Байка вторая

Байка вторая

После одного из спектаклей Высоцкий оказался в гатчинской квартире сотрудника ЛИЯФа физика Юрия Петрова. Там перед концертом ему организовали домашний обед.

Артист приехал не один — с ним была девушка, по словам очевидцев весьма симпатичная. Милая такая, подчеркнуто скромно одетая. Мужчины, судя по всему, разглядывали девушку пристально. Ее колготки описывали во всех подробностях, включая следы штопки, — последние произвели парадоксально положительное впечатление на представителей технической интеллигенции: мол, скромность красит любую красавицу.

В общем, физикам она понравилась, а физичкам — наоборот. Самое колоритное воспоминание, услышанное мною от сотрудницы института:

— Я узнавала — у Высоцкого в каждом городе была такая девушка, которую он везде возил с собой в качестве непременного атрибута…

«Непременный атрибут», судя по всему, никак себя больше не проявил — только позлил местных представительниц прекрасного пола, которым не светило оказаться в такой роли.

Зато воспоминания очевидцев, связанные с тем концертом, имеют интересное продолжение. Говорят, после концерта организаторы решили устроить Высоцкому культурную программу — съездили с ним погулять в парке Гатчинского дворца. На прогулку ехали на рейсовом автобусе, где встретились с директором ЛИЯФа, физиком с мировым именем, академиком Сумбаевым.

Об этой встрече мне рассказал сам Сумбаев: мол, да, содействовал проведению концертов опального Высоцкого, но так сложилось, что видел его лично лишь единожды — случайно в том самом автобусе.

Я рассказал об этом нескольким очевидцам концертов Высоцкого в ЛИЯФе — в качестве обмена информацией. Реакция показалась мне неожиданной: люди застывали с открытыми ртами. Потом переводили разговор на другую тему. Один физик-теоретик позже объяснил под большим секретом: встреча Высоцкого с Сумбаевым в автобусе — из области фантастики, потому что Сумбаев все время ездил на персональной «Волге», а Высоцкому предоставляли чей-то автомобиль. Лияфовцы же рассказали мне об этом под большим секретом, потому что Сумбаев на тот момент продолжал быть их руководителем.

Объяснить сей феномен я не могу — ведь академик Сумбаев сам рассказал об «автобусной» встрече с Высоцким. Может, сотрудники института привыкли видеть босса в черной «Волге» и забыли, что в 1967 году ее у него еще не было?

Так или иначе, Олег Сумбаев действительно пользовался огромным авторитетом. Достаточно вспомнить такой эпизод. После того как летом 1972 года Высоцкий дважды выступил в актовом зале ЛИЯФа, представители партийных органов стали проявлять нездоровую активность. Сотрудники института хотели видеть и слышать артиста вновь, а смысловой вектор партийных указаний сводился к категоричному «забудьте». Между тем несколько инициативных физиков договорились с Высоцким о концерте и, столкнувшись с противодействием парткома, пожаловались Сумбаеву. Академик, недолго думая, дал ту самую свою персональную черную «Волгу» с водителем и сказал:

— Езжайте.

С Высоцким была договоренность о встрече на Московском вокзале. Описание этой встречи ее участниками тоже выглядит невероятно. По их словам, с промежутком минут в 20 из Москвы прибыли два поезда. На первом приехал Высоцкий с симпатичной молодой женщиной. Поздоровался с физиками, представил женщину: моя жена.

Минут через 20 приехал второй поезд. Очевидцы с увлечением вспоминают, как из него вышла Марина Влади. Что любопытно, их встреча не показалась моим собеседникам неожиданной…

Говорят, Марина приехала не одна — с нею был сын Пьер. Интересно, что женщины, с которыми мне потом довелось общаться по поводу тех событий, своего восхищения Высоцким как мужчиной никак не проявляли (похоже, они его и не испытывали). Зато их явно тронул Пьер: не сговариваясь, несколько участниц тех событий с мечтательным туманом в глазах рассказывали мне, какой это был красивый мальчик. Одним словом, настоящий француз!

До ЛИЯФа они в тот день так и не доехали — у Высоцкого был очень плотный график из-за съемок на «Ленфильме». Физики вернулись на директорской «Волге» ни с чем.

Общее впечатление: ну ни фига себе!

У Николая Попова была фотография Высоцкого, на обороте которой поэт оставил ему в ту ночь автограф: «Коля! Я рад, что знаю тебя!»

Из архива Николая Попова