Глава 24 Боже, храни меня от друзей

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 24

Боже, храни меня от друзей

Будь настороже с друзьями — они скорее предадут, так как легко поддаются зависти.

Р. Грин, американский писатель

Весной 2004 года рынок оптовой торговли дампами покинул Auger, очень мало треков оставалось и в базах Габрика. Периодически стали возникать перебои в удовлетворении все возраставшего спроса пользователей DumpsMarket в качественных и доступных дампах. Единственным, кто не столкнулся с данной проблемой, стал вездесущий BadB, который нашел практически неисчерпаемый источник поступления свежих дампов. Понятное дело, Владик не спешил поделиться со мной контактами своего поставщика, но через пару дней интенсивных поисков мне и самому удалось выяснить, что владельцем новой базы является известный выходец с carder.org JonnyHell.

База Джонни, по его словам, была из Wal-Mart, насчитывала больше миллиона дампов, и информация по факту данной утечки скрывается до сих пор. А представляешь, какой был бы удар по репутации «Уол-марта»? Всего один ролик, размещенный на YouTube рассерженным пассажиром United Airlines, снизил капитализацию этой компании на $180 млн. Нежелание негативной огласки — самая частая причина того, что организации, подвергшиеся атаке, сами проводят расследование либо всячески скрывают факт утечки персональной информации клиентов.

Поначалу Джоннихелл не слишком охотно шел на контакт и необходимые мне ценовые уступки, но мой немалый опыт общения с хакерами позволял мне всегда добиться приемлемых для себя условий, и Джонни не стал исключением — вплоть до самого моего ареста я брал дампы только у него. Наше взаимовыгодное сотрудничество приносило мне порядка $50 тыс. в месяц, притом что непосредственной работе я посвящал не больше трех часов в день.

Мои киевские знакомые Саша и Сергей не знали уровня моих доходов, но подозревали, что они намного превышают их собственные, и у них созрел хитроумный план. Я знал, что они что-то замышляют против меня (мир не без добрых людей), но не предполагал, насколько грязный способ они изберут для этого.

В то время я жил на Саксаганской — одной из самых престижных улиц современного Киева. Однажды в полдень, когда я еще спал, мне позвонил Сергей, спросил, чем я занимаюсь, и сообщил, что заедет через пару часов. Время позволяло еще немного поспать, и я юркнул под одеяло. Разбудил меня звонок в дверь. Толком не проснувшись, я подошел к двери и заглянул в глазок. Свет в подъезде отсутствовал, что меня, впрочем, не особо удивило — лампочки постоянно воровали.

— Кто там? — нетвердым спросонья голосом спросил я.

— Соседи, — послышалось за дверью.

— Чего надо?

— Вы нас водой заливаете!

— Какой, на фиг, водой?! — успел сообразить я. — Я ведь на первом этаже живу.

— Ладно, Сергей, открывай, — и я на автомате, сам не знаю почему, открыл замок входной двери. Что-то неслышно щелкнуло в моей голове: я решил, что раз назвали меня по имени, значит, это кто-то из знакомых. Это наваждение длилось всего секунду, но ее хватило, чтобы я сам открыл дверь незнакомым людям — адреса этой квартиры, кроме Саши, Сергея и Кати, не знал никто. В квартиру вошли трое, один ин из незнакомцев показал мне ксиву полковника Главного управления по борьбе с организованной преступностью (ГУБОП), и они сразу же стали вести себя по-хозяйски — прошмонали всю квартиру на предмет денег, компьютеров и других ценностей. В моем доме было $29 тыс. наличными, шесть из которых лежали прямо возле моего ноутбука, а оставшиеся — в ворохе грязного белья в барабане стиральной машины. Это бабло я еще вчера собирался передать маме в Минск, но проспал отправление поезда и даже поленился убрать деньги из квартиры, зная, что против меня замышляется что-то очень плохое. Непростительная оплошность.

Мусора, среди которых, как позже выяснилось, были капитан, майор и полковник — все из одного отдела, забрали мой ноутбук, два мобильника, $6 тыс., один из них закинул на плечо мой пулемет, и мы вышли из квартиры. Хорошо, что не нашли «пластик» — под линолеумом в одной из комнат находилось около двухсот китайских болванок VISA и AmEx высшего качества.

— Вот, дед, погляди, какого мы опасного преступника задержали, — сказал один из мусоров подозрительно оглядевшему нашу компанию старику-консьержу, — на балконе хранил пулемет.

— И правильно, — проворчал дед, — от таких, как вы, отстреливаться.

Мы сели в стоявшую за углом раздолбанную бежевую «девятку» и через пару минут въехали во двор ГУБОПа, оказавшегося на соседней улице Горького.

Поднялись в кабинет на четвертом этаже, где меня тут же, без объяснений стали избивать руками и ногами, после чего сцепили мои запястья наручниками так, что руки оказались связанными между ног, и продолжили бить уже на «растяжке». Несмотря на весь ужас происходящего, я трезво оценивал ситуацию и понимал, что бьют меня вполсилы, преследуя цель скорее напугать, чем покалечить. Раздавшийся через некоторое время на мобильник капитана звонок: «Да-да, у нас. Часов в шесть» — предположительно, от Сергея — лишь укрепил меня в моей догадке. Я взглянул на часы — до окончания кошмара оставалось меньше трех часов…

Избиение и «растяжки» не прекращались ни на минуту. Я стоял, упершись лбом в лакированный советский платяной шкаф, почти на шпагате, через 5–7 минут ноги нестерпимо затекали, и я непроизвольно падал назад, тяжестью собственного тела еще сильнее зажимая наручники. Мусора достали из ящика стола распечатку звонков с моих мобильников с заранее обведенными красным фломастером номерами Саши и Сергея, и стали допытываться, кому принадлежат данные телефонные номера.

— Понятия не имею, чьи это «цифры», — упирался я. — Мне в день до пятидесяти человек звонит, попробуй упомни всех.

— С этими абонентами ты общаешься чаще всего, — с железной логикой парировал тучный полковник.

Издевательства продолжились. Мусора начали свою любимую игру в доброго и злого полицейского — один меня постоянно избивал, а другой отводил в сторону и уговаривал рассказать все, что я знаю про Сашу и Сергея.

— Ты знаешь, кто твои друзья? — давил на меня до того не принимавший активного участия в шоу майор. — Они ведь страшные люди и не останавливаются даже перед убийством.

Я продолжал молчать. Тогда «оборотни» достали из шкафа видавший виды противогаз советского образца с перекрытым воздушным клапаном и предложили мне поиграть в «слоника». Я уже прежде был наслышан об этой «увлекательной» игре и хорошо понимал, что приятного в ней мало. К тому же мусора вставили в одно из отверстий противогаза зажженную сигарету Captain Black и натянули этот резиновый чулок мне на голову. Я сразу начал задыхаться, самообладание покинуло меня и тут же сменилось паникой. Я стал вырываться, наклонил голову к коленям, изловчился и сорвал эту ненавистную штуковину со своей головы.

— У меня сердце больное, козлы! — выкрикнул я. — Я щас сдохну здесь, задолбаетесь расхлебываться, — и тут же получил чувствительный боковой удар в челюсть.

Легавые повалили меня на пол, жирный «полкан» навалился сверху всей своей свиной тушей и несколько раз больно ударил меня локтем в грудь. После этого мне предложили написать объяснение, в котором рассказать все, что мне известно о Саше и Сергее, «погоняла» последнего, как сообщили мусора, были Гестапо и Фигура. Я отказался. Тут же последовала серия новых ударов, после чего меня отвели в соседний кабинет и передали на руки молодому следаку с замашками Генриха Гиммлера, где я еще около часа стоял на «растяжках» и выслушивал разный садистский бред.

Я опять взглянул на часы. Во власти мусоров я находился уже больше двух часов, и мне порядком надоел этот затянувшийся спектакль. Я написал объяснение, в котором не было ни слова правды, за что тут же получил несколько чувствительных ударов по почкам. Мусора стали пугать меня «звонком другу» — на уши накидываются провода от старого советского телефона, и наборный диск начинают вращать. Чем выше набираемая цифра — тем больше возрастает сила тока.

— Ни один из подозреваемых не выдержал даже цифры «восемь», — «участливо» проинформировал один из оборотней.

Бр-р-р… К счастью, я не испытал эту пытку на себе, но уверен, что приятного мало. Я переписал объяснение, в которое для правдоподобности добавил марки и примерные номера машин, на которых ездили Саша из Киева и Фигура, и еще какие-то несущественные детали. Правды в моем «признании» и на этот раз было не больше 10 %, тем не менее оно вполне удовлетворило мусоров. Для них и моих «друзей», которые за всем этим стояли, был важен сам факт написания, а не точность изложенных фактов. Через 20 минут одному из ментов позвонили, и «оборотни» сообщили мне, что «серьезные люди из украинского министерства внутренних дел просят меня отпустить».

За мной приехал Олег — водитель и помощник Саши, и я с облегчением покинул это негостеприимное место.

— Боже, храни меня от друзей, — с облегчением произнес я, — о врагах я позабочусь сам.

— Все так плохо? — с сочувствием спросил Олег, оценив мой далеко не самый лучший вид.

— Да вообще…

— Ну, я ведь тебя предупреждал… Чтобы получить хорошего врага, выбери друга: он знает, куда нанести удар.

— Ты прав, я сам дал им слишком много информации о себе — и про то, что нахожусь в розыске, и чем занимаюсь. Знаешь, Олег, я читал недавно в Интернете, что каждый пятый житель России сталкивался с насилием со стороны правоохранительных органов. Думаю, и в Украи не этот показатель не намного меньше. Боюсь представить, что было бы, если бы меня действительно подозревали в совершении какого-нибудь, не дай бог, убийства, — из этих застенков я бы вряд ли живым выбрался…

— Да, у нас бывали случаи, что люди выпрыгивали с четвертого этажа РОВД — не выдерживали пыток.

— В Беларуси подобное встречается крайне редко. Потому что милиция работает так, как ей разрешают работать. А прокуратура у нас жестко пресекает подобные методы «расследования».

В свою квартиру я больше не попал. Олег отвез меня сразу за город к Саше. Там же находился и Фигура, и они с ходу стали отчитывать меня, что я «не соблюдал должную осторожность, и если бы не их близкий знакомый, который жил в моем доме и случайно увидел, как меня уводили, то все могло закончиться очень плачевно». Понятное дело, дальнейший ход разговора предполагал, что я должен отблагодарить своих благодетелей, а именно: купить новую Toyota Camry за $40 тыс. Было очень противно выслушивать весь этот бред, но я не должен был подать вида, что знаю об истинном положении вещей. В руках у Саши было мое объяснение, он тряс им перед моим лицом, зачитывая вслух фразы, и пытался меня упрекнуть.

Мои телефоны, компьютер, деньги и ключи от квартиры остались в ГУБОПе, но Фигура, понимая, что без них я не смогу продолжать работу, привез мне все, кроме денег и ключей. Я жил на временной съемной квартире, под неусыпным контролем их человека, и у меня не было даже телефона владельцев моей квартиры на Саксаганской, чтобы взять у них запасные ключи и забрать «пластик» и оставшиеся деньги.

Мои вещи перевозили Саша и Сергей, перед тем вместе с «оборотнями» из ГУБОПа тщательно прошмонавшие мою квартиру. Даже здесь они показали свою мелочность, «забыв» привезти мой ЖК-телевизор, на который Фигура давно положил глаз, и дорогой электрочайник. В произошедшей ситуации я допустил еще одну ошибку: в Киеве я жил по другим документам, которые сейчас остались в моей прежней квартире, а мой белорусский паспорт находился у Сергея (чтобы не хранить дома несколько паспортов на разные имена). Теперь я понимаю, что гораздо лучше было бы хранить все документы, деньги и прочие ценности в банковской ячейке, доступ к которой имели бы только я и, к примеру, моя мать. Через неделю Сергей привез мой родной синенький паспорт. Догадывались ли мои «друзья», что я собрался отвалить? Думаю, допускали такую мысль, но до последнего отказывались в это верить.

Примерно неделя потребовалась мне, чтобы усыпить бдительность моего «контролера», расположив его к себе, я собрал свои нехитрые пожитки, взял такси и под покровом ночи покинул город. Фидель звал меня в Одессу, но я поехал в Минск, перед тем убедившись через нужных людей, что в Беларуси меня уже не разыскивают.

Позже я узнал, что Саша сильно ругался на Фигуру за то, что тот переборщил с силовым воздействием на меня, из-за чего они лишились источника пусть небольших, зато регулярных доходов, но было поздно.

Впрочем, у них было чему поучиться: оба тщательно следили за своей безопасностью, четко усвоили, что длительная встреча ведет к провалу, и никогда не встречались больше чем на 30 минут: на «стрелку» всегда приходили загодя и неспешно разглядывали присутствующих, выбирали пути отхода; автомобили всегда ставили развернутыми в сторону возможного отъезда; когда мы работали по банкоматам, бутафорские пейсы, шляпы и шарфы — яркие детали, по которым будут искать, — были нашими верными спутниками. Доходило до смешного: даже PIN-код на клавиатуре банкомата Саша предпочитал набирать согнутой фалангой пальца. Разумеется, и машины свои мы оставляли в нескольких кварталах от места предстоящей «работы». Также мы дали условные обозначения местам, где бывали чаще всего, и по телефону можно было услышать только: «Ты где?» — «На “досках”» (бар, похожий на пивную бочку). Или «на базе» (дома) и т. д. Скажешь, паранойя? Возможно, да только неукоснительное соблюдение этих и других правил безопасности делало нас практически неуязвимыми.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.