4

4

Александр занялся задуманным городом; за 20 дней он обвел его стеной и поселил там эллинских наемников, тех из соседей-варваров, которые пожелали там поселиться, и тех македонских солдат, которые уже не годились для военной службы. Принеся, как было у него в обычае, жертву богам, он установил празднество с гимнастическими и конными состязаниями.

Александр увидел, что скифы не уходят от реки (2) и даже пускают через нее стрелы (река была неширокой), причем, хвастаясь по варварскому обычаю, дразнят его, крича, что со скифами он схватиться не посмеет, а то придется ему узнать, какая разница между скифами и азиатскими варварами. В раздражении он решил перейти реку и напасть на них и стал готовить меха для переправы. (3) Когда, однако, намереваясь переправиться, он стал совершать жертвоприношения, то знамения оказались неблагоприятными. Его это очень раздосадовало, но все-таки от переправы он удержался. Скифы не оставляли его в покое. Александр опять принес жертву, собираясь перейти через реку, и Аристандр прорицатель опять сказал, что ему грозит беда. Александр ответил, что лучше ему пойти на смерть, чем, покорив почти всю Азию, стать посмешищем для скифов, как стал им когда-то Дарий, отец Ксеркса. Аристандр ответил, что знамения, посылаемые божеством, он не может толковать по-другому, только потому что Александру хочется услышать другое.

(4) Меха для переправы были готовы; войско в полном вооружении стояло у реки, и машины по данному знаку стали метать стрелы в скифов, скакавших на лошадях по берегу. Некоторые были ранены; одному стрела пробила насквозь щит и панцирь, и он упал с лошади. Скифы испугались стрел, летящих на такое большое расстояние, и того, что богатырь их убит, и отошли немного от берега. (5) Александр, видя их смятение, начал переправу под звуки труб; он шел впереди, войско за ним следовало. Он распорядился, чтобы первыми на берег вышли лучники и пращники: они должны были камнями и стрелами удерживать скифов и не давать им приблизиться к выходящим на берег пехотинцам до тех пор, пока не переправится вся конница. (6) Когда все оказались на берегу, он пустил на скифов сначала одну гиппархию чужеземцев и четыре илы солдат, вооруженных сариссами. Скифы встретили их, окружили на своих лошадях, поразили — многие немногих — и скрылись беспрепятственно. Александр ввел между рядами всадников лучников, агриан и прочих легко вооруженных воинов, которыми командовал Балакр, и повел их на скифов. (7) Когда они сблизились, он приказал трем гиппархиям «друзей» и всем конным дротометателям броситься на скифов. Сам он поспешно повел остальную конницу, построив ее глубокими рядами; теперь взять ее в окружение, как раньше, скифы уже не могли: одновременно с нападением конницы, легковооруженные воины, перемешанные со всадниками, не давали скифам возможности увернуться и напасть снова. И тут у скифов началось поголовное бегство. (8) Их пало около тысячи, в том числе один из их предводителей, Сатрак; в плен взято было человек полтораста. Врага преследовали стремительно, и воины замучились от сильной жары; все войско терпело жажду, и сам Александр на скаку пил воду, какая там была. (9) А была эта вода плохой, и у него началось сильное расстройство. Поэтому и не удалось догнать всех скифов; я думаю, что если бы Александр не заболел, то их всех бы перебили во время их бегства. Он же в чрезвычайно тяжелом состоянии был отнесен обратно в лагерь. Так исполнилось предсказание Аристандра.