8 сентября 1943 года

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

8 сентября 1943 года

Мои соотечественники-американцы! На Среднем Западе, на берегу большой реки стоит город. Несколько лет назад над ним нависла угроза разрушительного наводнения. Вода поднялась настолько, что грозила хлынуть через дамбы. Был брошен клич – укреплять дамбы мешками с песком. Все жители города – мужчины, женщины и дети – включились в работу, чтобы защитить свои дома. Много дней и ночей они смотрели в лицо разрушению и смерти.

Непреклонная решимость и общие усилия всего населения спасли город. Люди успели нарастить дамбы и таким образом преградили путь воде. Когда нужда заставила, за дело сообща взялись все: предприниматели, рабочие, фермеры и священники, люди разного цвета кожи.

Для меня этот город стал живым символом того, на что способны люди, когда они действуют сообща.

Сегодня нечто подобное происходит в гораздо большем масштабе. Народы Объединенных Наций укрепляют «дамбы» цивилизации, чтобы их не захлестнуло наводнение агрессии, варварства и массовых убийств. Это наводнение угрожает нам уже четыре года. Наконец мы начинаем одерживать над ним верх, однако воды еще недостаточно отступили, чтобы мы могли расслабиться и бросить свои тяжелые мешки с песком. Покупать облигации военного займа для нас то же, что насыпать песок в мешки и преграждать ими путь мутному потоку, который все еще грозит нам затоплением.

Сегодня объявлено, что в Италии заключено перемирие.

Это великая победа Объединенных Наций – но в то же время это и великая победа итальянского народа. После долгих лет войны, страданий и упадка для итальянцев, наконец, настает день освобождения от их истинных врагов – нацистов.

Однако не будем обольщаться: перемирие не означает окончания войны в Средиземноморье. Нам еще предстоит полностью изгнать немцев из Италии, как мы изгнали их из Туниса и Сицилии; мы должны освободить Францию и все другие захваченные ими страны. Наконец, мы должны будем со всех направлений ударить по ним на их собственной земле.

Нашими конечными целями в этой войне по-прежнему остаются Берлин и Токио.

Я хочу, чтобы вы постоянно имели в виду эти цели и помнили, что их от нас отделяет еще долгий путь.

Великая весть, которую вам сегодня сообщил генерал Эйзенхауэр, не дает американцам оснований усесться в кресло-качалку и сказать: «Ну вот, дело сделано. Мы их уже погнали. Можно праздновать победу».

Время для празднования еще не пришло. Более того, я подозреваю, что, когда война действительно закончится, настроение у нас будет не очень праздничное. Преобладать будет не торжество, а непреклонная решимость сделать так, чтобы ничто подобное никогда больше не повторилось.

В течение последних недель г-н Черчилль и я постоянно совещались с командованием наших объединенных вооруженных сил. Мы все время поддерживали связь и с нашими боевыми союзниками – Россией и Китаем, – которые с неумолимой решимостью ведут войну на далеких фронтах и добиваются выдающихся успехов. В этот критический момент мы с г-ном Черчиллем находимся здесь, в Вашингтоне.

Мы стали свидетелями успешного претворения в жизнь планов, которые были выработаны в январе этого года в Касабланке[110] и в мае – в Вашингтоне.[111] В последнее время мы приняли новые хорошо продуманные планы на будущее.[112] Однако на всех наших совещаниях мы никогда не упускали из виду, что в предстоящие месяцы война для нас не станет легче; она будет только шириться и ожесточаться.

Военные действия не прекращаются – и не должны прекращаться – ни на одну минуту. Нашим бойцам это известно. Те, кто сейчас сквозь джунгли наступает на затаившихся японцев, кто в предрассветных сумерках подплывает на баржах к чужому, вражескому берегу, чтобы с боем высадиться на него, кто в своих бомбардировщиках пикирует на цель чуть не до самой земли, – все они знают, что война – это работа, которая не терпит перерывов, и что такой она останется до самой окончательной победы.

Точно так же все ответственные люди в Соединенных Штатах знают, что бои идут двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, и что из-за одного упущенного дня война может затянуться на месяцы.

Планируя любую военную кампанию или даже отдельную операцию, мы должны рассматривать их и с точки зрения материальных затрат, которые поистине огромны. Мы не можем себе позволить скаредничать, когда речь идет об использовании каких-либо ресурсов. Они все нам потребуются, чтобы выполнить то дело, за которое мы взялись.

Ваши соотечественники-американцы великолепно показали себя в сражениях по всему миру – будь то на суше, на море или в воздухе.

Теперь ваша очередь доказать им, что вы тоже вносите свою лепту и стремитесь сделать даже сверх того. Недостаточно вложить в военные облигации только те деньги, которые в нормальных условиях пополнили бы ваши сбережения; нужно отдать больше, отказавшись от части текущих расходов. Только тогда мы сможем успокоить свою совесть, сказать: «Я сделал все, что мог». Так что все зависит от вас, американцев, живущих в американских домах – тех самых домах, для спасения которых наши сыновья и дочери работают, сражаются и погибают.

Я знаю, что выражу мнение граждан всего Американского континента, если скажу, что американцы не согласились бы посылать свои войска в бой с таким военным снаряжением, которое хоть в чем-нибудь уступает снаряжению врага. Больше того, нас не устроит и такое военное снаряжение, которое находится только на уровне вражеского. Мы твердо намерены обеспечить своим войскам подавляющее превосходство в количестве и качестве вооружения, по всем, без исключения, его видам, какое только может понадобиться нашим бойцам.

А откуда возьмется это подавляющее превосходство? Ответ прост: превосходство обеспечите вы. Те деньги, которые вы одалживаете правительству и отдаете в виде налогов, как раз и идут на оплату смертоносной, но в то же время и спасительной силы, которая нам необходима для победы. Это дорогая война – в смысле денежных затрат. Вы можете сделать ее дешевле – по числу человеческих жертв.

Американцы никогда не забывают об экономической стороне восстановления цивилизации. Они знают, что отказ от спасения свободы нельзя оправдать никакими экономическими соображениями.

Мы знаем, что наши враги будут очень внимательно следить за тем, как идет размещение этого займа. Они понимают, что успех этого предприятия приблизит окончание войны. Им известно, что чем больше денег американский народ даст в долг своему правительству, тем сильнее и упорнее будут сражаться американские войска. Они знают, что только единая и исполненная решимости Америка может на добровольной основе собрать гигантскую сумму в 15 миллиардов долларов.

Ошеломляющий успех второго военного займа в апреле этого года показал, что наше демократическое общество исполнено решимости поддерживать свое войско.

Размещение третьего займа, к которому мы приступаем сегодня, также будет успешным, потому что американский народ не допустит иного результата.

Я не могу вам указывать, сколько денег вкладывать в облигации на этот раз. И никто не сможет дать вам таких указаний. Вы сами должны это решить, прислушавшись к голосу своей совести.

Однако я могу сказать другое: потребности страны сегодня велики, как никогда, и, соответственно, мы должны идти на еще большие жертвы, чем прежде.

Никто не знает, когда наступит окончательная победа – однако мы знаем, что чем упорнее мы сейчас сражаемся, чем более мощные удары наносим врагу, тем скорее закончится война и тем меньше будет итоговый счет жертв.

Успех третьего военного займа станет наглядным свидетельством того, что Америка не собирается почивать на лаврах. Нам известно, что впереди нас ожидает тяжелая, ожесточенная борьба, и мы не намерены останавливаться пока не доведем ее до конца.

Теперь очередь за вами!

Каждый доллар, который вы вложите в облигации третьего военного займа, станет вашим личным вызовом нашим общим врагам – дикарям-нацистам и оголтелым японским милитаристам – и одновременно посланием веры и добрым приветом нашим союзникам и всем бойцам на фронте.

Да благословит их Бог!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.