Глава пятая. ОПЕРАЦИЯ «ХОРОВОД»
Глава пятая. ОПЕРАЦИЯ «ХОРОВОД»
АГЕНТ ЦРУ НАЙДЕН. ЧТО ДАЛЬШЕ?
Получив наводку от Говарда, наши контрразведчики осторожно выяснили, к разработке каких научных программ и проектов конструктор Толкачев имеет непосредственный доступ, а к каким проявляет повышенный интерес, не обусловленный служебной необходимостью, заказывая спецлитературу в секретной библиотеке Всесоюзного НИИ радиопромышленности «Фазотрон».
Выяснилось, что его интерес к сведениям, составляющим военную и государственную тайны, беспределен, а доступ к ним неограниченный. Было от чего схватиться за голову — за последние пять лет через руки Толкачева прошло множество документов под грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности».
Значит, решили эксперты, оригинальные идеи, с которыми успел ознакомиться шпион, уже нашли достойную оценку за океаном и теперь усовершенствуются в тамошних секретных лабораториях, или же, будучи материализованы, уже работают на нашего противника.
Черт подери, все, что нами достигнуто в результате неимоверных усилий и лишений, за бесценок скуплено американцами, а своими успехами в военной радиоэлектронике они обязаны нам и своему агенту!
В воображении контрразведчиков возникали картины дорогого ресторана, где за столами с крахмальными скатертями сидят богатые посетители-американцы, а на кухне, не покладая рук, только и успевая смахивать пот со лба, трудятся русские повара-ученые. Между кухней и залом снует половой по кличке «Сфиэ», подтаскивая клиентам на блюдечке с голубой каемочкой деликатесы согласно сделанному заказу…
Вскоре панические настроения сменились трезвым расчетом. Центр приказал: «Носа не вешать, разработать план мероприятий, нейтрализующих или сводящих до минимума нанесенный урон!»
И умные головы Комитета вспомнили об операции «Хоровод».
ОПЕРАЦИЯ «ХОРОВОД»
Впервые «красная селедка» — операция по введению в заблуждение главного военного противника под кодовым названием «Хоровод» — была успешно запущена в мутные воды американских спецслужб в 1955 г. Да так удачно, что в итоге позволила нам опередить Соединенные Штаты в области ракетостроения и освоения космоса на целое десятилетие.
…Во время авиационного парада, проводившегося в третье воскресенье августа 1955 г., в присутствии иностранных дипломатов и военных атташе стран, с которыми мы находились в состоянии холодной войны, над Красной площадью в течение 15–20 минут на сверхнизкой высоте, звено за звеном, пролетала армада тяжелых бомбардировщиков нового типа. Этих самолетов оказалось гораздо больше, чем могли предполагать иностранные разведчики, действовавшие в Москве под дипломатическим прикрытием. В результате у них сложилось впечатление, что с конвейеров наших авиазаводов самолеты такого сверхмощного типа сходят десятками и сотнями, как сосиски на мясокомбинате.
В действительности одна и та же эскадрилья этих самолетов-монстров летала по кругу, через каждые три минуты вновь и вновь появляясь над головами ошеломленных иностранцев.
Цель этого отвлекающего маневра заключалась в том, чтобы создать видимость, будто СССР намерен увеличить мощь своих наступательных сил, бросив весь ресурс своего военнопромышленного потенциала на производство сверхтяжелых бомбардировщиков, то есть упор в вероятной войне мы собираемся сделать на использовании авиации. В действительности же Советский Союз ускоренными темпами строил межконтинентальные баллистические ракеты.
Обман удался.
В итоге Соединенные Штаты, несмотря на то, что в их распоряжении находились вывезенная из послевоенной Германии технология производства ракет и ее создатель Вернер фон Браун, перестали уделять должное внимание развитию ракетостроения, а занялись разработкой новых типов самолетов, массированным выпуском и усовершенствованием средств ПВО — русские же в вероятной войне намерены наносить авиационные удары сверхмощными бомбардировщиками!
Успешно проведенная в 1955 г. операция «Хоровод» имела серьезные и далеко идущие последствия. Настолько серьезные, что запуск Советским Союзом в октябре 1957 г. первого искусственного спутника Земли привел администрацию США и американские спецслужбы в состояние шока. Они не могли поверить, что мы способны так быстро прийти в себя после войны, и уж тем более в такой короткий срок создать столь мощную ракету-носитель. США бросились вдогонку, но время-то упущено!
* * *
Триумф операции по дезинформации главного противника стал особенно очевиден спустя шесть лет, когда 12 апреля 1961 г. в космосе первым оказался русский, а не американец!
Через неделю Аллен Даллес, глава Центрального разведывательного управления, был отправлен в отставку. И хотя формальным поводом для его устранения считалась неудачная попытка свергнуть коммунистический режим на Кубе, в американской администрации все хорошо понимали, что президент Кеннеди не может простить ему просчетов шестилетней давности и отставания в разработке космических систем…
Операция «Хоровод», проведенная Главным разведывательным управлением (военная разведка) Генштаба совместно с Комитетом госбезопасности, стала классикой контршпионажа и искусства дезинформации.
ИГРА ПО-КРУПНОМУ
Играть, так уж играть по-крупному, решили в КГБ СССР. Нанести удары нужно было одновременно в нескольких направлениях.
Прежде всего, надо было превратить Толкачева в канал продвижения противнику внешне заманчивых, но по сути дезориентирующих или тупиковых идей. Таким образом, мы бы сумели замкнуть исследования американцев на «негодный объект», заставив их распылить материальные ресурсы и научный потенциал.
Планируя использовать «Сфиэ» в своих целях, КГБ исходил из того, что тот, за время многолетнего и безупречного обслуживания своих заокеанских хозяев, заслужил их безусловное доверие и настолько приучил их к употреблению изысканных яств — сверх-ценных сведений, — что они, не задумываясь, проглотят и другие, но уже приготовленные на комитетских кухнях. Почему бы и нет? Ведь глотают же больные вместо наркотических таблеток плацебо— пилюли-пустышки. Главное — чтобы пациент доверял эскулапу!
И началось.
Толкачев, оставаясь «официантом», стал еще и мальчиком, подающим мячи на поле, где шел решающий матч за первенство между двумя командами: Комитетом госбезопасности СССР — с одной стороны, ЦРУ и военно-промышленным комплексом США — с другой.
* * *
Толкачев снабдил американцев подробной информацией об электронных системах управления, используемых нашими истребителями МиГ, а также о контрмерах, применяемых ими для того, чтобы ускользать от американских самолетов и радаров.
До разоблачения «Сфиэ» ЦРУ успело аккумулировать на его счетах в американских банках более пяти миллионов долларов — ничтожная сумма по сравнению с той, что могла быть затрачена США на соответствующие исследования в области электроники. Таким образом, шпион сэкономил американским налогоплательщикам сотни миллиардов долларов!
* * *
Американцы поделились секретами, полученными от «Сфиэ», со своим основным союзником на Ближнем Востоке — Израилем. И вскоре арабы, чьи военно-воздушные силы были на 99 процентов укомплектованы советскими военными самолетами, обнаружили их уязвимость и досягаемость для средств израильской ПВО.
Измена прибыльна. Никогда еще за всю историю Соединенным Штатам не удавалось заполучить более рентабельного агента. Прибыль, полученная США от совместного предприятия «ЦРУ— Сфиэ», составила несколько сот миллиардов долларов.
Измена убыточна. Многомиллиардные контракты на поставку советской авиатехники и средств ПВО арабским странам были сорваны…
* * *
В ходе изучения абонентских карточек секретной библиотеки НИИ «Фазотрон» контрразведчики установили, что, начиная с 1981 г., Толкачев неизменно проявлял повышенный интерес к технологии создания нашими специалистами бомбардировщика-невидимки. Именно в это время американцы начали активно разрабатывать свой вариант летательного аппарата, который невозможно засечь радарами. Американский «Стеле» был полным аналогом нашего «Невидимки». Мы значительно опережали США в этом направлении, поэтому услуги «Сфиэ», подрядного поставщика сверхсекретных сведений, относящихся к нашему проекту, явились бы для противника подарком судьбы.
Хотите секретов самолета-невидимки? Их есть у нас!
В течение десяти месяцев (с октября 1984 г. по июнь 1985 г.) Толкачев исправно снабжал своих заокеанских заказчиков сведениями, состряпанными по рецепту КГБ на специальных «кухнях» — в секретных лабораториях филиалов Всесоюзного НИИ «Фазотрон» Министерства радиопромышленности СССР. На американских ученых и техников, работавших над проектом «Стеле» вдруг обрушился шквал информации.
«Водокачка», «артезианская скважина» — вот лишь некоторые из кличек, которыми наградили в штаб-квартире ЦРУ Толкачева, имея в виду обилие получаемых от него материалов, относящихся к новому летательному аппарату. Американским экспертам потребовался не один год, чтобы сделать заключение, что калейдоскоп данных, полученных ЦРУ от своего агента, — всего лишь искусительные миражи, уводящие от магистрального пути…
В итоге нам с помощью «Сфиэ» удалось помешать завершению работ над «Стелсом» в намеченные американцами сроки и вынудить военно-промышленный комплекс США пойти на неоправданно высокие затраты.
Другими словами, мы «выставили» противника из денег — да раскошелится похититель невесты!
Но самое главное состояло в том, что, благодаря усилиям Комитета, американский вариант нашего «Невидимки» представлял для нас угрозу, не большую, чем дирижабль. В этом американские генералы смогли убедиться уже во время первых полетных испытаний «Стелса».
Обескураживающее открытие: «Стеле» являлся невидимкой только для американской национальной системы ПВО!
Да это же самолет-самоубийца, а не чудо XXI века — русские собьют его при первом же вылете! Это же груда металлолома по баснословной цене (в первоначальном варианте «Стеле» весил 180 тонн, на его создание было затрачено около (!) $30 млрд). И это — только на единственный экземпляр!
Как случилось, что «Стеле» оказался мертворожденным дитятей?! Объяснения просты. Не в силах заставить американцев вообще отказаться от идеи создания летательного аппарата, который невидим для радаров, мы постарались, чтобы он был заведомо уязвим для наших средств ПВО. Для этого Толкачеву в секретной библиотеке подсовывалась специально разработанная техническая документация. Остальное доделывал «человеческий фактор».
Доложенческий пыл — он интернационален и не имеет идеологической окраски. Стараясь как можно быстрее отчитаться о завершении строительства чудо-самолета, инженеры корпорации НОРТРОП — главного подрядчика-изготовителя — зачастую бездумно, механически копировали ту самую технологию, которую им поставлял «Сфиэ», даже не подозревая, что своими же руками загоняют в боевые ангары ВВС Соединенных Штатов троянского коня.
На корректировку данных, попавших в лаборатории корпорации НОРТРОП стараниями Комитета госбезопасности, американцы затратили в общей сложности около восьми лет. Впервые «Стеле» был применен лишь в 1991 г. в ходе боевых действий против Ирака, во время проведения операции «Буря в пустыне».
…Американцы любят шутить, что джентльмен — это человек, который, увидев, как рядом стоящая женщина уронила чашку, толкает на пол и ее, чтобы ей легче было поднять осколки. Похоже, в случае с созданием американцами самолета-невидимки КГБ по отношению к ЦРУ поступил в духе этой шутки — по-джентльменски.
* * *
Как часто новое — хорошо забытое старое? Опыт 1955 г. был блестяще использован Комитетом по прошествии тридцати лет, в 1985 г., когда Виталий Юрченко предложил свои услуги руководству Центрального разведывательного управления.
Он обрушил на ЦРУ вал ценнейшей информации, которая не оставляла сомнений в его искренности, — сообщил о предательстве Говарда (правда, исказил дату его появления в венской резидентуре КГБ, чтобы американцы не догадались, что Толкачев почти год работал под нашим контролем), а также «сдал» фэбээровцам изменника Пелтона!
Юрченко играл беспроигрышно, так как ему было известно, что и Говард, и Пелтон находятся под опекой КГБ, и их, случись что, ожидает теплое убежище в СССР.
Он подтвердил догадки ЦРУ об использовании «шпионской пыли», которой обрабатывалась одежда американских дипломатов в Москве для выслеживания их контактов из числа советских граждан.
Кроме того, Юрченко подробно рассказал цэрэушникам о секретной лаборатории КГБ по изготовлению смертельных ядов. Еще один секрет Полишинеля…
Никогда КГБ не заходил так далеко, сознательно выкладывая противнику свои секреты. Руководство ЦРУ не могло не поверить Юрченко, ибо никогда не получало столько достоверной информации сразу и из одного источника.
Зачем нужна была такая раскормленная «красная селедка»?
Когда-то бывший начальник контрразведки в Лэнгли Джеймс Джезус Энглтон, страдавший манией преследования, внушил своему руководству, что ЦРУ нашпиговано «кротами» КГБ. В каждом новом перебежчике Энглтон подозревал «подставу» советских спецслужб.
В этом смысле показателен казус с Юрием Носенко, сотрудником КГБ, который в 1964 г. попросил политического убежища в США и в качестве аванса выдал нашу систему прослушивания американского посольства в Москве. Однако по настоянию Энгл-тона, заподозрившего в Носенко «подставу» КГБ, изменник подвергся изнурительным допросам и тестированию на полиграфе. И не где-нибудь, а в заключении, где в общей сложности провел четыре года!
С тех пор лексикон отечественных спецслужб пополнился выражением «носенский казус» или «носенский синдром», что означает перебежчик-горемыка, предатель-неудачник.
.. Именно для того чтобы исключить повторение «носенского казуса» в случае с Виталием Юрченко, Комитету и пришлось пойти на беспрецедентное оголение своих секретов. Этот спланированный стриптиз преследовал далеко идущие цели, так как на карту были поставлены приоритеты чрезвычайной важности, которые по своей ценности многократно превосходили и Говарда, и Пелтона, и «шпионскую пыль», и лаборатории по изготовлению ядов, вместе взятые. И дело не только в зашифровке нашего скрытого «участия» в создании американского самолета-невидимки «Стеле».
«Красная селедка», материализованная в облике Виталия Юрченко, основной своей целью имела камуфляж нашего суперагента Олдрича Эймса. Достаточно сказать, что к моменту появления Юрченко в штаб-квартире ЦРУ, Эймс представил в КГБ сведения на десяток старших офицеров КГБ и ГРУ, и даже на одного генерала (дальше будет больше!), работавших в пользу США. Такой ценный источник стоил того, чтобы печься о его сохранности, не считаясь с затратами. Ведь ущерб от передачи сведений, наносящих ущерб безопасности СССР выданными Эймсом «кротами», вообще не поддается какой-либо оценке, поскольку невозможно сказать, сколько стоит сама безопасность! А с помощью Олдрича Эймса нам удалось перекрыть опасные каналы утечки жизненно важной для безопасности СССР и Российской Федерации информации.
.. Свидетельствует заместитель резидента КГБ в Вашингтоне Виктор Черкашин:
«После всего случившегося ЦРУ так и осталось в неведении, был ли в действительности Юрченко самой крупной добычей, которую Управлению удалось поймать в сети за десятилетия, прошедшие со времени предательства полковника Пеньковского, или беглец являлся агентом-двойником русских? ЦРУ потратит годы, тщательно анализируя все поднятые по делу Юрченко материалы, пытаясь выяснить, насколько и в каких объемах можно доверять полученной от него информации, а также установить, был ли он целенаправленно внедрен советской разведкой, чтобы во время неизбежных допросов собрать сведения о деятельности ЦРУ и ФБР. Было выдвинуто много версий, почему вообще советская разведка предприняла эту операцию, и не являлось ли раскрытие Юрченко некоторых сведений оперативной необходимостью для сокрытия более важной информации.
Трудно сказать, как много американцев поверило в историю похищения Юрченко, но его возвращение домой подмочило репутацию ЦРУ. В американском обществе бытовало мнение: либо Управление стало жертвой операции лжи, блестяще проведенной офицером советской разведки, либо оно бездарно позволило ускользнуть одному из самых важных перебежчиков. Президент США Рейган так охарактеризовал замешательство Америки по делу Юрченко: «Я считаю, что любой американец может быть озадачен действиями человека, который мог бы жить в Соединенных Штатах, но почему-то вернулся в Россию».
Как бы там ни было, — подводит итог Черкашин, — самый важный результат проведенной операции с Юрченко в главной роли состоял в том, что, вынудив ЦРУ и ФБР бесконечно долго выяснять причины случившегося с ними казуса, а также суматоха, поднятая возвращением «беглеца» в Союз, отвлекли их на продолжительное время от разоблачения Эймса и Хансена…»
* * *
Уже находясь в Москве, Юрченко и Говард, через западных журналистов, поддерживали на плаву «красную селедку», продолжая вводить в заблуждение секретные службы главного противника относительно нашей осведомленности о проблемах американцев при создании «Стеле».
Лишь спустя пять лет после первоначальной неудачи со «Стеле» американские кардиналы от контрразведки, подвергнув тщательному анализу все обстоятельства работы над проектом, пришли к заключению: «Да, КГБ провел еще одну дьявольски изощренную операцию, которой нам противопоставить НЕЧЕГО!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.