться на несколько ступенек вниз по лестнице перерождения души. В конце концов человеку, именно человеку, а не какому-то другому живому существу удается достичь глубинного уровня сознания, и только тогда перед ним открывается возможность освободиться от пут времени и пространства и обрести полную всеобъемлющую свободу (мокша, мукти), соединившись со своим первоисточником — мировой душой.

Не знай Блаватская этих основ индуизма, не смогла бы она тогда написать свои замечательные книги «Из пещер и дебрей Индостана» и «Загадочные племена на „Голубых горах“».

Остальные ее работы, за исключением рассказов, объединенных в цикл «Заколдованная жизнь», относятся к произведениям философско-поэтическим. Идеи, в них содержащиеся, не выстроены в систему. Елена Петровна демонстративно сталкивает полемичные по отношению друг к другу традиции «арийских» и авраамических религий. Не так ли поступал в своих сочинениях и проповедях Свами Даянанда Сарасвати? Они в этом оказались схожи, несмотря на различие во взглядах, характере и в благородных замыслах изменить людей к лучшему. Ей было даже значительно сложнее действовать, поскольку она вела двойное существование. С одной стороны, ей приходилось мельчить и изворачиваться, исхитряться в бесконечных уловках по поиску и привлечению для своей деятельности, как сейчас сказали бы, спонсоров. С другой стороны, она должна была постоянно находиться в образе пророка, благородной дамы «нездешней стороны», допущенной полубожественными существами к познанию великих тайн мироздания. Вот и приходилось Елене Петровне Блаватской «ходить колесом» перед жаждущими зрелищ зрителями, впрочем, на этот раз не в прямом, как это она делала в каирском цирке, а в переносном смысле. Ведь она не была, как Свами Даянанда Сарасвати, живущим на подаяние саньясином.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.