Русская политика на Кавказе и в Азии

Русская политика на Кавказе и в Азии

Упомянув о князе Голицыне, не могу не сказать несколько слов о пагубной роли, которую сыграл этот печальный администратор, мыслимый лишь во времена Николая II.

До него разнородные племена Кавказа, хотя отчасти и относились еще враждебно одно к другому, жили в ладу, ни одно из них к русскому владычеству неприязни не питало. Каковы бы порой ни были прежние кавказские наместники, они всегда умели ладить с местными народностями, щадили их верования, нравы и обычаи.

Князь Голицын, и, заметьте, не по указанию свыше, а по своему собственному почину, только в силу своего самодурства, быть может и по необдуманности, просто здорово живешь, все это изменил. Русскому сектантству в лице духоборов, молокан и штундистов он объявил беспощадную войну; армян начал травить против татар, а этих против армян.

Разрозни и властвуй — был его девиз, но достиг он не того, что предполагал, а именно противного. Племена он восстановил не только одно против другого, но и против России 20*. То, что другие доброхоты по собственному вкусу и почину сделали в Польше, Литве, Балтийском крае и Финляндии, Голицын сделал на Кавказе. И плоды той политики обнаружились после революции. Кто только мог — прежде всего спешил откреститься от ненавистной всем России.

Меня всегда поражало непонимание Европой, и особенно Англией, России. Там верили в миф, были убеждены, что у русского правительства существует какая-то планомерная иностранная политика, что русский двор стремится сознательными шагами к точно намеченной цели. И, что еще более странно, вслед за Европой в эту легенду уверовало не только само русское общество, но и само беспочвенное русское правительство.

Быть может, когда-то планомерная политика у России и была — отрицать не стану. Я говорю не о далеком прошлом, а о времени, которое я сам пережил, — и в это время, утверждаю, таковой не было.

Прежде всего о нашей планомерной, коварной, наступательной политике в Средней Азии, о которой полстолетия без умолку кричали англичане. Где же виден такой точно установленный план? Можно ли говорить о планомерном исполнении? Вся наша азиатская политика при вступлении Александра II на престол состояла в одном: охранять наши восточные границы от набегов и посягательств разбойничьих племен. Но полковник или генерал (точно не помню) Черняев пожелал или просто зарвался, пошел и занял Ташкент. Все помнят, как Государь и правительство этим самовольным движением были недовольны; какие против Черняева раздались громы. Он вскоре впал в немилость и был уволен от службы. А политика в Азии пошла по новому направлению, направлению, не планомерно намеченному правительством, а случайно или сознательно взятому на то неуполномоченным Черняевым 21*.

А поход генерала Комарова 22* на Кушку! Какой шум поднялся тогда в Англии по поводу «русской планомерной наступательной азиатской политики»! А в Петербурге о движении Комарова накануне еще правительство не знало и узнало, если не ошибаюсь, от английского посланника.

В русской политике последнего полстолетия ни плана, ни последовательности не было. Правительственной политики не существовало, а была лишь политика отдельных случайных людей. Как уже и во всем, не Царь или правительство направляли, а чаще их побочные силы и случайные люди. Вспомните обстоятельства, вызвавшие войну с Японией.