Ангелина ВОВК

Ангелина ВОВК

Со своим первым мужем Ангелина познакомилась в начале 60-х, когда училась в ГИТИСе. Это был ее однокурсник Гена Чертов. По словам Вовк: «Геннадий был страшно похож на тогдашнего кумира – французского актера Жерара Филипа. Он и стал моей первой любовью. Хоть и говорят, что любовь – не картошка, но для меня это было именно так. Нас, поступивших в ГИТИС, усадили в автобус, чтобы отвезти в колхоз на картошку. И тут вошел он. Я влюбилась в него буквально с первого взгляда. Сердце мое разбилось на мелкие кусочки. И хотя тогда он крутил роман с другой девушкой, а в него был влюблен весь наш институт (особенно после фильма «Сердце матери», где он сыграл роль старшего брата Ленина – Александра), так получилось, что меня он потом тоже полюбил. А к окончанию института мы решили пожениться…»

После окончания ГИТИСа Вовк пыталась сделать артистическую карьеру, но у нее это не получилось. В первый же год она снялась в посредственной картине Г. Поженяна «Прощай!», которая ничего, кроме разочарования, ей не принесла. А тут еще и муж был категорически против, чтобы она моталась по киноэкспедициям. Сам Чертов тогда уже работал на телевидении, однако и туда брать свою жену не хотел. Но в итоге ему все-таки пришлось смириться – осенью 1967 года Вовк пришла работать на Центральное телевидение.

Вспоминает Ангелина Вовк: «Гена был крайне домашним человеком. А я старалась соответствовать: вся из себя такая хозяюшка, старалась все время готовить именно то, что он любит. Это я сейчас ничего не готовлю, а раньше меня с кухни палкой нельзя было выгнать. И он очень заботливым был. Жили мы с ним, считаю, хорошо и счастливо, хотя всякие моменты случались…»

Первые годы своей работы на ЦТ Ангелина Вовк появлялась в основном в выпусках новостей либо в качестве ведущей каких-то малопопулярных передач. Однако благодаря своей красоте и обаянию ей удалось довольно легко завоевать сердца миллионов телезрителей, особенно сильной их половины. Каких только историй на этой почве с ней ни приключалось! К примеру, однажды она в качестве ведущей приехала на фестиваль «Красная гвоздика» в Сочи, и там в нее влюбился кавказец. Его внимание было настолько назойливым, что Ангелина просто не знала, куда себя деть, – где бы ни появилась, тут же перед нею вырастал этот воздыхатель. Дело дошло до того, что даже в собственном номере в гостинице она не чувствовала себя в полной безопасности. И хотя номер находился на восьмом этаже, Ангелине приходилось соблюдать все меры предосторожности – закрывать на ключ не только входную дверь, но и балконную. Как оказалось, эти меры были не напрасными. Однажды ночью Вовк проснулась от какого-то постороннего шума, подняла голову и обомлела – за стеклом балконной двери маячил кавказец. Видимо, проник на ее территорию через балкон соседнего номера, рассчитывая застать женщину врасплох. Однако он не предполагал, что она додумается в такую жару наглухо закрыться. Естественно, его вылазка закончилась неудачей, однако нервы ей этот горячий поклонник попортил основательно.

Не меньше волнений доставил Вовк и другой воздыхатель – 15-летний юноша Вадим, который влюбился в нее без памяти и буквально преследовал по пятам. Он провожал ее от дома (Ангелина с мужем жили на проспекте Мира) до телецентра, во время записи программ сидел под дверью, подбрасывал подарки в виде духов, цветов и даже дорогих часов. Когда он приходил к дому ведущей, соседки звонили ей и докладывали: пришел Вадим, он уже расположился и ест бутерброды. В конце концов Вовк надоело столь назойливое вторжение в ее личную жизнь, и она попросила парня прекратить ее преследовать. Спустя несколько дней на ее имя пришло длинное-предлинное письмо, в котором тот попытался объясниться с предметом своих воздыханий. Он, в частности, писал, что ничего плохого не замышлял и намерения у него самые благородные – дождаться собственного 18-летия и жениться на популярной ведущей. Однако та сочла за благо не отвечать на это послание. Чуть позже Вовк узнала, что этот юноша поступил учиться в Высшую школу КГБ.

Между тем были случаи и другого рода, когда поклонники доставляли Ангелине приятные ощущения.

Вспоминает Ангелина Вовк: «Мне надо было выходить из дома на работу, но тут возвратилась мама, ходившая гулять с собакой. Прямо на пороге пес вдруг упал и умер. Несмотря на шок, я понимала: мне ведь еще надо в «Останкино», на запись программы в прямом эфире. А собака, скрашивавшая жизнь одиннадцать лет подряд, воспринималась как член семьи… Для меня ее смерть была горем, самым настоящим. Пришла на работу и сидела плакала, стесняясь сознаться в том, что не могу выходить в эфир по причине скоропостижной кончины любимого животного. Делала объявления и уходила в дикторскую, где снова плакала, потом опять что-то говорила перед камерой и вновь шла рыдать… Спустя какое-то время получила письмо из колонии, от заключенных, в котором те поделились со мной, что единственное их развлечение – телевизор, и признались в своих симпатиях ко мне. Заканчивалось же письмо так: «Нам показалось, что Вас такого-то числа кто-то обидел. Напишите нам в колонию строгого режима, кто посмел это сделать, мы передадим весточку на волю, с ним там разберутся – котлет наделают…»

В родном «Останкине» у Вовк тоже хватало воздыхателей, причем некоторые из них занимали весьма высокие посты. Один из таких деятелей предпринял попытку ухаживания за Ангелиной, весьма недвусмысленно предложив ей стать его любовницей. Вовк ответила отказом. Деятель затаил жуткую обиду и стал мстить женщине, причем исподтишка.

Вспоминает Ангелина Вовк: «Этот человек действовал через своих подчиненных, а каждый из них держался за место под солнцем: если начальник приказывал эту тетку, девчонку (или как там меня называли) убрать с экрана – они выполняли. А с рядовыми сотрудниками у меня были хорошие отношения. Они поддерживали: «Алина, держись, все будет хорошо».

В разгар этих событий ведущей подвернулась прекрасная возможность на какое-то время сменить обстановку и пожить вдали от дома – уехать в Японию, где ей предложили вести передачу «Говорим по-русски». Казалось, что эта поездка заставит недоброжелателей забыть о ней и оставить ее в покое. Но Ангелина ошиблась. Едва она вернулась на родину, как на нее обрушились новые напасти. На этот раз в ее жизнь самым бесцеремонным образом вторглись спецслужбы. Ее телефон стал прослушиваться, почта – перлюстрироваться. Сама Вовк вспоминает об этом так:

«Впервые о том, что существуют службы прослушивания телефонных разговоров, я узнала в Японии от официального представителя КГБ, который дружески предостерег меня от возможных провокаций со стороны секретных служб Японии. Не знаю, возможно, японцы и следили за мной, но никаких неудобств мне это не доставляло. Когда же я вернулась в Москву, то в полной мере ощутила «внимание» со стороны наших служб: телефонные разговоры прослушивались (я догадалась об этом по плохой работе связи), из разных городов приходили письма, написанные одним и тем же почерком, но подписанные разными фамилиями. Люди, присылавшие их, называли себя «инженерами глубинной разведки». В письмах затрагивались темы моих телефонных разговоров. Послания были огромны: видимо, свободного времени у этих «инженеров» было достаточно. Мне прозрачно намекали, что «их люди» повсюду: и среди священнослужителей, и среди врачей, и т. п. К сожалению, эти письма я не сохранила, так как не вынашивала планов мести. Надеялась, что устанут развлекаться, но время шло, а все оставалось по-прежнему…»

К этим словам популярного диктора можно относиться по-разному, в том числе и не верить им, сочтя все рассказанное ею плодом воспаленной фантазии. Однако возможно, что прослушка и странные письма действительно имели место. Но вот кто конкретно этим занимался, однозначно сказать нельзя. Версий может быть две: либо это какой-то маньяк, которому доставляло удовольствие изводить красивую женщину, либо действительно КГБ. Кстати, у последнего были все основания следить в те годы за Вовк. Дело в том, что в конце 70-х распался ее брак с первым мужем – диктором ЦТ Геннадием Чертовым. О причинах, способствовавших этому, рассказывает сама Ангелина Вовк:

«Первого мужа я очень любила. Мы прожили счастливо 16 лет. Но потом жизненные обстоятельства сложились так, что нам пришлось расстаться. Почему? Я не берусь анализировать. Мы работали в одном месте, проводили вдвоем много времени, но меня это нисколько не напрягало, даже нравилось. Но у нас не было детей. Если бы они были, брак, наверное, не распался бы. Все-таки семья – это не только муж и жена, должны быть дети. Но у меня из-за проблем со здоровьем были операции. И мой муж знал об этом…»

В тот момент, когда первый брак трещал по швам, Вовк внезапно влюбилась. Новым возлюбленным оказался иностранец – чехословацкий художник и архитектор по имени Индржих. Знакомство с ним произошло на его родине, куда Вовк приехала на полтора месяца делать передачу по изучению русского языка.

«Своего будущего мужа, – вспоминает Ангелина, – я заметила буквально в последние съемочные дни. Он, модный художник, мог позволить себе приезжать в каждый из 20 дней съемок на новой машине. Причем машины предпочитал не рядовые, а раритетные. Автомобили – его страсть…

Сначала я на съемках никого не замечала, но чувствовала, что кому-то очень нравлюсь. И не могла понять, кто же это мне свои флюиды посылает. Но однажды мы встретились глазами, и все стало ясно. Это как удар молнии! Когда я вернулась в Москву, он позвонил и сделал мне предложение. Я сказала, что не могу выйти за него, потому что замужем, что у меня есть работа, семья, Москва и все остальное. Но он оказался упорным: примчался в Москву на машине. Когда человеку говоришь «нет», особенно мужчине, ему еще больше хочется преодолеть сопротивление. И я в конце концов уступила. Мы поженились в 1983 году…»

Новый муж Вовк был гражданином социалистической страны. Но в 1968 году он, протестуя против ввода советских войск в Чехословакию, демонстративно вышел из партии. Поэтому их брак вызвал глухое недовольство со стороны идеологического отдела ЦК. Результатом этого и могла стать слежка, которую установили за Вовк на родине. Чуть мягче отнеслись к новому замужеству своей сотрудницы на ЦТ, хотя и там при каждом удобном случае руководство не упускало случая попрекнуть ее этим фактом. К примеру, у нее было несколько словесных дуэлей с председателем Гостелерадио СССР Сергеем Лапиным. Он спрашивал ее: «Ангелина Михайловна, вы гражданка какой страны?» Она отвечала ему: «СССР». На что он язвительно замечал: «А мне кажется, вам неплохо было бы в Чехословакию податься».

Вспоминает Ангелина Вовк: «Однажды мы с мужем были на фестивале в Карловых Варах. Индржих дружил с министром кино, и нас вместе со Смоктуновским пригласили на большой прием. У нас вообще с Иннокентием Михайловичем были очень дружеские отношения. Я с ним кокетничала, танцевала весь вечер. А под конец, выпив лишку, приревновала к кому-то мужа. Приехала в гостиницу и стала собирать вещи. Говорю мужу: «Отвези меня обратно. Туда, где Смоктуновский». Индржих всегда был покладистым, не спорил со мной и не сердился, сказал только, что отвезет завтра. А утром, когда я уже поняла, что натворила, он подошел ко мне и спросил: «Киска, ну что, поедешь к Смоктуновскому?» Я молчу. А он: «Я уже был у Смоктуновского и сказал, что моя девочка хочет приехать к нему. А Иннокентий ответил, что не надо, так как у него уже есть одна жена». Словом, моя попытка «уйти» к Смоктуновскому закончилась неудачно…»

Брак Вовк с Индржихом продолжался 13 лет. Затем они расстались. Почему? Рассказывает Ангелина Вовк:

«Я предлагала мужу переехать в Россию. Он говорил, что не сможет здесь жить. Я понимала его. Например, он подходит в магазине к прилавку, а его толкают, чего-то кричат, перекликаются через голову… Он всегда говорил: «Я так не могу, я умру здесь с голоду». Ну, и еще наше хамство – он такого не понимал. Когда я приезжала в Чехословакию, то чувствовала себя дикаркой. Все стоят спокойно, все ждут очереди, никто не влезает, не шумит. А я на первых порах себе это позволяла, и на меня все смотрели, как на хулиганку. Было очень стыдно. Я тоже никак не могла решиться уехать к нему насовсем. Застопорило меня, заклинило, и все тут. Работа в Москве держала меня в плену и не отпускала. К тому же и в этом браке детей не было. Индржих предлагал взять на воспитание ребенка, особенно после армянского землетрясения (произошло в 1988 году. – Ф. Р.). Он мне говорил: «Возьми любимые книги, картины, возьми ребенка и приезжай». Не получилось…

Наши отношения резко оборвались в 91-м. Видимо, он устал ждать. Я как раз лежала в реанимации, когда мне друзья сообщили, что у него другая женщина. А он был завидным женихом, на него в Праге многие имели виды. Последний звонок от него был странным: «Срочно открывай фирму, деньги надо переводить…» И все, как отрубило. Совершенно на него не похоже…»

Между тем для подавляющей части россиян, которые не догадывались, что их любимица замужем за иностранцем, Вовк была «женой» своего соведущего по «Песне года» Евгения Меньшова. Как мы знаем, это была неправда. Однако их тандем с Вовк действительно считается одним из самых красивых и обаятельных на нынешнем телевидении. Хотя поначалу, как ни странно, внутри тандема царила взаимная прохлада.

Рассказывает Евгений Меньшов: «Когда я пришел на первые съемки, Ангелина восприняла меня довольно холодновато – она ведь в то время уже была звездой телеэкрана. И я, признаться, чувствовал себя первое время зажатым: у микрофона стоял будто кол проглотил… Эта прохладность сохранялась до первых эфиров. А потом вдруг в Ангелине произошла резкая перемена, и сразу начались хорошая работа и приятное общение. Но выспрашивать у нее, что же случилось, я не стал. А несколькими месяцами позже в одном откровенном разговоре она призналась, что ее мама, посмотрев по телевизору наш совместный дебют, сказала: «Ты знаешь, Линочка, никто из твоих прежних партнеров по сцене не смотрел на тебя такими влюбленными глазами, как Женя!» После этого Ангелина и на меня стала смотреть совершенно по-другому…»

Сегодня Ангелина Вовк по-прежнему появляется на голубом экране в качестве ведущей передачи «Песня года». Рядом с ней все тот же элегантный Евгений Меньшов. Судя по письмам, которые приходят в адрес передачи, зрители любят эту пару так же, как и на заре их деятельности. Поэтому мыслей сменить ведущих у руководства не возникает. Во всяком случае, пока.

Из интервью Ангелины Вовк: «Я всегда очень любила дружить с женщинами. Подруги – это для меня святое, я отводила им очень много места в своей жизни. Но, как я убедилась, подруги очень часто играют плохую роль в жизни женщины. Во всяком случае, у меня всегда получалось именно так. Я очень доверяла им, а они оказывались коварными предательницами, сплетничали за моей спиной… Сидели за одним столом, ели мое угощение, а сами, как потом выяснилось, надо мной смеялись. Очень грустно… Когда я привозила этих «подруг» отдохнуть на юг, они все время подтрунивали надо мной. Как раз тогда у меня был очень сложный период: я разводилась со своим первым мужем. Но они совсем не думали, как мне трудно, как тяжело на сердце – просто смеялись! Впрочем, я не сержусь: сама виновата, что так близко подпустила их к себе. Была глупой, раскрывала им свою жизнь, душу, кошелек, а что получила взамен? С тех пор я женщин избегаю. Женщины – это все-таки удел мужчин…

У меня был близкий друг, но мы с ним расстались. Он был не любовником, а просто другом… А любовника заводить почему-то не хочется. Иногда я грущу о своих бывших мужьях. Но больше о втором, у него был очень хороший характер. Мне жаль, что я сейчас не с ним. Когда вспоминаешь, думаешь: боже, какой у тебя замечательный человек был в жизни! Как жаль, что мы не вместе… Бывают моменты, когда очень хочется его увидеть, поговорить. По Праге скучаю. Наш дом находился на возвышении, перед окном росли очень красивые акации. Удивительно живописное место. Но не судьба…»

А вот что рассказала телеведущая в интервью газете «Московский комсомолец» (сентябрь 2007 года): «Я не могу сказать, что, когда остаюсь одна, чувствую себя одинокой и несчастной, хотя я прекрасно понимаю: в личном плане у меня жизнь не сложилась. Но сказать, что это меня очень угнетает и я не нахожу себе места – слава богу, таких мыслей у меня нет. Моя жизнь заполнена. Ведь можно быть вдвоем и испытывать глубочайшее одиночество. Это чувство мне знакомо! Мне нравится, когда у человека есть семья, муж, прекрасные взаимоотношения, дети, внуки, когда есть гармония. У меня такого нет. Но если я буду на этом акцентироваться, то можно довести себя до депрессии. На самом-то деле человек не один, у него прежде всего есть Бог, близкие люди, друзья, работа, какие-то обязанности, заботы. Мне так порой хочется просто сесть и почитать стихи. А еще хотелось бы научиться играть на гитаре, потому что мой отец великолепно играл на многих музыкальных инструментах. Хотелось бы прямо сейчас пойти и заняться танцами. Я хочу научиться танцевать танец живота. И не для кого-то, а для себя. Мне хочется ходить, плавать, заниматься спортом. Но на эти желания совсем нет времени. Мне хочется учить стихи. А когда?»

Отметим, что в доме Вовк по-прежнему много живности: у нее шесть кошек и одна собака.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.