Свобода для всех. Америка изменилась

Свобода для всех. Америка изменилась

В самом начале своих записей я пыталась осознать, насколько изменился мир, в котором мы живем.

Пытаясь разобраться в своих записях, я поняла, что все позитивные и негативные изменения, произошедшие в Америке, как в капле воды отразились на клане Кеннеди.

Показательны судьбы моей свекрови – Роуз Кеннеди, моя и моей дочери Каролины. В них как в зеркале отразились судьбы женщин Америки. Мне могут возразить, что жизнь супруги одного из самых богатых людей Америки, матери президента и сенаторов, жизнь первой леди и жены самого богатого человека мира, жизнь дочери убитого президента мало похожа на жизнь простой американки, вынужденной после школы идти работать и экономить каждый доллар.

И все-таки это так. Дело не в наличии или отсутствии денег, даже не в общественном положении, а в отношении к жизни, к самим ее требованиям. Конечно, они иные у жительниц бедных кварталов и у миллионерш, но по сути очень похожи.

Моя свекровь Роуз Кеннеди была истовой католичкой, не помышляющей о возможности развода со своим неверным мужем. Она пыталась бунтовать, уезжала домой к отцу, но ее вернули с наставлениями, что истинная католичка должна нести свой крест, каким бы тот ни был.

Роуз Кеннеди создавала не столько большую дружную семью или даже клан вместе с мужем, сколько видимость такой семьи. Колосс Родосский рухнул, потому что стоял на глиняных ногах. Так и семья, придуманная Джозефом и Роуз. Возможно, не порази Джозефа страшный недуг, он сумел бы справиться, сплотить Кеннеди и действительно создать династию, вернее, не позволить развалиться уже созданному, но после череды болезней и смертей у династии Кеннеди не осталось основы. Тедди с ролью главы клана не справится.

Мне интересна судьба самой Роуз, о ней тоже стоило бы написать книгу.

Сама воспитанная в строгих религиозных рамках, она так же воспитала дочерей. У Роуз и Джозефа Кеннеди было соглашение – девочки отправились в монастырские школы, мальчики в Гарвард. Им просто не позволили выбирать, хотя далеко не всем сыновьям подходил Гарвард, как и монастырское обучение дочерям.

Сестрам в семье оказалось еще сложней, чем братьям. С одной стороны строгие правила католического воспитания и обучения, с другой – примеры отнюдь не строгого поведения мужчин Кеннеди. Несомненно, давил страшный пример Розмари, не вписавшейся в систему ценностей семьи.

Розмари сломалась и ушла в себя, отказавшись от общения с этим миром. Кэтлин сумела отвоевать право хотя бы выйти замуж по любви и жить своей жизнью, но не успела, погибнув.

Очень достойно живет Юнис, она сумела найти свое место в системе ценностей Кеннеди и в мире. Забота Юнис о тех, кому не повезло родиться здоровым, и особенно ее организация Специальных Олимпийских Игр заслуживают не просто похвалы. Возможно, это лучшее, что семейство Кеннеди сделало для человечества, хотя самым важным считается то, что Джек сумел избежать развязывания Третьей мировой войны.

Больше других повезло Джин, на нее, младшую из сестер, мало обращали внимания, позволяя быть собой. Без сильнейшего давления клана Джин сумела таковой и остаться, она не погрязла в пороках семьи и живет собственной жизнью, не ориентируясь на ценности клана.

Роуз прожила трудную жизнь, потому что быть женой Джозефа Патрика Кеннеди само по себе тяжело, о его изменах и поведении, крайне далеком от образцового католика, каким он себя всегда позиционировал, было известно всем. Играть роль ничего не замечающей супруги, верной и любящей жены и заботливой матери, в то время, когда хотелось просто бежать, очень тяжело.

Но вместо того, чтобы просто разрушить этот кошмар и зажить нормальной жизнью счастливой женщины, Роуз терпела. Много лет, много несчастий, горя, сожалений… Но она не позволила себе отступить от образа истинной католички, и никто не ведал, что творилось и творится на душе у этой женщины.

Подозреваю, что там глубоко спрятан совсем другой человек – настоящий бунтарь.

Но Роуз жила согласно требованиям своей религии и своего времени, для настоящей католички главная ценность – семья с большим числом детей, верность и помощь мужу во всем. Именно муж и сыновья должны чего-то добиться в жизни, долг матери и дочерей – во всем их поддерживать.

Если счастья нет, его следует изображать, потому что никто не должен догадываться о каких-то проблемах в семье, любые проблемы дело внутреннее.

Со многим я согласна, не согласна только с гипертрофированным пониманием семейных ценностей, когда сама женщина становится лишь винтиком в домашней машине, а все члены семьи теряют право самим выбирать себе жизненный путь и жить по-своему, а не согласно семейным установкам.

Роуз пошла на поводу у Джозефа и превратилась в жену-ширму, прикрывающую все грехи мужа. Через это прошла и я сама, будучи супругой ее сына. Я тоже терпела и прикрывала все огрехи Джека.

Моя мама тоже жила в жесткой системе ценностей, где не очень приветствовался свободный выбор своего пути. Сохранись их с отцом брак, еще неизвестно, что было бы со мной и Ли. На наше счастье, маме оказалось не до нас и требования не шли дальше правил поведения истинных леди. Это ровно столько, сколько требовалось, чтобы мы выросли леди, но не стали пустыми заготовками для жен успешных мужей. У мамы и без нас нашлось на кого давить.

Моя судьба иная, с одной стороны, я все-таки продукт воспитания своей мамы, на которое наложил отпечаток папа (если бы он не был таким ловеласом, разве я смогла бы примириться с многочисленными изменами Джека?), с другой – не испытывала столь сильного давления, как дочери Роуз и Джозефа. И все-таки необходимость подчиняться требованиям клана доставило мне немало мучительных минут.

Пусть я не стала самостоятельной тогда, не стала настоящей журналисткой, писательницей, общественной деятельницей, выйдя замуж за Джека, подчинила свою жизнь семье полностью, но это иная семья. Я едва не повторила ошибку Роуз, самоустраняясь, когда бывало трудно, но, думаю, и без гибели Джека сумела бы справиться. Увидев его с детьми на летном поле, когда вернулась из поездки по Европе незадолго до трагедии, вдруг поняла, что главная моя ценность – не переделанный Белый дом, не созданные фонды или комиссии, не блеск во время зарубежных визитов и не бесконечные фотографии во все новых и новых нарядах, не мешки восторженных или рассерженных писем. Все это преходяще, главное – вот эти малыши, которым нужна мама, а не няни с их рассказами о блистательной первой леди.

Главное, что я сделала в жизни – уберегла своих детей от влияния морали Кеннеди, от чувства вседозволенности и многих соблазнов, которые дают большие деньги и слава детей президента. Наверное, даже замуж за Онассиса я вышла интуитивно, стараясь увезти детей подальше и защитить их от того, через что прошла сама.

Мы вернулись к Кеннеди, Каролина даже работала в штабе у Тедди, они с Джоном общаются с кузенами, но у моих дочери и сына уже выработался иммунитет против недостатков клана Кеннеди.

Я не давила на них в выборе профессии, ничего не запрещала, стараясь лучше объяснить, что такое хорошо или плохо. Все Кеннеди учились в Гарварде, даже Каролина выбрала его же, но когда Джон решил, что лучше Университет Брауна, я не противилась. Если ему лучше, пусть будет так.

Каролина полюбила Эдда Шлоссберга, человека совсем иной веры. Но Эдд прекрасный человек, и, если им хорошо вместе, пусть так, разве вера определяет достоинства и недостатки человека? Их свадьба была бы немыслима в системе ценностей Роуз Кеннеди, которая практически прокляла свою дочь Кэтлин за намерение сочетаться браком с разведенным протестантом. Я против не была, человек должен выбирать сердцем, и у него должно быть право выбора.

В начале XX века и даже в середине его выбор у девушки из семьи аристократов не был большим, вернее, его не было совсем. Предстояло просто выйти замуж, желательно удачно, то есть за богатого супруга, желательно без мезальянса, то есть за человека своего круга. Остальное в расчет не принималось. Если была взаимная симпатия – хорошо, нет – приходилось привыкать.

Дальше вся семейная жизнь строилась по одному образцу: как можно больше детей, как можно меньше вынесенных на всеобщее обозрение семейных скандалов. Сыновья в Гарвард, дочери куда-нибудь до собственного удачного замужества. Развод не дай бог! Если случился или вдруг женщина оставалась вдовой, должно было следовать немедленное новое замужество, желательно за вдовца, это приличней, желательно за богатого, это надежней.

Роль женщины, помимо материнства, сводилась к поддержанию дома и блеску в свете. Все остальное – удел мужчин.

Конечно, у менее состоятельных американок могло складываться иначе, они часто работали, но все равно главным было замужество (тоже желательно удачное, то есть чтобы у мужа был заработок, а сам он не слишком оброс пороками) и рождение детей. Если девушка не выходила замуж до двадцати пяти, это уже считалось неприличным.

Ни о какой самостоятельности даже работающей женщины не могло идти речи. Ее удел – следовать за мужем.

Насколько же изменился подход за прошедшие полвека!

Наши мамы не могли и помыслить о самостоятельности, если, конечно, не желали прослыть оригиналками и выпасть из приличного общества. Я жила уже много свободней и вполне могла проявлять самостоятельность, даже работала, пусть и не слишком успешно.

Моя дочь Каролина могла не только выбирать, где ей учиться, но и позволить себе не выходить замуж, пока не встретила того, кого полюбила. Это самостоятельный, цельный человек, женщина, которая знает себе цену не только как жена и мать семейства, но и как личность. Она прикована к мужу цепями любви и взаимопонимания, а не цепями брака и обязанности соблюдать установленные правила. Эти цепи куда надежней, а от понимания, что она не стала рабыней и даже будучи прикованной, свободна, ей легче.

Вот отличие Роуз Кеннеди от меня и от Каролины.

Роуз прожила долгую жизнь (сейчас она очень больна, прикована к инвалидному креслу, но все еще считает себя главой клана Кеннеди), будучи просто закованной в цепи правил и предрассудков. И католическое воспитание здесь ни при чем, я знаю немало католиков, которые не доводят требования приличий до абсурда.

Была ли ее жизнь счастливой? Наверное, в какие-то минуты да – когда рождались старшие дети, когда они чего-то добивались, когда Джек приносил присягу президента Соединенных Штатов Америки… Но этого так мало! Человек не должен быть счастлив всегда, каждый день и каждую минуту, но должен быть счастлив просто жизнью детей, а не их обязательными успехами.

Я дала своим детям достаточную свободу и старалась быть просто советчицей, а не надзирательницей. Очень надеюсь, что они так меня и воспринимали. Они сами выбирали друзей, свой жизненный путь, любимых, попробовали кое-что запрещенное и отвергли его, но главное – в наших отношениях не было фальши, когда перед камерами (от которых я всегда старалась оградить Каролину и Джона) приторно застывшие улыбки, а вне камер полное равнодушие и даже ненависть.

Думаю, Каролина и Джон будут так же душевно близки со своими детьми, потому что без этого никакое семейное счастье невозможно, не может быть счастливой семья, в которой несчастлив хоть один ее член, особенно ребенок. Дети должны знать, что рождены в любви и в любви живут.

А еще они должны знать, что их промахи и ошибки не преступление, ошибаются все, если человек не совершает их нарочно, то он имеет право на поддержку, что бы ни случилось. Мне не был нужен от детей внешний блеск, за фасадом которого скрывается совсем иное, мне нужно, чтобы они выросли настоящими изнутри. Кажется, получилось.

Мои дети Кеннеди и не Кеннеди одновременно, было нелегко вырастить их так, чтобы Каролина и Джон ценили принадлежность к фамилии, помнили отца и гордились тем, что он Джон Кеннеди, но чтобы ни деньги, ни фамилия не стали для них ширмой, за которой можно творить что угодно.

Я уберегла своих детей от влияния клана Кеннеди, хотя в нем не все так ужасно. Просто Джозефу не удалось довести дело до конца и соблюсти золотую середину, стремясь создать мощную династию, он не сумел удержать баланс, перекос получился не в пользу Кеннеди, а исправить ошибки оказалось просто некому.

Основатель клана Джозеф Патрик Кеннеди внушал детям, что жить нужно, выкладываясь на все сто процентов, делать все, что можешь, а там пусть будет, что будет. Внушал, что Кеннеди не знают поражения, не отступают, не ведают ни страха, ни сомнений.

Джо мечтал вырастить династию активных, дружных хозяев Америки, таких, которые будут править ею, передавая власть от старших к младшим. Джозеф внушал своим мальчикам, что они один за другим принесут присягу в качестве президентов, обещая не жалеть для этого ни сил, ни денег.

Всем женщинам клана, независимо от того, кем они приходились основателю, надлежало выполнять роли идеальных жен, то есть рожать детей, содержать в порядке дом, неизменно улыбаться во время очередных предвыборных кампаний и не задавать никаких вопросов по поводу поведения мужчин.

Джозеф не только внушал сыновьям, но и демонстрировал, что деньги могут все. Любая проблема легко решалась, стоило только заплатить. Джозеф покупал благосклонность прессы, голоса избирателей, любовниц…

Именно он научил и приучил сыновей, что женщины предназначены лишь для удовлетворения сексуальных желаний, а те, что числятся женами, для рождения детей. Отцовский пример был ужасным – Джозеф привозил своих любовниц в дом, демонстрируя, как можно не ставить ни во что собственную супругу и мать его детей. Роуз терпела.

Сыновья усвоили урок сполна.

Они были дружными, целеустремленными, готовыми перегрызть горло каждому, кто не признает их верховенство в любом вопросе. Братья стояли друг за друга стеной и жертвовали собственными жизнями ради исполнения мечтаний основателя клана – Кеннеди должны быть президентами.

Неизвестно, каким был бы Джо-младший, но Джек и Бобби были настоящими братьями, за ними тянулся и Тедди.

Кажется, все началось с гибели Джека. Отец к тому времени уже был давно парализован, во главе клана остался Роберт. Сначала Бобби просто испугался огромнейшей ответственности, но быстро понял, что выбора у него никогда не было, нет и теперь. Бобби принял на себя эту ответственность.

Беда в том, что Бобби не Джозеф, семья к тому времени была не просто большой, а огромной, уследить за всеми племянниками он никак не мог, а Тедди помогать не желал. Ни помогать, ни становиться примером.

К тому же Бобби довольно скоро последовал за Джеком.

После убийства Бобби клан, который и без того скрипел, начал разваливаться на глазах.

Дело в том, что сам Джозеф и заложил под основание своего клана бомбу. Я не раз слышала о том, что этой бомбой была уверенность, что за деньги можно купить все. Да, Кеннеди были убеждены, что все имеет определенную цену – внимание прессы, молчание свидетелей, жизни жертв, попустительство системы правосудия, чье-то достоинство… Кеннеди убеждены и в своей безнаказанности, что еще страшней.

А еще сыновья хорошо усвоили определенное обращение с женщинами. Просто немыслимо, в каком количестве любовных историй и скандалов были замешаны все без исключения Кеннеди! Даже славившийся своими пуританскими привычками Бобби не устоял перед прелестями Монро.

Любовные похождения Джека начались в подростковом возрасте и закончились только с его смертью, даже Белый дом оказался наводнен любовницами моего мужа. О Тедди и говорить нечего. Если от Джека и Бобби хоть чего-то ждали, с них был какой-то спрос, то младшему из братьев Эдварду никаких требований не предъявляли с детства. Тедди всегда и везде считался безответственным лентяем. Он быстро усвоил уроки безнаказанности и не забыл их до сих пор, даже после того, как они принесли немало проблем.

Беря пример с Джозефа, его сыновья не просто гонялись за каждой юбкой, а не знали в этом удержу. Говорили, что гиперсексуальность Джека связана с его заболеванием и необходимостью постоянно принимать кортизон. Но остальные Кеннеди ничего не принимали. Я бы сказала иначе: гиперсексуальность всех мужчин клана Кеннеди связана с их распущенностью и вседозволенностью.

Джеку ни за что не удалось бы побороть свою привычку заниматься сексом где угодно и с кем угодно, потому что в Белом доме и во всей Америке было предостаточно женщин, готовых уступить самому главному мужчине страны – президенту.

Но ведь до того он был просто сенатором, как и Бобби, и Тедди. Пока есть женщины, готовые заняться сексом с женатыми мужчинами, женатые мужчины будут им заниматься.

Это не оправдание клана Кеннеди, это уверенность в том, что перевоспитывать Кеннеди или бороться за чистоту их помыслов и поведения бесполезно. Все женщины проиграли эту борьбу, начиная с Роуз и заканчивая мной.

Клан Кеннеди сломал судьбы всех, кто с ним так или иначе соприкасался. Неважно, приживался ли в этом семействе человек, становился ли он большим Кеннеди, чем сами Кеннеди.

Кажется, самой крепкой была семья Роберта и Этель. Этель из тех, кто стал настоящей Кеннеди. Она воплощала образ идеальной супруги – родила одиннадцать детей, следила за домом и не задавала вопросов мужу. Это не уберегло ее от измен и позора на всю страну, когда Бобби оказался замешан в скандале с Мэрилин Монро. Остальные хотя бы удавалось скрыть от прессы.

Железная Этель, считавшая меня никчемной эгоисткой, не выдержала гибели мужа и едва не спилась. Она сумела удержаться на краю, не став просто алкоголичкой, но не удержала детей.

У Тедди и Джоан было все: имя Кеннеди, власть Кеннеди, деньги Кеннеди и попустительство Кеннеди. Тедди усвоил отцовские уроки и последовал примеру Джозефа и старших братьев сразу. Для чего нужны женщины, Джозеф учил сыновей в подростковом возрасте, удивительно ли, что, женившись, они не находили нужным оставлять своих привычек?

Джоан не вынесла измен мужа и запила… Она стала настоящей алкоголичкой, вынужденной часто лечиться. Несчастная судьба бедной Джоан – обвинительный акт клану Кеннеди.

Спился Питер Лоуфорд, тот, что поставлял голливудских красоток для развлечения Джека и Бобби. Они с Пэт развелись, но это не исправило положения, желание стать настоящим Кеннеди, быть принятым в общество Джека, Бобби и Тедди сыграло с Питером злую шутку. Довольно скоро после убийства Джека они с Пэт развелись, Питер женился еще трижды, но семьи так и не сложились. Он погиб из-за алкоголя и наркотиков. А ведь во времена дружбы с Синатрой и устройства вечеринок с Монро казалось, что эта распутная красивая жизнь навсегда.

Тедди попадал в самые неприятные истории столько раз, что таблоиды ему должны бы приплачивать за повышение своих тиражей. Привыкший, что ему все и всегда сходило с рук, Тедди, даже оставшись после убийства Бобби главой клана, не образумился и подавал только те примеры племянникам, брать которые никак не стоило.

Но куда дальше своего деда и своих отцов шагнуло следующее поколение Кеннеди.

Их очень много, моих племянников, ведь все семьи Кеннеди были многочисленными. У Роуз десятки внуков, но среди них едва ли наберется полдюжины тех, судьба которых сложилась нормально.

Старшим сыновьям Роуз и Джозефа прощался откровенный блуд, Тедди прощалось и пьянство. Внуки добавили наркотики. Практически все Кеннеди следующего поколения так или иначе побывали в переделках из-за алкоголя, наркотиков и половой распущенности. Проблемы Кеннеди росли как снежный ком, Тедди, сам отнюдь не являвшийся примером поведения, жаловался, что только и делает, что занимается вытаскиванием очередного Кеннеди из полицейского участка или улаживает неприятности с пострадавшими девушками.

Джозеф посеял легкий ветерок, а теперь Кеннеди пожинают бурю.

В середине пятидесятых годов XX века простое пьянство и супружеская неверность если и не были непривычными, то хотя бы осуждались и скрывались от посторонних глаз. Сейчас простая измена вовсе не считается распущенностью. Я не хочу сказать, что в этом вина Кеннеди, но свою лепту клан в безудержный рост половой распущенности внес.

В 80-е годы просто секса и алкоголя оказалось мало, в ход пошли наркотики.

Следующее поколение Кеннеди попадает в полицию уже не за превышение скорости в автомобиле, а за употребление и распространение наркотиков. Кеннеди всегда на шаг впереди, только вот в чем?

Когда-то у Кеннеди следовали свадьба за свадьбой – замуж за Шрайвера вышла Юнис, потом состоялось наше с Джеком венчание, потом Пэт стала миссис Лоуфорд, поженились Тедди и Джоан…

Я пытаюсь понять, есть ли среди Кеннеди счастливые семьи, и не могу таковой найти.

Лучшее, что я сделала в жизни – сумела вырастить хороших детей. Возможно, мужчины клана Кеннеди не стали бы гордиться Джоном Фицджеральдом младшим, хотя его и назвали самым сексуальным мужчиной года, потому что мой сын не меняет девушек как галстуки – ежедневно. Он сердцеед, но при этом страшно застенчив.

Смешно, но одной из его девушек была Мадонна, хотя этот роман был недолгим (застенчивый Джон никак не подходил слишком энергичной певице), я сильно переживала, понимая, что эта связь может разрушить жизнь сыну. Но ничего страшного не произошло.

Каролина была еще более стеснительной. Я почти ничего не запрещала детям, понимая, что лучше пусть попробуют что-то у меня на глазах, чем сделают большее втайне просто из желания попробовать запретное. Например, я не стала ругать Каролину, когда поняла, что она вернулась домой после вечеринки, явно накурившись травки. Все обошлось одним серьезным разговором.

Моих детей тоже штрафовала полиция, но не за наркотики или изнасилования, а за неправильную парковку или небольшое превышение скорости в совершенно трезвом состоянии. В нынешнее время тем, что мне не приходилось вытаскивать их из полицейских участков, ни укладывать на лечение от алкоголизма или наркомании, никого подкупать или запугивать, можно гордиться.

Я сумела уберечь их от влияния клана Кеннеди, когда характеры только формировались, мы были настоящей, пусть и совсем маленькой семьей, в которой царило доверие и взаимопонимание. Это дорогого стоит. На свадьбе Каролины Джон произнес замечательные слова, что нас всегда было трое – сестра, он и я – и мы рады принять в маленькую семью четвертого – мужа Каролины Эдда.

Без Джека и без помощи родных сумела воспитать детей достойными людьми. Теперь, когда они уже состоялись, их можно не беречь от влияния клана, надеюсь, что ничего плохого уже не случится.

Каролина замужем, и я счастливая бабушка. Они с Эддом Шлоссбергом прекрасная семья. Теперь женить бы красавчика Джона-младшего, чтобы больше не разбивал сердец…

Иногда я думаю о том, как воспитывал бы сына сам Джек, и мне становится страшно. Ведь если бы в стиле клана Кеннеди, значит, заведомо обрекая на несчастье, потому что преуспевать в политике вовсе не значит быть счастливым, в этом я убедилась на примере судеб братьев Кеннеди. А если иначе, то это уже не Кеннеди…

Говорят, что я стала свободной, лишь овдовев второй раз.

Нет, раньше. Когда поняла, что и Ари нужна не больше, чем известная женщина.

Не заболей он вдруг после смерти Александра, предстоял бы бракоразводный процесс. Я уже давно жила по полгода в Нью-Йорке поближе к детям.

Но это не была ни свобода, ни самостоятельность.

И только окончательно поселившись на Пятой авеню и начав работать в «Викинге», я почувствовала, что стала самой собой. Только теперь я могла вести тот образ жизни, который подходил лично мне.

Знаю, что меня считают меркантильной, но только деньги могут дать свободу. Если их нет, женщина зависима. Только когда можно не думать об оплатах счетов, о необходимости как-то сводить концы с концами, тогда и можно почувствовать себя свободной.

Конечно, мне никогда не приходилось считать каждый доллар, но зависеть от добрых родственников – это всегда нелегко.

Конечно, я не простая американка, и не только потому, что была супругой Джона Кеннеди, а потому что родилась и прожила жизнь в семьях, где была возможность тратить большие деньги. Когда они есть – хорошо, это словно залог твоей безопасности, который и позволяет жить приемлемой тебе жизнью.

В «Викинге» меня не воспринимали всерьез, считая попытку работать редактором простой блажью богатой дамы. Мои попытки привлечь старых друзей для написания воспоминаний или просто книг, которые могли бы стать очень популярными, натыкались на непонимание со стороны издателей.

Позже я перешла работать в «Даблдей».

И все равно редакторская работа мне нравится. Нравится разыскивать интересные тексты, интересных авторов, приводить их в издательство, придумывать будущую книгу, видеть, как она рождается и потом шлифуется, чтобы понравиться читателю… Я всегда любила читать, мой дом завален книгами, но только хорошими, это очень важно.

Рядом со мной новый мужчина, с которым мне тепло и спокойно. Оказалось, что можно быть счастливой и в столь солидном возрасте.

А еще, что супруги могут расстаться по-хорошему и семьи дружить. Морис Темпелсмен расстался с женой именно так, его дети и внуки дружны с моими. Рядом с Морисом я чувствую себя защищенной и обрела тот самый покой, которого не хватало всю жизнь. Он бережно относится к памяти Джека, спокойно говорит об Онассисе, но главное – он помогает мне быть самой собой.

Теперь у меня есть Морис, дети, даже внучка, любимый дом и интересная работа. Что еще нужно женщине для счастья?

Скажу по секрету: Белый дом необязателен. Ну, разве как память…

Есть такая страшная болезнь – лимфома…

Операция не дает стопроцентной гарантии, к тому же возраст… Я понимаю, что это конец земной жизни, бороться бесполезно.

Именно поэтому заново пересмотрела архив и записи. Слишком много недоработок, слишком много рассуждений, которые можно было бы изложить куда лаконичней.

Пожалуй, это не стоит публиковать даже после моей смерти, хотя есть мысли, которые я бы хотела донести до многих женщин.

Америка сильно изменилась, изменился и сам мир. Теперь вы живете гораздо свободней, меньше скованы социальными рамками, имеете больше возможностей для самовыражения, просто самостоятельности, а значит, и больше надежд на счастье.

Брак теперь не должен быть простым обеспечением своего будущего и будущего своих детей, не столь важны даже религиозные различия. Значит, вы можете выходить замуж по любви.

Стал доступен и развод, но это не значит, что замуж можно «сходить», ведь рожденные в браке дети будут страдать от вашей ошибки.

Вы можете работать почти в любой профессии, можете быть самостоятельными, только ради этой самостоятельности ни в коем случае не отказывайтесь от семьи и детей.

Запомните: что бы вы ни совершили, каких бы успехов и высот в профессии ни достигли, кем бы ни стали, главное – какими вырастут ваши дети. Потому что от этого будет зависеть будущее всей Земли. Это не значит, что вы должны замыкаться только на интересах и воспитании детей, сейчас достаточно много возможностей совмещать заботу о них и собственные интересы. Но это значит, что дети не должны быть боковым продуктом вашей семейной жизни. Они ее смысл, а не последствия, ее основа, а не результат.

Но если вы сами получили самостоятельность, не лишайте ее своих детей. Запреты действуют всегда хуже объяснений, жесткие требования хуже доброго совета.

Хотя есть области, в которых требования действительно должны быть жесткими, дети должны знать некоторые границы, вседозволенность не всегда допустима и простительна.

Но если есть возможность предоставить им выбор – предоставляйте, не давите, просто помогите этот выбор сделать, объяснив возможные последствия каждого решения. Вы опытней, вы мудрей, видите мир несколько иначе, без юношеского или детского максимализма, так объясните детям, что такое хорошо и что такое плохо. Но без диктата, которому они обязательно будут сопротивляться.

Но не забывайте о себе. Дети вырастут, у них будет своя жизнь, свои заботы, они постараются воспитывать своих детей сами. Пусть им кажется, что они все знают без вас, не мешайте.

А чтобы не сидеть, ворча о замечательном прошлом и никуда не годном настоящем, найдите дело. Даже в шестьдесят начать что-то новое не поздно, поверьте. Пусть это дело не приносит вам большого дохода, пусть не приносит совсем никакого, главным доходом может стать интерес к жизни.

У нынешних бабушек несколько иные проблемы, чем были у наших. Сейчас бабушки перестали быть авторитетом для внуков. Внуки их любят, но относятся несколько снисходительно. Авторитет поколений почти перестал быть важен для нынешних самоуверенных и всезнающих молодых. То, чему еще вчера могли научить мудрые старики, сегодня внуки читают, смотрят и слушают без их помощи.

Очень трудно в таком случае остаться нужными и интересными своим детям и внукам.

Есть один рецепт, который я проверила на себе. Могу поделиться, вдруг вам тоже поможет?

Если вам самим интересна жизнь во всех ее проявлениях, вы будете интересны всем независимо от их возраста. Это не значит, что непременно нужно попробовать наркотики, но вы должны интересоваться культурой молодых и их проблемами, а не диктовать свои.

Вам не нравится их музыка, кино, манера одеваться, вести себя? Можете не любить все это, но хотя бы попробовать понять, что это такое, должны. Если это кому-то нравится, значит, в нем что-то есть! Даже если лично для себя все равно не найдете ничего привлекательного, у внуков обязательно вызовет восторг ваш интерес к современной музыке и попытка научиться управлять мотоциклом.

Не можете сесть на мотоцикл? Вовсе не обязательно, просто попросите рассказать повзрослевшего сына или даже внука о достоинствах той или иной модели. Только не морщите нос, мол, в наше время музыка была совсем иной, без этого сумасшедшего грохота, да и в машине сидеть куда удобней, чем с каской на голове на этом ревущем монстре. Наша музыка тоже не нравилась и казалась слишком вольной нашим мамам. А наши бабушки ужасались ревущим железным монстрам, страшно вонявшим бензином и гарью.

Если хотите, чтобы вас любили не как старое уютное кресло или мягкий плед, не ждите, чтобы ваши внуки интересовались вашими раритетами, сами интересуйтесь тем, что важно для них. Искренний интерес вызывает как минимум уважение, а еще взаимный интерес.

Подробно объяснив бабушке преимущества того, чем он увлечен, внук с интересом выслушает и об увлечениях самой бабушки (если, конечно, это не вышивка носовых платков гладью).

О детях и говорить нечего. Дочь будет секретничать с вами о своих молодых людях, только зная, что вы не станете осуждать или насмехаться. А сын приведет подружку в гости, только если вы не станете предварительно пытать его о ее родителях или не устроите бедняжке экзамен на знание секретов завязывания галстука или приготовления любимого соуса.

Знаете такой секрет? Поделитесь с ней невзначай, ей пригодится пусть и не с вашим сыном.

Все в мире меняется. Но в нем есть несколько стержней, имея которые можно не бояться ничего. Это дети, любовь и интерес к жизни.

Интересны другим только те, кому интересно жить.

Любимы по-настоящему только те, кто умеет любить сам.

Не зря живут только те, кто вырастил или растит детей. Необязательно своих, это не всем дано, но есть же возможности усыновить или просто помочь другим.

Я скоро уйду. В моей жизни было немало ошибок, многое делала не так, многих обидела.

Но главное – я оставила след на земле. Не тем, что была первой леди и иконой стиля, не нарядами, речами, переделкой Белого дома, не улыбками перед фотоаппаратами и не пожиманием рук, а тем, что меня продолжат двое хороших людей по имени Каролина и Джон. А их продолжат их собственные дети, а тех собственные…

И я очень надеюсь, что всем им будет очень интересно жить, что они будут любить, причем взаимно.

А эти записи…

Когда-нибудь Каролина, разбирая мои бумаги, найдет страницы, исписанные моим уже неровным почерком, прочитает, усмехнется и… Я не обижусь, если отправит в камин. Вовсе не обязательно всем знать мысли, переживания, счастье и боль бывшей первой леди, жены Джона Фицджеральда Кеннеди, Аристотеля Онассиса и матери Каролины и Джона. Пусть они останутся нашим секретом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.