Другое время

Другое время

Что еще сказать про «Джека Восьмеркина»? Фильм снимался в 1986–1987 году, а лет пять тому назад я показал этот фильм студентам кафедры режиссуры Гуманитарного университета. Мне было очень интересно, как они будут реагировать, в каких местах. Они хохотали над гэгами и совершенно проходили социальные дела, над которыми то поколение кричало «Во дает!» Для них, теперешних, это было пустое место.

Например, когда в фильме говорили:

— Так ведь пахать надо!

— Да пахать-то успеем! Тут Кирзону письмо написали, а он, гад, не отвечает, империалист проклятый!

Это для них было не смешно. Это смешно было тому поколению. Так что фильм отчасти устаревает. Это участь злободневных фильмов.

Вот «Принц Флоризель» не стареет, он любому поколению понятен.

Я ездил с «Джеком Восьмеркиным» в Югославию. Было так: в Союзе кинематографистов появляется туристическая путевка Греция-Кипр. Это было начало 1987 года, и только-только были «отпущены вожжи». Очень недорогие путевки были. Мы поехали сначала на Кипр, где на волнах свободы купались в море, несмотря на то, что вода была 19 градусов. А у нас переводчицей была гречанка Мария, которая училась в Ленинграде. Стас Садальский кричал:

— Мария, давай в воду!

— Нет, нет! Я была в Ленинграде. У вас в Неве вода всегда 15 градусов!

Потом мы перелетели из Кипра в Грецию, в Афины. Там была встреча с кинематографистами, а после вернулись в Ленинград.

Через неделю меня вызывает директор киностудии:

— Женя! Горисполком просит, чтобы ты поехал в Югославию с картиной «Джек Восьмеркин — „американец“». Поедешь?

— А чего же не поехать? Я в Югославии не был, поеду!

— Тогда иди в Райком на комиссию!

Я пошел. Выездная комиссия, на которой я первый раз был. Я ездил до этого за рубеж, но без выездных комиссий. А тут комиссия. Сидит отставник, секретарь парткома электротехнического института, еще какой-то человек и барышня. И вдруг этот бывший военный говорит:

— Мы не можем вас рекомендовать для поездки в Югославию!

Я спрашиваю:

— Почему?

— А вы только что были на Кипре, в Греции!

— Ну и что?

— Нельзя, это нужно заранее было знать!

— Что вы говорите какую-то ерунду! Я поехал в отпуск, я мог поехать в Ялту, мог поехать в Репино, а я поехал в Грецию, на Кипр. Вернулся, и мне предлагают поехать в Югославию в командировку, а не отдыхать! И что?

— Нельзя, два раза подряд нельзя! Надо было заранее оговорить.

Я говорю:

— Слушайте, над вами уже вся Москва смеется! А вы продолжаете! Я же не за джинсами туда еду. Это Горисполком просит. Вот вы и объясните Горисполкому, что нельзя, потому что я только что был на Кипре.

А меня кто-то толкает ногой под столом. Я посмотрел, это барышня толкает. Я вышел из этой комиссии и пошел на «Ленфильм», там 7–10 минут ходьбы. Пришел, меня на площадке второго этажа встречает директор студии Голутва:

— Спокойно, все в порядке.

А я:

— Ты понимаешь, какие там…

— Перестань! — сказал директор.

А барышня, Татьяна Тимофеевна, позже стала секретарем директора «Ленфильма» — Голутвы. Она там до сих пор работает. Замечательная барышня. Мы с ней потом смеялись, вспоминая эту «выездную» комиссию Райкома.