Нефть

Нефть

К середине 1990-х добыча нефти в России упала до 300 млн тонн в год (против 569 млн тонн в 1988 году). И страны бывшего СССР, и Россия откатились к цифрам середины 1970-х. Старые месторождения вырабатывались, на новые не хватало ни денег, ни технических ресурсов. К 1991 году экспорт сырой нефти сократился в два раза. В структуре запасов нефти резко снизилась доля высокоэффективных запасов — с 88 % на начало освоения Западной Сибири до 25 % в начале 1990-х, более 60 % высокопродуктивных запасов было выработано.

Правительство прикидывало, что будет делать ближе к 2000-му, когда при таких показателях и темпах обвала в отрасли Россия превратится в нефтяного импортера.

На боку лежала государственная нефтянка, которая разворовывалась, вокруг которой в хаосе перемен образовалось дикое количество фирм и фирмочек, многие из которых контролировали бандиты. ЮКОС под управлением Муравленко лежал на боку, Нижневартовск тоже. А вот «ЛУКойл» не лежал, и я уверена, что роль Вагита Алекперова в этом огромна. «ЛУКойл» уже тогда был построен как более или менее нормальная фирма. И «Сургут» не лежал, за что стоит благодарить Владимира Богданова. Но таких директоров оказалось не много.

31 марта 1995 года банкир Владимир Потанин предложил государству заложить под кредиты частным банкам контрольные пакеты акций ряда весьма привлекательных крупных госкомпаний, в том числе нефтяных. До парламентских выборов оставалось меньше года, до президентских — немногим больше года. Опросы общественного мнения того периода показывали, что негативно экономическую ситуацию в стране оценивали 63 % населения (на июнь 1995 года), столько же были недовольны общеполитической ситуацией в стране.

Предложение банкира предусматривало, что по истечении определенного срока государство либо возвращало залог и получало обратно предприятие, либо не возвращало залог и акции переходили во владение банков. Александр Лившиц, экономический советник президента Ельцина, придумал установить срок по возвращению кредита или переходу акций в собственность банков — второе полугодие 1996 года. То есть после президентских выборов, которые были назначены на 16 июня того же 1996-го. Идея была интересной, если учесть, что президент Борис Ельцин заканчивал предвыборный год с рейтингом, стремившимся к нулю, а рейтинг коммунистов рос как на дрожжах. Предложение Лившица делало банкиров и Ельцина естественными союзниками на выборах, потому что в случае победы коммунистов банкирам не светило бы ничего — ни возврата денег, ни акций предприятий, светила им национализация. Таким образом, у залоговых аукционов появилась не только экономическая, но и политическая составляющая. Анатолий Чубайс в своем интервью журналу Forbes[68] признался, что он до сих пор считает, что «залоговые аукционы создали политическую базу для необратимого разгрома коммунистов на выборах 1996 года». На продажу были выставлены крупнейшие предприятия страны с «красными директорами» во главе, от которых зависела жизнь целых регионов и которые могли бы сыграть вместе с этими регионами в пользу коммунистов. Риски были очевидны.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.