Страх вперед паникера бежит

Страх вперед паникера бежит

Берия не дремал. Ему подыскали около Сельхозвыставки трехэтажный дом. Одни толкуют, что там была спецшкола НКВД, другие толкуют по-разному. Одно ясно, что туда было переведено три части всего хозяйства и техники из здания на Лубянке. Быстро подготовили под домом бункер для техники и бомбоубежище. Берия имел намерения приблизиться к окраине города и в случае отступления наших войск, сдачи Москвы он мог оттуда суметь вовремя смыться к поездам и эвакуироваться в Куйбышев. Там в доме была вся разведывательная служба НКВД в осажденной Москве. Основной штаб там составляли: Берия, его первый заместитель Богдан Кабулов, начальник разведгруппы П. Судоплатов, заместитель по хозяйственной части объектов в Москве Чернышев, Меркулов (по существу, был заместитель Берии), Серов из КГБ, зав. секретариатом Берии Мамулов, по подполью в Москве оставался Эйтингон. Во всяком случае все нити разведки страны шли в этот трехэтажный дом, стоящий невдалеке от скульптуры Мухиной. Боевыми операциями в Москве в случае прихода немцев должны были руководить В. Дроздов, П. Мишек, многие другие отставники, пенсионеры. Все они были задействованы на случаи боев в Москве и по связям с разведкой. В Москве было размещено много подпольных радиостанций, в том числе в Театре кукол. Они должны были поддерживать связь с Куйбышевым, где должно было находиться правительство. Задействовано было много подвалов под зданиями, где надлежало работать резидентуре. В чекистских кругах имя Судоплатова популярное, но однако мы кое-где внесем коррективы в его воспоминания: то, что войска были в Доме Союзов, ГУМе и заминированы были кое-какие объекты в Москве, в том числе Большой театр. Только Судоплатов не знал, кто находился в ГАБТе. Что касается редакции «Известий», то в воспоминаниях Судоплатова путаница. В тот момент у редакции «Известий» и в самом здании дежурили политрук истребительного батальона Свердловского района М. Габович, комвзвода Алдошин, командир отделения Иванов.

Бомба к редакции «Известий» упала одна невдалеке от здания редакции, волна выбила окна в редакции со стороны Пушкинской пл., а кое-где рамы. Люди к нам шли работать в разведку добровольно, многие из них отличились. Были наши разведшколы в Москве, в том числе где-то на Арбате. Это были школы в основном радистов. Много оказывал помощь Коминтерн. Судоплатов бывал у Георгия Димитрова. Выделялись для подполья и заброски в тыл к немцам самые, надежные люди из числа эмигрантов. Была в распоряжении у Судоплатова интересная боевая группа. Это артисты. Один занимался художественным свистом, артистка жонглерством со специальными гранатами в руках на сцене. Много было взрывчатки в Москве, просто целые машины, нагруженные динамитом. 15 октября Сталин вызвал членов Политбюро. Он сказал: «Нужно заминировать все важные объекты. Правительству необходимо эвакуироваться (правительству, но не членам Политбюро).

Вспоминает сотрудник для поручений Г. К. Жукова, М. Казьмин: «В октябре 1941 г. Сталин позвонил Жукову в Перхушково в штаб фронта. При мне у них состоялся тяжелый разговор. В конце разговора Жуков ответил Сталину: «Отступления не будет, отступление только через мой труп».

Двое суток Жуков, Рокоссовский в моем сопровождении ездили на лошадях по Западному фронту, по дивизиям. Лошади утопали в снегу. Я после этого сутки беспробудно спал. Усталость у меня была колоссальная, она и свалила на койку в казарме». В этот же период Сталин побывал у командира дивизии Панфилова. Был уже значительный покров снега. Через пару дней после отъезда Сталина Панфилов погиб от осколочного попадания.