Рома

Рома

Лето 83-го года запомнилось тем, что я встретил первого человека «оттуда». Как и в три предыдущих года, я уехал на все лето рабочим в археологическую экспедицию. В отличие от предыдущих лет, когда ездил в Молдавию, на этот раз копали мы в Краснодарском крае, под Майкопом. «Золото скифов» — так называлась потом выставка «накопанного» нами.

Но золото меня волновало мало. Намного важнее было другое — среди приехавших из Москвы таких же «землекопов», как я, был парень по имени Рома, который в первый же день вышел на раскоп в солдатской гимнастерке с парашютиками в голубых петлицах. Естественно, мы тут же познакомились. Довольно общительный, он про службу почему-то говорил неохотно. Но я был настойчив и постепенно вытащил из него кое-что.

Рома пробыл в Афганистане около года в 82-м — потом желтуха, потом Союз. По его отрывистым рассказам я окончательно убедился, что никакими школами и деревьями в Афгане никто не занимается. Но и война представала в них совсем не такой, как я ее всегда представлял. Обстрелы колонн, подрывы на минах, гибель наших, ненависть местных…

— Там никому нельзя верить, они там все против нас, даже те, кто вроде с нами. Любой крестьянин ночью может оказаться душманом.

Про душманов я уже слышал. Читал в газетах, смотрел фильм Каверзнева, ставший для него последним, где так называли врагов Апрельской революции. Но этих врагов я представлял как-то совсем иначе. То, что среди них было много обычных крестьян, было странно и непонятно.

— Но ведь мы же за них воюем, чтобы им лучше жилось!

Рома был всего года на четыре старше, но в эти моменты смотрел на меня, как на ребенка, спрашивающего о том, чего все равно не поймет…

— Не так все просто, Тема. Вот попадешь, не дай бог, сам поймешь.

Он знал про мои устремления и не особо их поддерживал, но и не отговаривал. Знали про них и еще несколько мужиков из бригады, в которой я работал. Те были постарше, уже отслужившие, к Роме с расспросами особо не лезли. Я для них был совсем еще пацаном, а афганская война — чем-то далеким. Надо мной больше прикалывались, чем воспринимали всерьез.

Как-то раз, в выходной, бородатый Саня Ощенский сидел на крыльце дома, где мы жили. Я развлекался, метая нож в забор.

— Че, Тем, на душманов тренируешься охотиться?

Он вообще был балагур и весельчак и, как всегда, подтрунивал надо мной.

— Ну да, они там как раз такие — бородатые, вроде тебя…

Я подошел к крыльцу с ножом в руках, он зажал нож зубами. Прижал согнутые руки к груди, как заяц лапы, — типа, «испужался». Тогда я достал веревочную петлю из кармана — мол, сейчас «порешу»…

— Чего это вы делаете? — крикнула стоящая неподалеку Лола.

— Да вот, наш будущий десант в душманов играет, руку набивает…

— Ну, давайте запечатлеем для истории!

И запечатлела… Наверное, это фото можно считать первым в моем «афганском фотоархиве».

Был август, жизнь была прекрасна и удивительна, мы дурачились и шутили. Саня даже представить не мог, как близки к реальности его шутки. Через год в это время я уже буду в Афганистане…

Оставалось совсем чуть-чуть…