Братья Парабеллум (Братья Кличко)

Братья Парабеллум (Братья Кличко)

27.09.2002

Были времена, когда братья Кличко еще не перебили всю элиту мирового бокса, и слава, которой они уже пользовались, казалась выданной авансом. Именно тогда вслед за их первым большим интервью в «СЭ» и была написана эта статья. Надо признать, что с тех пор они с лихвой оправдали все авансы. Однако в истории были боксеры с аналогичными боевыми заслугами, которые все равно не стали звездами, ни авансом, ни постфактум. Данная статья представляет собой еще одну тщетную попытку разобраться в том, как и почему одни становятся звездами, а другие – никогда.

Много лет назад мне довелось встретиться с бывшим заключенным сталинских лагерей, который на вопрос, за что его постигла такая участь, ответил: «За парабеллум».

Шел 1943 год. Моему знакомому (кажется, его звали Леонид) исполнилось 18, и его призвали в армию. Среди прочего новобранцам в учебке пришлось стрелять из трофейного оружия. Очень хорошо отстреляв из парабеллума, Леонид отправился сдавать пистолет, когда к нему подошел один из соучеников и спросил: «Ну как тебе парабеллум?» «Отлично, – ответил Леонид, – Прекрасный пистолет. Куда лучше, чем ТТ. Бьет кучно и очень хорошо сбалансирован».

Взяли его в тот же день за восхваление вражеского оружия, расцененное как паникерство и чуть ли не измена родине. Как считал сам Леонид, стукач просто выполнял план, и он имел несчастье подвернуться ему в этот момент.

Когда я услышал эту историю, мне было совсем немного лет, и я страшно увлекался оружием, причем с патриотическим уклоном, то есть пытался доказать себе, что наше всегда лучше. И потому, понимая всю бестактность вопроса, все-таки не удержался и спросил: «А парабеллум действительно такой классный пистолет?» «Да, – ответил Леонид совершенно спокойно. – Он очень хорошо сбалансирован».

Как родиться звездой

Эту историю я вспомнил в самом начале интервью братьев Кличко, которое они давали в редакции «СЭ». Глядя на них, я подумал: «Какая сбалансированная команда», – и тут же из подвалов или чердаков памяти выскочили те слова Леонида.

Никогда в жизни мне не доводилось видеть такого сплоченного коллектива, как братья Кличко. Этот человеческий механизм действительно идеально сбалансирован и бьет точно в цель – как парабеллум. Точнее, по всем целям сразу. Противники падают от их ударов один за другим, а миллионы поклонников сами валятся к их ногам.

В свое время, прочитав подряд несколько интервью Оскара Де Ла Хойи, тогда уже самого популярного боксера в мире, я задумался о том, что же такого особенного в этих в общем-то незамысловатых речах Золотого Мальчика. И, как мне кажется, нашел ответ: это довольно необычная смесь искренности и скрытности. Нечто подобное я почувствовал и в словах братьев Кличко.

Говорят они прекрасно, один всегда может легко продолжить мысль, начатую другим. Никаких пауз не возникает. Если, скажем, Виталий на секунду задумался, Владимир тут же перехватывает инициативу, и наоборот. При этом они никогда друг друга не перебивают, а прекрасно дополняют. У меня создалось впечатление, что они действительно, как утверждают, не испытывают чувства ревности к успехам друг друга, что, по моим наблюдениям, между братьями встречается крайне редко.

И все же главное не то, как и что они говорят, хотя и без этого не было бы феномена братьев Кличко. Главное – кому они это говорят.

Любителей бокса в мире хватает, но все-таки это довольно ограниченная тусовка, особенно за пределами Америки. Гораздо больше людей, которые смотрят бокс от случая к случаю, а еще больше тех, кто смотрит только бои конкретных бойцов, и мечта любого боксера и его промоутера – захватить именно эту аудиторию. Причем, если для этого надо пожертвовать гурманами от бокса – ничего страшного. Овчинка стоит выделки.

Нетрудно догадаться, что Клаус-Петер Коль, промоутер братьев Кличко, пошел именно по этому пути. И любой на его месте, имея таких фактурных атлетов, поступил бы так же.

Ответ на вопрос, как стать звездой, давным-давно известен.

Звездой надо родиться.

Само по себе это, конечно, не гарантирует успеха, но, если звездности нет в твоей природе, ты звездой не станешь никогда. Любой киновед скажет вам, что Джеймс Каан, исполнивший роль Сонни в Крестном отце, артист ничуть не хуже, если не лучше, чем Аль Пачино. Но звездой стал именно Пачино, а не Каан. Никто не сможет определить, какой именно должна быть изюминка в человеке, которая сделает его звездой, так как она может быть самой разной, но она должна быть.

Рой Джонс, абсолютный чемпион мира в полутяжелом весе, – возможно, самый великий боксер в истории. Оскар Де Ла Хойа – безусловно, не самый великий даже из тех, кто есть сейчас, но звездой стал именно Де Ла Хойа, а Джонс может записывать диски в стиле рэп, отплясывать перед боем с танцевальной группой и вытворять на ринге то, что, кроме него, не мог делать ни один человек, однако он все равно никогда не сравняется по популярности и гонорарам с Золотым Мальчиком.

То, что братья Кличко – абсолютно звездный материал, причем совершенно нового типа, было ясно сразу. Братьев в профессиональном боксе всегда хватало. Было как-то даже семь братьев, выступавших одновременно, но двух тяжеловесов столь высокого уровня еще не было. Разве что чемпион мира 1934–1935 годов Макс Бэр и его младший брат Бадди. Но последний был лишь тенью первого, хотя ему и удалось послать в нокдаун самого Джо Луиса. Однако дело не в том, что Виталий и Владимир – братья, а в том ощущении единства, которое от них исходит.

Лучше журавль в руках, чем синица в небе

Каждый из Кличко стал бы звездой и сам по себе, но, когда они вдвоем, их звездность возрастает многократно. Видно, что при большом внешнем сходстве они достаточно разные люди, но, несмотря на это, близки, как сиамские близнецы. Фото-, кино– и телегеничная внешность, обаяние, огромные габариты, убийственные удары, хороший бокс, и все это в двух экземплярах – они были просто обречены стать звездами, и они ими стали. Колю не пришлось даже ничего толком придумывать, природа почти все придумала за него. Ему нужно было лишь немного направлять братьев, хотя, как мне показалось, они и сами наделены огромным звездным чутьем.

Гурманы от бокса требуют побед над сильными соперниками. При этом они всегда недовольны и ведут себя точно так же, как критики по части охоты, на которых ссылается Охотник из «Обыкновенного чуда»: апперкот он бьет как в прошлом году, ничего не внес нового в теорию удара…

Работать на эту капризную, требовательную, а главное, малочисленную публику, постоянно требующую от тебя максимального риска, – дело неблагодарное. Клаус-Петер Коль изначально и не ставил перед собой такую задачу. Лучше журавль в руках, чем синица в небе. Целью Коля была широкая публика, до того не особенно боксом интересовавшаяся. Она им и сейчас не интересуется. Она интересуется братьями Кличко, как интересуется Тайсоном и Де Ла Хойей. Разница только в том, что аудитория двух последних – по ту сторону океана, а аудитория Кличко – по эту.

Работу Колю облегчало и то, что немецкая публика была достаточно неискушенной в боксе, и с ней проходили номера, которые скорее всего не прошли бы в Америке: братьям, особенно вначале, достаточно часто давали в противники откровенных мешков. Тому же Золотому Мальчику противников тоже подбирали очень осторожно, но за определенный предел выходить было нельзя, а в Германии – можно. В конечном счете тактика мешков оказалась порочной: в декабре 1998 года Владимир потерпел поражение от абсолютно заурядного американца Росса Пьюритти. Он выиграл десять раундов в одну калитку, а потом у него кончился бензин, и он встал, не сумев рассчитать силы на двенадцать раундов. Что ж, иногда и парабеллум дает осечку.

Это поражение было случайностью, и немецкая публика это поняла. Кроме того, к тому времени она уже крепко полюбила братьев по той простой причине, что они давали ей то, чего она хотела. Гурманы от бокса хотят упорных боев, а широкая публика – только эффектных побед, и она их получала. Правда, публике требовалось еще очень многое, но все это у братьев было в избытке.

После публикации интервью с Кличко в «СЭ» мне звонили очень многие знакомые, и я обратил внимание на странную закономерность: чем меньше человек интересовался боксом в принципе, тем больше ему нравилось то, что говорили братья. Экспертам нужен бокс, нужны факты, нужна конкретика: бой с Туа – тогда-то, бой с Макклайном – тогда, а бой с Льюисом – тогда-то. А широкой публике нужно совсем другое. Рассказ Виталия о том, как у него на душе заскребли кошки, когда он увидел разоренным место, где прошла большая часть его детства, – это как раз то, что нужно. А абсолютная искренность старшего Кличко и какая-то щемящая нота его повествования – это уже вообще нечто запредельное: оказывается, гиганты с убийственным ударом и тонкой душой существуют не только в плохом кинематографе.

Таким же верным ходом был и исполненный юмора рассказ Владимира о работе имиджмейкеров. На веселых, умных и при этом красивых гигантов спрос всегда будет устойчивым. Ну а самой интересной была концовка этой реплики Владимира. Она стоит того, чтобы повторить ее целиком: «Честно говоря, мы в своем роде тоже люди искусства и зависим от публики, от всех людей, которые нами интересуются. Но мы с Виталием все время старались делать то, что нам ближе, и именно так себя и преподносили средствам массовой информации. Но и в этом при желании можно увидеть свою тактику. Мы все время на виду, а все время играть невозможно. Если люди увидят фальшь, они нам этого не простят. Они будут разочарованы. Они скажут: „А-а, так они, оказывается, не такие, а совсем другие!“ И отвернутся от нас».

Это просто одно из главных правил из пособия для начинающей звезды. Однако нельзя научить быть искренним, и уж тем более нельзя научить искренность дозировать, то есть в нужный момент перекрывать ее поток и уходить за обтекаемые и осторожные формулировки.

Те из моих знакомых, кто хорошо разбирается в боксе, заметили, что в рассуждениях братьев о предстоящих боях было мало конкретики. И особенно негодовали по поводу заявления братьев о том, что они довольны своим промоутером, а Владимир еще добавил, что титул WBO, которым он владеет, ничуть не хуже титулов Леннокса Льюиса. Те, кто в боксе разбирается хуже, этого не заметили, зато обратили внимание на то, как хорошо и умно братья говорят, и все как один сказали, что будут болеть за них. И я абсолютно не сомневаюсь, что практически все они включат телевизор, когда будут в следующий раз давать Кличко. Парабеллум братьев очень хорошо сбалансирован и бьет точно в цель.

Ну а что касается моего знакомого, отсидевшего за парабеллум, то он не держал зла на стукача, упекшего его в лагерь. Дело в том, что практически все, с кем он был в учебке, погибли, в том числе и тот стукач. Так что парабеллум иногда замечательно поражает не только цель перед собой, но и ту, что находится за углом.

За неимением места я не буду перечислять все регалии братьев и всех ими избитых с тех пор, а об их нынешней славе лучше скажут несколько репортажей в последнем разделе сборника.