НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА, ЧТОБЫ ВМЕСТЕ РАБОТАТЬ

НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА, ЧТОБЫ ВМЕСТЕ РАБОТАТЬ

- Значит, вы считаете, что такое положение дел не изменится? Некоторые люди думают, что желание других стран принизить нас со временем станет меньше, когда появится новое поколение лидеров.

- Изменятся ли фундаментальные устои, на которых каждое поколение малайзийских лидеров строит свою страну?

- Вы думаете, они навсегда останутся такими?

- Навсегда - слишком большой срок. Но считаете ли Вы, что в ближайшее время изменится основа, на которой организована Малайзия? Сингапур организован на абсолютно другой основе. Мы являемся многонациональной меритократией, мы нашли баланс между национальностями, социальными и экономическими классами. Можем ли мы измениться?

Все мои родственники из Куала Лумпур эмигрировали в Австралию; они сдались. А мы здесь, в Сингапуре, и планируем здесь остаться навсегда. Пока мы достаточно сильны и соблюдаем международный баланс, мы в безопасности.

Итак, я не утверждаю, что из-за этих фундаментальных различий между нашими обществами и политическими структурами мы не можем работать вместе. Мы можем сотрудничать и сотрудничаем как в двустороннем порядке, так и внутри АСЕАН. Мы договорились обратиться в Международный суд по вопросу острова Педра Бранка и не ввязались в драку. Я подписал несколько соглашений с доктором Махатхиром, которые в силе до сих пор. Почему? Потому что их соблюдение также и в интересах Малайзии.

Так действуют рациональные и прагматичные страны. Не обязательно любить друг друга, чтобы вместе работать. Сближение интересов не стирает эмоции, но может смягчить их. Премьер-министр Наджиб Разак - рациональный руководитель. Он хочет сотрудничать с нами, так как видит выгоду для Малайзии. Но ему приходится иметь дело с эмоциями своего народа, как и политикам во всем мире. Так позволит ли малайский народ развиваться сотрудничеству с Сингапуром? До какой степени они будут поддерживать проекты, которые, принося выгоду Малайзии, будут также способствовать процветанию Сингапура? Каждый лидер Малайзии должен помнить об этих вопросах. Нам не следует этого забывать.

- Но если пропасть между Малайзией и Сингапуром будет расширяться, как это было раньше, и мы станем сильнее, чем они, станет ли эта проблема проще для нас?

- И да, и нет. Да, поскольку тогда им будет труднее ущемить нас. Нет, потому что они станут более обидчивыми. Они и теперь говорят: «Не надо было нам отпускать их». Это написано в малайских газетах. Они то и дело выражают сожаление, что Тунку позволил Сингапуру отделиться. Сингапур был частью и их страны.

Знал ли я об этом, когда мы начинали? В 1952 году, когда я был таким оптимистичным, я считал - да, я займусь политикой, мы обретем независимость, я заработаю денег как юрист и все будет хорошо. Когда я занялся этим, меня схватили коммунисты. Тогда мы переехали в Малайзию, где коммунисты не могли действовать. Там нас захватили малайские экстремисты. Через два года нас выгнали. Нам пришлось налаживать жизнь в независимом Сингапуре.

Если бы я знал, что будет так сложно, я, возможно, никогда не начал бы заниматься политикой. Если вы попросите меня повторить то, что мы сделали с 1959 года до сегодняшнего, я скажу - нет, мы не сможем повторить то, что получилось. Это было сочетание многих факторов: мои отношения с британским лейбористским правительством, которые дали мне необходимый запас времени в 1971 году, затем мои отношения с правительством консерваторов, которые дали время в 1975 году, пока не ушли британские войска. К тому времени стабилизировали отношения с президентом Сухарто. Сухарто понимал, что если мы будем жить и давать жить другим, то Индонезии и Сингапуру станет только лучше. Он решил, что может доверять мне.

Затем я попытался стабилизировать отношения с Разаком. Он умер. Хусейн продержался недолго. Затем Махатхир. Он знал, что не сможет победить меня, потому что ранее мы сталкивались в малазийском парламенте, и я не сдался. Но когда вступил в должность Го Чок Тонг, Махатхир захотел изменить некоторые наши соглашения. Я сказал Го Чок Тонгу, что если он согласится, то его проблемам не будет конца. Что обговорено, то обговорено, и тема закрыта. Махатхир разозлился. Тогда Чок Тонг сказал: «Если вы хотите изменить это и это, мы заключим пакет соглашений». Вы продлеваете соглашение о воде на сто лет, потому что в то время у нас еще не было «НЬЮУотер». Тогда Махатхир поднял цену с 3 сен за 1000 галлонов до 3 ринггит, потому что Гонконг платил Китаю 8 малазийских ринггит за 1000 галлонов...

Технологии развивались, наша группа по водным ресурсам интенсивно работала над «НЬЮУотер», и вскоре мы стали самодостаточными в этом вопросе. Махатхир был разочарован. Провалился его план прижать нас и взвинтить цены.