Вместо эпилога

Вместо эпилога

Солнечный тогда был день, знойный. Горячий солярный воздух расслаивался от гудения моторов, причудливо меняя очертания окружающих предметов. Пленка закончилась. Но разве на этой огромной земле кусочек пластмассы что-нибудь решает? Огромный и Вездесущий, Тысячеликий и Могущественный фотографировал моими глазами этот ревущий поток на крутом перекате реки Времени, заранее зная, что эти кадры никогда не засветятся и лягут словами на бумагу.

Я провел в Афганистане восемь лет. Что такое восемь лет для Вечной Реки Времени? Наверное, всего одна капелька. Но Он сделал так, чтобы и она не потерялась. Если смотреть на эту каплю через увеличительное стекло, то можно разглядеть в ней очень многое. Просто нужно смотреть долго и пристально.

Мулла-реставратор Абдулла погиб мученической смертью в 1983 году, через несколько месяцев после нашей встречи в Герате. Я просто невнимательно всматривался в каплю. Его имя стоит одним из первых в списке шахидов, погибших в Герате. Понадобилось всего 23 года, чтобы разглядеть его судьбу в этой капле. Он точно знал, что уже пришло время собирать камни, в то время, когда мы считали, что их еще надо разбрасывать. Глядя на современные фотографии мечети Джами, ловлю себя на мысли, что сверкающая под лучами солнца мозаика слева от входа и часть левой стена храма отреставрированы его руками. Смешной маленький улыбчивый человек с натруженными ладонями. Но какая огромная Душа. Почему я ждал 23 года, чтобы рассказать о нем? Запоздалое прозрение? Это не так. «Не бывает слишком рано, не бывает слишком поздно. Все бывает только вовремя», — сказал однажды Конфуций.

17 лет спустя, я узнал, совершенно достоверно, что через несколько месяцев после нашей последней встречи в Инджиле погибли в неравном бою сразу все вместе — и Амир Саид Ахмад, и мэр Герата Ахмад Шах, и начальник 5-го управления гератского ХАД.

Недавно я завел в поисковую систему Интернета слово «Инджиль» — название уезда, по которому путешествовал с вооруженным моджахедом. И поразился. Оно означает у мусульман ничто иное, как Евангелие. Становится более понятным и название речки, глубину которой я старался промерять. Рай он и есть Рай. Детское царство на воде в Дехзаке — как последняя подсказка слепцу, который не смог понять этого в то далекое время.

Страшно и странно вглядываться в эту каплю. Вон, смотрите, долговязая фигура в сером светлом костюме при галстуке на кабульской взлетке. Что это с парнем? Упал у самолета на одно колено, потом на оба, что-то шепчет. Все вокруг в недоумении, стыдливо отворачивают глаза. А он за неимением земли рвет траву в трещинах бетона и заталкивает ее в карманы. Путая русские и афганские слова, он молится одному ему известной молитвой своему Богу, просит больше его сюда не возвращать, зная, однако, что все равно вернется. Он же не верил в чудеса!? Как же так?

Неисповедимы пути твои, Господи. Но один из них, и это совершенно достоверно, ведет в Герат по желтой дороге, вдоль которой тянутся полуразрушенные аквидуки Александра Македонского. Просто, минуя Барьер, и попадая на эту Землю в который раз, мы забываем об этом. Но возвращаемся все время на одно и то же место, пытаясь что-то исправить…

Москва, 2 апреля 2006 года.