«Страна багровых туч» (1957)
«Страна багровых туч» (1957)
Начать с СБТ (сокращения подобного рода давно стали традиционными не только у исследователей творчества АБС, но и у самих авторов) хочется по многим причинам. И потому, что для подавляющего числа поклонников АБС знакомство с ними началось именно с СБТ. И потому, что именно начиная с этой повести (как с «Пяти недель на воздушном шаре» – у Жюля Верна) идеи АБС начали овладевать массами. И потому, что именно в СБТ впервые появились Алексей Быков, Владимир Юрковский, Михаил Крутиков и другие любимейшие герои. Наконец, потому, что именно за СБТ братья Стругацкие получили свою единственную за все времена и произведения государственную премию. А именно: третью премию «Конкурса на лучшую книгу о науке и технике для детей школьного возраста», в размере 5000 рублей. Как заметит БНС, «неплохие деньги по тем временам – четыре мамины зарплаты»…
Между тем известно: братья Стругацкие, написавшие СБТ в далеком 1957 году, активно ее не любят! Во всяком случае, Борис Натанович сперва категорически отказался включить СБТ в первое в российской истории собрание сочинений АБС («текстовское»), и повесть все-таки вошла в один из двух дополнительных томов только, как считает БНС, «под давлением общественности». И слава богу, что хоть в чем-то общественность смогла оказать давление на Стругацких – отсутствие СБТ в собрании сочинений, на мой взгляд, было бы величайшей несправедливостью.
Комментарий БНС:
В соответствии со сложившейся уже легендой АБС придумали и начали писать «Страну багровых туч» на спор – поспорили в начале 1955 (или в конце 1954) на бутылку шампузы с Ленкой, женой АН, а поспорив, тут же сели, все придумали и принялись писать.
На самом деле «Страна» задумана была давно: идея повести о трагической экспедиции на беспощадную планету Венеру возникла у АН, видимо, во второй половине 1951 года. Существует письмо БН без даты, относящееся, видимо, к весне 1955 года. Судя по этому письму, работа, причем СОВМЕСТНАЯ, над СБТ идет уже полным ходом – во всяком случае составляются подробные планы и обсуждаются различные сюжетные ходы. В апреле 1955 АН еще в Хабаровске, ждет не дождется увольнения из армии и заканчивает повесть «Четвертое царство». Но уже в своем июльском 1956 года письме БН рецензирует первую часть СБТ, вчерне законченную АН, и излагает разнообразные соображения по этому поводу. В постскриптуме он обещает: «Начну теперь писать как бешеный – ты меня вдохновил».
Таким образом, историческое пари было заключено, скорее всего, летом или осенью 1954 года, во время очередного отпуска АН, когда он с женой приезжал в Ленинград. Мне кажется, что я даже помню, где это было: на Невском, близ Аничкова моста. Мы прогуливались там втроем, АН с БНом, как обычно, костерили современную фантастику за скуку, беззубость и сюжетную заскорузлость, а Ленка слушала-слушала, потом терпение ее иссякло, и она сказала: «Если вы так хорошо знаете, как надо писать, почему же сами не напишете, а только все грозитесь да хвастаетесь? Слабо?»
И пари тут же состоялось. А писалась «Страна…» медленно и трудно. Мы оба представления не имели, как следует работать вдвоем. У АН, по крайней мере, был уже опыт работы в одиночку, у БН и того не было…
СБТ попалась мне в руки где-то году в 1968-м, в 13-летнем возрасте, максимально приспособленном для поглощения произведений о героях, богатырях, умельцах и волшебниках, и была третьей или четвертой по счету среди прочитанных книг АБС. К тому времени из «венерианского цикла», посвященного покорению нашей соседки по солнечной системе, были прочитаны «Сестра Земли» Георгия Мартынова и «Планета бурь» Александра Казанцева. После СБТ ни того ни другого произведения перечитывать более не хотелось. Ибо раз и навсегда стало ясно, что она отличается от упомянутых творений примерно так же, как велосипед «Турист», о коем я тогда мечтал, от имевшегося в наличии «Орленка».
Поражал не сюжет – хотя и занимательный, держащий в напряжении с начала до конца, как и полагалось сюжету добротного боевика. И не технические детали – хотя и крайне любопытные (ведь именно тогда, начав изучать физику и прочитав несколько научно-популярных книг, я, помнится, живо заинтересовался проблемой движения со скоростью света и не верил, что ее никак нельзя превзойти). В первую очередь поражали и запоминались герои – хотя тогда я никак не мог предположить, что Быков, Юрковский и Жилин и до сей поры останутся в числе моих любимейших персонажей…
Комментарий БНС:
Редактор наш, милейший Исаак Маркович Кассель, пребывал в очевидном раздвоении чувств. С одной стороны, рукопись ему нравилась – там были приключения, там были подвиги, там воспевались победы человечества над косной природой – и все это на прочном фундаменте нашей советской науки и диалектического материализма. Но с другой стороны, все это было – совершенное, по тем временам – не то.
Герои были грубы. Они позволяли себе чертыхаться. Они ссорились и чуть ли не дрались. Косная Природа была беспощадна. Люди сходили с ума и гибли. В советском произведении для детей герои – наши люди, не шпионы какие-нибудь, не враги народа – космонавты! – погибали, окончательно и бесповоротно. И никакого хэппи-энда. Никаких всепримиряющих победных знамен в эпилоге… Это не было принято в те времена. Это было идеологически сомнительно – до такой степени сомнительно, что почти уже непроходимо.
Впрочем, в те времена не принято было писать и даже говорить с автором о подобных вещах. Все это ПОДРАЗУМЕВАЛОСЬ. Иногда на это – намекалось. Очень редко (и только по хорошему знакомству) говорилось прямо. Автор должен был сам (видимо, методом проб и ошибок) дойти до основ правильной идеологии и сообразить, что хорошее (наше, советское, социалистическое) всегда хорошо, а плохое (ихнее, обреченное, капиталистическое) – всегда плохо. В рецензиях ничего этого не было…
Конечно, типично советских деталей, да еще привязанных к своему времени конца 50-х годов, в СБТ – что называется, выше крыши. Это и напоминание о партийной конференции, где «папаша» Анатолия Ермакова за некие грехи приложил «мордой об стол» молодого Николая Захаровича Краюхина, и космический корабль КСР – видимо, Китайской Социалистической Республики «Ян-Цзы» под командованием Лу Ши-Эра, появляющийся в эпизоде с гибелью планетолета англичан, – до «культурной революции» еще несколько лет, и отношения СССР и Китая вполне безоблачны. Да и вообще, как вспоминают Стругацкие, первоначально СБТ могла представлять собой научно-фантастический вариант «Далеко от Москвы», где вместо начальника строительства будет военно-административный диктатор Советских районов Венеры, вместо Адуна – Берег Багровых Туч, вместо Тайсина – нефтеносного острова – Урановая Голконда, вместо нефтепровода – что-нибудь добывающее уран и отправляющее его на Землю… Но все это настолько малозаметно «вплавлено» в ткань книги, что даже и сегодня не режет глаз. Не то что упомянутая «Планета бурь», например…
Стругацкие впоследствии скажут о себе: «Мы были еще пока – НАУЧНЫЕ фантасты. Еще далеки от формулы „настоящая фантастика – это ЧУДО-ТАЙНА-ДОСТОВЕРНОСТЬ“. Но интуитивно уже чувствовали эту формулу. В отечественной же фантастике послевоенных лет чудеса имели характер почти исключительно коммунально-хозяйственный и инженерно-технический, тайны не стоили того, чтобы их разгадывать, а достоверность – то есть сцепление с реальной жизнью – отсутствовала вовсе. Фантастика была сусальна, слюнява, розовата и пресна, как и всякая казенная проповедь. А фантастика того времени была именно казенной идиотической проповедью ликующего превосходства советской науки, и главным образом техники. Мы инстинктивно отталкивались от такой фантастики, мы ее не хотели, мы хотели ПО-ДРУГОМУ. Мы уже даже догадывались, что это значит – „по-другому“. И кое-что нам удалось…»
То, что удалось, – это без сомнения. Совершенно ничего от упомянутой «идиотической проповеди ликующего превосходства» в СБТ нет и не предвидится. Да, собственно, и чудес-то не слишком много – разве что фотонная ракета, так и не созданная до сей поры. Между прочим, полет «Хиуса» к Венере должен был, по расчетам нижегородского исследователя творчества АБС Сергея Лифанова (любовно составленная им историография повестей АБС о XXI веке была опубликована во владимирском сборнике «Галактические новости» в 1991 году), происходить в период с июня по сентябрь 1991 года. Ну а сейчас Урановая Голконда должна была уже давно превратиться в рядовой советский космодром, ведь еще в 1999-м Крутиков, Дауге, Юрковский и Быков должны были сходить к Урану на «Хиусе-8» и исследовать «аморфное поле» на его северном полюсе, а в 2002-м году в Конакри должен будет состояться четвертый Всемирный конгресс планетологов, с которого Юрковский привезет упомянутый в «Стажерах» роскошный бювар с золотой пластиной… Но увы: абсолютного отражателя, «покрытого пятью слоями сверхстойкого мезовещества», нет и поныне, самого мезовещества – тоже, в свете чего красивая идея фотонной ракеты остается столь же красивой мечтой, как и сорок лет назад. Однако на наше восприятие СБТ это решительно не влияет. Потому что главное в этой книге – отнюдь не фотонный привод и не секрет его «зеркала». Главное – команда Анатолия Ермакова, которая платит страшную цену за покорение Венеры.
Комментарий БНС:
В процессе редакционной подготовки СБТ переписывалась весьма основательно по крайней мере дважды. Нас заставили переменить практически все фамилии. (До сих пор не понимаю, зачем и кому это понадобилось.) Из нас душу вынули, требуя, чтобы мы «не вторгались на всенародный праздник (по поводу запуска очередной ракеты) с предсказаниями о похоронах». «Уберите хотя бы часть трупов!» – требовали детгизовские начальники. Книга зависала над пропастью.
Из писем АН начала 1959 года:
«„…Безнадежно. Понимаешь, совершенно безнадежно. Дело не в трупах, не в деталях, а в тоне и колорите“. „…Повторяю: чего они хотят – я не знаю, ты не знаешь, они тоже-таки не знают. Они хотят „смягчить“, „не выпячивать“, „светлее сделать“, „не так трагично“. Конкретно? Простите, товарищи, мы не авторы. Конкретные пути ищите сами…“. А когда авторы, стеная и скрежеща, переписали-таки полкниги заново, от них по высочайшему повелению потребовали убрать какие-либо упоминания о военных в космосе: „…ни одной папахи, ни одной пары погон быть не должно, даже упоминание о них нежелательно“, – и танкист Быков „двумя-тремя смелыми мазками“ был превращен в БЫВШЕГО капитана, а ныне зампотеха при геологах…»
«Тайна личности» Алексея Быкова, кстати, осталась практически незамеченной подавляющим большинством читателей СБТ – в том числе и мной. До тех пор пока в бюллетене «Понедельник», многие годы самоотверженно издаваемом Владимиром Борисовым из Абакана (этот бюллетень, как и вышеуказанный Борисов, будет цитироваться еще неоднократно), в мае 1992 года не было напечатано эссе Марата Исангазина, неопровержимо доказывающее офицерское происхождение Алексея Петровича. Действительно, кем еще может быть человек, реагирующий на «вводные» начальства (Краюхина или Ермакова) словами «Я!» или «Никак нет», одергивающий гимнастерку перед входом к руководству, знакомый с лучевыми пистолетами и атомными минами и с первого взгляда определяющий карабины-автоматы образца 1975 года? Так что «гобийская экспедиционная база», где служит (еще одна фрейдистская оговорка – не работает, а именно служит) Быков, – еще та мирная советская территория…
Из комментария БНС:
За два года, пока шла баталия вокруг СБТ, мы написали добрую полудюжину различных рассказов и многое поняли о себе, о фантастике, о литературе вообще. Так что эта злосчастная, заредактированная, нелюбимая своими родителями повесть стала, по сути, неким полигоном для отработки новых представлений. Поэтому, наверное, повесть получилась непривычная и свежая, хорошая даже, пожалуй, по тем временам, хотя и безнадежно дурная, дидактично-назидательная, восторженно казенная – если смотреть на нее с позиций времен последующих, а тем более нынешних. По единодушному мнению авторов, она умерла, едва родившись, – уже «Путь на Амальтею»перечеркнул все ее невеликие достоинства…
А вот тут авторы решительно и всерьез неправы! Вовсе «Путь на Амальтею» ничего не перечеркнул – напротив, мне, например, ПНА нравится куда меньше, чем СБТ, и не мне одному. Лучше, чем СБТ, из продолжения «быковско-жилинского» цикла не оказались ни ПНА, ни «Стажеры» (с их вызывающими ныне лишь грустную улыбку предсказаниями грядущей победы коммунизма в экономическом соревновании с капитализмом и рассуждениями о том, что, мол, именно мещанин оказался для коммунизма главным врагом), ни «Хищные вещи века». Так что и братья Стругацкие иногда ошибаются…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.