«Наипревосходнейший в обоих видах пьес»

«Наипревосходнейший в обоих видах пьес»

В 1597 году в Лондоне поселился некто Франсис Мерез. Ему было в это время тридцать два года. За плечами он имел годы учения в Кембридже, где ему присвоили звание бакалавра, и в Оксфорде, где он получил титул магистра искусств. Франсис Мерез не терял зря времени в столице. Он посещал сборища поэтов, слушал их стихи, запоминал, кто чем прославился, и аккуратно записывал все, что узнавал. Он часто посещал театры, вероятно, стал вхож за сцену и водил знакомство с актерами.

Теперь, когда Мерез напитался духом столицы и ее культуры, — перед ним открылась картина изумительного расцвета отечественной литературы. Сердце его переполнилось гордостью. Он решил, что надо об этом написать. Ему и самому хотелось приобщиться к числу тех, кто содействовал процветанию английской литературы.

В 1598 году вышла в свет его книжица с двойным названием, по-гречески и по-английски: «Palladis Tamia, или Сокровищница ума». Увы, старательный Франсис не обнаружил в ней никакого таланта. Он заполнил страницы книги плоскими наблюдениями и тривиальными сентенциями. Но одна часть его сочинения оказалась примечательной. Дело в том, что он включил в него обзор всей английской литературы за три века — от Чосера до Спенсера.

Мерез хотел показать, что Англия обладала к концу XVI века замечательными писателями во всех родах и видах литературы, не уступая в этом ни античности, ни Италии того времени.

Если Мерез не был талантливым писателем, зато он собрал много ценных сведений о писателях. Его критический труд состоял в следующем: во-первых, он составлял каталоги авторов по разным родам и жанрам литературы; во-вторых, для того чтобы определить характер данного писателя, он сравнивал его с кем-нибудь из древних авторов. И только иногда Мерез сопровождал свой перечень краткими оценками и определениями.

Что он не был выдающимся критиком, видно из того, как он ставит в один ряд писателей гениальных и посредственных. Но Мерез понаслушался все же в литературных кругах Лондона, кого сами писатели считали лучшими в своей среде, и это помогло ему. Нескольких авторов он выделил, довольно дельно определив их значение и сообщив даже кое-какие сведения о них. В пользу Мереза надо все же сказать то, что он был осведомленным и добросовестным человеком. В этом отношении ему вполне можно довериться.

Вскоре после опубликования своей книги он уехал из Лондона, став где-то в провинции священником и учителем. Едва ли ему приходило в голову, что этим сочинением он завоюет своего рода бессмертие. А случилось именно так. Его «Рассуждение о наших английских поэтах сравнительно с греческими, латинскими и итальянскими поэтами» приобрело значение одного из важнейших документальных свидетельств о Шекспире, и ни одна биография великого драматурга не обходится без ссылок на Мереза.

Имя Шекспира встречается в сочинении Мереза несколько раз. Прежде всего он упоминает его в своем обзоре лирической и эпической поэзии: «Подобно тому, как полагали, что душа Эвфорба жила в Пифагоре, так сладостный, остроумный дух Овидия живет в сладкозвучном и медоточивом Шекспире, о чем свидетельствуют его „Венера и Адонис“, его „Лукреция“, его сладостные сонеты, известные его личным друзьям, и т. д.».

Особенно большое значение имеет то место сочинения Мереза, где он характеризует деятельность. Шекспира как драматурга: «Подобно тому как Плавт и Сенека считались у римлян лучшими по части комедии и трагедии, так Шекспир у англичан является наипревосходнейшим в обоих видах пьес, предназначенных для сцены; в отношении комедий об этом свидетельствуют его „Веронцы“, его „Ошибки“, его „Бесплодные усилия любви“, его „Вознагражденные усилия любви“, его „Сон в летнюю ночь“ и его „Венецианский купец“; в отношении трагедий об этом свидетельствуют его „Ричард II“, „Ричард III“, „Генрих IV“, „Король Джон“, „Тит Андроник“ и его „Ромео и Джульетта“».

Высоко оценивает Мерез достоинства поэтического языка Шекспира: «Подобно тому как Эпий Столо сказал, что если бы музы говорили по-латыни, то они стали бы говорить языком Плавта, так я говорю, что, умей музы говорить по-английски, они стали бы говорить изящными фразами Шекспира…»

Перечисляя лучших лирических поэтов, Мерез называет Спенсера, Дэньела, Дрейтона, Шекспира, Бретона. Затем он пишет: «Вот кто наши лучшие авторы трагедий: лорд Бэкхерст, доктор Лег из Кембриджа, доктор Ид из Оксфорда, мастер Эдуард Феррис, автор „Зерцала правителей“, Марло, Пиль, Уотсон, Кид, Шекспир, Дрейтон, Чапмен, Деккер и Бенджамин Джонсон… Лучшими авторами комедий у нас являются: Эдуард граф Оксфордский, доктор Гэгер из Оксфорда, мастер Раули, бывший прежде замечательным знатоком в ученом колледже Пембрука, один из капелланов ее величества мастер Эдуарде, красноречивый и остроумный Джон Лили, Лодж, Гаскойн, Грин, Шекспир, Томас Нэш, Томас Хейвуд, Антони Манди — наш лучший составитель фабул, Чапмен, Портер, Уилсон, Хетеуэй и Генри Четл». Наконец, имя Шекспира упоминается еще Мерезом среди тех, «кто у нас с наибольшей страстью оплакал несчастную любовь».

Мы привели все суждения Мереза о Шекспире.

Об осведомленности Мереза можно судить хотя бы по тому, что ему были известны не только печатные произведения Шекспира, но так же еще не опубликованные тогда «Сонеты», ходившие в рукописных списках в кругу личных друзей Шекспира. Но надо обратить внимание не только на это первое упоминание «Сонетов». Вглядимся внимательнее в список драматических произведений Шекспира, приводимый Мерезом.

Мерез явно любил симметрию в изложении, и это было в стиле изящной прозы того времени. Он называет поэтому шесть комедий и шесть трагедий Шекспира. Значит ли это, что ему были известны только эти произведения, или он сознательно подобрал шесть лучших образцов того и другого жанра? На это трудно ответить. В списке Мереза, насколько мы теперь можем судить, есть упущения — это три пьесы-хроники «Генрих VI» и комедия «Укрощение строптивой». Возможно, что они к 1598 году сошли с репертуара, и Мерез поэтому о них ничего не слышал. Зато о других пьесах Шекспира он хорошо осведомлен. Ему известны не только те, которые были напечатаны до 1598 года, но и те, которые еще не появились в печатных изданиях. Напечатаны были уже «Тит Андроник», «Ричард II», «Ричард III», «Генрих IV», «Ромео и Джульетта» и «Бесплодные усилия любви», то есть лишь половина пьес его списка.

Еще больше говорит нам об осведомленности Мереза тот факт, что из этих шести напечатанных пьес только две, а именно «Ричард III» и «Бесплодные усилия любви», были изданы с обозначением Шекспира в качестве автора их. Остальные четыре пьесы были изданы до 1598 года анонимно. Мерез, следовательно, знал из достоверных источников, кто был автором этих пьес. Мы можем также предположить, что в этом не было никакого секрета. Вполне вероятно, что авторство Шекспира было известно в кругах людей, интересовавшихся литературой и театром. Мерез, по-видимому, был близок к этим кругам, благодаря чему и мог сообщить читателям эти сведения.

Но одно название в списке Мереза является загадочным. Это комедия, носящая название «Вознагражденные усилия любви». Пьесы Шекспира с таким названием не сохранилось. Но это не значит, что такой пьесы не было. Пьеса, несомненно, существовала. Недавно было найдено документальное подтверждение того, что пьеса Шекспира под названием «Вознагражденные усилия любви» на самом деле существовала. Был обнаружен инвентарь, составленный для себя одним книготорговцем в 1603 году. В его перечне упоминаются «Венецианский купец», «Укрощение строптивой», «Бесплодные усилия любви» и «Вознагражденные усилия любви». Таким образом подтвердилось, что такая пьеса существовала и даже была напечатана. Это издание, однако, не сохранилось.

Какая же это была пьеса? Исследователи высказывают два предположения: 1) что она просто не дошла до нас и 2) что она дошла до нас под другим названием. Большинство сходится на том, что речь идет о какой-то из известных нам пьес Шекспира, первоначально имевшей одно название и после переработки получившей другое наименование. Некоторые ученые думают, будто в данном случае речь идет о комедии «Укрощение строптивой», которая в то время еще не была напечатана, но на сцене уже шла. Это предположение мало вероятно. Название «Вознагражденные усилия любви» не подходит к этой комедии. Более вероятно предположение, к которому склоняется большинство ученых, а именно, что так именовался первый вариант комедии, которую мы знаем под названием «Конец — делу венец». В ней действительно изображено, как были вознаграждены успехом усилия героини, стремившейся завоевать любовь мужчины, отвергнувшего ее.

Обратимся теперь к отзывам Мереза о творчестве Шекспира.

Нельзя не обратить внимания на то, что когда Мерез включает Шекспира в общие списки авторов, то он ставит его отнюдь не первым. В списках авторов Мерез, по-видимому, придерживался правила располагать имена в иерархическом порядке: сначала титулованные авторы, затем авторы с ученой степенью доктора, далее те, кто не имел никаких титулов и званий. Шекспир упоминается Мерезом в группе авторов, не имевших никаких званий. Но когда Мерез оценивает художественное значение творчества Шекспира, он выделяет его из числа других авторов, как это видно по его характеристике драматургической деятельности Шекспира. Ему оказана высочайшая честь. Он не только поставлен на один уровень с Плавтом и Сенекой, которых тогда считали самыми лучшими драматургами в мире. Мерез подчеркивает, что если Плавт был мастером комедии, а Сенека — мастером трагедии, то Шекспир является «наипревосходнейшим в обоих видах пьес», то есть имеет преимущество как автор, которому равно доступны оба основных вида драмы. Наконец, Мерез постоянно отмечает достоинства поэтического языка и стиля Шекспира. Его характеристики, ограничивающиеся эпитетами «сладостный», «медоточивый», не очень много говорят современному читателю, но в ту эпоху эти выражения означали высшую степень поэтической красоты и изящества.

Отзыв Мереза свидетельствует о том, что уже через восемь лет после создания первых пьес Шекспир получил признание как наиболее значительный из современных драматургов и был поставлен в один ряд с признанными классиками античной драмы.

Строки, написанные Мерезом, имеют также и другое значение. В частности, они показывают полную неосновательность всех антишекспировских теорий. С этой точки зрения высказывания Мереза представляют собой важнейший документ. Это свидетельство образованного, хорошо осведомленного в театральных и литературных вопросах человека с хорошим вкусом и способностью правильно оценить явления литературы. Мерез — первый, кто признал гениальность Шекспира, хотя он и знал, что его общественное положение было весьма низким по сословным понятиям того времени.

Наконец, отзыв Мереза имел также исключительно большое значение для последующего изучения творчества Шекспира. Во-первых, он помог установить хронологию драм Шекспира. Список Мереза показывает, какие пьесы были написаны Шекспиром в первые годы его драматургической деятельности до 1598 года.

Далее, в одном сомнительном случае свидетельство Мереза позволяет с несомненностью утверждать; принадлежность Шекспиру пьесы, которую некоторые критики склонны были считать нешекспировской. Мы имеем в виду «Тита Андроника», которого до сих пор иногда отказываются признать произведением Шекспира на основании того, что эта пьеса изобилует; жестокостями. Отзыв Мереза показывает, что современники иначе оценивали это произведение. «Тит Андроник» считался одной из тех пьес, которые давали право поставить Шекспира в один ряд с римским трагиком Сенекой.

Для правильной оценки сочинения Мереза следует иметь в виду, что оно не может рассматриваться как свидетельство общенародной славы Шекспира. Книги тогда читались узким кругом людей. Имена авторов; пьес оставались неизвестными значительной части театральной публики. Писателей знали писатели и несколько их покровителей. Но важно уже то, что: в этих кругах Шекспир получил признание. Мерез высказывал не столько свое суждение, сколько общее мнение, утвердившееся в кругах лиц, причастных к поэзии и театру.

В 1598 году, когда вышла из печати книга Мереза, Шекспиру исполнилось тридцать четыре года. Он имел возможность убедиться в том, что среди знатоков его литературная деятельность была оценена чрезвычайно высоко. Никому уже не пришло бы в голову назвать его «вороной-выскочкой» теперь, когда его ставили в один ряд с Овидием, Плавтом, Теренцием и Сенекой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.